Пункт назначения — джунгли Андаенга, небольшого государства на юго-восточном побережье Камбрии. Поскольку на Камбрии, но уже в северной части находился и Эстлэнд, можно было смело сказать, что Остин вернулся на родной континент. При этом только побережье Андаенга было освоено, в то время как большая часть государства оставалась малоосвоенной. Тропические леса на всей территории Андаенга, кроме трёх заповедников, восстановливались согласно программе от 501 года, принятой после уничтожения 95 % площади лесов. Было достаточно логично доказано, что искать Аркану следует в центральном, самом крупном заповеднике под названием Нару, куда не ступала нога человека из-за экстремальных условий: здесь по земле ползают 12-метровые змеи скемарсы, а в воздухе витает мошкара, отдельные представители которой переносят опасные заболевания.
Площадь Нару составляет свыше 11 тысяч квадратных километров. Власти Андаенга были очень встревожены намерениями CIMun, поскольку в Нару, традиционном заповеднике, была запрещена практически любая человеческая деятельность. Фернандес был вынужден отправиться на переговоры во время пребывания героев в Оскольде, и ему удалось добиться для 20000 километров Арканы выгодного исключения. Региональные власти даже задействовали свои подразделения для защиты парка и подготовили к прибытию многочисленных туристов поселение Икай-Тасе, расположенной в восточной части Нару. Конкретно в Икай-Тасе Остин и направился.
Только над срединным-океаническим хребтом его догнало несколько суден CIMun, которые вынудили Остина вернуться назад в Олгению. Ещё никогда он не чувствовал себя так паршиво. Когда он вышел, пилоты встретили его с недопониманием. Кханд даже не удосужился посетить Остина, а послал вместо себя какого-то низкорослого паренька, сообщившего Остину о потере тем десяти очков из-за "фальстарта". Старик вернулся к себе на корабль и угрюмо посчитал свои шансы. Оказалось, что Остин всё ещё может получить первое место при нахождении Арканы, поэтому он нашёл в себе силы дождаться настоящего старта, намеченного на 18 часов — оставалось совсем немного. Всё это время Остин провёл у себя на корабле, ни с кем не общаясь.
Аналогично поступил Джеральд, которому пока что супруга не звонила. Он ждал нового звонка, потому что опасался осложнений у Джилл. Ни с Остином, ни с Алхимиком или Венди общаться даже и не собирался. Джерри большую часть времени проводил за зеркалом, вглядываясь в обезображенное лицо. Он видел себя уродом и не хотел выходить на связь с людьми. Мадагаскар попытался организовать дистанционное общение Джерри с психологами; тот полностью проигнорировал эту возможность. В один момент внутрь корабля пытался заглянуть Гаррус, явно имевший какие-то цели. Тогда Джеральд посмотрел на него с таким взглядом, что Гаррус отвернулся и в спешке ретировался.
Венди попыталась поговорить с дядей, объяснить ему, что Алхимик стал ей хорошим другом. Гаррус возразил ей, вспомнив в подтверждение своему ходу мыслей очередную трагедию об одном очень хорошем человеке по имени Макс Антен. Антен был очень хорошим другом Гарруса и невероятным экстремалом, обожавшим попадать в рисковые ситуации. Он даже кормил маленьких медвежат, живших в лесу неподалёку от его дома. Когда Антена убили враги, они спрятали его труп за оврагом. Гаррус быстро вышел на след тела, но нашёл лишь обглоданные кости. Неподалёку бродили медвежата с окровавленными пастями… Венди возмутилась тому, что любая история Гарруса сводится к каннибализму или поеданию мяса в той или иной форме. Дядя приказал ей не перечить, а слушать нравоучения и принимать во внимание. Конечно, Венди уже знала, что любой совет или предложение Гарруса является прямым требованием, поэтому заткнулась. Ей не хотелось ослушаться своего кумира, знавшего гораздо больше, чем она.
