Хотя раскопки только начались, и новых действий со стороны пилотов пока не предпринималось, сотни миллионов телезрителей сделали первые выводы. Комментаторы ехидно обсуждали популярность тех или иных персонажей, иногда подмечая некоторых особенно деятельных фанатов. Так, на Юссе был замечен дельфин с маской Грейхарта на лице. Морского обитателя похвалили за усердие, а нарушителя закона, едва не задушившего животное своей выходкой, уже ищут правоохранительные органы Оскольда. Популярность Джеральда, ставшего известным под прозвищем "Архавир с того света" (имя главного героя из оскольдского мифологического эпоса), достигла небывалых высот; ведущие букмекеры со всего света верят в его победу. Международная организация Siesal более чем в 60 государствах провела опрос, в котором предлагалось ответить на вопрос: "Кого вы видите победителем 20000 километров Арканы?"
В целом, 45 % проголосовало за победу Грейхарта. На втором месте с 27 % оказалась Салабланка. 15 % заработал Алхимик, 13 % — Спенсер.
Организаторов опроса заинтересовало, в первую очередь, мнение целевой аудитории состязания — молодëжи. Здесь всё оказалось ещё хуже: оскольдца видели победителем 62 % опрошенных. Примерно одинаковые результаты показали Венди и Алхимик — 17 % и 15 %. За Спенсера проголосовало всего 6 %.
Помимо этого, было опубликовано, как пилотов поддерживают родные государства. Оказалось, что наибольшая поддержка у Джеральда, которого поддержали 76 % оскольдцев. Что касается остальных, то их на родине не очень-то и ценят: у Остина 54 % поддержки, у Салабланки 48 %. Данные по Алхимику не были приведены.
20000 километров триумфально шествовали по планете, покоряя сердца любителей спорта и приключений. Самый богатый человек Сайры, Кханд Фернандес, только пожинал с этого плоды, неустанно повторяя, что популярностью концепция обязана ему, а вовсе не партнёрам. Он имел на это право, поскольку только один человек мог так неудачно воплотить в реальность свои далеко идущие планы. Может, в будущем это послужит ему уроком, ну а пока медиахолдинги продолжат обсуждать рейтинги и неоднозначное влияние на них новаторского формата, предложенного Фернандесом. Любая крупная компания не станет работать в ущерб себе, поэтому ей нужно стабильно получать прибыль благодаря грамотным вложениям, под которыми обычно подразумеваются безопасные схемы, используемые длительное время. В таком случае разумнее не идти на эксперименты. Идея Фернандеса такой и была. Её реализация, как признался Сен Цзи, генеральный директор MGS, "была неотвратимым злом".
— Это великое событие, безусловно. Сейчас оно может так называться. Но что это было тогда? Мы помним всего лишь безумную идею, предложенную нам мистером Фернандесом. В той версии, которую нам подали, сразу чувствовалась неопытность, незрелость, а может, какой-то грязный розыгрыш. Правда, сейчас я начинаю думать, что даже такой вариант был бы обречён на успех, спасибо рекламе CIMun. М-м-м, вообще я рад, что всё обошлось и мы с мистером Фернандесом пришли к консенсусу. 20000 километров нравятся всем, совершенно честный обмен между нами и дорогими зрителями, — рассказывал Сен Цзи.
Мир ликовал, пока на пилотах продолжала лежать огромная ответственность. Всеобщий фаворит, Джеральд, предпочитал оставаться у себя на корабле. На шкафчике висела фотография Джилл. Джеральд легко снимал её, проведя пальцем по дверце, и садился за стол. Так он мог часами проводить свой досуг. И в самом деле, воспоминаний было достаточно. Тоскливый отец не мог смириться с мыслью о том, что в жизни дочери больше не будет ничего интересного. Он помнил славные вечера на загородной даче, когда Джилл впервые сказала своё первое слово — "папа", когда она научилась ходить, когда она нарисовала портрет с собой, мамой и папой. Он, кстати, висел внутри "Рассвета", на стене у выхода. Типичные карикатурные человечки, нарисованные слабенькой ручкой, ещё не способной твёрдо держать в руках карандаш. Джерри хранил этот шедевр как зеницу ока, поскольку в будущем это будет единственным, что останется от Джилл.
