Начало Новой Мировой - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 3

Глава 3. "На передовой"

Всё утро остатки роты готовились уезжать. В этот раз они понадобились на высоте на краю леса, как рассказал Кельев. Таскать ящики обратно в кабину бронетранспортёров и грузовиков, так ещё и спросонья, было не самым приятным занятием. Как и полагалось во взводе, сержанты работали не хуже рядовых.

Когда последний ящик был загружен в кузов «Урала», появилась возможность отдохнуть. Дима облокотился на край открытого кузова и обтёр взмокший лоб. Вместе с холодом и утренней слабостью работа окончательно добивала организм, однако он, как и многие, не жаловался. Радовала только погода: холод более сносный, чем вчера, без ветра, с ярким осенним солнцем в небе. За ночь успел нападать небольшой слой сыпучего снега, хрустящего под массивными подошвами.

Через какое-то время подошла ещё одна пара солдат с крупным ящиком. В несущих Дима узнал Костю и Кошкина. От помощи им Дима не удержался и через пару секунд в кузове появился ещё один ящик.

— Ну и тяжеленный, гадина… — проговорил Кошкин, задвигая ящик вглубь.

— Это что вы в нём тащили? — удивился Дима.

— Помнишь, к чему мы бегали под обстрелом? — хмыкнул Костя.

— АГС?

— Он самый. — кивнул Костя, вынул из кармана пачку сигарет и протянул уже открытую стоящим рядом. — Будет кто-нибудь?

От табака не отказался Кошкин и сам Костя. Дима же табак не употреблял в принципе. Убеждения и страх за собственное здоровье здесь было не при чём, хотя последнее и имело место. Что-то курительное его просто не интересовало.

— Ничего, скоро начнёшь. — хмыкнул Костя и собирался потянуться за зажигалкой.

Спокойствие нарушил громкий крик «Воздух!» из уст наблюдателя со стороны позиций. В небе над деревней промелькнула чёрная конструкция, походившая на наконечник стрелы, но с закруглённым носом. Рассмотреть конструкции отчётливо успели единицы. Следом на позиции обрушились несколько взрывов. Вызвавшие их объекты ни Дима, ни кто-то из его товарищей не видел. Костя первый понял, что они принадлежат пришельцам, и тут же скомандовал:

— На землю!

С первым взрывом Дима отпрыгнул с дороги и свалился на сухую траву. С каждым последующим тело вжималось в промёрзший грунт всё сильнее, сознание принималось биться в истерике и пытаться придумать, куда можно схорониться. Но всё решал сковавший тело страх, а сознание стало простым наблюдателем. Всего было девять взрывов. Сначала две бомбы рванули у въезда, потом — у медпункта, следом — у берега пруда и несколько совсем рядом, в паре сотен метров дальше по улице.

Кончилось всё так же неожиданно, как и началось. Неизвестные летательные аппараты мгновенно исчезли, оставив солдат наедине с появившимся ветром. Сначала страх вернул дыхание, следом — возможность соображать и двигаться. Подниматься во весь рост Дима не спешил. С опаской приподнялся на локтях и принялся осматриваться в поисках… он даже не знал, чего. Из стороны в сторону носились солдаты, которым повезло не попасть под авиаудар. Вместе с ними носились санитары, хотя их можно было даже перепутать, ведь и те, и другие пытались помогать раненным.

Убедившись, что опасности нет, поднялся в полный рост и принялся осматриваться чуть смелее. Первым делом на глаза бросилась их готовившаяся к выезду автоколонна. Ей тоже досталось, о чём говорили несколько БТРов и грузовиков ближе к выезду. Металлические конструкции охватило пламя взорвавшегося боекомплекта и топливного бака, рядом с одним из грузовиков догорал неудачливый член экипажа.

Костя и Кошкин далеко не ушли: с другой стороны обочины уже стоял Костя, из под края кузова поднимался дрожащий от нервного возбуждения Кошкин.

— Все целы? — спросил Костя, на которого атака, как казалось, не произвела особого впечатления.

— Пор-рядок. — заикаясь и тараторя, ответил Кошкин. — Них-хера себе событие…

— Куда зенитчики, уроды, смотрели… — зло процедил сквозь зубы Дима.

Посмотрев по сторонам, заметил бегущего навстречу Стаса. В первые мгновенья обрадовался, что его командир здоров и даже в состоянии бегать. Следом появились многочисленные вопросы, ведь перед всем этим сержант уходил на собрание командиров роты.

Спотыкаясь о неровности местности и трупы, ошалелый Стас добежал до уцелевших товарищей.

— Все целы? — сквозь одышку спросил он.

— Серёгу с Волковым не видели. — сразу же ответил Костя.

— Серёгу искать нужно. Волкова… — сержант поморщился и отмахнулся, будто от назойливых мыслей. — ногу оторвало ему.

Пулемётчик объявился сам, со стороны плотины. Бежал не хуже санитаров, которым было, куда торопиться. Только подбежав к товарищам и едва набрав воздуха, спросил:

— Отправление не откладывается?

— Нет, сейчас нам транспорт будут искать. — ответил сержант.

— Офиц-церы там как? — поинтересовался Кошкин.

— Херово… — признался Стас и облокотился спиной на кузов грузовика. — Ротного убило сразу, Шушева и ещё пару сержантов тамошних тоже, помучились немного… Вроде, в батальоне кого-то убило.

— И куда этим зенитчикам глаза повтыкали… — злобно продолжал твердить Дима.

— Так у них машины не готовые стоят. — грустно усмехнулся Стас. — Хоть раз экипажи «Тунгусок» на посту видел?

— Ни разу.

— Вот и я нет. А эти сволочи у нас есть, соляру с едой жрут… Я слышал, там взрывом одну такую зацепило. Ствол не работает и гусеницу сорвало…

— Ладно, что уж их материть… — подвёл итог Серёга и потянулся за флягой. — Как будто это что-то изменит.

— Тоже верно… — поддержал Стас и глянул на содержимое грузовика. — То ли «Урал» счастливый, то ли АГС в нём заговорённый.

— Всё ср-разу. — улыбнулся Кошкин.

— Так, Паша, это не дело! — с ноткой строгости проговорил Сергей и протянул заикающемуся солдату открытую флягу. — Выпей хоть, в порядок придёшь.

— Наши-то сержанты как? — поинтересовался Дима.

— Почти в порядке. Один со мной рядом был, испугом только и отделался, а Топин… Контуженый теперь наш Топин.

— Это тот, что нам еду возил? — уточнил Дима.

— Да-да, он. Сейчас в медпункте, потом, может, увезут. Контузия — дело серьёзное.

После пары глотков Кошкин вернул флягу владельцу. Сделал пару вдохов, подождал, пока жжение в горле стихнет, и сказал пулемётчику уже без заикания:

— И откуда ты эту гадость берёшь…

Сергей с усмешкой сам сделал глоток, затем завинтил крышку и ответил:

— Ты на спиртное не гони! Самому же помогло.

— Так берёшь-то откуда? — с хитрой улыбкой спросил Стас.

— Да там шушевские ребята в подвале запас хороший нашли. Самогон и немного вина домашнего. Вино себе заграбастали, а самогон раздают. Я как раз за этим и бегал.

— Хорошее нашей замене место досталось. — хмыкнул Костя. — Позиции, практически, готовые, подвалы с запасами. Даже с бухлом…

— В моей фляге последнее из того запаса. — грустно усмехнулся Сергей. — Подвал тот был в домах на другом берегу. Я как раз оттуда убегал в начале налёта. Перебежал через плотину, от взрыва позади падаю, потом оборачиваюсь, а на месте домов уже кратер. Бомбу туда скинули, всё разворотило к чёртовой матери… Подал наверняка засыпало.

Пока отделение Стаса разговаривало у уцелевшего грузовика, остальные солдаты их взвода вновь готовились к переброске. Из говоривших это заметил только Дима, когда на глаза бросился солдат, отбегающий от леса к бронетранспортёру, облепленному сослуживцами.

— Наши к отъезду готовятся. — сообщил мужчина и обернулся на товарищей.

— А нам не на чем… — вздохнув, констатировал Стас. — Грузовик полный, в остальных мест нет…

После осмотра местности в поисках возможного средства передвижения, Стас заметил «Тигр», двигающийся к ним со стороны плотины. Когда до него оставались полсотни метров, на сидении штурмана разглядел их взводного. Заметил и его удивление. В паре метров от группы машина остановилась, из открывшейся двери высунулся Кельев и возмущёно спросил:

— И что же мы стоим, девицы-красавицы!? Какого лешего не готовы!?

— Мест свободных нет. — ответил сержант.

— Следом побежим! — не сдержался Паша.

— Не угонитесь! — подобрев, ответил лейтенант и махнул рукой в призывном жесте. — Залезайте быстрее! Со мной поедите!

Солдаты быстро устроились в десантном отделении бронемашины, которая тронулась с места, стоило только закрыть двери.

— Надо же было так не вовремя… — проговорил Кельев, когда машина принялась объезжать колонну. — Хоть колонна сильно не пострадала.

— А что мы потеряли-то? — поинтересовался Стас.

— Два БТРа с экипажами и грузовик с вещами солдатскими… Ещё человек десять или контуженные, или раненные…

— И мы таким составом будем позицию держать? — возмущённо поинтересовался Дима.

— Не так уж всё и плохо… — грустно улыбнулся командир взвода, — С десантниками будем. Их батальон и ещё танковая рота, артиллерия… — офицер вздохнул. — Хотя, не факт, что нам всё это сильно поможет.

— Ничего, продержимся. — отмахнулся Стас. — Не думаю, что ВДВшники дураками окажутся.

— Я вот тоже… — согласился Кельев.

Уже скоро остатки роты влились в состав другой колонны. В окна Дима не смотрел. Неожиданно вспомнил про уничтоженный грузовик с вещами. Вместе со многими и он потерял и свои. Свою горящую сумку узнал, когда машина проезжала мимо охваченного слабым пламенем «Камаза», в кузове которого виднелась догорающая сумка, которую узнал по оплавленному логотипу. А ведь в ней было всё, что могло напомнить о прошлой жизни, в которой всё же были положительные воспоминания.

Из воспоминаний и мыслей Дима вернулся от слабого толчка в плечо.

— Приехали. — сообщил Стас.

Машина уже остановилась, с улицы доносилась какофония из шумов разных двигателей, шагов, звона снаряжения и голосов разных тонов. Оживившись, Дима выскочил из десантного отделения и вместе с остальными направился к лейтенанту.

Пока Кельев ждал подчинённых, осмотрелся, чуть дольше смотрел на возвышенность. Холм уже облюбовала рота десантников, а в зарослях леса на самой высокой точке успели сделать что-то вроде штаба. На позициях уже были обустроены брустверы и окопы, имелись даже хорошо подготовленные пулемётные точки. Будто позиции заранее подготовили к приезду.

Когда все из его машины были рядом, лейтенант скомандовал:

— Пока идите за мной. Узнаю, куда нас вообще деть планируют.

По пути к командному пункту к отделению присоединились оставшаяся чать мотострелковой роты. После налёта, как выяснилось, солдат стало ещё меньше: чуть больше пятидесяти…

Тропа до импровизированного штаба тоже была протоптана, что сильно облегчало перемещение. По пути ловили на себе взгляды десантников. Мотострелки в грязной форме — сменной у них нет, а сидеть в мокрой или вовсе без неё бесполезно — вызвали разные эмоции. Кто-то смотрел с усмешкой, кто-то удивлялся такому виду солдат, кто-то вовсе рассматривал их с любопытством, а некоторых нежданные гости не интересовали вовсе.

Ещё около получаса рота провела в ожидании дальнейших указаний на обратном склоне возвышенности. Холм с их стороны более пологий, что позволяло ожидающим разместиться так, чтобы не мешать остальным.