Алхимик был решительно не согласен с Гаррусом. Он воспринял его как своего соперника в борьбе за Венди, как эгоистичного разбивателя чужих сердец. Этого было достаточно, чтобы он объявил войну Гаррусу. На первых порах, однако, война включала в себя только разочарованные взгляды со стороны, над чем Гаррус только насмехался. Алхимику было довольно обидно, но что он мог предпринять? Пока что он очень опасался бывалого наёмника и пытался познакомиться с ним поближе. В планах у Алхимика были не нападение или очевидная агрессия, а попытка договориться с Граллентом. Идеальный вариант развития событий включал в себя пьянку с их участием и разговор по душам. Алхимик ещё не знал, что Гаррус не пьёт, поэтому вполне мог позволить себе наивно нарисовать радужное будущее. На самом деле их ожидало жестокое столкновение.
За несколько минут до старта пилоты подготовили свои корабли. Гаррус остался с Венди на корабле, в то время как остальные пилоты, включая Остина, летели совсем одни. Алхимик боялся даже пытаться связаться с Венди, а вот Остин и Джеральд не разговаривали друг с другом, потому что было просто не о чем. Их пути окончательно разошлись. Каждый был намерен бороться за Аркану не на жизнь, а на смерть, не считая Венди и Алхимика, взволнованных прибытием Гарруса.
Зелёный цвет стартовой полосы. Пилоты напряглись.
Жёлтый цвет стартовой полосы. Пилоты схватились за рули.
Красный цвет стартовой полосы. Пилоты взмыли в воздух и полетели.
Они оставили за собой холодный Оскольд, жаркий Ластклейр и морскую Олгению. Где-то в пенитенциарном заведении, в тëмной камере сидел всегда улыбающийся человек, смотревший в стену, в которой видел неизвестность и сцены давно минувших дней. В совершенно другой, ещё более мрачной и унылой камере пребывала инвалидка, ничего не понимавшая. Молчаливое сидение в четырёх стенах, как ни странно, освободило её от влияния Вирто и позволило по-новому взглянуть на свою жизнь. Наконец, главный виновник многих трагических событий покоился в земле, сжираемый червями. Он мог спать спокойно, зная, что всё идёт точно по его плану.
Возле Икай-Тасе была подготовлена скромная площадка для кораблей. Пять кораблей (включая сопровождающий) едва втиснулось в узкие границы; благо, все сохранили возможность использовать имеющиеся шаттлы и автоволяры, что было необходимо в условиях разведки. Подготовка, включавшая в себя выдачу специальных спреев и инструктаж, длилась недолго. После неё началась полноценная разведка. Первым улетел Джеральд, ещё в полëте подготовивший. За ним последовал Остин. Алхимик и Венди, оставив Гарруса в поселении и незаметно для него объединившись, отправились в догонку за пилотами. Все четверо летели в сопровождении операторов. Граллент, довольный установкой скрытой камеры на шаттл Венди, из иллюминаторов "Заключения" смотрел на Икай-Тасе и отдыхал душой.
Людей ещё совсем мало — видимо, туристы не успели пробраться через пропускные пункты, установленные на влëтах в парк. Военные автоволяры, висевшие в воздухе у пропускных пунктов целыми группами, надёжно защищали охраняемую территорию от нарушителей и были готовы пропустить только пилотов. Девственный тропический лес, почти не тронутый браконьерами, дожил до наших дней и сохранил уникальную флору и фауну, за пределами Андаенга распространённую разве что в соседнем Наломено, и то лишь в восточных регионах. Икай-Тасе был окружëн жизнью в виде высоких тропических деревьев, прятавших за своими тонкими стволами и внушительными кронами всё природное богатство — миллионы цветков, кустарников, насекомых, гадов и птиц. Постоянный поток звуков из глубин леса только напоминал об этом. Вдалеке Гаррус наблюдал вулкан Икай, часть национального парка. Он не извергался уже 240 лет и пока ещё не планирует — считается потухшим.
