Козинак, Королевство Макадамия
В огромном дворце, отстроенном еще во времена Великой королевы Макадамии, было тихо. Все слуги куда-то запропастились, и Безе из последних сил подавлял в себе детское желание взбунтоваться и сбежать. Знал, что побег и на этот раз ничем хорошим не закончится, но сидеть взаперти ему надоело.
Он отложил в сторону книгу, которую успел взять из королевской библиотеки прошедшим вечером, и подошел к окну, выглядывая во двор. Персиковое солнце было уже высоко и даже успело начать свой обратный спуск к земле, наливаясь румянцем, а значит, он сидел взаперти добрых полдня.
Ранним утром, когда все уже встали, во дворце внезапно стало оживленно и суматошно. В тот момент Безе только собирался начать завтрак, за столом уже собрались все члены двух королевских семей, кроме принцессы Колы и принца Каштана, все еще находившихся в болезненном состоянии. Король Пекан успел пожелать всем приятного аппетита, и в этот же момент в обеденный зал ворвался, стараясь не бежать, а передвигаться мелкими шажками, кто-то из советников короля.
Он что-то шепнул на ухо Пекану и тот моментально изменился в лице, мельком взглянув на сидевшую рядом с ним Киндаль.
Безе догадался, что дворец посетила какая-то важная персона. Но кто это был? Кто-то из местных? Или кто-то прибыл издалека? С хорошей вестью или с плохой? Возможно, этот кто-то мог сообщить что-то о Лидии? Но если так, зачем было выгонять его? Никто не собирался объясняться с юным принцем. Вместо этого Безе попросили вернуться в его покои и не выходить оттуда, пока за ним не придут.
И уже как полдня никто за ним не приходил.
«Пусть это и приказ тетушки, — подумал Безе, чувствуя прилив уверенности в собственных силах, — но я имею право знать, что происходит! В конце концов, я принц — будущий король Марципана! И если весть действительно о Лидии… Я должен знать, что она в порядке!»
С такими мыслями Безе направился к двери.
Постояв у нее немного, собираясь с духом, он сжал пальцами позолоченные ручки и, приложив немало усилий, потянул на себя тяжелые створки. Те, спустя несколько рывков, поддались и приоткрылись, дальше идя без скрипа и плавно, как нож по подтопленному маслу.
Выглянув в коридор, Безе встретился взглядом с караулившим вход в комнату рыцарем и его глаза радостно загорелись.
— Это ты! — воскликнул Безе, признав в своем страже Фисташку. — Вот это мне повезло!
Фисташка удивленно взглянула на принца, чуть вздернув вверх подбородок, чтобы хоть немного стать выше марципанского юноши. Она бы свое назначение на этот пост удачей никак не назвала. Еще бы! Фисташка — личный рыцарь принцессы Колы, а вынуждена не дать принцу соседнего королевства сбежать из покоев. Быть сторожевым псом она не желала, но то был личный приказ короля Пекана.
«Тебе доверяют жизнь племянника королевы, — сказал он ей, — не подведи своих братьев и сестер».
Ну и как после такого отказаться?
Подбирая слова, чтобы ни тон ее голоса, ни выражение лица не выдали ее недовольства, Фисташка поинтересовалась у Безе, не случилось ли чего.
— Нет. Я… — Безе не мог сказать, что сидеть в четырех стенах стало невмоготу, а потому сказал первое, что пришло на ум: — Я хотел навестить принца Каштана и принцессу Колу.
Однако Фисташка отнеслась к его желанию холодно.
— Боюсь, что это невозможно, Ваше Высочество. Сейчас Вам запрещено покидать свои покои.
— Но ты ведь можешь меня сопроводить к ним.
— Не могу, Ваше Высочество. Приказ королевы. Вам стоит вернуться в комнату и ожидать, когда за Вами придут.
Безе надеялся, что если он молча постоит над душой Фисташки, то та сжалится и исполнит любую его просьбу, но… Приказ королевы это приказ королевы. И желание какого-то принца, ее не волновало. Тем более король Пекан возложил на ее плечи такую ответственность — оберегать принца от самого себя и от необдуманных поступков.
Тогда же Фисташка и подумала, что пример Лиды мог быть заразителен, но не предала этой мысли особого значения.
— Ваше Высочество, — начала Фисташка, решив, что если раскроет перед Безе некоторые карты, он от нее отстанет и вернется обратно в комнату. — Я слышала, что сейчас во дворце находится особенный гость. Он давний знакомый королевы Киндаль, но она не может позволить ему увидеть Вас. Поэтому, пожалуйста, вернитесь в свои покои и ожидайте, когда за Вами придут.