— Я спасу тебя, моя милая… Я ещё утру им носы, — обещал себе Джеральд, разглядывая фотографию. Улыбающийся темноволосый ребёнок с пухленькими щёчками и длинными волосами, слегка сгорбившийся, стоял у дуба в аллее. На землю опали осенние листья, возвещая об уходящей жизни. Фотография была сделана супругой Джеральда полгода назад, когда Джилл ещё можно было гулять. В последнее время она заперта дома в полностью безопасном помещении, где невозможно пораниться. Периодически её переводят в больницу. В последний раз, когда Джеральд связался с женой и дочерью, последней стало плохо, из-за чего за ней прилетел автоволяр скорой помощи. К счастью, сейчас с ней всё хорошо. По крайней мере, Джеральд надеялся на благополучный исход.
Он покинул Джилл, потому что боялся. Боялся своей беспомощности, боялся смерти. Довольно успешный, действительно талантливый, Джеральд ещё был слишком молод, чтобы взглянуть неизбежности в глаза. Его презирала жена, не понимали ближайшие родственники… Он тоже чувствовал себя предателем, хотя не мог поступить иначе. Его внутренняя природа жаждала освобождения для себя и дочери, а долгое ожидание не привело бы к положительному результату. Супруга неоднократно заявляла, что чуда быть не может. "Оно есть. Чтобы оно было, нужно действовать, а не верить!" — считал Джеральд. Свои слова пилот подкреплял действиями.
Давление со стороны близких людей, внутренняя тревога и изначальные садистские наклонности привели к тому, что Джеральд разучился себя контролировать. Он мог в припадке гнева, несмотря на все попытки сдерживаться, нанести самому себе ущерб: повредить оборудование, разбить кулаки об стену или даже убить безобидную крыску, пробегающую по коридорам "Рассвета". Всё, что угодно! Напуганный неконтролируемой реакцией, Джеральд спрятал на корабле револьвер с одной-единственной пулей. Зная, насколько далеко может зайти, он подготовился заранее, поэтому в случае чего ничто не помешает ставшему опасным для окружающих Джеральду совершить суицид.
На следующий день после звонка супруге Джеральд редко покидал корабль. Археологи занимались своим делом и активно общались с Алхимиком. Насчёт Венди он ничего не знал. Остин часто заходил на "Рассвет" и помогал по мелочам, пока Эсил следил за "Цифровой утопией". Операторы, получившие право снимать внутри кораблей (но только с разрешения пилотов), иногда наведывались к двоице и просили говорить на самые насущные темы. Изобретательный и язвительный, Джеральд переходил к обсуждению кактусов. Он хвалил цереусы, которые в огромных количествах выращивал в квартире. Недовольные продюсеры пускали все моменты со столь неуместным упоминанием кактусов под нож, и зрители так никогда и не узнали о странном увлечении своего кумира.
Пока другие пилоты никак не блистали, на короткий момент звездой реалити-шоу стал Алхимик с его исключительными перлами, постоянно попадавший под объективы камер. Казалось, он вообще не беспокоится за своё инкогнито, а получает искреннее удовольствие. Интернет был взорван фразой Алхимика "Я, конечно, не специалист, но это дыра. Причём глубокая". Уже через пять он обронил ещё одну мудрую мысль, только уже по поводу личных мнений: "Я считаю, что вам здесь считать ничего не нужно". Косноязычие Алхимика сделало своё дело: теперь за ним пристально следили все юмористы планеты.
После полудня главный герой дня остепенился и ушёл к себе, убедившись, что ничего нового не будет. Операторы заскучали, и тогда на сцену вышла группа из двух человек, впущенная охраной в сектор кораблей. Семейная пара долго ковыляла до "Рассвета" по заваленной мелкими камушками тропинке, и шла бы ещё дольше, если бы не помощь со стороны бравых операторов. Последние помогли им и двери открыть. Достопочтенные родители тихо вошли внутрь. В это время Джеральд обсуждал с Остином натхенизм — идеологию одного из самых противоречивых политических деятелей всей истории Сайры. Ничто не предвещало беды ровно до того момента, как Джеральд отвлёкся от смешной прибаутки от Остина. После этого улыбка слетела с его лица.