Все пилоты, как по какой-то команде, первым делом двинулись именно к Икаю, справедливо предположив, что именно у такого знаменательного и грозного географического объекта, как вулкан, ожидаешь найти остатки человеческих поселений. Джеральд начал поиски с жерла вулкана и затем только спускался ниже. Остин поступил разумнее и, с первого взгляда убедившись в отсутствии следов человеческого присутствия на Икае, двинулся в глухие джунгли, а именно в самый внушительный массив к северу от вулкана. Подоспевшие Венди и Алхимик последовали за ним. Чтобы не попасться, они переписывались по телефону, что отвлекало их от главной задачи — поисков Арканы.
Алхимик: "Почему он такой агрессивный?"
Венди: "Он многое пережил и перестал доверять. Он и мне не верит, полагается только на свою чуйку"
Алхимик: "Но что с ним? Почему он видит во мне что-то плохое? Он видел меня буквально три мгновения и одну наносекунду"
Венди: "Вспомни, что видела я в тебе, пока ты ничего не объяснил"
Алхимик: "Ты хочешь, чтобы я и ему показал? Ну уж нахрен, мне не нужен такой гость на корабле. Плохая примета"
Венди: "Да иди ты! Сами разбирайтесь, надоели ваши детские разборки"
Алхимик: "Как будто я один в затруднении. Тебе тоже следует определиться, как относиться к своему дяде. Пожалуйста, сделай правильный выбор и помоги нам"
Венди не ответила. Наверное, была слишком занята. Сложно еë винить, потому что Остин, летевший перед ними, вдруг провалился вниз. Они осторожно проскользнули за ним, едва увернувшись от расположенных вплотную друг к другу крон, и увидели небольшое строение, возвышавшееся над местностью всего на пару метров. Остин вылез из шаттла и торжественно ступил на землю. На этот раз он одержал победу, а не кто-то другой. Венди и Алхимик вылезли из своих автоволяров и спросили его, что же не так с этим заброшенным зданием.
— Это не дом какой-нибудь, а ушедший под землю комплекс. Посмотрите, Венди, Алхимик, — Остин указал на полуразрушенные стены "здания", на которых сохранились остатки грубо вычерченных иероглифов, — вы видели когда-нибудь такое? В юго-восточной Камбрии отродясь не было таких монументальных построек. Видимо, похоронена вулканом.
— И ведь в самом деле… Остин, а ты прав, — воскликнула Венди и подошла поближе. Участок одной из стен обвалился, поэтому она смогла пройти внутрь и посмотреть вниз. — Смотрите, тут проход вниз! Фонариком не осветить…
— Не лезь туда, пока мы ничего даже не знаем! — приказал старик. — Невесело было бы, если бы ты провалилась куда-нибудь в зал с высокими потолками и разбилась.
— Ты где-нибудь такое видел? — засмеялась Венди.
— А такое, — Остин снова указал на комплекс, — ты где-нибудь видела? Не лезь, побойся Бога.
Алхимик подошёл к Венди и тоже нагнулся над пропастью, ведущей в неизвестность.
— На вид неплохо. Погнали! — он прыгнул в дыру.
Остин и Венди не успели остановить его. Оглушительный шум и треск сообщил о том, что Алхимик столкнулся с низким потолком. Предположительно, он выжил.
— Я ничего не вижу, но полёт был нормальный! Высота всего десять метров, не вижу причин для беспокойства, — простонал Алхимик снизу.
— Ты хоть ноги не сломал? — крикнул сверху Остин. — Изволь подождать остальных, раз у тебя такое нечестное преимущество.
— Наверное, одну сломал. Это неважно, — Алхимик, судя по звукам, встал и куда-то поплëлся. — Так темно, не видно ни зги.
Остин рассерженно метнулся к шаттлу и достал из багажника складную лестницу, с которой вернулся к комплексу. Он подготовил спуск вниз, убедился, что лестница упирается в твёрдый пол, и после всех приготовлений вежливо пропустил вперёд Венди. Теперь они могли освещать помещения, чем не преминули воспользоваться. Пустующие комнаты, в сравнении с предыдущими комплексами, выглядели на удивление современно. Даже стены представляли собой не грубое или изящное нагромождение блоков, а полноценную конструкцию. Как вскоре убедились пилоты, основным материалом при строительстве верхних этажей был бетон, который было несложно производить при соседстве с вулканом.