За это время Дима успел заметить, как неподалёку от них разворачивали свои позиции небоевые подразделения. При помощи бинокля Стаса удалось подробнее рассмотреть, что происходило на опушке леса в сотне метров от высоты. Около взвода людей в форме разворачивали палаточный лагерь, который должен был служить полевым госпиталем. На это намекали крупные красные кресты в белых кругах на тёмно-зелёных боковых стенах палаток.

Ближе к дороге обустраивались ремонтные подразделения, как сказал Костя. Под навесами маскировочной ленты расположились непонятные гусеничные грузовики и незнакомые машины, которые оказались бронированными ремонтно-эвакуационными. Рядом с ними ютились более привычные взгляду грузовики с цистернами.

— Нужно будет как-нибудь к ним наведаться… — после осмотра тыловых позиций проговорил Костя.

— У нас тут война, а ты о бабах думаешь… — хмыкнул Стас, устраивая на плечах ремень возвращённого бинокля.

— Это ты, может, о бабах думаешь, — беззлобно огрызнулся Костя. — а у меня там, между прочим, сестра служит. Виделись последний раз прошлым летом, а тут вон какая возможность.

— В бинокль что ли увидел? — спросил Дима.

— Я её, конечно, видел давно, но не настолько, чтобы забыть.

— Это когда нашего командира дождёмся. — напомнил Стас. — Заодно нас познакомишь.

— Само собой! — воскликнул Костя с довольной улыбкой.

За пару минут до выхода Кельева из импровизированного КП тучи на небе начали сгущаться. Небо всё больше и больше скрывалось за светло-серой, с тёмными пятнами, пеленой. От накрывшей всё вокруг сплошной тени облаков становилось не по себе. Когда лейтенант показался из-за завешенного тентом входа, из набежавших туч медленно, играя на слабом ветру, посыпались мелкие белые хлопья. Некоторые, будто зачарованные, смотрели на начинающийся снегопад. Провожали снежинки взглядом до земли, иногда пытались подстроить их падение на форму.

С появлением командира пропало воцарившееся было спокойствие.

— Так, парни! — объявил Кельев, привлекая внимание. — Наши позиции — выносная, ниже по склону! Сейчас покажу!

За этим последовало ещё одно небольшое путешествие. В этот раз целью стали пустые позиции на небольшом холме, в полусотне метров от основной возвышенности. Длинный бруствер на дальнем краю позиций дугообразной формы, выдающейся изгибом к противнику, две оборудованные пулемётные точки, мелкие окопы чуть впереди, накрытые тентом ПТРК в разных местах, пара окопов под технику и две позиции для зенитных установок… В ширину позиции занимали около пятидесяти метров, чего было достаточно для их роты.

Взводный немного постоял с задумчивым взглядом, рассматривая окопы, затем повернулся на ожидающих приказы и скомандовал:

— Подгоните наш «Урал»! Своё разместим. Те, кто сейчас не занят — в окопы! Офицеры — в штаб! Я позже буду, если спросят.

Из общей толпы назад ушли только трое: заместитель Шушева, лейтенант Петренко и один из солдат на должности водителя. Основная масса народа двинулась к пустым окопам. Места не занимало только отделение Стаса и ещё один мрачный солдат с винтовкой СВД на груди.

— Похоже, здесь на нашу бронетехнику рассчитывали… — ухмыльнулся Стас, стоя рядом с Кельевым. — БМП сюда ставить думаешь?

— Ты идиот? — незамедлительно спросил взводный и посмотрел на сержанта. — У БМП брони толком нет, а я их так открыто ставить буду… Выстрел из гранатомёта, который у них точно есть, и у нас на один экипаж и на одну машину меньше… Это под танки места, только вот у нас их нет.

— Обещали, вроде, что они позже будут.

— Надеюсь, не сильно позже…

— Я слышал, что с ними ещё новые приедут. Т-14 эти, «Армата». Одна точно.

— Вот и посмотрим, какой от него толк.

Дорога, к счастью, примыкала к их позициям, что позволило подъехать грузовику и ещё двум бронетранспортёрам с боеприпасами почти к самым окопам. Прошёл ещё час и вот в одном красуется АГС-17, а у стен на дне бруствера появились ящики с боеприпасами и реактивными гранатами. Во время разгрузки подтащили «подарок» от десантников — два «Утёса» на низких треногах, которым тут же нашли применение на подготовленных как раз под них пулемётных точках.

Время до вечера провели на позициях. Кто-то обустраивал свои окопы, кто-то добавлял нужные к позициям, а кто-то сидел на местах и ждал неизвестно чего, коротая время за разговорами. Дима за это время успел вдоволь насмотреться на окружающие пейзажи и узнать про свои новые позиции.

Их холмик сильно выдавался вперёд от остальных, к тому же был сильно ниже. Перед холмом открывался вид на речную долину. Река находилась от позиций метрах в пятидесяти и на их участке образовывала полукруг, как бы огибая выносную, на холме. Мост через неё был ещё цел.

Позади выносной находилась возвышенность, которую между собой солдаты называли «высотой». На ней брустверы располагались на более пологих склонах. На вершинах, охваченных лесом, были небольшие позиции с парой низких стенок из мешков с песком и установками ЗУ-23-2.

Левее возвышенности земля резко опускалась вниз, образовывая крутой спуск к реке. Та здесь ещё и заворачивала влево, что прибавляло сложностей в обустройстве. Устраиваться пришлось среди пустых деревьев леса, который обрывался вместе с ровной поверхностью. Брустверы уходили в сторону ещё на пару десятков метров, затем обрывались пулемётной точкой.

Справа от дороги основные позиции тоже располагались на краю возвышенности. Только у неё пологий спуск оставался свободным от чуждых природе окопов и многотонных машин. Половина бруствера находилась на открытой местности и смотрела на дорогу всеми стволами. Это позволило расположить здесь ещё пару БМД так, чтобы они не занимали окопы для танков и одновременно могли оказать поддержку. Вторая часть уходила в лес, вдоль берега реки и заканчивалась так же, как и левая.

Ближе к семи часам вечера прибыла танковая поддержка. Тяжёлый гул двигателей со стороны дороги быстро привлёк всеобщее внимание к прибывшим боевым машинам. Больше всех на них глазел Дима с желанием узнать технику, которая должна им помогать.

В приехавших танках старых знакомых Т-72Б он не увидел. Вместо них три позиции справа заняли танки с аккуратными треугольными конструкциями на передней части башни, в лесу по проделанным для них инженерными подразделениями дорогам скрылись ещё две такие же. В правом от дороги, на подобии КПП, устроился танк со странными листами на башне и передней нижней части лобовой детали, в левом — странный танк с большой аккуратной башней. Ещё три танка, похожих на предыдущие, заняли позиции на склоне высоты. Один танк уехал в сторону левой позиции, а два заняли окопы на выносной.

— Костя, — обратился к сидящему рядом Дима. — это что за танки к нам приехали?

Костя немного задумчиво помолчал и так же неуверенно начал, глядя на технику:

— Насколько я знаю, у дороги по правую сторону стоит… Т-80У. Может быть, командирский, Т-80УК, раз единственный. По левую — новый, Т-14 «Армата». Самые современные, насколько я помню. Только сейчас на вооружение поступают. На правые позиции уехали Т-72Б3… Возможно, шестнадцатого года, точно не уверен. На высоту — Т-90. У нас тоже Б3 стоят.

— Рота… — выпуская дым, сказал Сергей.

Спокойно покуривающего солдата встретили вопросительные взгляды товарищей.

— Что «рота»? — переспросил Кошкин.

— Танковая рота к нам приехала. — пояснил тот. — Взвод справа на открытом пространстве, часть взвода там же, в лесу, и оставшийся половина — в лесу на другой стороне, потом ещё взвод на склоне, часть взвода у нас, «Армата» из него — на дороге. Командирский там же.

— Браво, Шерлок! — шуточно усмехнулся Стас. — Видимо, так они всё и устроили.

Из люка в башне Т-80 вылез человеческий силуэт в чёрном комбинезоне и с сильно коротким автоматом Калашникова за спиной, отряхнулся, что-то скомандовал экипажу и бегом направился к штабу на возвышенности. Когда он уже был у подъёма, по радиостанции вызвали Кельева. После короткого разговора он уже готовился покинуть позиции роты. Вместе с ним собирался уйти Петренко — молодой белокурый старлей невысокого роста, вставший на должность как пару месяцев. Стоило Артёму подняться с импровизированного стула, в качестве которого выступили сложенные палена, назвать дозорных и развернуться к высоте, его остановил голос одного из подчинённых.

Стас отбежал от костра, развёрнутого на краю линии бруствера, приблизился к командиру и сразу же спросил:

— А нам с позиций уходить разрешено? Ну, тем, кто не в дозоре.

— В тыл? — не понял офицер.

— В лазарет, к ремонтникам. — пояснил Стас. — Поговорить…. за чем-нибудь таким….

Как на зло, все заготовленные слова вылетели из головы и вспомнить примеры не получалось. Командиру взвода хватило и этого, чтобы понять суть вопроса.

— Можете. — не дожидаясь полного варианта вопроса, ответил Кельев и строго прибавил. — Только в случае заварушки вы должны быть здесь в кратчайшие сроки!

— Само собой! — кивнул сержант.

— И ещё кое-что: будете беспределить — арестуют к едрени матери.

— Наша полиция приехала что ли?

— Они самые. Даже за нами смотрят. Так что спирт, если что, на виду не держите, драться даже не думайте. Иначе и мне достанется, и вас определят.

— В штрафбат? — с усмешкой спросил Стас.

— Ты, Кощей, зря зубоскалишь. — отозвался его командир. — «Губа» или «дизель» тебе уже не светят. У нас здесь непосредственная угроза Родине, а ты, вместо того, чтобы сражаться, будешь там жировать. Вот и будешь работать на благо нашей обороны. Как, конечно, — не знаю, но будешь.

— Говоришь прям как политрук какой-то. — хохотнул Стас. — Понял, своим передам.

Лейтенанты направились в сторону холма, а Стас направился обратно. Свой костёр они устроили немного в стороне от других. На левом краю выносной позиции, чуть позади пулемётной точки, было подходящее для костра место. По заветам противопожарной безопасности, под очаг выкопали небольшое углубление, что стоило немалых усилий и почти сточенной сапёрной лопатки; края присыпали получившейся землёй и принесёнными с ближайшего берега камнями. Недостатка дров не было: за время работ на позиции прекратилась жизнь почти десятка деревьев, которым и предстояло сгореть в печках и кострах.

Остатки отделения Стаса собрались вокруг невысокого пламени, вырывающегося из маленькой ямки. Под вечер снова стало нестерпимо холодно, поэтому огонь выполнял задачу обогревателя. Лунную ночь омрачила сильная облачность, из-за чего огонь ещё и выполнял роль светильника.

— Хорошие новости! — объявил на подходе к костру сержант. — В тыл нам ходить можно, только осторожно. Военная полиция приехала, проблемы может создать.

— «Военная»? — удивился Дима.

— Почти то же самое, что и обычная, только под военных рассчитана. — пояснил Костя. — Следят, чтобы устав не нарушали или не беспределили. Хотя, это почти одно и то же.

— И да, если заметят нарушение — определят в штрафбат. — прибавил Стас.

— Вот это изменения! — удивлённо воскликнул Кошкин. — Натуральная Вторая Мировая начинается!

— Я, кстати, слышал, — начал Сергей, — что то же самое, что и у нас, происходит за рубежом. В Чехии сели, в Африке два таких случая, в Индии один, на границе Америки и Канады, в Бразилии и Ираке тоже по случаю. Так что у нас тут Третья Мировая получается уже…

— Хрена себе новости! — удивился Костя. — Выходит, киношники были правы. Со своими фильмами про вторжения пришельцев-то.

— Только осталось понять, какие из них к нам наведались. — улыбнулся Кошкин. — Тогда нам победа точно обеспечена.

— Так, — Костя поднялся с насиженного места. — пойду проверю, не обознался ли я с сестрой. Кто-нибудь компанию составит?

— Давай, развеюсь заодно. — отозвался Дима.

— Нам потом тогда расскажите, что получилось. — сказал Стас и занял свободное место.

