Барбарис стоял снаружи шатра и, не теряя бдительности, следил за всем, что происходило поблизости. Место, в которое он без страха привел Лиду и Марину, по негласному правилу Кинкана принадлежало иргийцам. И цитронийцы были сюда не ходаки. Но учитывая сложившиеся обстоятельства и тот факт, что королеву Марципана в городе не искал разве что самый ленивый цитронийский стражник, то в любой момент сюда мог кто-нибудь заявиться, и начать обыски. Поэтому Барбарису ничего не оставалось, как глядеть в оба глаза и ни на что не отвлекаться. Даже на периодические вздохи и вскрики, доносившиеся до его ушей из шатра.
Он всецело доверял бабушке Морошке. Но сможет ли она помочь им выбраться за пределы города? Удастся ли им пересечь ворота, не привлекая ничьего внимания? Эти вопросы крутились в его голове друг за другом и беспокойство на сердце юного иргийца нарастало.
Барбарис не ожидал встретить Лиду на территории Цитрона, и уж точно он не ожидал, что вместе с ней будет еще один человек. Но Барбарис уже знал о том, что произошло на маскараде в Козинаке и так же, как и Лида, не верил в причастность к этому инциденту царя Кизила. Но только в отличие от Лиды, как ему казалось, мало что смыслившей в правительственном устройстве Птифура, Барбарис понимал, что среди приближенных царя были те, кто вполне мог подставить молодого правителя. И это было одной из причин, по которой он не хотел, чтобы Лида приближалась ко дворцу царя Кизила.
Если и найдет она там союзника, как он считал, то только одного. А этого было недостаточно для того, чтобы выступить против княжечьей семьи Цитрона и одержать над ними победу.
В момент, когда Барбарис обдумывал, как же убедить Лиду отказаться от ее безумного плана, цветастая ткань шатра, служившая тряпичной дверью, приподнялась.
— Барбарис, мы готовы, — произнесла Лида, выходя наружу.
В мужской одежде она выглядела до безобразия нелепо, но казалось, что самой Лиде на это было абсолютно все равно.
— Все женщины в твоем мире так бесстыдно переодеваются в мужскую одежду? — спросил Барбарис, не сумев сдержать любопытного взгляда, которым он наградил Лиду и вышедшую следом за ней Марину.
— Ты про штаны? — Лида провела ладонью по жесткой ткани укороченных брюк. — Их носят почти все. Это же удобно.
— Но энто ведь атрибуты мужской одежды. Женщины должны ходить в платьях.
Услышав его слова, Лида представила, как, возможно, реагировали на женщин в брюках в ее мире несколько десятилетий назад. И это в то время, когда балы и короли остались в прошлом! Чего уж удивляться птифурцам, привыкшим к жесткому разделению мира на женское и мужское?
«В такой ситуации я еще больше восхищаюсь госпожой Арахис!»
— Барбарис, в моем мире есть мужчины, которые носят юбки и платья. И это становится совершенно нормальным. — Лида усмехнулась, увидев отразившееся на лице иргийца выражение ужаса. — Забудь, не бери в голову. У вас такое еще нескоро наступит.
Барбарис промолчал, но в мыслях наверняка пробубнил желание, чтобы «такого» в его мире никогда и не было.
Однако Лида и Марина действительно чувствовали себя в своей тарелке, надев широкие брюки и свободные рубахи нежного кремового цвета. Их волосы бабушка Морошка ловкими движениями костлявых пальцев умудрилась собрать похожими на невидимки заколками и спрятать их за плоскими на вид кепками.
— Но даже в мужской одежде мы не похожи на мужчин, — проговорила Маня, позволив себе, наконец, вздохнуть полной грудью. — Кто вообще примет нас за парней?
— Все, — ответил на ее вопрос Барбарис, на долю секунды успев перебить Лиду, собиравшуюся ответить подруге в том же ключе. — Никому и в голову не придет, что женщина променяет платье на штаны.
В его словах была весомая доля правды.