Если многие помещения в пирамиде и многие коридоры в лабиринте оставляли после себя вопросы, то вот открытый Остином "храм", похоже, был чётко распланирован с самого начала. Лестница ввела героев в длинную галерею, составлявшую большую часть верхнего этажа. В конце еë располагался вход во внушительный зал, который двоица сначала не заметила, поскольку направилась через миниатюрные личные комнаты, в которые смогли пролезть только через узкие проходы. Остин достаточно справедливо сделал вывод о том, что здесь жили собаки, которые по неизвестным причинам покинули свои "сторожевые будки". Следов органики в этих комнатках не сохранилось.
Третья будка вышла обратно в галерею, где их уже ждали операторы, отказавшиеся от издевательской чести лезть в конуры с камерами, и герои наконец достигли зала. Сначала их напугал двигающийся источник света, но затем они поняли, что это был Алхимик, по глупости потерявшийся. Он стоял на несколько уровней ниже Остина, из чего последний сделал вывод, что этот зал может уходить куда-то вглубь. Пока что не было видно.
— Ориентируйся по стенам! — объяснила ему Венди, которая подошла к стене у входа в зал и стала идти по ней. Алхимик озадаченно пошёл к ней и тут же взвыл от боли.
— Сука, медвежий капкан! Держите меня все, прощай, нога… — он драматично упал. Венди пришлось отойти от стены и, едва не упав при спуске по ступенькам, подойти поближе, чтобы посветить.
Оказалось, что Алхимика ужалил маленький скорпион, при приближении Венди убежавший в темноту. Она помогла подняться бедолаге и проверила место укуса. Остин, как специалист по просмотру передач о диких животных, уверенно заявил, что этот скорпион должен относиться к роду Yeretus, а значит, не способен представлять опасность для человека — тем более такого здорового, как Алхимик. Тот встал и принёс свои извинения. Но Остин верно рассудил, что дальнейшие приключения бессмысленны без источника света. Вредные беспозвоночные и особенности конструкции здания, как он считал, могут привести к серьёзным травмам.
Венди залезла в штаны и достала из кармана инъектор и склянку с транквилизатором. Она перелила вещество в устройство и внутримышечно ввела Алхимику в области плеча, немного подержав, как настоящий профессионал. Ему стало значительно легче, и он поблагодарил Венди за помощь. Алхимик был благодарен судьбе, что в цивилизованном мире отказались от болезненных шприцов, до сих пор применявшихся в странах третьего мира — в том числе и в его родных краях, — и перешли на сложные безыгольные инъекторы, отвечающие стандартам безопасности.
— Мы возвращаемся назад? — спросил удивлённо Алхимик, осмотрев углубление, оставшееся после ввода транквилизатора. Ничто его так не удивляло, как чудеса медицины. До родной деревни, конечно, доходили отдельные инновации и технологии, но с медициной всё было совсем плохо. Люди лечились при помощи наркотических и психоактивных веществ, а шприцы подбирали за наркоманами. Алхимик гордился тем, что вырвался из этой дыры и попал сюда. Ему многого стоило уцелеть в атмосфере всеобщей ненависти и презрения. Он был готов защищать то обретëнное счастье, которое собирался у него отнять Гаррус.
— Всё верно, — подмигнула Венди. Она разрывалась между кумиром и близким, но запретным другом. Венди совершенно не хотелось бросать на произвол судьбы человека, с которым она за короткое время успела породниться. Конечно, в какой-то мере она сблизилась и с Остином, и даже с Джерри, однако только Алхимика она знала достаточно хорошо, чтобы убедиться в том, что он ей по-настоящему нравится. Любовь? Венди не хотела себе в этом признаваться, поскольку всё ещё боялась дяди, явно недолюбливавшего Алхимика. Она всё равно надеялась, что конфликт разрешится сам по себе, как бы отстраняла себя от участия в готовой разгореться вокруг неё войне.
Итак, пилоты вернулись по галерее к лестнице и поднялись наверх. Там их уже поджидал Джеральд, только подоспевший к месту поисков. Он стоял и курил в сторонке, словно не собирался спускаться.
— А ты довольно медленный, Джерри, — попытался подшутить Остин. По правде говоря, ему не было весело, просто почему-то появилось очень странное желание поговорить с другом.
— Я знаю, — он повернулся к ним, показав изуродованную половину лица. Венди было всё ещё не по себе, даже Алхимик не мог долго смотреть на Джерри. И только Остин видел в нём того самого человека, с которым общался всё время напролёт. Этот человек просто сбился с истинного пути и озлобился на Остина. Это поправимо.
— Нужно захватить с собой оборудование: нормальные источники света, аппараты с едой — желательно рыбой, — тросы. Тут не обойтись без катакомб, как я вижу, — командным голосом сказал Остин. Алхимик послушно пошёл на корабль, Венди спросила:
— А почему именно рыбой?
— Сложный вопрос. Отвечу на него, когда аппараты будут здесь, — ответил тот.
Венди тоже села на челнок и полетела вслед за Алхимиком. Остались только Остин, Джеральд и два-три оператора, отложивших временно камеры в сторону. Старик подошёл к уктнувшемуся в стену комплекса Джерри.
— Ты остаёшься здесь? Тебя ничего не тревожит? — осторожно спросил Остин.
— Думаю, да. На природе хорошо, — спокойно заявил Джеральд. — Не хватало этой тишины. В Сакетлэнде и Олгении слишком шумно и опасно. Здесь чувствую себя почти как дома. Лишние люди очень раздражают.
— Джерри, ты никогда не был таким мизантропом! — воскликнул Остин, чем привлек внимание операторов. Из уважения они отказались запечатлевать этот разговор.
— Всегда был, — угрюмо ответил его собеседник.
— Нет! Ты любил жену и дочь, Джерри, и тебя тоже любили! Обратись к психологу, он поможет тебе, пока не стало слишком поздно.
— Психологу? Пока не стало слишком поздно? Да за кого ты меня принимаешь!? — разозлился Джеральд, повернувшись к нему. — Ты думаешь, что я псих или маньяк? Я такой же, как и ты, Остин, и ты это прекрасно знаешь. Никакой разницы! Вот только ты почему-то считаешь, что я больной. А может, считаешь то, чего я знать не могу и не должен.
— Джерри, Джерри, не загоняйся, — попросил Остин. — Я просто предложил помощь.
— Ты прав. Извини, — он снова уткнулся в стенку. Остин предпочёл его больше не беспокоить. Через минуту Джерри и сопровождавшие его операторы остались в полном одиночестве.
Венди без труда признала в обнаруженной камере изобретение Гарруса. Её ярости не было предела, ведь сначала она испугалась, подумав, что те мифические преследователи из Оскольда вернулись. Любимый дядюшка притворялся спящим в кресле, поскольку уже знал, что его раскрыли. Венди зашла на мостик и остановилась перед ним. Гаррус, великий и непобедимый наёмник, легко раскрыл себя, так как по ошибке задержал дыхание. Венди легко заметила отсутствие характерного звука движения воздуха через нос или рот, ведь Гаррус не сразу понял ошибку. Ей захотелось отомстить дяде за столь низкий и вероломный поступок. Но она всё ещё боялась его и не могла выразить всё своё негодование в открытую. У неё была другая идея.