— Обязательно. — ответил Костя и посмотрел на Диму. — Пошли быстрее.

Помимо себя с другом, Дима заметил ещё несколько человек, уходящих с позиций в сторону тыла. Из их роты больше никому что-то из тыла не требовалось, поэтому от выносной позиции отходили только двое.

По пути не стеснялся осматриваться. В сгущающейся темноте отдельные огоньки костров среди окопов и техники смотрелись атмосферно и даже, в какой-то мере, эстетично. Вот маленький расчёт греется у крупнокалиберного пулемёта в неглубоком окопе с невысоким заграждением из мешков. Вот экипаж танка сидит позади своей боевой машины вокруг костра и обсуждает произошедшее. Казалось, теперь у каждого костра образовалась локальная, отдельная от общей, жизнь.

Лазарет почти полностью находился в лесу. Только одна небольшая палатка располагалась за линией деревьев. Остальные как-то уместили под пустыми кронами деревьев. Это было немного проще и полезнее: палатки между стволов стоят устойчивее, скрывались деревьями от внешних воздействий. Из каких-то палаток выглядывали трубы маленьких чугунных печек, из которых лениво поднимался белёсый дым…

На подходе к крайней палатке на нежданных гостей обратил внимание дозорный. Мужчина лет тридцати в той же форме, что и всё подразделение десантников, в бронежилете и с автоматом через плечо.

— Вы к кому? — спросил он, когда двое приблизились до расстояния в пару шагов.

— Ты из медиков здешних никого не знаешь? — тут же поинтересовался у него Костя.

— Я их вообще впервые вижу. — усмехнулся дозорный.

— Хреново… — посмотрев в сторону леса, подытожил Костя.

— Так ты к кому? — с усмешкой снова поинтересовался дозорный. Взыграл интерес.

— Сестра с ними, вроде как, приехала. — отмахнулся Костя и направился к палаткам между деревьев. Следом за ним зашагал Дима.

— Они все в дальней должны быть! — бросил им в спину солдат и принялся дальше исполнять свои обязанности.

Пока в лагере было тихо. Из длинных широких палаток с красными крестами по бокам не доносилось ни звука. Только из одной слышались тихие разговоры. У стенки, из-за которой они доносились, Костя задержался и прислушался. Голоса принадлежали мужчинам, что его не обрадовало.

— Она у тебя вообще кто? — спросил Дима. — Ну, хирург, там…

— Да, хирург… — ответил Костя, на секунду остановился и задумался.

— Может, у них там палатка отдельная. Для операций или ещё чего-то такого.

— Я что-то сразу не подумал. — признался Костя. — Молодец, напомнил.

Решение этой проблемы нашлось быстро. Ближайший дозорный подсказал, где расположилась палатка для операций, у него же узнали, что все хирурги должны быть там. Пока Костя расспрашивал очередного дозорного недалеко от операционной, Дима удивлялся. Вот этот человек, который быстро сообразил про укрытие под обстрелом, вполне спокойно чувствовал себя в бою и вообще соображал достаточно быстро, сейчас не сразу додумался до очевидного решения.

— Вроде, не выходил никто. — ответил Косте молодой дозорный, больше походивший на срочника. — Как поставили в три часа, так никто не выходил. Разве что, за ужином сходили.

У входа в санитарную палатку их снова остановили. Дозорный, как только гости приблизились достаточно, поправил автомат и грозно сообщил:

— Сказали никого не впускать.

Костя остановился тут же, бросил взгляд сначала на крупного телосложения рядового с автоматом, затем на завешивающий вход тент.

— Можешь спросить, у них девка по фамилии Дóшкина есть?

— Сейчас спрошу.

Пока солдат что-то говорил, сунув голову в палатку, Дима отметил, что теперь знает фамилию Кости.

— Теперь и твою фамилию знаю… — улыбнулся Дима.

— Да, сам уже отвык. — хмыкнул в ответ тот и принялся ждать дальше.

Наконец дозорный высунулся обратно и буркнул:

— Сейчас выйдет.

По улыбке и, вообще, выражению лица Кости было видно самое настоящее ликование. Казалось, дай ему волю — пританцовывать начнёт.

— Вы с ней так давно не виделись что ли? — хохотнул с него друг.

— Говорил же, прошлым летом виделись последний раз. — с улыбкой ответил Костя.

— Вас оставить? — решил поинтересоваться Дима.

— Да ладно, оставайся! — отмахнулся Костя. — Может, познакомишься, успокоишься.

Завешивающая вход ткань слегка сдвинулась в сторону, из-за края показалось миловидное лицо девушки с едва заметным в темноте макияжем. Недовольное лицо при взгляде на ухмыляющегося Костю сменилось на удивлённое. Пока девушка пыталась приглядеться к лицу, Костя взял инициативу на себя и проговорил с едва заметным укором:

— Уже брата родного не узнаёшь…

Когда окончательно убедилась, что перед ней стоит её брат, по ушам ударил радостный короткий взвизг. От неожиданности и громкости дозорный и Дима поморщились, первый вовсе схватился за ухо. Заметив реакцию остальных присутствующих, девушка с тем же радостным лицом виновато прикрыла рот рукой и посмотрела поочерёдно на остальных.

— Извините. — хохотнула она и посмотрела на Костю. — Подожди немного, я сейчас выйду.

Закрывающая вход материя вернулась в прежнее положение, а внутри началась непонятная возня, сопровождаемая разговорами.

— Громкая у тебя сестрёнка… — проговорил Дима, потирая ухо.

— Да, есть такое. — хохотнул Костя. — Я уже привыкнуть успел. Вместе с ней росли как-никак.

— Она у тебя младшая? А то сильно моложе тебя выглядит.

— Да, почти на девять лет. — ответил Костя и хохотнул. — Всё время доставала. Ты бы знал, как я на неё тогда злился…

— Представляю. — улыбнулся Дима. — Часто с ней ругались?

— Редко. И она добрая сама по себе, и я мелкую обижать лишний раз не хотел. Так что у нас с ней отношения хорошие.

— По-моему, то, что она тебя «доставала», и «добрая» не очень вяжутся. Не находишь?

— Да она тогда озорницей той ещё была! — с улыбкой отмахнулся Костя. — Да и я терпел. Понимал, что просто младший член семьи, делать нечего, вот и достаёт. Помню, она даже как-то ко мне подошла и извинялась, что нервировала.

— Повезло тебе… — с грустью проговорил Дима и вздохнул.

— У тебя братьев-сестёр нет что ли? — спросил Дима, заметив реакцию друга.

— Давай об этом как-нибудь потом. — резко заявил Дима и посмотрел на вход в палатку. — Она там красится что ли?

— Почти угадал! — раздался довольный возглас из-за входа.

Следом за возгласом из-за куска тента вышла и издавшая его. Взгляд встретила невысокая девушка в чистой зелёной форме, ладно сидевшей на теле, чистых берцах и улыбающимся лицом. Тонкие, казалось, через чур хрупкие руки и маленькая голова на тонкой шее намекали, что фигура у неё намного худее, чем её делает форма. На худом улыбающемся лице ярко выделялся яркий искусственный румянец и накрашенные брови. Короткие коричневые волосы до плеч напоминали цветом волосы Кости. Большие голубые глаза тут же встретились со взглядом родственника, через секунду они, уже обнявшись, стояли в паре метров от входа.

— Ты бы знал, как ты меня удивил! — хихикнула девушка, когда они наконец отстранились. — Давно вы здесь?

— В «карантине» — уже третий день, здесь — день от силы. — улыбнулся Костя. — Только утром приехали.

От упоминания приезда Дима мысленно вернулся в деревню, в момент авиаудара. Вспомнил и чей-то горящий труп, выглядывающий из люка охваченного огнём бронетранспортёра. Заметив пустое лицо напарника, сверлящего отстранённым взглядом присыпанный снегом пень, Костя резко вспомнил и про его существование.

— Подожди, хочу тебя кое с кем познакомить. — проговорил мужчина, взял за руку сестру и подвёл к другу.

Тот моментально пришёл в себя, когда ощутил касание плеча чужой рукой. Первым делом прояснившийся взгляд встретил улыбающееся лицо симпатичной девушки, в котором без труда читалось и нетерпение. Заразительная улыбка заставила и его губы растянуться, больше от смущения, будто школьник.

— Злата, знакомься, — с улыбкой заговорил Костя. — Дима, мой друг и хороший боевой товарищ. Дима, это Злата, моя сестра и хороший хирург. Что-нибудь оторвёт — может быть, пришьёт на место.

Двое хихикнули, оценив шутку, Злата не удержалась и наигранно заумно добавила:

— Даже если так, то это будет очень трудно. Скорей, если неудачно попадут.

— Не сомневаюсь, что у тебя и пришить получится. — продолжил в том же духе Костя.

Пока Костя говорил ещё что-то, взгляды Димы и Златы бегали друг по другу. В девушке солдата больше удивляла её чистота. Непривычно выглядела форма на таком хрупком теле. Вместо неё больше подошла бы одежда какой-нибудь балерины или простой врачебный халат. Только прибывшего военного врача удивлял его вид. От высокого статного мужчины с довольно приятной внешностью отталкивала грязная форма, на которой вот-вот пропадёт чистое место, с разводами и пятнами самых разных разновидностей и отощавшее лицо.

— Предлагаю переместиться куда-нибудь в более подходящее место. — усмехнулся Дима, когда заметил их сеанс взаимного разглядывания.

— Хорошая идея. — согласилась Злата, наконец оторвав взгляд от нового знакомого.

— К нам, на позиции? — предложил Дима и посмотрел на Костю.

— Побаиваюсь я как-то… — признался Костя и посмотрел в сторону позиций. — Вдруг что случится.

— У нас костёр на краю, позиция более-менее закрытая. — напомнил Дима. — Первым выстрелом не достанут, обстрел… Это сам знаешь…

— Вот поэтому я и боюсь! — возразил Костя.

— Да ладно тебе, Костя! — воскликнула чуть тише Злата и приобняла брата. — Что со мной среди вас станет? Правильно, ничего. Заодно с остальными познакомишь.

Ответить брат не успел. По ушам ударил до боли знакомый противный свист продолжительностью всего в пару секунд. За ним где-то в стороне речной долины раздался более громкий, чем при ранних обстрелах, взрыв. Рефлекторно Дима на полусогнутых ногах повернулся в ту сторону. За первым взрывом последовали два новых с разницей в несколько секунд. Каждый из них сопровождался сильным всплеском света, что тоже было в новинку.

Перепуганная Злата чуть не упала на землю от испуга, вовремя пойманная Костей.

— Что-то новое. — проговорил Дима. — Прошлый раз света не было…

— Напали? — взволнованно протараторила девушка, поднявшись на ноги.

— Видимо. — ответил Костя и потянулся за автоматом.

— Господи… — едва слышно проговорила Злата, глядя на очередную тройку взрывов. — И вы туда…

— Да, мы туда. — ответил Костя и уже приготовился бежать.

Остановило прикосновение к плечу. Повернув голову, увидел руку сестры и её налитые слезами глаза.

— Будь осторожнее… — пролепетала она чуть слышно.

— Хорошо. — кивнул он, быстро приобнял девушку и поцеловал в щёку, затем отстранился. — Ты тоже постарайся.

На выходе из леса встретили изменившиеся позиции. Теперь почти всё свободное пространство с окопами, некогда припорошённое сыпучим снегом, занимало пустое поле. Вместо снега красовалась голая земля, на которой не было даже пепла от сгоревшей растительности, из окопов выглядывали жуткие обгоревшие тела. Некоторые из них ещё оставались живыми и кричали, пытаясь позвать на помощь. Неизменными остались лишь танки, слегка опаленные неведомыми снарядами. В местах, не задетых взрывами, во всю копошились защитники высоты.

— Нашим не досталось. — констатировал Костя с нервной улыбкой, увидев абсолютно не изменившиеся позиции на холме.