Цитронийские стражники искали королеву и ее фрейлину, и вряд ли кто-нибудь додумался бы до того, что эти две беглянки, чтобы спрятаться от чужих глаз, переоденутся и будут выдавать себя за мужчин.
— Тогда нам стоит попытать удачу еще раз. — Лида обернулась назад и, подтолкнув Марину, отошла вместе с ней в сторону, позволяя бабушке Морошке выйти из шатра. — Госпожа Морошка, я не смогу выразить словами то, как благодарна Вам за помощь, но наш уговор в силе, и когда придет время, я отплачу Вам за эту помощь.
— Я запомню энто, Ваше Величество. И позвольте дать Вам совет, раз уж мы теперь деловые партнеры. Вы еще молоды, принадлежите другому миру, но встали на путь, который в одиночку пройти будет невозможно. При энтом доверять каждому встречному тоже не стоит. Ваше Величество направляется в логово монстра, даже если на первый взгляд Вам будет казаться, что это не так. — Бабушка Морошка многозначительно взглянула на Барбариса, и тот кивнул в ответ на обращенный на него взгляд. — Иргийцы — славный народ, но не стоит считать, что все мы одинаковы. Среди нас так же есть интриганы, и есть те, кто ставит свое благополучие выше благополучия остальных.
— Я уже слышала о старейшинах Ирги, выходцах из аристократических семей…
— Тогда мне только и остается, что порекомендовать Вам быть осторожнее, Ваше Величество.
Лида прислушалась к совету старой иргийки и попрощалась с ней.
Извозчика, которого Барбарис нанял для их побега из города, куда-то запропастился. И сколько бы Барбарис не пытался его найти, ему так и не удалось этого сделать.
— Ладно, не беда,— по итогу сказал он, но казалось, что этими словами Барбарис пытался утешить себя, а не девушек. — Найдем другого. Возможно, даже открытая телега подойдет, ведь теперь вас не нужно прятать.
Они вернулись на рыночную площадь.
Время близилось к полудню и палаточные ряды тонули в гомоне из десятков голосов. Торговцы задорно зазывали маявшихся от жары покупателей, будто не замечая удушливой погоды, воцарившейся в городе к этому часу. Даже стражники, которые еще утром получили срочный приказ отыскать королеву Марципана, сейчас прохлаждались в тени под цветастыми навесами.
Лида и Марина, опустив глаза вниз, опасливо шли в ногу друг с другом как солдаты на плацу. Они все боялись, что их вот-вот узнают, потому что не признать в них юных и красивых девушек было просто невозможно! Но как назло — хотя Лида и ругала себя за такую мысль — девушками их никто не признавал.
Для всех тех, кто по какой-то причине решил обратить внимание на троицу юношей, разгуливавших по рыночной площади, они были не более чем безликими силуэтами горожан, решивших прикупить продуктов и, возможно, каких-нибудь безделушек вроде тканей или позолоченных ложек и вилок.
Никто. Абсолютно никто не догадывался о том, что рядом с ними идет королева Марципана, за поимку которой назначена награда.
— Вон, видите, — произнес Барбарис, указав куда-то в сторону, — я сейчас. Попробую договориться.
Барбарис ускорил шаг, а Лиде и Марине только и оставалось, что смотреть на его удаляющуюся от них спину. Барбарис спешил к такому же красноволосому, как и он сам, иргийцу, грузившему в телегу с большими колесами пустые деревянные ящики.
— Он что, к нему напроситься в попутчики хочет?
— Думаю, что да. А что такого?
— Ты думаешь, что мы на этой развалюхе далеко уедем?
Лида внимательнее рассмотрела телегу и была вынуждена согласиться с подругой — их прошлый транспорт внушал куда больше доверия.
— Знаешь, иногда проверенное старое лучше неизвестного нового.
Марине подобное заявление показалось неуместным.
Вернувшийся Барбарис обрадовал их хорошей новостью: иргиец, к которому он обратился за помощью, согласился провести их через границу.
— Он уже распродал весь свой товар и возвращается в Тисс.
— Тисс?
