А вот теперь Лида нервничала.
Да так сильно, что ей казалось, будто весь дворец слышит, как у нее зуб на зуб не попадает. Из-за слабости в ногах хотелось присесть где-нибудь в тихом уголочке, а из-за того, что скрутило живот, и вовсе сказать всем, что свадьба отменятся! Переносится на другой день. Или месяц. А может даже и на другой год.
Вот ворваться бы сейчас в тронный зал, думала Лида, где уже полно гостей, снять эту красивую ажурную фату, бросить ее на пол перед всеми и заявить, вздернув к высоким потолкам подбородок: «Не хочу жениться!», и гордо удалиться.
Но на подобную выходку у Лиды не хватило бы смелости. Да и совесть бы не позволила поступить так с теми, кто эту свадьбу организовывал и помогал с ее подготовкой. Служанки, которых Лида даже успела запомнить и выучить их имена, чуть ли не пищали от восторга, когда узнали, что вскоре принц Безе вернется во дворец в качестве жениха нынешней королевы. Отчасти это было обидно, так сильно они желали видеть Безе на троне королем.
С другой же стороны, рассуждала Лида, уж пусть лучше Безе станет королем, а ее статус королевы как-нибудь сам собой аннулируется и она заживет своей привычной жизнью. Вернется в свой мир, будет помогать родителям в пекарне. Прожжет летние деньки на полную катушку, а с сентября, честное слово, начнет готовиться к экзаменам.
Но однажды став королевой, так просто короны не лишиться.
«А может, — вдруг подумала Лида, — стоило просто отречься от престола в пользу истинного наследника короны Марципана?»
И никаких проблем. Все, кроме Джелато, довольны.
Но раз никто не предложил такого варианта, значит, его просто не существовало.
Лида от безысходности своего положения горестно вздохнула. Что Зефир, стоявший рядом с ней, неправильно расценил и ободряюще сжал ее руку выше локтя.
— Все пройдет как надо, — пообещал он.
Хотя нервничал Зефир сильнее, чем подопечная, и скрывал это настолько плохо, что сама Лида заулыбалась и ткнула покровителя в бок:
— Эй, это же меня за принца выдают, а не тебя. Так что не нервничай.
Зефир поморщился от странного сравнения, и покачал головой.
— Ты в своем репертуаре. Но признай, мы оба нервничаем.
Лида с этим согласилась.
Находясь в статусе королевы Марципана, она была лишена возможности идти к алтарю под руку с отцом или с Зефиром. Весь путь от дверей тронного зала до места, на котором она и принц Безе дадут друг другу клятвы вечной верности, ей предстояло пройти самой, лишь в компании своих молчаливых фрейлин, толка от которых в этот момент будет немного.
Даже Пастила, которая будет идти позади, не сможет поддержать ее ни словом, ни даже легким прикосновением.
— Рыцари Макадамии повсюду, — продолжил Зефир диалог, стараясь отвлечь и себя, и Лиду от события, которое вот-вот произойдет. — Дворец под их защитой, так что беспокоиться не о чем.
Лида верила макадамийским рыцарям, и все же…
— Это даже как-то обидно, — сказала она, — что для охраны дворца мы привлекли макадамийцев.
— В этом деле им нет равных, — сказал Зефир, нисколько не беспокоясь по этому поводу. — У макадамийцев служба в крови, все-таки портовая страна.
— А Фундук и Фисташка? — поинтересовалась Лида о знакомых ей рыцарях. — Они здесь?
— Фисташка здесь. Сама вызвалась.
— Сама?
Зефир усмехнулся.
— Не знаю, как ты это делаешь, но другие к тебе тянутся. Фисташка первой вызвалась охранять тебя. Видимо, ты произвела на нее большое впечатление во время турнира. Да и после него тоже.
У Лиды от этой информации даже как-то потеплело на сердце.
Может Фисташка и строила из себя саму серьезность, приверженицу правил и порядка, в душе она была очень милой и верной девушкой.
А тем временем Зефир продолжил.
— Мы с родителями будем в первом ряду, рядом с Их Величествами. Сама церемония быстро пройдет, а праздник будет продолжаться до поздней ночи, пока гостям не намекнут, что пора и по домам расходиться.