Как только двое сорвались с места, в лесу на другой стороне долины, стали возникать небольшие вспышки, сопровождаемые хлопками, которые с трудом добирались до солдат. Появлялись они всего на мгновенье, однако возникали довольно часто и в разных местах. Сразу после вспышек в землю врезались пули неведомого оружия. Иногда они достигали целей и на землю валились неудачливые санитары, оттягивающие носилки с раненными, или солдаты, вовремя не занявшие укрытия.

Один из таких свалился прямо под ноги Диме, когда тот почти подбежал к спуску холма. От неожиданности равновесие удержать не получилось и мужчина всем своим весом грохнулся на землю вместе с автоматом. Довольно сильный удар пришёлся и на лицо. Рыча от ватной боли, принялся подниматься. Рука непроизвольно потянулась к углу лба, который при прикосновении отзывался жжением.

— Дима, порядок? — взволнованно спросил Костя, подбежавший к напарнику.

— Да, труп под ноги грохнулся. — отозвался Дима, поднимаясь с помощью друга. — Головой приложился.

— Ничего, главное живой! Пошли быстрее!

Ответный огонь был не очень активным. В отличие от противников, люди на той стороне видели мало что, поэтому стрелять пытались на выстрелы пришельцев. Результаты это почти не приносило. Крупнокалиберные пулемёты молчали, а танки открывали огонь лишь из своих пулемётов, спаренных с основными орудиями. Со стороны выносной позиции то и дело открывал огонь старый знакомый АГС, от которого на той стороне возникали маленькие взрывы.

Добравшись до брустверов, оба заняли позиции недалеко от крайней пулемётной точки. С неё огня не было, но причина была видна отчётливо. Два человека из его расчёта возились с установкой прицела дрожащими от волнения руками.

— Новобранцы, блин… — злобно прошипел кто-то, глядя на солдат у пулемёта.

Из их отделения почти все находились на левом фасе линии брустверов и отвечали на выстрелы не чаще остальных. Основным направлением удара, судя по плотности огня, была дорога. Дима попытался высунуться и тоже принять участие в перестрелке. Поднялся из-за укрытия, устроил цевьё на небольшом укреплении из мешков и понял, что стрелять некуда. Вести огонь в темноте на две сотни метров, разделяющим лес и холм, по маленьким всполохам ещё не приходилось.

Обратно в укрытие его загнало попадание точно в глаз солдата, стоящего рядом. Синхронно с обмякшим телом на дно бруствера опустился Дима, придерживающий шлем, и машинально посмотрел на упавшего сослуживца. В сознании, как и десятки раз до этого, отпечаталось лицо погибшего с единственным уцелевшим глазом. Отвращения снова не было.

Не успел Дима подумать про танки, как один из них наконец-то выстрелил. Первым стрелял танк с левого окопа на их позиции. Синхронно с ним высунулся из-за заграждения, чтобы увидеть результат. На другой стороне долины ночной мрак разорвала яркая вспышка взрыва танкового снаряда. Сразу после взрыва свет не пропал: горящие деревья хорошо виднелись даже на таком расстоянии.

— Хорошо попал… — проговорил Стас, выглядывая из-за бруствера.

Вскоре прозвучал ещё один выстрел танка. В этот раз стреляли со стороны дороги, а попадание пришлось куда-то левее предыдущего. Вскоре на лес посыпались снаряды и других танков, превращая лес в перебитый осколками пустырь, усыпанный трупами пришельцев.

После очередного выстрела что-то хлопнуло уже на берегу реки. Следом за хлопком со стороны танка в левом окопе прозвучало что-то похожее на скрежет. В этот момент танк как раз поворачивал башню на другую цель и замер после попадания. За хлопком на выносные позиции обрушился град пуль. Вспышки появлялись на том же берегу, а на позиции уже летели короткие очереди. Тут же весь огонь с их бруствера перешёл на предположительное место расположения подобравшихся пришельцев.

— Подобрались твари! — крикнул кто-то в стороне.

В один момент холм и часть противоположного берега налился светом. Сощурив глаза, уже привыкшие к темноте, Дима поднял глаза на ярко светящийся шар в паре десятков метров от земли. Источник яркого свечения спускался медленно, хотя никаких парашютов у него видно не было.

«Осветительная ракета.» — дошло до Димы.

Под свет ракеты как раз попала подобравшаяся группа пришельцев. Около двадцати из них смогли подобраться на дистанцию в какие-то пятьдесят метров, на которых лежачие фигуры в неразличимого цвета форме были как на ладони. У одного из них удалось разглядеть продолговатый металлический ранец, из которого на полусогнутой опоре высовывалось что-то отдалённо напоминающее ПТРК. Почти сразу залитое светом пространство с пришельцами осыпали длинные очереди разнокалиберных боеприпасов. Не удержался и Дима, сделав несколько длинных очередей по одному из противников. Под плотным огнём группа прожила недолго и уже через минуту огонь снова перевели на противоположный край долины.

Полностью стрельба прекратилась только через час, когда было замечено полное отсутствие противников на их прежних позициях. Это подтвердил и осмотр леса через танковые прицелы, а затем и через ночные. Когда появилась полная уверенность в том, что стрельбы уже не будет, Дима поставил автомат на предохранитель и опустился на дно бруствера. Ещё пару минут он, как и многие, сидел, прижавшись к упрочнённым тонкими брёвнами стенкам, и пытался унять прерывистое дыхание, бешеное сердцебиение и нервную дрожь в пальцах.

— А мы думали, это в деревне был ночной бой… — проговорил Стас с усталой усмешкой.

— Мне больше интересно, почему мы так долго про «светильники» не вспоминали. — отозвался Костя. — Так бы эти твари не подобрались.

Тут же в голове всплыл скрежет после попадания в танк из того самого ранца, который Дима принял за изощрённого вида гранатомёт. С непонятно откуда взявшимися силами подлетел на месте и посмотрел на поражённый объект. Т-72Б3 так и стоял на прежнем месте, у его борта сидел мужчина в чёрном комбинезоне и шлемофоне с парой рядовых. Пострадавшие и погибшие были. Среди первых оказался поскуливающий от боли танкист, потерявший при попадании в свою боевую машину часть левой руки и ухо на той же стороне. Отметил в нём только возраст — на вскидку, чуть моложе тридцати.

Погибшего выволакивали два других солдата и готовили к упаковке в чёрный мешок. Тело пострадало довольно сильно. У трупа, которое вот-вот завернут и унесут к грузовику в тыл, отсутствовала правая часть груди вместе с рукой и головой. Эту часть вынимали те самые два солдата с нескрываемым отвращением. Увидев ту смесь костей, мяса и ткани в форме нехватавшей части тела, которую один из добровольцев успел вытянуть из кабины, Дима и сам поморщился и отвернулся, успокаивая появившийся позыв в желудке. Теперь он очень хорошо понимал того рядового на башне, чей желудок не выдержал вида и запаха.

«Значит, не до конца привык…» — подумал Дима, направляясь обратно к брустверу.

Он уже стоял на краю и готовился спрыгнуть обратно на своё место, как заметил бредущего в сторону тыла Костю.

— Кость, ты куда? — окликнул его Дима.

— К Златке. — устало бросил через плечо тот. — Ты со мной?

— Давай.

Перепрыгнув на другую сторону бруствера, догнал отошедшего друга и вместе с ним направился к лазарету. Было интересно, как на первую настоящую работу отреагирует такая, казалось, хрупкая девушка с переменчивым характером.

Пока шли к операционной, заметили, что в одной из палаток для раненных ещё горел свет, а из трубы был тонкий столбик едва заметного дыма. Оттуда слышно никого не было, что Диму крайне удивило.

— Неужели раненных так мало… — озвучил он свои мысли.

— Видимо, хватило обезболивающего. — отозвался Костя.

Звать Злату в этот раз не пришлось. Она стояла у входа, в окружении ещё троих санитаров, которые пытались её успокоить. Сама девушка стояла, уткнувшись лицом в собственные руки, и тихо плакала.

— Вон, к тебе, видимо. — сказала ей одна из санитарок, когда заметила приближающихся Диму и Костю.

Злата наконец оторвала руки от лица и повернула голову на приближающихся, быстро узнала брата и нового знакомого. Когда те подошли, первым делом бросилась в объятия к брату и принялась рыдать, уткнувшись в плечо.

— Идите, мы разберёмся. — постарался сказать как можно дружелюбнее Дима.

Санитары послушно разошлись, оставив троицу наедине с собой и очередным дозорным у входа в операционную.

— Он умер, Костя… — проговорила сквозь слёзы Злата. — Умер, понимаешь!? Умер!

— Тише-тише… — приобняв её, мягко проговорил Костя и усадил на подвернувшееся поваленное дерево.

Дима стоял рядом, дабы не мешать, и просто наблюдал за происходящим. Когда Злата снова подняла заплаканные глаза на брата, её дыхание сбилось окончательно. Казалось, она выдавливает последние слёзы и вот-вот потеряет сознание от нехватки воздуха. Когда успокоилась, сразу сказала, прерываясь на всхлипы и часто заикаясь:

— У нас не получилось… К-к нам раненного принесли… М-м-мы старались, в-в-всё, что могли, сделали… Он всё равно у-у-умер…

За этим последовал очередной приступ истерики. Разочарование девушки Дима и сам понимал: первая серьёзная работа и такая неудача! Пока Костя снова пытался её успокоить, сел рядом и решил попытаться сам. Набравшись сил, положил руку на её плечо. Тут же мужчина взгляд Кости. Сначала удивлённый, через мгновенье — одобрительный. Мол, попробуй. Затем на Диму посмотрели уже знакомые заплаканные голубые глаза.

— Не убивайся ты так. — сказал Дима как можно мягче, поглаживая девушку по плечу. — Не всегда же всё идеально…

— Как я могу не убиваться? — чуть успокоившись, спросила Злата. — Солдаты ведь на нас надеятся… Надеятся, что мы поможем, спасём… А тут такое…

— Не от всего же человека спасти можно.

Взял свободной рукой Злату за руку. Как только рука соприкоснулась с её влажной ладонью, тонкие пальцы тут же обхватили пятерню в грязной перчатке и сжали. Видимо, это помогало девушке справляться с нервным напряжением.

— Они одним попаданием могут убить, — продолжал Дима, — а если к вам попадёт, то ведь не значит, что вы виноваты в этом. Что-то важное, что залатать нельзя, задело, вот и умер. Попало бы в сердце — тоже начала бы?

— А мы здесь для чего нужны? — истерично усмехнулась Злата. — Мы ведь их спасать и должны от таких попаданий.

— И ты от одного случая будешь так сильно убиваться? — слабо улыбнулся Дима. — Это у тебя ведь только первый серьёзный день, будет ещё… Да и сколько тут было-то? Сколько у вас спасти получилось? Я уверен, что больше одного.

— Пятеро… — отозвалась Злата уже спокойнее.

— Ну вот! На пятерых один неудачный, да и тот не от твоей же руки умер. Может, санитары дольше несли, чем можно. Они же не убиваются! Вот и ты давай прекращай. Нам медики уверенные нужны, чтобы точно положиться можно было.

На несколько секунд воцарилась тишина. В этот раз со стороны наблюдал Костя, которому был крайне интересен результат неожиданных речей друга. Девушка смотрела на Диму. Когда их взгляды встретились, посмотреть в сторону Дима уже не мог. Понимал, что она пытается понять его эмоции. Всем видом она показывала, что фальши в его словах она не чувствует. Всё это он говорил искренне, с желанием ей помочь. Выражение лица сменилось очень быстро. Глаза, пусть ещё и влажные от слёз, теперь источали прежнюю радость, губы растянулись в той же радостной улыбке.

— Умеешь подбодрить… — проговорила Злата и приобняла Диму.

— Стараюсь. — улыбнулся тот.

Когда двое посмотрели на наблюдавшего за разговором, Костя одобрительно покивал и сказал, глядя на Диму с улыбкой:

— После твоего внушения я отказываюсь верить, что ты был кем-то кроме гипнотизёра.