— Здравствуй, Джеральд, сыночек! — поприветствовала мать, полетевшая его обнимать. В её движениях Джерри чувствовал только фальш и ничего более.
— Здравствуйте. Рокфер, — познакомился с Остином отец.
— Остин, — ответил тот.
Джерри чувствовал себя максимально неуютно в такой компании. Его глаза с умолением смотрели на Остина, а последний никак не реагировал: дескать, извини, но помочь не могу ничем.
— А вы, наверное, этот самый Остин. Надо же, хорошо сохранились для 20-летнего. Меня зовут Элиза, я мама Джеральда. Да, оставайтесь, — согласилась мать, которая стояла в самом центре помещения, как огромная башня. — Уверена, Джеральд тоже очень скучал по нам, но у него была причина не звонить.
— Да, очень рад вас видеть, — голос Джеральда между тем утверждал обратное. — Чай будете?
— Да, будем. Но ты так и не ответил на прямой вопрос, — возмутилась Элиза.
— Какой ещё?
— Мне же не нужно ещё раз повторять?
— Забей, — встрепенулся Джеральд, наливая воду в чашки из электрочайника. — Лучше попей чайку.
— Ну что значит "забей"? Я как бы мать твоя, имею право спросить родного сына о чëм угодно.
Джеральд почти незаметно вздохнул и налил всем чай. Затем он пригласил родителей и Остина за стол. Разговор предстоял, мягко говоря, нелёгкий. Рокфер и Элиза были довольно агрессивны: Джеральд, очевидно, разочаровал их. Остин не хотел присутствовать на семейной драме, и забавном, что чуть позже ему пришлось в ней ещё и поучаствовать.
— Вы зачем прилетели сюда? Я же говорил, что после Арканы у меня будет время, а так вечно занят, — изъчснял ситуацию Джерри. По правде говоря, он лукавил, потому что истинной причиной двухнедельного молчания была взращëнная годами мучений ненависть к родителям. Он хотел забыть о них, а потом, может, и вовсе навсегда бросить их. Но Элиза была готова к такому вопросу:
— Что значит "зачем"!? Мы твои родители, забыл? Нам надоело на даче, поэтому я и Рокфер решили переселиться на время сюда. Мы будем тебя поддерживать.
«Уж лучше жестокая ненависть врага, чем такая поддержка и от них. Суки вы бешеные» — подумал Джерри.
— Рад слышать, — не моргая, сказал он.
Так и ели пару минут, пока не закончили и не сели за вино, привезённое Рокфером. Элиза как раз вспомнила проверенный способ придраться к Джеральду.
— А мы как раз созванивались с Мартой. Знаешь, твоя дочь сейчас в больнице лежит, — жалуется мать. — Ей не хватало денег на банальную шоколадку из автомата, пришлось отцу твоему переводить.
Джеральд молчал, потупив взгляд. В его ознобе чувствовалась такая злоба, что Остину стало не по себе. Элиза и Рокфер не подметили этой очевидной детали и продолжили:
— Дожили, отец — и не может ребёнку помочь. По идее, должен быть на все руки мастер, а умеет только кораблики водить и грести на этом деньги, которые, к тому же, куда-то себе в карман просаживает.
Все эти клеветнические слова были сказаны с целью уязвить Джеральда, ведь денег он никогда много не зарабатывал, получаемое же с готовностью переводил ребёнку. Стоит ли говорить о том, что ни о каком автомате с едой, расположенном в больнице, где Джерри ни разу не был, знать он вообще не мог. Элиза просто была рассержена тем, что сын попытался покинуть её, и хотела его наказать. Она жёстко контролировала Джеральда до того, как он сумел покинуть родные берега и зажить самостоятельно. После она стремилась на него влиять, чтобы помощник оставался до конца её жизни рядом. Рокфер с готовностью защищал супругу, не вдаваясь в мелкие детали.