— Энто небольшое селение, первое, что встретится нам после того, как пересечем границу, — объяснил Барбарис и, не теряя времени, позвал девушек следовать за ним. — Но довести нас он сможет только туда. До Клафути придется добираться другим способом.
— Думаешь, в Тисс кто-нибудь согласится нас подвести?
Барбарис пожал плечами.
— Если кому-нибудь будет по пути. Но я бы на энто не рассчитывал.
Лида понимающе кивнула.
Станция «Клафути» и одноименное поселение, находившееся на границе Ирги и Марципана, была их единственным способом продолжить путь до Аронии не своим ходом. Если им не удастся попасть на поезд… Лида тряхнула головой. Она даже думать не хотела о том, как они будут выкручиваться из ситуации, если такое произойдет.
«Нужно верить в лучшее. В противном случае думать о проблемах по мере их поступления».
Барбарис помог Лиде и Марине забраться в телегу, подсадив сначала одну, а затем и другую девушку. Обеим в этот момент было невероятно стыдно, потому что со стороны их попытка притулить пятые точки на скрипучие доски казалась комическим представлением. Но стоило отдать должное Барбарису, он ничем не выдал своего раздражения или недовольства, даже когда Марина нечаянно ударила его пяткой по подбородку.
— Прости, пожалуйста!..
— Ничего.
Барбарис в этом плане был куда проворнее, он умудрился в телегу запрыгнуть, подтянувшись на руках.
— Ну что, ребятки, готовы? — спросил их возчик, сжав в руках кожаные поводья.
Он был уже довольно стар, но спину держал ровно. На морщинистом лице застыло выражение усталости, но в зеленых глазах по-прежнему искрились золотистые блики юношеского бунтарства.
— Да, можно отправляться, — сказал Барбарис.
Иргиец цокнул языком, отдавая лошади приказ, и телега двинулась с места.
Теперь дело оставалось за малым — проехать через городские ворота.
— Ничем себя не выдавайте, — тихо проговорил Барбарис, сев напротив девушек. — Если вдруг остановят и спросят, то мы — торговцы, которые благополучно продали весь свой товар и возвращаемся домой.
— В Тисс.
— Да.
— Как тебе удалось подговорить его? — спросила Марина, указав на незнакомого им иргийца. — Ему что, совсем не интересно, кто мы?
— Может и интересно, но мы с ним принадлежим одному народу. И если одному иргийцу нужна помощь, то второй поможет без лишних вопросов. Особенно, если сказать, что у нас проблемы с цитронийцами.
— Вы их недолюбливаете? — задала Марина еще один вопрос.
В отличие от нее, Лида об отношении всего Птифура к иргийцам узнала еще во время турнира, поэтому и не удивилась, узнав причину, по которой совершенно незнакомый ни им, ни Барбарису иргиец согласился им помочь.
— Это они нас недолюбливают, считают себя слишком умными.
— Вот как…
— Барбарис, а что ты знаешь о старейшинах Ирги? — Лида решила перевести разговор на другую тему. — И в целом о царствующей семье?
— А что о них знаешь ты?
— Кизил лишь недавно стал царем, так?
Барбарис кивнул.
— Незадолго до того, как начался турнир, царица Бузина скончалась из-за болезни. Царь Кизил стал новым правителем.
— Но он ведь не прямой наследник. А всего лишь племянник прошлой царицы?
— Да. К сожалению, у царицы Бузины не было собственных детей, поэнтому еще при ее жизни встал вопрос о том, кто станет новым правителем Ирги в случае ее кончины. После недолгих споров было решено, что им станет старший ребенок и единственный сын младшей сестры царицы, царевны Калины — Кизил.
— Он ведь не единственный ребенок?
— Помимо него у царевны Калины еще четверо дочерей.
— Ясно, значит власть перешла к другой ветви семьи.
— Можно и так сказать.
— Я слышала, — осторожно начала Лида, — что старейшины не жалуют Кизила.
Барбарис безучастно пожал плечами.
— Я простой иргиец, мне малоизвестно о делах, происходящих во дворце.