— Да ладно тебе! — игриво толкнула его Злата. — Просто помочь хотел.

Девушка стёрла влагу, набежавшую под глаза, и спросила:

— Никто не знает, сколько времени?

— Двенадцать. — ответил Костя и спрятал часы под рукав. — Удивительно, но спать меня ещё не тянет.

— Ещё бы! — отозвалась Злата. — В стрессовой ситуации выделяется адреналин, а у вас там… такая стрессовая ситуация… Долго ещё не уснёшь.

— Да нам и спать негде. — улыбнулся Дима. — Про спальные места ничего не говорили.

— Я палатки недалеко видела. Здесь, в лесу. — вспомнила Злата. — Только их всех заняли уже.

— Это для десантников. — отмахнулся Костя. — Нас в изначальных планах не было.

— В смысле?

— Мы к ним присоединились у деревни. — пояснил Костя. — Сначала мы там держались, потом нас сюда направили.

— И часто вас так обстреливали? — поинтересовалась Злата с беспокойством.

— Два раза точно. — ответил Дима. — Один раз на границе, потом в деревне. Потом налёт был, прямо перед отправкой.

Разговор длился недолго. Уже через десяток минут было решено отправляться спать. Распрощавшись кто с новой, кто со старой знакомой, солдаты направились к своим.

Активной жизнь была только на холме их роты. В остальных окопах вся жизнь свелась к паре-тройке дозорных. У ЗУ-23 виднелись костры с низкими палатками, такие же были и позади танков. За холмом появились вкопанные наполовину палатки. Всего их было три, небольшого размера, в форме квадрата. Тем не менее, в брустверах ещё оставалось довольно много — Дима насчитал примерно человек тридцать.

Стас вместе с остальными солдатами с левого фаса расположились у костра, который до обстрела они же успели обустроить. Тем не менее, Дима держал путь не к ним. Многие из роты спали в брустверах, устроившись в выделенных спальных мешках. То же самое сделал и Дима. За спальным мешком далеко идти не пришлось — грузовик с ними стоял как раз на повороте с дороги.

* * * * * * * * * *

Через неделю, второго декабря, выпал первый нормальный снег. Не сыпучая ноябрьская крошка, от которой остаётся жалкая пелена чего-то белого и холодного, а крупные хлопья, быстро образующие толстый, скрипучий под ботинками, сугроб.

Дима просунулся от обжигающего холода на лице. Когда открыл глаза и приподнялся на локтях, посмотрел на утеплённый мешок, в котором спал. Присыпавший снег на несколько секунд удивил только что проснувшегося. Как вспомнил, что вчера был первый день декабря, уже спокойно смёл с себя нападавший снег.

— О, проснулся! — раздался голос Стаса со стороны костра.

Неуклюже выбравшись из мешка, надел бронежилет с разгрузочным жилетом, чуть дольше искал каску. Автомат долго искать не пришлось — он всегда лежал под рукой.

За время пребывания здесь они успели соорудить для своего костра небольшой навес. Находившийся рядом лес и тент с набором верёвок поспособствовали появлению ещё одной маленькой палатки, в которой можно было собраться и отогреться за приятным разговором. Их компании его вполне хватало. Вот и сейчас Дима, щурясь от света, направился под навес. Холод жёг лицо и пробивал дрожью только что проснувшееся тело. Весь организм требовал тепла, чуть меньше — еды и воды.

Первым делом под навесом заприметил их сержанта, Костю, Павла и Злату. Её присутствие уже не удивляло: последнее время она старалась навещать брата, но обычно это происходило ближе к вечеру, если не было особо сильных перестрелок.

— Наконец-то, проснулся. — улыбнулся Костя, когда из-за сдвинувшегося тента, образовывающего стенку палатки, появился сонный Дима.

— Что значит «наконец-то»? — спросил Дима, устраиваясь на сколоченном из поленьев табурете.

— Все на ногах уже час. Досыпающие ещё есть, но военпол это не смущает.

— Ну и ладно. — отмахнулся Дима. — Главное, ничего не произошло.

— Это только пока… — заумно протянул Стас, помешивая содержимое небольшого котелка, повешенного над костром. — Так что пожрать лучше сейчас успеть.

— Эт-то да… — закивал Кошкин и погладил автомат, лежащий на коленях, по ствольной коробке. — Сегодня явно постреляем.

— Ох-х-х и работы буде-е-ет! — наигранно огорчённо протянула Злата.

— Нам всем «работы будет». — усмехнулся Костя и похлопал сестру по плечу.

Сквозь завывания ветра раздался пронзительный свист, а затем и крик Вани Шпагина — стрелка «Утёса» с их фланга выносной позиции:

— Минёры возвращаются!

Дима вопросительно поднял взгляд на Стаса, который сперва подался в сторону выхода, но потом передумал. Немой вопрос первым заметил Павел.

— Пока ты спал, туда отряд небольшой ушёл. — принялся пояснять он. — Человек пять десантников, с собой ящик с гранатами прихватили. Решили растяжек понаставить на пришельцев. Стрельбы не было, взрывов тоже, значит всё хорошо.

— Дай-ка гляну…

Неожиданно стало интересно, как пятеро солдат перебрались на сторону противника по открытому полю. Прятаться там итак негде, а из-за снега это ещё труднее. У стенки с окошком, образованной десятком мешков с песком, Диму ждал знакомый крепкий молодой мужчина одного с ним роста. Встретившись со взглядом янтарных глаз Вани, бросил короткое приветствие, подошёл к краю пулемётной точки и принялся всматриваться в поле, разделявшее два края речной долины.

Долина сильно преобразилась всего за неделю. Землю распахали взрывы различных снарядов — артиллерийских в том числе, — тут и там лежали тела в причудливых костюмах. Успели появиться даже четыре уничтоженные машины, которые Диме уже приходилось видеть в деревне. При взгляде на них сами собой всплыли воспоминания о выстрелах танков по, казалось бы, лёгким и почти небронированным машинам. Сейчас же весь тот ужас, который испортил симпатичную равнину, постепенно погребала под собой снежная масса. Многочисленные воронки можно было узнать только по очертаниям, тела — по небольшим холмикам, а техника обзавелась причудливой накидкой, контрастирующей с тёмным цветом метала.

Среди этих холмов и углублений то и дело проглядывались мельтешащие фигуры в грязно-зелёной форме. От изуродованного леса солдаты передвигались от укрытия к укрытию. Дима даже ухватился взглядом за одного такого. Отползает от холмика, быстро преодолевает метров двадцать по-пластунски и почти ныряет в крупное углубление, оставленное взрывом. Отдыхает пару минут, затем высовывается и присматривает следующее возможное укрытие.

— И ведь хватило у них ума и смелости… — проговорил Ваня, глядя на дальнюю сторону долины в отсоединённый прицел пулемёта.

— Да-а-а-а-а… — понимающе протянул Дима. — Нам с тобой до них далеко.

— Что правда, то правда. — грустно усмехнулся Ваня и сел на пустой ящик из под реактивных огнемётов. — Погеройствовать нам не светит… Мне уж точно.

— Тебе есть, к кому возвращаться. — поддержал Дима и вздохнул.

За прошедшую неделю горечь от воспоминаний о Лизе почти сошла на "нет". Уныние и внутренняя пустота от таких мыслей теперь превратились в слабо ощутимую горечь в глубине души. На первый план вышло волнение за себя и товарищей, которые ещё были рядом.

— Вот ты мне скажи, — начал Ваня. — ты зачем сюда пошёл? Мне Костя, конечно, рассказывал, что ты с нами пошёл из-за девушки своей. Но зачем ты так сразу в войска подался?

— Сам её увидеть хотел. — ответил Дима, параллельно преследуя взглядом одного из десантников в поле. — Увидеть, помочь, если надо… Она медсестрой была, точно пригодилась бы. Да и мне спокойнее…

— А ты не подумал, что её бы в тыл отправили?

— Не подумал… — Дима вновь вздохнул. — На эмоциях решал. Я только утром от сирены проснулся, региональный включил, прослушал о нападении и потом мне Стас позвонил. Сказал, мол, собирайся, с нашими работниками свалишь, он устроить хотел. А я ему и сказал, что с ним хочу поехать, к деревне.

— И он тебя так сразу взял?

— У них людей почти не хватало. Вот меня и впихнули, как добровольца.

— Н-да-а-а-а… — протянул Ваня. — И встретишь ты теперь с ней только после своей смерти.

Собеседнику не понравилось, что пулемётчик сделал ударение на «своей». Дима бросил на него косой взгляд. Неожиданно для себя понял, что его слова — чистая правда. Всё же, принимать это не очень хотелось.

— С мёртвыми на встречу лучше не спешить! — раздался позади голос Кости.

Дима обернулся, быстро распознал бредущего навстречу друга.

— Это как посмотреть. — возразил Ваня, почесывая щетинистую щёку. — Мне, в таком случае, терять было бы нечего.

— А потом кто-нибудь так же решит… — проговорил Дима. — Перестанут такие бесцельные сражаться и перебьют нас всех чертям…

Костя уже успел подойти. Услышав слова Димы, негромко усмехнулся и тоже подошёл к краю укрытия пулемётчика.

— Как тебе картина? — спросил с улыбкой Костя, повернув голову на друга.

— Интересная, только меняется часто. — отозвался Дима с улыбкой на краю рта.

— Пошли. Перекусим, пока время есть.

Непродолжительный завтрак оборвал знакомый гул вертолётных лопастей. Как только все распознали его ещё отдалённым, поняли, что гости приближаются к ним с противоположной долине стороны.

— Наши что ли? — спросил Костя и высунулся наружу.

Следом за ним на улицу, в ожидании источников звука, выбрались остальные обитатели палатки. Много кто с других позиций тоже ждал появления вертолётов, которые не давал увидеть лес вместе с низменным расположением.

Вертолёты показались очень скоро. Первыми появились знакомые по бою в деревне Ми-28. Две винтокрылые машины, увешанные вооружением, зависли в паре десятков метров от земли. За ними показались два, уже более крупных, Ми-8, которые принялись снижаться на открытом пространстве за возвышенностью.

— Это ж кого к нам занесло? — спросил Кошкин, как казалось, у воздуха.

Вскоре из-за края было видно только винты Ми-8, которые продолжали вращаться на небольшой скорости. Посмотреть на происходящее у приземлившейся техники первым собрался Костя, однако остановился, когда увидел приближающуюся со стороны дороги тройку солдат с лентами военной полиции на плечах.

— К нам идут… — переменившись в лице, заметил Сергей.

— Может, просто проверяют. — предположил Дима.

— Тогда бы шли в другую сторону.

— Мне больше интересно, к кому у них вопросы возникли. — наконец подала голос заметно напрягшаяся Злата.

Стас окинул всех присутствующих беглым, но внимательным взглядом в поисках того, за что им могли предъявить претензии товарищи из военной полиции. Форма на всех такая, какая положена: бронежилеты, каски, автоматы, подсумки, у кого должны быть, на местах, грязную форму прощали. Неожиданно замер на Злате.

— Злат, а вам разве оружие с собой не нужно носить? — поинтересовался сержант.

Девушка тут же ощупала форму в районе пояса, в какой-то момент застыла с расширившимися глазами и ошарашенно проговорила:

— Да… Давали какой-то пистолет.

— Почему он не с тобой? — уже строже спросил Стас.

— Да я как-то про него забыла… И тут расстояние такое, всё равно бы не помогло. — принялась оправдываться Злата.

— Ладно, что-нибудь придумаем.

Первым к собравшейся компании подобрался мужчина в звании старшего сержанта. С виду, ничем особенным не выделялся — среднего роста, без особых атлетических данных, в типичной маске цвета хаки и не самой чистой форме. Выделялись только маленькие карие глаза, почти не заметные в тени каски, как будто он нарочно сильно щурился.

— Здравия желаю! — поприветствовал он голосом мужчины лет тридцати и осмотрел всех присутствующих.

— Здравия, начальник. — отозвался Костя и постарался сделать лицо дружелюбнее.