— Пока не поздно, ты всё ещё можешь продать корабль и найти работу, — добавила Элиза. — Если не сможешь, поможем.
— Не поможете, а заставите, — процедил сквозь зубы Джерри.
— И что с того? Ты всё ещё молодой, без нас ни шагу сделать не можешь, — покачала плечами она. Это окончательно вывело Джеральда из себя.
— А за себя я решать могу? Мне вроде бы не три года, — Джеральд повысил тон, на что тут же получил ответную реакцию со стороны Элизы:
— Не кричи на меня!
— Я даже не кричу! — закричал ещё громче Джеральд.
— Не кричи на мать! — взревел Рокфер, стукнув по столу. Все на время замолкли. Властолюбивый и недовольный взгляд Элизы противостоял взбешëнным глазам Джерри. Остин, пока что выступающий скромным свидетелем, искренне недоумевал.
— Да не трогай дурака, — отмахнулся от сына Рокфер. Элиза, как оказалось, была другого мнения.
— Это что значит "не трогай"? А я могу спокойно смотреть, что ему плевать на жену и дочь? Мы его другим воспитывали. Любящим, нежным, заботливым…
Джеральду стало тошно: он рос в атмосфере ненависти, где к нему относились, как к животному. Единственной причиной, почему он не смог порвать с родителями, стал пароль от карты гос. банка, который Элиза и Рокфер намеренно не выдавали сыну. Его шантажировали и другими средствами, не позволяя обратиться в правоохранительные органы или сбежать. Благо, что сумел отстоять свадьбу и самостоятельную жизнь.
— А вырос эгоист, которому дела нет до семьи. Даже до родителей, заботившихся о нём! Бросил, не звонил. Они купили ему корабль, а ему плевать! Неблагодарный! — пустила слезы Элиза.
Джеральд обхватил руками ножку стола, чтобы не проломить кому-нибудь череп. Он не знал, что и сказать "любимым" родителям. Остин, впервые пересекавшийся с настолько запутанной ситуацией, решил защитить друга:
— Простите, конечно, но это нездоровые отношения в семье. Вы его гнобите, да ещё и лжёте. Нихрена вы не купили бы ему такой корабль, Джерри сам его нашёл и сам заработал, — смело сказал он.
— А вы куда нос суете в чужие разговоры? Это семейные разборки, — возмутилась Элиза.
— Да, именно, — поддакнул Рокфер.
— Если так хорошо знаете о хороших отношениях в семье, своим детям или внукам рассказывайте. А мы с мужем лучше знаем, как учить молодёжь.
Остину стало мерзко находиться с такими людьми. Он почувствовал, что имя Грега было осквернено упоминанием грязным ртом матери Джеральда, и оскалился. Заметивший отрицательную реакцию Остина Рокфер уставился на него. Видимо, приготовился вступить в конфронтацию. Остин тоже был не лыком шит, поэтому сложил руки в кулак и положил на них свою голову. Элиза не знала, как подступиться к нему, поэтому решила обрушиться на Джеральда.
Тот опередил её:
— Выйдите из корабля, — приказал он.
— Чего? — не поверили своим ушам родители.
— Убирайтесь, а не то я вызову службу безопасности, — ядовитым голосом повторил тот.
Джеральду надоело терпеть родителей. Приставучие как насекомые, они присосались к его жизни и никак не могут отстать. Он не хотел разбираться в их проблемах, он хотел только избавиться от лишнего груза и источника стресса.
— Ты как с нами разговариваешь? Забыл, кто мы тебе? "Выйдите из корабля". Ишь ты, — язвительно процитировал сына Рокфер.
— Охренел совсем! Что ещё за слова такие? У кого нахватался? — возмутилась Элиза.
Джеральд взялся за телефон и стал набирать номер. Его взгляд не сулил гостям ничего хорошего. Остин тихо ухмыльнулся, родители оскалились. Угроза подействовала. Растягивая неприятный момент, Элиза и Рокфер приподнялись. