– Ты смотри какой огромный кристалл, да ещё и круглый.
– И что мне это даёт?
– Если не нравится, что скажешь об этом? – она вытащила с верхней полки бейсбольную биту. Бита имела выемки для пальцев и в самой её толстой части виднелся кристалл.
– Кристалл мутный какой-то, – не понравился Сашке инструмент.
– Да ты привереда, – фыркнула девушка.
– А вот то… это что? – Сашка указал на лежащий на подставке как катана посох.
– Хм. Губа не дура. Это старая вещица. Довольно специфична. Подержи её, – она сняла посох с подставки, еле удерживая его в руках. – Тяжёлый.
Сашка легко подхватил посох одной рукой и проверил зачем-то балансировку, как будто собирался им драться. Посох словно прирос к руке. Он был почти ростом с молодого человека и в отличии от предыдущих устройств имел кристалл гораздо меньшего размера, но абсолютно прозрачный. Сашка сжал удобную рукоять в центре посоха, и кристалл мигнул красным светом.
– Ого! Ты ему понравился, – удивилась девушка. – Что ж. С тебя триста золотых дукатов.
– Это дорого или нет? – осведомился Сашка.
– Для нашей лавки да, но есть места, где за триста тебя даже кофе не подадут. Там такие вещи продаются, закачаешься, – авторитетно заявила продавщица. Тут же появился её брат.
– Всё упаковано и находится в вашей колеснице. Поздравляю с серьёзной покупкой. Хорошее вложение. С вас триста пятьдесят золотых дукатов за всё.
Сашка, не торгуясь отсчитал требуемую сумму. Гноблин уже важно прохаживался перед зеркалом, рассматривая свою обновку, Ёжка скромно стояла и ждала Сашку. Попрощавшись, он вышел со своими спутниками на воздух. За это время темнота полностью опустились на город. Весь небосвод буквально сиял звёздами, так много их было. Сашка вспомнил, что в лучшем случае в Москве можно было увидеть с десяток самых крупных и то если повезёт, здесь же их висело над головой тысячи тысяч.
– Красота то какая, – молодой человек застыл с раскрытым ртом уставившись в звёздное небо. Такого он не видел никогда. – Обалдеть.
– Пасть закрой, лапоть. Простудишься, – мимо него прошли два чудака в блестящих латах и шлемах.
– Ты что-то сказал, пупсик? – спросил Сашка оторвавшись от созерцания ночного неба Твердыни Сияющей Власти.
– Это он нам, – один «рыцарь» пихнул локтем другого в бок. Хенна напрягся, Ёжка и вовсе спряталась за него.
– Надо проучить эту деревенщину, – согласился второй. – Когда его будут хоронить, пусть напишут на дощечке, что он встал на пути Церберов. – Сказал он Хенне. Гноблин яростно потряс своим хоботом.
– Церберы? Я слушал, что тупее вас нет никого в Трёх мирах, – улыбаясь поведал Сашка.
– Однако! – удивился первый. – Ты кто, неизвестный маг? Нет… больше похож на крестьянина.
– Да от него навозом пахнет. Надо написать жалобу, чтобы не пускали всяких свинопасов в Твердыню, – заявил второй. Сашка понюхал рукав своей рубахи. Ну да есть немного.
– Свинопас значит?
– Ага, – кивнули оба как по команде.
– Ну тогда вам конец! – Сашка разозлился не на шутку. Первого он успокоил одним ударом по его тупой башке сверху, вбив ему шлем в плечи. Тот только ойкнул и свалился без чувств. Второй попытался сорвать свой скипетр с пояса с целью заколдовать Сашку, но тот оказался ловчее и толстым концом посоха ударил его наотмашь по шлему, сминая его как фольгу. Через секунду оба лежали без признаков жизни, а Сашка чесал макушку. Раздалась трель свистка и из-за угла выскочили два человека в голубых плащах с эмблемами какой-то зубастой псины о трёх головах.
– Стой, где стоишь! – выкрикнул один из них. Сашка, смеясь поднял вверх руки. И тут его спасли. Сверху на площадь приземлился барон со своими спутниками. Эффектно из темноты возникли пять всадников на чёрных скакунах. Среди них, сверкая свежим фингалом ухмыляясь смотрел на поверженных рыцарей Трой. Барон спешился и шепнул пару слов стражнику. После этого в руки блюстителя порядка перекочевал небольшой замшевый мешочек.
– Инцидент исчерпан.
Глава 7
На следующее утро Сашка стоял в небольшом квадратном дворе с высокими стенами, напоминающими кирпичный колодец. Около одной из стен располагались манекены из соломы, выполненные в человеческий рост. Кроме него во дворе стояли ещё трое. Барон и два ученика. Мальчик и девочка. Рэм и Ула.
– Сначала немного теории, – начал барон. – Магия доступна везде. И в Нижнем и Срединном мирах. Но! В Нижнем она так скажем с отрицательным зарядом, тяжёлая как осадок. Как в бутылке вина иногда есть осадок, так можно себе представить и магию Нижнего мира. Наверху она чистая невесомая, а книзу тяжелеет и лежит пластом. Работать с ней трудно, но некоторые приспосабливаются и результаты с тяжёлой, почти материальной субстанцией поражают. Но это уже отдельная тема, которая совершенно вам сейчас не нужна. В Срединном мире созданы самые сложные условия для работы с Эфиром. Эфир там имеет нулевой потенциал. Только очень сильные колдуны способны проводить через себя силу. Подавляющее большинство её просто не чувствует и как следствие даже не подозревает об этом. Все их фильмы, книги, картины не что иное, как трансляция из Верхних миров, сами они этим не обладают. Конечно, случаются пробои и даже в Срединном мире возникают Великие маги, как это было с Мерлином. Этот пьяница в очередном запое совершенно случайно обнаружил ту струну, ту мелодию, ту частоту при помощи которой можно было добраться до Эфира, сотворив себе, вы будете смеяться, очередной кувшин с пойлом. Ну это скорее исключение из правил.