— Есть какие-то вопросы? — не мешкая, спросил Стас.

— Да так, не особо страшные. — отмахнулся тот и посмотрел на Злату. — Вы, девушка, из госпиталя, верно?

— Да. — резко кивнула она, стараясь унять волнение.

Лицо в этот момент больше походило на кукольную маску: сцепленные губы, широко раскрытые глаза, дёрганные движения головы, немного дрожащий голос.

— Покажите ваше личное оружие. — спокойно заявил незнакомый командир.

Стас встретился со взглядом через чур взволнованной Златы, вышел навстречу представителю военной полиции и параллельно заговорил:

— Тут такое дело, сержант… Проще объяснить, как командир командиру.

— Ну, попробуй. — хмыкнул старший сержант.

Отходить не стали. Просто отвернулись от остальных и продолжили.

— В общем, — тут же продолжил, принявшись жестикулировать, Стас. — Девчонка здесь нестреленная, неделю только. Недавно отучилась, хирург. Ну, понимаешь, рассчитывала, что только со скальпелем работать придётся. К новому всему с трудом привыкает, а к маленькой табельной фигнюшке на боку мне-то будет проблематично…

— «Проблематично» — не «невозможно». — заумно перебил старший сержант. — Да и у нас всему научиться можно, сам понимаешь.

— Да и смысл тут от табельного — двести метров дистанции, сто пятьдесят минимум. Что бы она сделала с ним, если случится что-то?

— Слушай, — вздохнув, начал старший сержант. — думать — работа не наша, а офицерская. Нам нужно следить, чтобы вы все соблюдали устав. Хоть что в нём будет, «устав написан кровью» и соблюдать его нужно что мне, что твоим ребятам, что начальству.

Стас сцепил зубы от нервного напряжения и посмотрел на свою компанию. Дима и Костя всячески старались успокоить Злату, которая всё ещё держалась в стабильном состоянии. Старший сержант из военной полиции тоже посмотрел на них. Немного помолчал, затем сказал с долей строгости, свойственной командирам преклонного возраста:

— С девчонкой поговори, чтобы больше не забывала. Это я добрый попался, а кто-нибудь бы — сразу выговор, а то и что серьёзнее. На первый раз прощаю.

Ещё немного Стас смотрел в спину уходящей тройке военных полицейский, затем вернулся к своей компании.

— Ну что!? — тут же подскочила к нему взволнованная Злата.

— В следующий раз из палатки без оружия ни ногой! — строго проговорил Стас, на пару секунд обернулся на уходящих. — Этот решил на первый раз простить.

Однако воцарившееся спокойствие продлилось недолго. Как только большая часть группы десантников всё-таки добралась до окопов выносной позиции, Паша, оставшийся у пулемёта, решил на всякий случай посмотреть на ту сторону. В этот раз прицел уже был на положенном месте, поэтому смотреть было не так удобно.

Сквозь пелену идущего снега удалось рассмотреть копошащиеся человекоподобные тела в серой форме. Увиденное его даже немного поразило, так как без предварительного обстрела пришельцы обычно не приходили, да и стрельбу начинали первыми, хотя сейчас пытались прятаться.

— Интересно… — проговорил в пол-голоса Ваня, снял пулемёт с предохранителя и крикнул в сторону окопов. — Группа противника! Пока прячутся!

Как только все рванули к своим позициям, а приказ перебраться к окопам пошёл дальше, с края леса полетели ракеты. Только чудом Ваня успел разглядеть, что она вылетела из ранца на спине пришельца. Сразу после пуска ракеты в стрелка полетела короткая очередь пуль крупнокалиберного «Утёса». Обладателя ранца и ещё одного повалило на землю, однако было поздно: уже через несколько мгновений выпущенная ракета, едва уловимая глазом, врезалась в нависший над позициями Ми-28. Попадание пришлось на хвост, от чего вертолёт потерял равновесие и принялся вращаться вокруг собственной оси, теряя высоту.

— «Ноль-седьмой», я подбит, теряю высоту! — выкрикнул в рацию один из пилотов, поддавшись панике.

Второй пилот, у которого оказалась система управления, принялся уводить вертолёт, едва слушавшийся штурвал, дальше от позиций. Помогло и то, что зависли они чуть дальше от края окопов.

«Ноль-седьмой», увидев падающего товарища, тут же отдалился от края немного назад. Оказавшись над лесом, снова завис уже с готовым к бою вооружением.

— «Ка-сто второй», заканчивай быстрее. — спокойно проговорил в рацию пилот. — Я пока солдатам помогу.

Вместе с орудиями крупнокалиберных пулемётов и пришедших в себя солдат, лес расчертили длинные очереди осколочно-зажигательных снарядов. Следом были пущены две пары неуправляемых ракет.

Помимо вертолёта и солдат, по несчастному участку леса вели огонь и танки. Каждые несколько секунд в симфонию автоматных и пулемётных очередей вклинивались громкие и короткие аккорды выстрелов танковых пушек. Стреляли они редко, так как моментов, когда выстрел будет по-настоящему результативным, было мало. Артиллерия пришельцев опомнилась уже через пару минут после начала боя.

От знакомого свиста Дима машинально опустился за стенку бруствера, укреплённую тонкими брёвнами молодых деревьев, и принялся менять магазин. Как только приготовился высунуться, за спиной раздался взрыв. После него начал набирать силу возобновившийся гул лопастей, чей источник располагался ближе. По привычке вжался в стену чуть сильнее, когда отдалившийся в правую сторону «Ночной охотник» возобновил огонь из своего орудия.

Подняв голову, увидел пробирающегося к нему Стаса со стороны АГСа. Пригнувшись, тот бежал к нему вдоль края их укрытия. Когда почти добежал, неожиданно остановился от навалившегося на него тела солдата. Инстинктивно сержант подхватил солдата, вопящего от боли, усадил на дно, уже присыпанное слоем утрамбованного снегом.

— Тихо-тихо-тихо, — принялся приговаривать Стас, перетягивая жгутом руку, на которую пришлось попадание противника, — Жить будешь, плёвая рана. — потом уже кричал в сторону. — Санитар! Тут раненный!

Солдат в форме, с медицинской сумкой и повязкой с белым крестом на плече появился уже скоро. Оставив раненного рядового на попечение медику, сержант перешагнул через ноги сидевшего и продолжил перебираться к Диме.

— Нужно к вертолёту пробраться. — сказал Стас, когда был уже рядом.

— К упавшему? — переспросил Дима и выглянул из-за края.

Первая сбитая машина всё-таки упала за позициями, на что и надеялся пилот. Серая металлическая конструкция с обломанными лопастями и повреждённым хвостом упала в речку, ближе к противоположному берегу. Подробности мешало разглядеть и расположение реки в углублении, в сравнении со всей долиной.

— Да, к нему. — ответил Стас. — Пилоты могли уцелеть.

— Можно попробовать… — с появляющимся азартом проговорил Дима. — Здесь край реки к нам ближе. Если добежим до него, то по низине доползём.

— Нужно прикрытие.

— Серёга с Ваней обеспечат. Костю можно с нами дёрнуть.

— Он с Пашей у «Костра», прикрывает.

— Значит сами как-нибудь пролезем.

— Не пролезем, огонь плотный.

Дима высунулся и выпустил несколько очередей. Вертолёты уже успели пропасть. Позиция осталась полностью на солдатах.

— А Серёга где? — спросил Дима, опустившись в бруствер.

— В окопе, в котором первый танк подбили.

— Можно попробовать до него, а потом к реке, под прикрытием. Ваня заодно поможет.

Трое санитаров появились одновременно с первыми попаданиями союзной артиллерии. Первым из пришедших заговорил мужчина в звании сержанта, в маске до половины лица и с повязкой Красного Креста на плече:

— Мои ребята готовы. Кто с нами?

— Я и этот чудик с автоматом. — отозвался Стас, кивнув на Диму. — Ещё прикроет «Утёс» и пулемёт чуть впереди. Нас двоих хватит?

— Вполне. — кивнул санитар. — Нас ещё снайпер прикроет. Когда выдвигаемся?

Все снова пригнулись от короткого свиста и последовавшего за ним взрыва чуть позади. Снаряды вражеской артиллерии сыпались не реже, чем союзной. Не заставили себя ждать и крики тех, кто не вовремя покинул укрытия.

— Лучше сейчас. — отозвался Стас и подтащил к себе Диму, взяв за плечо. — Беги к Ване и Серёге, договорись, чтобы прикрыли. Потом жди нас у танкового.

— Понял.

Пригнувшись подобно Стасу ранее, рванул в сторону крупнокалиберного пулемёта нового друга. Двенадцатимиллиметровое орудие, несмотря на обстрел и отсутствие защиты от осколков, продолжало плеваться по врагу короткими очередями зажигательных боеприпасов. Когда Дима наконец добрался до края бруствера, на несколько секунд замер. Возникло мимолётное облегчение: Ваня был на своём месте и занимался привычным делом. Очередной взрыв протрезвил солдата и он, после короткой перебежки, через несколько секунд оказался у пулемётной точки.

— Ты чего по позиции носишься? — спросил Ваня, не отрываясь от прицела.

— Нужно будет… — у самого уха гремит очередь пулемёта, от которой Дима прикрывает ухо и ждёт, когда она закончится. — Нужно будет нас прикрыть. К вертолёту ведём санитаров.

— Устроим! — воскликнул Ваня, помогая помощнику заряжать новую ленту. — Только осторожнее будьте, под наши пули не киньтесь!

Следующий короткий рывок состоялся после пары неприцельных очередей в сторону пришельцев, которых будто не становилось меньше. До окопа, ранее занятого танком, добрался довольно быстро. От неожиданного взрыва позади и пары пуль в землю у самых ног Дима упал, будто на подбитых ногах, однако быстро опомнился и заполз в укрытие очередной группы солдат.

— Ты ещё что тут забыл!? — возмутился чей-то голос перед Димой.

После пропажи отсюда повреждённого танка позицию первоначально отдали небольшому отделению, которое состояло из пулемётчика, пары стрелков, гранатомётчика с РПГ-7 и огнемётчиков. От последних здесь прибавились ящики с незнакомыми продолговатыми трубами. С началом боёв выносить раненных с окопов поблизости стало трудно из-за концентрации огня на санитарах. Этому способствовало как расстояние, так и рельеф: полностью открытый для стрельбы с противоположной стороны. Поэтому свободная часть траншеи наполнилась раненными, а среди обитателей появился санитарный инструктор. Он-то и окликнул нежданного гостя. Отвлекаться на него Дима не стал и сразу направился к противоположному краю, где продолжал растрачивать боезапас старый советский пулемёт.

— Серёга! — на подходе к краю бросил Дима и тут же опустился за насыпь, загнанный очередью в свою сторону.

— Ты-то что тут забыл!? — поинтересовался пулемётчик, узнавший друга.

— Мы сейчас санитаров поведём к вертушке. Нужно будет твоё прикрытие.

— Сделаю. — кивнул Сергей и выпустил ещё пару очередей.

После пары попыток поддержать перестрелку и смены магазина Дима глянул за спину. Как раз к ним спустились долгожданные санитары и Стас. Выбираться вперёд они не спешили, ожидая напарника.

— Всё, Серёга! — воскликнул Дима и хлопнул того по плечу. — Мы пошли!

— Давай, удачи!

Их окоп и выступ реки, который здесь был ближе, чем на остальных участках, разделяли тридцать метров усыпанного снегом пустого пространства. Скрыться здесь было негде и ближайшим укрытием окажется берег речки, образующий низину с обледеневшим водоёмом.

— Все готовы? — спросил Стас, когда к их группе присоединился Дима.

Услышав от всех утвердительный ответ, он высунулся из окопа слегка сильнее и скомандовал, указывая на нужный участок берега:

— Тогда по очереди выползаем отсюда и ползком к тому берегу! Ни в коем случае не останавливаемся, друг за другом не движемся!

— Я первый! — неожиданно для самого себя бросил Дима и принялся выползать.