— Надеюсь, им намекнут об этом как можно раньше, — произнесла Лида, стараясь почесать кожу через корсет. — До чего же неудобно…
— Зато очень красиво.
— Считаешь меня красивой?
Лида заговорщицки улыбнулась.
— Всегда.
— Из-за платья?
— Ты красива сама по себе, — произнес Зефир, слегка потрепав Лиду за щеку. — И с каждым годом будешь становиться только краше.
— Я знаю, — Лида самодовольно пожала плечами.
А после сцепила руки на талии покровителя и крепко прижалась к его груди. Сердце у Зефира стучало медленно и успокаивающе. От него исходил родной, знакомый с детства запах, которым Лида наслаждалась, забывая о подарке герцога Джелато. Неприятный холодок, зародившийся в ней, в объятиях Зефира начинал отступать, дав место столь необходимому ей теплу.
Она старалась не думать о Паше, но образ юноши намертво засел в ее голове. И Лида еще сильнее прижалась к покровителю, в надежде, что пусть и ненадолго, но ему удастся отогнать от нее все тревоги.
— Я буду рядом, Лида, — прошептал Зефир, поцеловав подопечную в висок, — я никому не дам тебя в обиду.
Двери открылись перед Лидой без скрипа.
Как по команде гости повернули головы в ее сторону и сотни пар глаз устремились на королеву Марципана, из последних сил старавшуюся не дрожать. Заиграла музыка. Не Мендельсон, столь привычный человеческому слуху, а что-то иное, родное этому миру. Тихая и плавная музыка, тягучая как мед, который пытаешься достать из банки.
Лида была благодарна госпоже Арахис за фату. Благодаря этому атрибуту свадебного костюма, ее лицо было скрыто от посторонних взглядов, и она могла со спокойным сердцем краснеть, шептать себе успокаивающие слова и жмуриться от страха. Все равно никто не смог бы этого увидеть.
— Ваше Величество, пора, — прошептала стоявшая позади Лиды Пастила.
Сделать первый шаг оказалось труднее всего, ноги у Лиды задеревенели, а подошвы красивых туфель буквально прилипли к полу. Музыка играла и играла, гости празднества смотрели на нее во все глаза. Кто-то начал шептаться, и для Лиды это стало сигналом к действию. Она выпрямилась, отведя назад плечи, вздернула вверх нос, хотя под фатой этого никто не заметил, и пошла к алтарю, у которого ее уже дожидался принц Безе.
Безе, как и сама Лида, был одет во все белое. И в своем свадебном костюме был так обворожителен и красив, что залюбовавшись им, Лида запуталась в ногах и пышных юбках своего платья. Лишь чудом ей удалось не упасть.
Запнувшись о ворсистый ковер пломбирного оттенка, она смогла удержать равновесие, но сбилась с ритма звучавшей в тронном зале музыки. Этот легкий конфуз породил тихие смешки, и лицо у Лиды запылало красками спелых южных помидор. К глазам подступили слезы.
«Черт!..»
В очередной раз поблагодарив госпожу Арахис за фату и закусив до боли губу, чтобы не дать себе разреветься от обиды и смущения, Лида продолжила идти вперед, вновь подстроившись под мелодичный ритм и игнорируя направленные на себя пристальные взгляды. Ощущая, будто невидимые руки старались пощупать ее, потрогать платье и волосы, дотронуться до фаты, дернуть за длинный подол, Лида из последних сил сдерживалась, чтобы не одернуть себя и не смахнуть со своего тела эти фантомные прикосновения.
«Не думай о них. Они ничего не значат».
Сильнее сжав в пальцах кремовый цветочный букет и прижав его к своей груди как щит, оставшиеся до алтаря метры Лида прошла, смотря себе под ноги. И встав напротив Безе, заметно нервничавшего, испытала облегчение — не только ее сердце в этот момент билось как сумасшедшая белка в колесе своей клетки.
По традиции Птифура, детей монархов женили сами монархи, другими словами, их же родители, потому что священников, как впрочем и религий, в этом мире не существовало.