— И все же?.. — допытывала Лида. — Ходят же разговоры?..
— Ходят, но простой народ далек от дворцовых интриг, пойми.
— Ты не простой народ, — не согласилась с ним Лида. — Ты смог добиться покровительства знатного рода за пределами Ирги, разве не так? Такой как ты, Барбарис, уж точно не должен относить себя к простым людям.
— Я не человек.
— Ты понял, о чем я, — отмахнулась Лида. — Не придирайся к словам. Я просто хочу понять, чего мне ожидать, когда я попаду во дворец.
— Если ты в него попадешь, — поправил ее Барбарис, разглядывая появившиеся вдалеке городские ворота. — Я все еще считаю, что тебе нечего там делать. И на твоем месте, попав на станцию «Клафути», я бы отправился в Баттенберг. А оттуда прямиком в твой мир, где княжечья семья тебя не достанет.
— Ты предлагаешь мне сбежать? — Лида была готова задохнуться от возмущения. Почему все советуют ей вернуться домой? — Ты бы сбежал на моем месте?
— Я не на твоем месте и никогда на нем не буду. Но от своего господина я слышал, что объявили суд аристократов. — Барбарис вновь заговорил в полголоса. — И знай, если ты на него попадешь — тебя казнят.
Лида буквально почувствовала на своей шее холодное прикосновение фантомных пальцев.
— И царя Кизила тоже. В отличие от тебя, он вряд ли покинет территорию дворца, только для того, чтобы отыскать тебя и присоединиться к твоей борьбе за справедливость.
Слова Барбариса больно ранили чувства Лиды, ведь она считала, что поступала правильно. И так должны были бы поступать и все остальные. Но видимо это было не так. Она кусала изнутри щеки, лишь бы не дать чувства вырваться наружу. Марина подбадривающе сжимала ее ладонь, метая в Барбариса молнии недовольства.
— Я говорю это для твоего же блага, — поняв, что мог переборщить, проговорил иргиец, нервно почесав затылок. — Тебе нужно вернуться домой, там безопаснее.
Внезапно мужчина, управлявший их транспортом, крикнул «Досмотр» и телега замедлила ход. Все посмотрели вперед.
За разговором они не заметили, как быстро достигли городских ворот и оказались в окружении цитронийских стражников.
Лида и Марина сильнее натянули на лбы козырьки своих кепок, а Барбарис шепотом попросил их вести себя как можно более естественно.
— Они заметят ваш страх, не паникуйте.
Но легко ему было говорить! Сердца девушек забились в таком быстром ритме, что им казалось, они вот-вот выскочат из груди. Марина нервничала сильнее, ее горло сковал участившийся хриплый кашель. Она согнулась, накрыв ладонью рот, но приступ становился сильнее.
— Маня!..
Лида не знала, что делать. Похлопать подругу по спине? Или просто положить свою ладонь между ее лопаток? Кашель одолевал Марину на протяжении всего того времени, что она находилась вместе с Лидой в Птифуре. Может, у нее на что-то аллергия?
«Не нужно было брать ее с собой», — подумала Лида, виня себя в том, что из-за этого их путешествия Марина чувствовала себя плохо.
Из-за суматохи, возникшей в телеге, один из стражников, только собиравшийся досмотреть телегу, стоявшую в очереди перед ними, направился в их сторону.
— У вас все в порядке? — спросил он, метнув быстрый взгляд на каждого попутчика. — Вы торговцы?
— Да, господин, — пролепетал возчик. — Парнишка простыл на днях, стоял на сквозняке.
— Вы все иргийцы? — даже не взглянув на мужчину, вновь задал вопрос стражник. — Эй, парень, а ну-ка посмотри на меня.
Марина приподняла глаза, но не убрала от лица руку. Она была уверена в том, что вот этот стражник точно признает в ней девушку. И тогда пиши пропало.
— Какая разница кто мы? — Закрыв собой девушек, спросил Барбарис. — Разве торговлей могут заниматься только иргийцы?