Дядя установил камеру, чтобы убедиться в том, что Венди не общается с Алхимиком? В таком случае он увидит столь нежеланный для него процесс своими глазами. Венди в спешке обогнула основной коридор "Заключения" и спустилась на землю. Гаррус вскочил и подбежал к окну корабля, готовый спрятаться, если Венди попробует поймать его. Тем не менее, она двинулась к "Следжхаммеру", стоявшему совсем рядом, и дёрнула за шнурок колокольчика у двери. Через несколько секунд вышел Алхимик, только-только вернувшийся к себе и поэтому недовольный. Намерения Венди его очень напугали.
— Поцелуй меня, — попросила она, украдкой посмотрев назад. Силуэт Гарруса был отчётливо виден, операторы отдыхали или общались с оператором-постановщиком, идеальная возможность проявить себя.
— Я-я-я… ЧТО? — выделил последнее слово Алхимик. — Как что? Точнее, за что? Смотри, вон же твой дядя на нас пялится! Лучше…
Венди обхватила Алхимика за шею и прижалась своими губами к его. Одновременно с этим она посмотрела на Гарруса. Тот, судя по его движениям, был взбешён, но ничего не мог поделать. Венди быстро отпустила Алхимика, тяжело дышавшего — не то от радости, не то от страха. Она погладила его по голове и дала приказ:
— Иди к себе, Секу.
Алхимик, улыбаясь, кивнул и ушёл к себе на "Следжхаммер" с заплетающимися ногами. Всë-таки это был первый поцелуй в его жизни: его не целовали даже родные. Венди знала об этом, поэтому ей было вдвойне приятно. Рядом с ней выросла высокая фигура Гарруса, не знавшего, как и ответить на такой дерзкий вызов. Венди вздрогнула.
— Я поступил неэтично, Венди, знаю. И всё же я делал это ради твоего блага! А ты пытаешься разбить мне слабое сердце, — надавил на нужные струны Граллент.
Теперь настала очередь Венди молчать.
— Я много раз предупреждал тебя об опасности, исходящей от этого человека. И ты всё равно пытаешься сделать всё мне на зло. Венди, пожалуйста, забудь о нём. Если надо, мы всегда найдëм нужного парня или сразу несколько штук! Ты всё ещё моя племянница, поэтому сомневаюсь, что тебе нужна крепкая семья. У меня такой не было, — заметил Гаррус.
— А у меня, может, и будет! — возразила ему Венди.
— Что ты сказала?
Она умолчала. Гаррус ещё несколько раз спросил её, всё безрезультатно.
— Ну тогда пошли на корабль и не веди себя так. Смахиваешь на маленькую девочку, — Гаррус увёл её на "Заключение".
А Алхимик продолжал сидеть внутри "Следжхаммера", окружённый алишбеной и разломанными масками. Он был настолько напуган угрозой со стороны Гарруса и настолько возбуждён поцелуем с Венди, что отгонял мрачные мысли и сохранял приятные при помощи употребления любимых трав. Ему было очень хорошо — вот что можно сказать точно.
По распоряжению Фернандеса сотрудники CIMun разместили запрошенное пилотами оборудование в галерее комплекса, не повредив многовековых стен. Тут даже установлен аппарат с рыбой! Радости Остина не было предела. В конце концов, пилотам выдали шахтерские каски с фонарями, что гарантировало незабываемые впечатления как для участников, так и для зрителей этого странного реалити-шоу.
В зал спустились все четверо, предварительно включив фонарики. Теперь они ясно видели, что их окружает — зал был в форме амфитеатра, и спуск вниз, состоявший из нескольких лестниц, располагался посередине. По краям амфитеатра находились красивые балюстрады, отделявшие его от стен. В пустое пространство между стенами и балюстрадами, как убедился Остин, можно было провалиться.
— Ужасающее чудо, — восхитился он.
Но амфитеатр пустовал, словно кто-то ограбил его и ушёл. Это, как и исчезнувшие собаки, наводило на мысль об опустошении комплекса. Пока что оставалось загадкой, кто мог совершить подобное с храмом в самой глубине джунглей. Пилоты, возглавляемые Остином, по лестнице спустились ниже. По мере спуска вниз становились всё холоднее и холоднее. Причина вскоре была обнаружена — когда пилоты спустились в коридор, находившийся, очевидно, ниже уровня поверхности земли, они обнаружили просторное помещение справа, оказавшееся самой настоящей морозильной камерой. Венди и Алхимик содрогнулись, вспомнив, что они находились в капсулах, аналогичным тем, что находятся теперь в этой страшной комнате. Остин и Джерри остались здесь, в то время как остальные пилоты двинулись дальше по коридору.