Но королевой Марципана сейчас была сама Лида — нонсенс по меркам Птифура. Не только человек, но еще и незамужняя девушка. Не имеющая ничего общего с правящей семьей этого королевства, даже дальнего родства. Могла ли она сама себя выдать замуж? Благословить союз с Безе, дать ему титул короля?
Нет.
Нет.
И еще раз нет.
Все происходящее шло в разрез с принятыми правилам и устоями. Традициями, которых придерживались многие поколения, и которым должны будут следовать следующие короли и королевы, принцы и принцессы.
Лида искоса посмотрела на гостей.
В первом ряду стояли Зефир и ее родители, а рядом с ними родители Безе и королева Киндаль. Фрейлины и их семьи расположились чуть поодаль от них, придворные учителя заняли места в третьем ряду. А дальше стояли аристократы и те, кто по каким-то причинам получил приглашение посетить в этот день дворец.
Почему так?
Лида не знала, организацией свадьбы полностью занималась королева Ваниль.
«Возможно, — подумала Лида, — в этом есть какой-то смысл».
Пытаясь рассмотреть гостей из других стран, Лида заметила Рибес. А рядом с ней — мальчика, с таким же, как и у иргийки, алым цветом волос.
«Так она прибыла не одна?»
Позади них стоял кто-то еще. Но словно спрятавшись от ее взгляда, гость старался не выходить из-за спины девушки. И Лиде это показалось странным.
«Нужно будет сообщить об этом макадамийцами».
Мысленно Лида записала этот пункт в список неотложных дел, и вновь стала разглядывать гостей. Когда ее взгляд остановился на Максиме, пристально следившем за ней, Лида опять начала нервничать и отвернулась, посмотрев свозь фату на Безе.
— Ты готова, Лидия? — прошептал принц необычайно низким и сиплым голосом.
Лида чуть заметно кивнула. И Безе, протянув руки, убрал ажурную фату с ее лица. Его глаза заискрились нескрываемым восторгом.
— Ты прекрасно выглядишь, — произнес Безе, улыбнувшись.
— Благодарю.
Легкий румянец украсил щеки Лиды. Кто-то в зале даже восторженно ахнул — так тронуло сердце какой-то женщины это милое переглядывание между женихом и невестой.
Раз так, подумалось Лиде, то половина дела уже сделана. Она боялась, что во время церемонии никто не поверит, что у них с принцем Безе есть друг к другу чувства.
Лида взяла Безе за руку. Его ладонь была больше ее, а пальцы длиннее. И все же нервничал принц сильнее, чем сама Лида. Его ладонь была холодной и липкой, и это придало девушке уверенности.
— Я, Лидия Воздушная, — начала она громко, — королева Марципана, здесь и сейчас, перед свидетелями, что собрались сегодня в тронном зале, клянусь Вам в своей любви и в верности.
Принц Безе повторил ее клятву слово в слово, заученным тексом, который, в этом Лида не сомневалась, повторял про себя все это время.
— Клянусь в любви к Вам, Ваше Величество, в своей верности Вам и в верности короне.
Вот и все, никаких длинных речей. Никаких клятв на десятки страниц.
Королева поклялась любить и быть верной одному мужчине. Мужчина поклялся любить королеву, и быть верным короне.
Безе наклонился к Лиде, собираясь ее поцеловать. И в этот момент все в зале затаили дыхание.
Целоваться при стольких свидетелях казалось Лиде настолько неправильным и смущающим ее девичье сердце поступком, что на короткий миг она с силой зажмурила глаза. И слишком поздно осознала, что Безе мог неверно истолковать этот жест.
Так и произошло.
— Прости, — услышала она тихий голос, наполненный искренним сожалением.
И прежде чем Лида, открыв глаза, успела сказать, что извиняться принцу было не за что, он осторожно, даже трепетно, поцеловал ее.
И тронный зал утонул в аплодисментах. И в возгласах: «Да здравствует королева Лидия!», «Да здравствует король Безе!».
Лишь двое смотрели на короля и королеву с холодом, позволив жгучей ревности стиснуть их юношеские сердца в тисках острой боли.