— Я с тобой не разговариваю, — сквозь зубы процедил стражник. — Знай свое место.
Лида чувствовала, как от Барбариса стали исходить волны гнева. Но она боялась даже заговорить с ним, попросив успокоиться.
— Я сказал, знай свое место, иргиец, — еще раз повторил стражник, обходя телегу с явным намереньем подняться наверх. — Иначе в свою деревню не вернешься.
От его слов сквозило таким презрением, что Лида вдруг с ужасом осознала, что происходит.
«Вот оно!.. Началось!..»
Она успела схватить Барбариса за секунду до того, как он замахнулся на стражника.
— Барбарис!.. — выкрикнула Лида, буквально повиснув на парне.
Потянув его назад, она смогла заставить его опуститься.
Но было поздно тушить разгорающееся пламя. Услышав ее голос, стражник удивленно распахнул глаза. Перед ним сидела девушка в мужской одежде! И она явно выдавала себя за парня.
— Ты?.. — только и успел выдохнуть цитрониец, прежде чем на его плечо опустилась тяжелая рука.
Отпрянув, он отшатнулся в сторону, хмуро смерив взглядом того, кто посмел к нему прикоснуться.
— Прошу прощения! — разведя руки в стороны, громко проговорил не то марципанец, не то макадамиец. — Но позвольте Вас отблагодарить, любезнейший! Если бы не Вы, наши попутчики уже бы покинули город!
Стражник непонимающе уставился на говорившего с ним мужчину. В этот момент в телегу проскочил еще один юноша, он сел рядом с кашлявшим парнишкой, похлопывая того по спине. Иргиец, с которым у него только что произошел конфликт, так же поспешил повернуться к нему спиной и теперь цитронийцу было не видно девушку, выдававшую себя за парня.
— Как же я Вам благодарен!
Мужчина шагнул к нему и ловко схватил цитронийца за руку. Стражник почувствовал, как что-то теплое коснулось его ладони. И прежде, чем он осознал что это, сознание подсказало ему ощущение, которое он испытывал уже не раз.
В его ладони появилось несколько монет.
— Прошу, не поднимайте шума из-за взрывного характера моего друга. Он еще так юн и эмоционален.
— Друга?.. Вы все вместе?
— Да-да, все вместе. Вся большая дружная компания!
— Но та девушка…
— Девушка? — Мужчина обернулся на секунду, а после вновь улыбнулся. — Ах да, молодежь, что с них взять? В вечном конфликте со старшими, вот и пытаются по всякому… Вы же понимаете?
— Нет, не понимаю.
— Нет?.. — Мужчина ловко достал из кармана еще несколько монет. — Давайте на этом разойдемся. Не то очередь во-он какая выстроилась. И все на нас смотрят.
Стражник вздрогнул и завертел головой.
На них действительно смотрели все: горожане, приезжие-торговцы, даже другие стражники. Под их взглядами ему стало неуютно.
— Ну так как?
— Проезжайте! — Громко, чтобы все услышали, выкрикнул цитрониец. — Простое недопонимание!
И словно по команде, жизнь вернулась в выстроившуюся вереницу их телег и птифурцев.
— Давайте, езжайте отсюда, — уже раздраженно произнес стражник, спеша к следующей телеге. — Нечего остальных задерживать!
— Да-да, конечно, — мужчина чуть склонил голову в легком поклоне, — легкой и спокойной Вам сегодня службы, господин.
Барбарис протянул ему руку, помогая мужчине забраться наверх, и одновременно с этим сказал возчику ехать дальше.
— Все точно в порядке?
— Да, в порядке. Поспешите.
Возчик кивнул и, расслабив поводья, цокнул языком.
Лишь когда городские ворота остались позади, все, кто находился в телеге, почувствовали облегчение.
Им удалось покинуть Кинкан.
— Мы наконец-то нашли Вас, Ваше Величество.
Лида с благодарностью кивнула и смахнула с глаз образовавшиеся слезинки. Как же она была рада видеть знакомые лица.
— Трюфель… Максим…