— Ищешь замороженную Аркану? — спросил Остин.
— Почему бы и нет? Каждый раз уголок нужно облазить, — ответил тот.
— Правильно.
В десятках металлических ящиков, напоминавших гробы, хранились замороженные объекты. Ящики стояли вертикально и образовывали ряды, которых Остин насчитал четыре. Среди объектов он признал копья, драгоценные ожерелья, щит и несколько луков, что очень сильно его заинтересовало: выходит, что-то уцелело. Но это было только началом. Самая важная находка была обнаружена Остином при обходе последнего ряда, и он был поражён.
В одном из ящиков находилось тело полуголой женщины-туземки. Остин даже протёр глаза, чтобы убедиться, что это не сон. Он подозвал Джеральда, и тот, немного сначала проворчав, подошёл. Находка удивила и его.
— Она же живая? Она выглядит как живая, — заметил Джеральд.
— Я не знаю. Надо позвать остальных. Венди! Алхимик! Мы нашли человека! Возможно живого! — закричал Остин.
Они подошли чуть позже. Алхимик сразу признал в женщине ещё живое существо, хотя свои догадки не объяснил. Впрочем, даже если она была мертва, с неё можно было взять большой куш: женщина была одета роскошно, по-царски. Джерри вспомнил того самого царька, найденного ими в Оскольде: эта царица была одета идентична ему. Взаимосвязь между двумя разными полюсами планеты заинтересовала Джеральда. Это, как ни странно, снова убедило его в реальности Арканы — великого артефакта, способного стирать для людей границы между краями света.
— Мы должны растопить её, — сказал Остин, приложив ладонь к льду, за которым скрывалось тело.
Много часов спустя Джеральд бродил внутри "Рассвета", проверяя запасы алкоголя. На дворе ночь. Остальные пилоты мирно спят, и только один не знает, что приготовила ему судьба на этот раз. С целью расслабиться Джерри налил несколько рюмок и, чокнувшись ими сам с собой, принялся избавляться от стресса. Этот процесс, в какой-то степени более радикальный, чем у Алхимика, помогал ему развеяться. Помог бы и теперь, если бы не экстренный звонок от супруги. Джеральд спрятал рюмки и принял вызов.
— Слушаю, — пьяно сказал он.
— Джерри, Джилл забрали. Это всё, это конец, — рыдая, сообщила жена.
Джеральд тут же отрезвел. Его глаза застыли и перестали моргать, а руки задëргались.
— Как забрали?
— Очнись, что я тебе говорила!? Сказали, её введут в кому, но это ненадолго. Ей всё равно не прожить больше недели. А может, она умрёт уже завтра… Они сами не знают, и я не знаю, а ты и тем более! Почему ты такой, Джеральд?…
Джерри вытер слезы, выступившие у него из глаз.
— Нет, нет, нет. Ты держись, — попытался приободрить он.
— Тогда почему ты не приехал!? — вдруг истерично закричала супруга. — Почему ты даже перед смертью не посетил её!? Она тебя так ждала! Почему!?…
Щелчок. Джерри сел перед выключившимся экраном и замолк. Он был полон ненависти к себе. Посмотрев на рюмки, он одним ударом снёс их со стола и, вскочив, как следует ударил ногой по стене. Боль пронеслась по всему его телу. Джеральд открыл окно и выкинул туда все бутылки, которые нашёл на "Рассвете". Только так он мог спасти себя от самоубийства через распитие.
— Кто это там так шумит? — спросил один охранник, стоявший неподалёку.
— Грейхарт бухает, — ответил ему напарник.
— Понятно.