– А как же старик Хоттабыч? – не выдержал Сашка.
– Не знаю такого. Наверное шарлатан. Хотя нередки случаи, когда кто-то из Верхнего мира мог ненадолго задержаться в Срединном и продемонстрировать свои способности. Так вот речь сейчас не о них. Мы с вами живём в Верхнем мире. Почему он Верхний? – барон указал на Рэма.
– Он расположен выше других, – ответил паренёк лет двенадцати. В более раннем возрасте магии не обучались. Обычно вместе с совершеннолетием дети достигали первого ранга во владении магией. Всего рангов было бесчисленное множество. Первые десять были чётко градуированы, а дальше уже выходили за рамки. Обычно маг, разменявший третье тысячелетие, достигал десятого уровня и представлял собой машину для убийства целых планет. А если он усиливал себя с помощью различных вспомогательных диковин…
– Это понятно из его названия, но почему он выше?
– Я знаю! – в разговор влезла Ула, его сестра. Брат и сестра были младшими детьми графа Дигби Трайтона, двоюродного брата Феликса Трайтона родственника Антона Трайтона, барона.
– Говори, – улыбнулся барон.
– Именно из-за скопления Эфира он зовётся высшим. Его здесь очень много, – выпалила девочка того же возраста, что и Рэм. По сути, они были близнецами.
– Уже ближе. Но не точно. Может ты Сашка?
– Точно я сказать не могу, как ты понимаешь, барон. Но мне кажется этот мир называется так не потому, что он выше или здесь больше Эфира. Скорее всего в Верхнем мире он наиболее доступен.
– Вот! Наиболее доступен для обращения с ним. Как вы может знаете, что все умершие растворяются в Пространстве, сами становясь Эфиром. Живым же, то есть нам, необходимы костыли для взаимодействия с невесомым и невидимым миром. Этими костылями являются кристаллы. Именно они облегчают задачу трансформации бесконечной энергии Эфира в наши задачи и цели.
– Ну а что можно сделать с помощью Эфира? – спросил Рэм.
– Что угодно. Тебя, меня, Твердыню, Основу, – развёл руками барон. – Всё это тот же Эфир, только ставший материей. Здесь главное желание мага. Захочешь создать что-то. Одним своим желанием ты создаёшь и закрепляешь в Пространстве своё произведение. Например, вот так!
Барон повернулся к стене, в руках у него появился короткий жезл, кристалл на его верхушке пылал ярчайшим зелёным светом. Вдруг из него вырвался тонкий луч и врезался в соломенный манекен. Чучело пошевелилось и спрыгнуло с насеста, на котором покоилось. Подпрыгнуло на соломенных ногах. Подняло вверх руки и потрогало свою пустую голову. Сейчас манекен обрёл псевдо-жизнь, которой в нём отродясь не было.
– Видите? Перед вами пример «оживления» соломенного манекена. Он может ходить и даже издавать звуки. Его можно использовать для охраны, хотя кого он здесь напугает… Но это базовая магия, доступная всем. Каждая династия обладает своей школой. Наша, династия Трайтонов, специализируется на Яде и всем что с ним связано. То, что я сейчас сделаю маги других династий повторить, не смогут. Но и мы повторить их тоже не сможем по той же причине, – барон без лишних эффектов сделал манекен зелёным. Теперь он светился ядовито-зелёным светом, источая желчь. С его рук падали вниз капли, прожигавшие землю под ногами. Ореол вокруг него усилился, и он теперь буквально весь лучился ярким кислотным светом.
– Ух ты! – вырвалось у Рэма.
– Да. Теперь к манекену опасно подходить ближе, чем на два метра. Может запросто отравить или хуже того растворить, – предупредил барон. – Его можно оставить так на века, и он будет всё также источать яд, стоя здесь вечно. Во всяком случае пока существует Эфир. Умру я, умрёте вы, а он так и будет здесь стоять. Вот в чём состоит истинная магия. В трансформации своего желания в материальный объект. Вы как бы становитесь творцом в отдельно взятом уголке Пространства, своим желанием создавая нечто. Именно так всё и создано, вот только кем неизвестно.
– А как же Ушедшие Боги? Которые ушли в Пространство дальше, после того как создали миры Основы? – спросила Ула.
– Они создали миры, но ведь кто-то создал их? – вопросом на вопрос ответил барон.
– Рекурсия, – вспомнил словечко Сашка из недавнего разговора с покупателем компьютера. Тот очень любил жонглировать таким словосочетаниями как точка сборки или броудкастный шторм, по ощущениям Сашки ни черта не понимающий о чём говорит.
– Словами младенца… – ухмыльнулся барон. – А сейчас мы с вами попробуем настроиться на восприятие Эфира. Оно тоже бывает разным у людей. Иногда связь возникает сразу и на полную катушку, а бывает, что будущему магу необходимо приложить усилия, чтобы почувствовать окружающую его силу. Возьмите в руки жезлы… Сашка, а почему посох?