Он даже не успел сообразить, как оказался посреди открытого со всех сторон поля. Передумывать было поздно: вместо страха им двигала мысль, что пилоты в вертолёте ещё могут быть живы, что им обязательно нужно рискнуть, чтобы их спасти! А чтобы рисковать было проще, нужен был пример, которым Дима и решил стать. Над головой продолжали свистеть пули, чьи отправители находились с обеих сторон. Вместе с осознанием полного отсутствия укрытий это отлично подгоняло участников группы.

В себя Дима пришёл только лёжа на берегу реки. Вместе с ясным сознанием вернулось и дыхание, ставшее прерывистым и частым, будто последний вдох он сделал в танковой траншее. Сердце продолжало колотиться с бешеной частотой, от чего солдата бросало в жар.

Дожидаться остальных не стал. Как только дыхание более-менее успокоилось, продолжил ползти вдоль берега в сторону упавшего вертолёта. По песку он старался не двигаться: боялся подставиться; в центр реки тоже старался не лезть: лёд только-только покрыл реку, а провалиться в воду и стать ещё одной обузой для напарников не хотелось, да и переохлаждение на пользу не пойдёт. Старался двигаться на маленьком удалении от берега.

Вскоре из-за изгиба берега показалась сбитая машина. Нос был погружён в воду, кабина едва погружалась в воду, остальное было выше и то и дело ловило пули с обоих сторон. Лопасти уже не двигались. Одна из, на первый взгляд, узких пластин, поднимавшая в воздух многотонную машину, красовалась огрызком и отсутствием почти половины полотна. Двигаться к вертолёту было страшно: и без того тонкий лёд мог сильно ослабнуть от упавшей машины, да и она упала не особо близко к берегу. Из-за этого Дима двигался с большей осторожностью, подзабыв про скорость.

Ускориться решил, когда в корпус, чуть ниже основания несущего винта, врезался неизвестный снаряд, слабо взорвавшийся при попадании. Тут же место основание винта, часть обшивки с вражеской стороны и верхнюю часть купола охватило пламя. Казалось, что горел сам материал, или на нём прочно закрепили тонкий слой сверхгорючего материала.

Пока Дима приближался к намеченной цели, дверца в верхней части купола открылась и из неё показался мужчина в комбинезоне ВКС и шлеме. Плечо пробито пулей, на шлеме красовался след от рикошета, а стекло с противоположной стороны было покрыто сплошной сетью от попаданий, виднелось и одно отверстие. Раненный сначала намеревался вылезти, однако передумал, взглянув, что тогда ему придётся спускаться прямиком в воду. Когда Дима добрался, осторожно поднялся и помог пилоту выбраться. Оказавшись в безопасности, слегка оттянул раненного от машины и оглянулся: остальные уже подходили.

— Второй жив? — спросил у пилота солдат, пытаясь найти у того аптечку.

— Не з-з-знаю… — с запозданием выдал спасённый и скривился от боли. — Голова рас-скалывается…

— Ничего, медики уже идут.

Санитары не заставили себя долго ждать и уже меньше, чем через минуту, санинструктор вместе с подчинёнными руководил спасением жизни пилота. Дима успел лишь боковым зрением заметить, как молодой санитар пытался остановить кровотечение.

— Уже достал… — заметил Стас, когда подполз к Диме.

— Второй остался.

Уже вдвоём вернулись к сбитой машине. Предстояла вторая часть: вытащить пилота, который, судя по всему, без сознания. Первым добрался и дёрнул за ручку с наружной части кабины Стас. Следом приблизился Дима, тут же потянулся к телу пилота. Тот никак не отреагировал на открытие двери и чужие прикосновения, свободно поддаваясь усилиям спасателей. Подхватив под руки, Дима вытащил тело и уложил на лёд. Казалось, что этого они спасти не смогли. Сорвал перчатку, приложил руку к артерии на шее. Сквозь окутавший руку холод почувствовал, как под пальцами слабо пульсирует тёплая кожа пилота.

— Живой. — сообщил Дима, обустраивая голову так, чтобы освободить дыхательные пути.

Из наружных повреждений у пилота — более молодого, чем первый — была только основательная ссадина почти на всю ширину нижней части лба. Руки и ноги со стороны казались целыми, однако Стас не исключал возможность переломов.

— Значит спасли. Пошли. — скомандовал он, подхватывая тело под ноги.

Стараясь держать голову в нужном положении, Дима тоже подхватил тело под плечи и потащил к санитарам.

— Этот без сознания. Может, сотрясение. — на подходе к санитарам сообщил Стас.

К этому времени медики уже разобрались с первым спасённым и тот лежал в стороне, укутанный в подобие плаща. Взгляд метался по окружающим объектам, иногда задерживался на санитарах.

— Отлично… — отозвался на слова сержанта санинструктор, мимолётно осмотрел поступившего. — Пока прикройте, постараемся быстрее.

Отдав приказы подчинённым, достал из кармана бронежилета индивидуальную рацию и проговорил в динамик:

— Я «Зелень-двадцать первый», вынули последнего. Не помешает снайперская помощь.

— Понял, «Зелень»… — коротко отозвался гортанный голос. — Поспеши.

Как только Дима и Стас выбрались на песчаную часть берега, сержант затих.

— Стой… — скомандовал он и притих, вслушиваясь в окружение.

— Что!? — с долей возмущения спросил Дима и взглянул на друга.

— Слышишь?…

— «Слышишь» что? — не понял тот и тоже попытался вслушаться, однако из-за грохота и треска догорающего пламени с вертолёта это было проблематично.

— Взрывы отдалились… — ответил Стас. — Теперь артиллерия друг с другом воюет.

— Осталось отдалить стрельбу… — ухмыльнулся Дима и пополз дальше.

Для стрельбы из-за возвышения, которым кончался берег, мест было мало. Вернее, высунуться могли где угодно, однако удобно стрелять получалось не из каждой точки. Более-менее подходящую Дима нашёл у корней поваленного дерева, на которые он опирал цевьё автомата.

Когда магазин подошёл к концу, спустился чуть ниже по склону берега и принялся перезаряжаться. За время перестрелки сложилось ощущение, что их попросту не замечают. Бросил взгляд на Стаса. Тот продолжал поливать противоположный край долины короткими очередями, прикрываясь от ответного огня краем холмика. Однако в ответ по ним никто не стрелял.

— Телятся наши медики! — крикнул Дима, оттягивая затвор АК-74М.

— А!? — переспросил Стас, посылая ещё одну очередь в сторону противника.

— Санитары долго возятся! — как можно чётче крикнул Дима и обернулся на объекты недовольства.

Те продолжали проводить какие-то манипуляции над вторым спасённым. Дима отчётливо разглядел, как один из санитаров устраивает под ногой пилота что-то похожее на длинную пластмассовую пластину, однако через чур пластичную и податливую, так как санитар спокойно сгибал её усилием одних лишь рук.

— Стреляй, пока есть возможность! — крикнул Стас и тоже отполз вниз на время перезарядки.

Повинуясь приказу и азарту, Дима высунулся и продолжил вести огонь.

Пришельцев стало заметно меньше. Танки перестали стрелять из основных орудий и теперь от них можно было добиться только огня из зенитных пулемётов. Из всех стрелявших орудий самый большой калибр имели пушки БМД, чуть меньше — ЗУ-23 с высот. Артиллерийский огонь по позициям обеих сторон прекратился. У артиллерийских батарей началась своя война, из-за которой помочь с боем своим солдатам она уже не могла.

Когда Дима вновь готовился прятаться для перезарядки, успел заметить на стороне пришельцев две небольшие вспышки. От их источников к позициям полетели две ракеты, стремительно набиравшие скорость. Через несколько мгновений они уже скрылись за пределы поля зрения.

— Мы всё! — раздался крик позади.

Дима обернулся на голос. Санинструктор стоял уже ближе к своему берегу, его подчинённые готовились перетаскивать раненных на носилках, которые Дима раньше не замечал.

— Пошли! — крикнул Дима, отползая от усыпанной гильзами позиции.

В этот раз движение осложняло наличие двух раненных. Носилки с ними пришлось тащить санитарам с инструктором. Подниматься из лежачего положения нельзя: может не выдержать лёд. Носильщикам пришлось ползти по бокам от носилок и подтягивать за собой по мере продвижения. Стас с другом избежали такой участи и просто следили за двигавшимися санитарами.

Постепенно перестрелка начала терять интенсивность. Пришельцы уже не рвались перебить как можно больше противников, лениво отстреливаясь с позиций, будто бы в ожидании помощи.

Хотя возвращение и получилось не сильно дольше пути к вертолёту, Диме оно показалось вечностью. То и дело приходилось останавливаться, чтобы щуплые парни-санитары могли подтянуть носилки. Когда они оказались на участке, где нужно было подниматься, солдат вовсе чуть не вскрикнул от радости.

Её быстро согнал знакомый гул… Задрав голову и повернувшись в сторону противника, увидели, как к ним движутся три знакомых летательных аппарата, по форме напоминающей бумеранги с реактивными двигателями в середине задней части. Угадать направление было нетрудно…

— Стоп! — скомандовал Стас. — Переждём.

Через минуту один из трёх летательных аппаратов вырвался вперёд других, взяв курс точно на холм со штабом.

Навстречу чёрному дугообразному аппарату устремились две ракеты ПЗРК, что заметил и пилот неизвестной машины. По непонятной причине ракеты повело в сторону уже на подлёте: одна самоликвидировалась ниже, вторая врезалась в другую цель при смене курса. Крайний штурмовик снизил скорость и пошёл на разворот, однако на середине манёвра был поражён ещё одной ракетой. По оставшемуся аппарату открыли огонь ЗУ-23-2. Длинные яркие очереди расчерчивали небо, однако неизвестным пилотам легко удавалось избегать поражения двадцатитрёхмиллиметровыми снарядами.

Последнему штурмовику удалось приблизиться на расстояние в три сотни метров, когда со стороны тыла появилась союзная авиация: пара истребителей Су-27СМ и столько же Су-24 с четырьмя кассетными РБК-250. Первыми открыли огонь истребители. Каждый выпустил по одной ракете, благо захват цели прошёл быстро и хорошо держался за сильный радио-локационный сигнал. Поняв, что он взят на прицел, штурмовик пошёл на разворот. Поражение пришлось как раз на момент разворота в "брюхо", лишив возможности маневрировать и заставив на полной скорости врезаться в землю.

Когда истребители уже не были нужны, две машины ушли в сторону и принялись разворачиваться. Су-24 вырвались вперёд и пошли на цели, всё ещё видимые на краю вражеской части долины. После пролёта самолётов над лесом позиции пришельцев озарили сотни маленьких взрывов, рассекающих осколками каждый метр территории. Вернуться спокойно им не дали: на развороте один штурмовик поразила пущенные откуда-то из леса ракеты. Первое попадание воспламенило двигатель, второе оторвало правое крыло, от чего машину повело вниз. Через пару минут она окончательно скрылась среди деревьев вражеского леса.

Потом все люди будто испарились… Стихли выстрелы автоматов, крупнокалиберные пулемёты и прочие орудия. До окопов долетал лишь отдалённый грохот артиллерийских снарядов, которые, к счастью, рвались где-то в тылах обеих сторон.

— Кажется, всё… — констатировал Стас и посмотрел на санинструктора. — Пошли, пока тихо.

Тот посмотрел на ошалевших подчинённых, наблюдавших развернувшийся над головами бой, приказал проверить состояние раненых. Оба были в сознании, только первый пилот заторможёно реагировал на окружающие изменения, а второй и вовсе казался едва живым и сообщал об этом поворотами головы по сторонам да движениями глаз.

— Хорошо, — отозвался медик на сообщения подчинённых. — а теперь оторвали задницы, носилки в руки и пошли.

Парни охотно поднялись с промёрзшей земли и принялись пристраиваться у носилок с нужной стороны. Когда все четверо рванули с раненными в сторону госпиталя, их командир поправил ремень медицинской сумки и посмотрел на сидящего рядом Стаса, который всё ещё не спешил выходить.