— Особенный гость? Ты знаешь кто он?
Фисташка покачала головой.
— Кажется, посол Марципана в Цитроне.
— Посол Марципана в Цитроне? И что он делает в Макадамии… неужели? — Безе вдруг понял, по какой причине такой гость мог прибыть в Макадамию. — Он принес весть о Лидии?
— Мне не известно, но Вам нельзя показываться ему на глаза.
— Но если он давний знакомый тетушки, то почему?..
— Мне не известно, — уже чуть раздражительнее произнесла Фисташка. — Ваше Высочество, пожалуйста, вернитесь обратно в комнату. Как только гость покинет дворец, за Вами придут.
Безе пришлось повиноваться, и вся его уверенность улетучилась, словно лопнувший мыльный пузырь. Вновь оказавшись взаперти, он вдруг подумал, чтобы на его месте сделала Лидия? Уж точно бы не сидела на месте, покорно склонив голову.
Безе посмотрел на закрытое окно и яро представил, как Лида, ни секунды не дрожа от страха, связывает плотные гардины воедино и использует их, чтобы спуститься по своеобразному канату вниз, в сад. А оттуда она бы побежала искать ответы на свои вопросы. И никакие стражники бы ее не остановили.
Как же ему хотелось иметь хоть малую толику той смелости и храбрости, какой обладала Лида в те моменты, когда это было так необходимо. Но Безе не был ни храбрым, ни смелым. Единственный раз, когда он попытался сбежать из дворца назло родителям и всему двору, обернулся началом турнира Великих правителей и потерей для его семьи трона. Не самый удачный пример того, чем иногда заканчивается подростковое бунтарство.
Безе вернулся обратно в кресло, сел в него и взял в руки книгу. Пытаясь вчитаться в историю на ее страницах, повествующую о жизни королевы Макадамии в те времена, когда территории королевства, названного впоследствии в ее честь, только-только перешли в ее владения, он думал о том, где сейчас могла быть Лида.
Он волновался за нее. И немного завидовал тому, какой свободной Лида была в чужом для нее мире. Он об этой свободе мог только мечтать несбыточными мечтами.
«И все же, — Безе тряхнул головой, — думать так неправильно. Лидия может быть в большой опасности, путешествуя по Птифуру без сопровождения, а я…»
Безе испытал стыд за свою зависть, она тяжкой ношей легла на сердце, но пытаясь сообразить, как и чем помочь Лиде в ее путешествии, ему удалось ненадолго приглушить это чувство.
Однако чем он мог ей помочь?
Безе ощутил себя беспомощным как никогда прежде. Ведь Лида сделала для него так много: участвовала в турнире, который начался из-за его побега, выиграла этот турнир, не дав Джелато захватить трон, а теперь еще и вернулась в Птифур, зная, какой опасности себя подвергает, чтобы… Безе, как в общем-то, и все остальные, никак не мог взять в толк, ради чего Лида вернулась в этот мир и что она делала в Цитроне?
«Надеюсь, что Максиму удалось ее найти».
И вновь горечь от собственной беспомощности начала обволакивать сердце юного принца. Как же ему хотелось быть сейчас вместе с Максимом и искать Лиду, выискивать ее следы, размышляя о том, куда она могла направиться. Нет, конечно же он слышал, что сказал король Пекан: «Лидия, скорее всего, сейчас находится в Кинкане и направляется в Иргу».
Но как бы ему хотелось помочь с ее поисками.
Безе редко покидал пределы родительского дворца, никогда не бывал ни в Цитроне, ни в Ирге, и отдал бы сейчас все, лишь бы присоединиться к поиску Лиды и хоть чем-нибудь помочь Максиму. Но увы, статус наследного принца — пусть сейчас и довольно шаткий — накладывал на Безе некоторые ограничения. И их было больше, чем привилегий. Хотя Максим, когда они только-только познакомились, постоянно ерничал и говорил, как легко живется принцам. Слуги даже помогали ему одеваться, заранее подготавливая несколько вариантов каждодневного гардероба, а у самого Максима в шкафу было лишь несколько футболок, да старые потертые джинсы.
Действительно, не справедливо.
Когда спустя некоторое время в двери его спальни постучали, Безе не смог скрыть радости. Он буквально подпрыгнул, вставая с кресла, и скороговоркой протараторил разрешение гостю войти.
— Ваше Высочество, — поклонившись и опустив голову в почтительном поклоне, сказала Фисташка. — Королева Киндаль приказала мне сопроводить Вас в Белую комнату. Извольте следовать за мной.