— Спасибо за помощь, сержант. — поблагодарил санитар и протянул руку Стасу.

— Не мне одному. — отозвался Стас, пожимая протянутую пятерню, и кивнул на Диму.

— Ему тоже. — кивнул санитар и принялся подниматься. — Ещё увидимся.

— Надеюсь, не в санчасти. — улыбнулся уже в спину убегающего санинструктора сержант и обернулся на друга. — Готов?

— Давно уже.

Вместе с навалившимся спокойствием навалилась и усталость. К телу будто прибавился невесть откуда взявшийся вес, движения начали даваться с большим трудом. Мотивировало двигаться желание вернуться в куда более безопасные траншеи.

Из их небольшой компании последними, кто оказался у пулемётной точки Вани, как раз оказались Стас и Дима. Среди собравшихся не было только Златы, у которой ещё хватало работы в тылу.

— Во, вернулись! — воскликнул Костя, глядя на прибежавших.

— Ну вы и везучие черти… — беззлобно усмехнулся Паша, продолжая играть на зубах какой-то небольшой щепкой.

— Чего это мы «черти»? — сквозь одышку спросил Дима.

— Да засели там, на берегу, — начал негромко и наигранно возмущаться Паша. — лежите, постреливаете, а по вам — ни единой пули! Зато по нам с Костей только и лупили…

— Ну так кто из вас двоих из расчёта «Пламени»? — напомнил Сергей, опуская пятерню в карман.

— Так Костя-то тоже не из расчёта. — парировал Паша.

— Могу в следующий раз к Серёге в окоп побежать, если хочешь. — с ехидной улыбкой отозвался Костя, принимая протянутую Сергеем сигарету.

— Тогда моя смерть на твоей совести будет! — заявил Павел.

— Это почему же? — изобразив крайнюю степень удивления, ответил Костя.

— А вот начнётся ещё один бой, начну я стрелять и стану одной из главных целей. Моя позиция от вас далеко, вы помочь не сможете, а там все в окопах только свои задницы прикрывают. А если ты тут останешься, то я вообще без прикрытия буду!

— Ну так у тебя целый АГС есть, и ты не без языка. — напомнил Павел. — Я, например, с «Утёсом» воюю и всем доволен… Не считая ёмкости ленты.

— А что с ней не так? — поинтересовался Дима, чьё дыхание наконец пришло в норму.

— У нас она на пятьдесят патронов. — принялся пояснять Ваня, легонько, будто любя, постучав по крышке приёмника пулемёта. — Бывает, пристреляешься по какой-то цели или уже войдёшь в раш и-и-и… как на зло, кончается лента. Такие ещё на некоторых танках стоят, у них лента в три раза больше.

— Ну так спросил бы пару пустых и забили бы своими патронами. — предложил Паша. — В чём проблема?

— Им самим нужны, просто так явно не отдадут. — с грустным осознанием ответил Ваня. — Да и другие, наверно, уже растащили…

— Мне бы сказал, я могу попробовать спросить. — впервые за разговор подал голос Стас. — На подбитых танках остались.

— Мне уже интересно, откуда ты это узнал. — усмехнулся Сергей и выпустил белёсый дым через ноздри.

— С солдатом из ремонтно-эвакуационной разговаривал вчера. — принялся объясняться Стас. — Он рассказывал, что подбитые машины никого вообще не интересуют. Разве что, время от времени вытягивают пулемётные патроны да фугасные снаряды. Кстати, Серёже на заметку.

— Думаешь, с зенитных пулемётов ещё не растащили? — оживился Ваня.

— Конкретно про зенитные не спрашивал, но говорят, что из пулемётных хватают только к спаренным и именно патроны, а не ленты.

— Может, спросим?

— Можно прогуляться. — согласился Стас. — Кто с нами?

В итоге из всех, кто собрался у «Утёса», идти со Стасом и Ваней решили Дима и Костя. Таким составом направились в сторону «кладбища техники» — так успели прозвать небольшую лужайку, куда стягивали, а потом и пытались привести в пригодное состояние повреждённую технику.

— Часто там бываешь? — шагая по обочине дороги, поинтересовался у сержанта Дима.

— Не очень. — отмахнулся тот. — Если время находится, то захожу, разговариваем. С одним механиком там сговорились, время от времени общаемся.

Интерес в этом вопросе возник только сейчас, ибо Стас частенько пропадал в тыловых частях или на соседних позициях. Засчёт этого частенько удавалось узнавать какие-то новости или слухи, миновавшие выносную позицию.

— А много там техники? — продолжил расспрашивать Дима.

— Вообще я особо не заострял внимание, придём — посмотришь. — отмахнулся Стас. — Знаю точно, туда наш БТР подожжённый оттащили и танк, на месте которого Серёга обосновался.

— Такое ощущение складывается, что это — всё, что мы за неделю потеряли. — хмыкнул Ваня.

— Как будто вы не видели, как их эвакуируют. — усмехнулся Костя.

Тёмные монструозные фигуры повреждённой бронетехники стали проглядываться между стволов деревьев уже через минуту ходьбы. Съезд к «кладбищу», до прибытия войск, был привычного вида лесом, однако, чтобы не мешать проезду, он так же был упразднён: теперь о том, что когда-то здесь были деревья, напоминали лишь присыпанные углубления от выкорчеванных пней.

У съезда на дорогу гостей встречала тройка БРЭМ-1, которые Костя узнал тут же, и чем-то похожая на них МТ-ЛБ. Пулемёт Калашникова в маленькой башенке тягача выглядел не так грозно, как орудия БМП или БТР, однако всё равно был направлен в сторону позиций. Позади ремонтно-эвакуационных машин расположился маленький палаточный лагерь, в котором копошились экипажи.

— Угрожающая машина. — улыбнулся Ваня при виде артиллерийского тягача и его вооружения.

— Если у вооружения калибр меньше двенадцати миллиметров, то это не значит, что от него нет толку. — скептически отозвался Стас и прошёл мимо импровизированной стоянки.

— Ну, поспорил бы. — пожал плечами Ваня.

Непосредственно на лужайке за входом собралась вся техника, которую успели потерять обороняющиеся. На ней Дима заострил особенное внимание. Машины стояли как попало, что не мешало некоторым солдатам ходить между корпусами и предпринимать попытки как-то наладить их работоспособность. По их удалению от въезда Дима решил судить о том, в какое время они были повреждены.

Всего насчитал пятнадцать: одиннадцать БМД разных моделей, один хорошо знакомый БТР и три танка. В одном из них узнал Т-90, в оставшихся — Т-72. Чуть правее от скопища техники расположился склад всего необходимого для ремонтных работ, так же стояли накрытые тентом три грузовика-бензовоза, за ними виднелась крупного размера цистерна.

Долго ждать неведомого друга Стаса не пришлось: почти сразу после их появления на территории импровизированной ремонтной базы от крайней БМД навстречу побежал невысокий мужичок в форме и с перемазанным в машинном масле лицом.

— А ты — увлечённая натура! — с улыбкой бросил сержант, заметив перемазанное лицо.

— Есть такой момент. — бросил в ответ незнакомец. — Говорить некогда: работа появилась, если ты за этим.

— Наконец-то я по делу. — хмыкнул Стас и кивнул на Ваню. — Товарищу нашему, пулемётчику «Утёса», стандартной ленты мало, танковую захотел.

— Для НСВ значит… — задумчиво почесал щетинистый подбородок механик и обернулся на технику позади.

— Разобрали?

— Не-е-е-ет… — всё ещё задумчиво протянул новоявленный друг. — Пытаюсь вспомнить, в каком остались.

— Много растащили?

— Не только же твой стрелок так увлекается! — усмехнулся собеседник и, щёлкнув пальцами, указал на подбитый Т-72 ближе к середине «кладбища». — Вот в том оставались. Ай-да за мной!

Вместе с сопровождающим добрались до танка с открытым люком, затем Ваня немного покопался в его кабине и вернулся уже увешанный двумя длинными лентами, повязанными на манер морских пехотинцев времён Великой Отечественной.

— Столько хватит? — поинтересовался механик, пока Ваня выбирался из люка.

— Вполне. — отозвался тот, уже по пояс показавшись из кабины.

Пока причина их вылазки пыталась покинуть боевую машину, Дима вспомнил про сбитый самолёт.

— Парни, — начал тот, — помните, там самолёт наш сбили?

— Да, штурмовик. — кивнул Костя. — Фронтовой бомбардировщик, если по-правильному. Су-24.

— Там ведь могли пилоты остаться.

— Тебя ещё с вылазки от вертолёта не отпустило? — улыбнулся Стас.

— Нет, просто вспомнил. Вдруг правда помощь им нужна была.

— Я видел, как в ту сторону небольшая группа двигалась… — вспомнил Костя.

— Вспомни вертолёты, которые к нам прилетали. — неожиданно начал Стас.

— Это ты к чему? — недоумённо нахмурился Дима.

— Со мной взводный поделился, что к нам обещали группу спецназа прислать. Роту, от ГРУ. Как раз на вертолётах.

— Значит, пришельцы обломали нам переброску подкреплений. — подвёл итог Дима.

— Возможно, как раз ГРУшники за пилотами и отправились. — предположил Костя.

Когда Ваня наконец выбрался, Стас распрощался со своим другом — как выяснилось, звали того Антоном — и повёл групп обратно к пулемётной точке. На обратном пути Дима обратил внимание, что на поляне за высотой появился новый элемент декора — повреждённый снарядом артиллерии Ми-8. Пассажиры, видимо, покидали приземлившийся вертолёт, когда в него угодил снаряд. В итоге представитель транспортной авиации лишился несущего винта и половины крыши транспортного отсека. Приметил и тёмные участки на корпусе, оставленные возникшим пожаром.

— Видимо, от наших гостей остался. — указал на вертолёт Дима.

— От них. — кивнул Стас.

Ваня, сияющий от радости, лишь бросил довольный взгляд на подбитый вертолёт и тут же вернул на позицию его «Утёса».

Вскоре вся компания вновь была в сборе. Всё ещё довольный Ваня сразу по прибытии занялся зарядкой новых лент вместе с помощником, а остальные присоединились к обеду. Как оказалось, на наручных часах Стаса был уже час дня. У полевой кухни повара только начинали возиться с едой, поэтому пара человек от их роты сбегали до кухни, одолжили на время пару котелков и всего необходимого для небольшого обеда.

Когда основная часть обеда подходила к концу, в их чудом уцелевшей палатке появился ещё один гость.

— Привет, ребята. — устало проговорила Злата и устроилась на привычном месте.

— Привет, солнышко. — со слабой улыбкой бросил Костя и отставил в сторону пустую жестяную тарелку.

За прошедшее время девушка успела привыкнуть к каждодневным обстрелам, боям и раненным, с которыми ей приходилось работать. Несмотря на общий бодрый вид, усталость всё же проглядывалась: чуть прикрытые глаза, лёгкие покачивания из стороны в сторону.

— Как там в госпитале дела? — попытался оживить её Костя.

— Не очень… — грустно отозвалась она. — Медикаментов ещё хватает, а нас — уже с трудом…

— Вы там хоть спите? — обеспокоенный её видом, поинтересовался Дима.

— Когда как… — пожала плечами Злата. — Сейчас, например, со вчерашнего вечера не спали. Часика два только поспала и всё, опять стрельба.

— Хотя бы артиллерия умолкла… — со слабой улыбкой заметил Стас.

Наконец-то наступила долгожданная тишина, прерываемая только завыванием ветра за пределами палатки. Снегопад прошёл давно и теперь оставалось только ждать момента, когда снова понадобится обороняться. Сами по себе начались разговоры о прошлой жизни. Находиться на передовой было уже невыносимо, поэтому старались хоть как-то отвлечься и покинуть эту проклятую высоту хотя бы мысленно.

Никто тогда ещё не знал, что их желание исполниться очень скоро…

• «
• 1
• 2
• 3
• 4
• 5
• 6
• 7
• 8
• 9
• 10
• »