Белая комната во дворце Макадамии, впрочем, ровно как и во дворце Марципана, была совещательной комнатой, вход в которую разрешался немногим. Чаще всего в ней собирались члены правящих семей, гостивших при дворах своих соседей и желавших обсудить что-либо в непринужденной обстановке без посторонних глаз и ушей. На время таких переговоров никто, даже самые приближенные подданные, слуги и стражники не смели входить в Белую комнату. Двери в нее могли открыться лишь изнутри.
«Если меня зовут туда, — подумал Безе, переступая порог своих покоев и попадая в коридор, — то что-то действительно случилось. И это что-то очень важное».
Зефира оставили одного, но в стенах макадамийского дворца он не чувствовал себя в опасности. Задаваясь вопросом, куда увели цитронийского мальчишку, находившегося в заточении вместе с ним, Зефир подошел к окну и выгляну на залитый персиковой рыжиной сад. На мгновение он ощутил себя дома, пейзажи Макадамии и Марципана были схожи между собой. Но витавший в воздухе мускусный запах не дал глазам обмануть его — два королевства разделяло море. Как сказали бы люди: «Десятки сотен километров».
Но этот факт в данный момент Зефира практически не волновал. Дом-то он что? Стоит себе и стоит, никуда не девается, а вот Лида… При мысли о Лиде у Зефира болезненно сжалось сердце. Прямо сейчас Лида могла быть в большой опасности. Нет, даже не так. Лида уже была в огромнейшей опасности, причем постоянно и в опасные ситуации она загоняла себя собственными руками. Или же пятой точкой, ищущей приключений. Беспокойство за подопечную медленно стало перерастать в раздражение, и Зефир нервно затопал мыском ботинка по лакированному карамельным блеском паркету.
Чего его здесь держат?
Нет, конечно, Зефир был благодарен за помощь и за освобождение, но чего ради он терял время в Макадамии, когда Лида все еще находилась в Цитроне? Да еще и в компании с Мариной, такой же, как Лида ничего не понимающей девчонкой? Их дуэт обещал стать той еще занозой, если он не найдет их и не вернет домой.
Особенно важно домой было вернуть Марину.
Зефир никак не мог взять в толк, как Лида умудрилась забыть запрет, из-за которого целых пятнадцать лет ей было запрещено переходить в Птифур? Сколько раз она пыталась убедить его, что ничего страшного не случится, если она заглянет к нему в гости на часок-другой. А он все никак не мог признаться, что если она пересечет границу раньше времени…
— Зефир!
Голос Пастилы со звоном отразился от стен, когда высокие тяжелые двери отварились и в комнату, где Зефир ожидал что кто-нибудь да придет за ним, ворвалась его родная сестра. Он не ожидал встретить ее так скоро, ведь Пастила должна была находиться во дворце Марципана, прикладывая недюжинные усилия для того, что бы все верили — Лида находится в Баттенберге.
«Ах да, точно, — сообразил Зефир, раскрывая объятия и смыкая руки на спине Пастилы, — все ведь знают, что ее там нет».
— Никогда!.. Никогда больше так не делай!.. — Пастила шлепнула ладонью по плечу брата. — Ты можешь себе представить, как я волновалась за тебя!
Зефир извинился, искренне, с подобающим в данной ситуации выражением лица раскаяния, но Пастила не повелась. Она продолжала сверлить брата недовольным взглядом, но уже через несколько секунд сдалась, вздохнув с облегчением.
— Я рада, что ты вернулся целым и невредимым.
— Это не моя заслуга. — Зефир посмотрел Пастиле за спину и разжал объятия. — Так… я вновь пленник?
— Что?.. Конечно нет!..
— Тогда почему я вновь взаперти?
— Ты не заперт, — поспешила разубедить его Пастила, покачав головой. — Просто… Просто все сейчас в некотором замешательстве.
— В замешательстве?
Пастила напомнила Зефиру о причине, благодаря которой ему удалось покинуть стены цитронийской темницы — герцогство Парфе в лице герцога Джелато не поддержало обвинений князя Каламондина и княгини Юдзу в адрес Лиды, и в конце концов, обвинение в измене было с нее снято. Однако Джелато согласился с тем, что царь Кизил мог быть причастен к тому, что произошло на маскараде, а потому его все так же ожидал суд аристократов.
— Я пришла сюда раньше остальных, чтобы ты не чувствовал себя брошенным.
— Спасибо тебе, но… То, что ты сказала… правда? Джелато верит в невиновность Лиды?
— Это следует из письма, которое он всем разослал. Поэтому все сейчас находятся в замешательстве, ведь никто не верит в то, что он просто так помог Лиде избежать суда аристократов.
— Избежать?.. Значит суд аристократов Лиде больше не страшен? — Зефир был рад это услышать. — Хорошо. Это очень хорошо. Тогда…
Внезапно в памяти всплыл его разговор с княгиней Юдзу. Суд аристократов не самое страшное, что затевалось правящей семьей княжества.
— Пастила, мне нужно немедленно поговорить с Их Величеством. Это очень важно.
— Но я не смогу отвести тебя к ним, — сказала Пастила и добавила, поразмыслив: — ни к кому из них. Королева Ваниль и королева Киндаль и даже король Миндаль с королем Пеканом — все они сейчас совещаются в Белой комнате. После встречи с послом, который помог тебе…
— Да. Кажется, он сказал, что его зовут Шварцвальд.
— Да, господин Шварцвальд, наш посол в Цитроне. Насколько мне стало известно, он давний знакомый королевы Киндаль. Их Величества сейчас обсуждают то, что происходит. И Зефир… объясни мне, что происходит?
Зефир не мог объяснить. Боялся говорить вслух сестре о том, что княгиня Юдзу намеревалась совершить.
«Вот кого следовало заклеймить изменщицей».
— От их совещаний никакого толка не будет. — Сказал он в итоге, широким шагом направившись к выходу из комнаты. — Пастила, все куда серьезнее, чем мы думали.
— А что мы думали? — поспешив за Зефиром, спросила Пастила.
— Я о том, что происходит. То, что случилось на маскараде, обвинения Лиды в измене, мое заточение в темнице — все это не просто так. Княгиня Юдзу… Эта женщина намеревается развязать войну.
— Войну? Настоящую? — Пастила ахнула, не зная, что еще сказать. — Но между кем?
— Между всеми.
— Между всеми? Разве так бывает?
Отвечая на собственный вопрос, Пастила покачала головой.
— Не бывать в Птифуре войне, — сказала она, наконец сумев поравняться с братом. — Марципан и Макадамия никогда не выступят друг против друга, а Ирга и вовсе не станет принимать во всем этом участия. Кому воевать? Цитрону с Парфе? Они находятся на противоположных сторонах континента.
— И их путь друг к другу будет лежать через территории нашего королевства.
— Не говори этого! — Пастила схватила Зефира за руку, заставляя его остановиться. — Откуда тебе обо всем этом известно?
— Княгиня сама рассказала, — объяснил Зефир, обернувшись к сестре.
— Зачем ей это?
— Не знаю.
— И рассказав о таком, она позволила тебе уйти? Не логично, не думаешь?
— Да, согласен, это странно.
— Это очень странно, — сказала Пастила.
— Может на то и расчет.
— В каком это смысле?
— Может, она рассчитывает, что вернувшись сюда, я обо всем расскажу…
— Тем самым поселив в наших сердцах смятение?
— Смятения в сердцах войны не начинают, — сказал Зефир, сразу же добавив: — Уж я-то знаю.
Зефир не любил вспоминать тот период своей жизни, когда людской мир сотрясла мировая война, и каждый день гибли тысячи людей, порождая в сердцах выживших злость.
Вот злость в сердцах могла начать войну, но никак не то чувство, которое могли испытать королевские особы, узнав о надвигающейся буре. А злость в других вселяли злые, алчные и жестокие персоны. Княгиня Юдзу была именно такой.
— Я должен их предупредить, — сказал Зефир, освобождая руку от цепких пальцев сестры. — А дальше пускай сами решают, что делать. Мне же нужно будет отыскать Лиду и Марину, и вернуть их домой.
Зефир продолжил путь, а Пастила, немного помедлив, последовала за ним.
— Марину? — переспросила она. — Почему госпожа Марина в Птифуре?
— Потому что Лида притащила ее за собой, — сквозь зубы проговори Зефир.
— Но разве… Разве госпожа Марина не?..
На развилке двух коридоров, чуть не столкнувшись нос к носу, Зефир и пастила встретились с Фисташкой и принцем Безе.
— Ваше Высочество, — Зефир поклонился, а Пастила позади него отвесила реверанс. — Я рад видеть Вас, мой принц.
— Ты вернулся. — В голосе Безе слышалось ничем не скрываемое облегчение. — Я тоже рад тебя видеть. Ты идешь в Белую комнату?
— Ваши родители там?
— Да, — ответила за принца Фисташка. — Но тебя туда не звали. Так же, как и тебя, фрейлина.
— Я понимаю, — произнесла Пастила. — Но… У моего брата есть важная информация. Ее нужно рассказать.
— Важная информация? Она касается королевы Лидии?
— Нет, она касается нас всех. — Зефир не собирался говорить об этом в коридоре. — Но не здесь. Пойдемте в Белую комнату. То, что я собираюсь рассказать не должно быть услышано кем-то посторонним раньше времени.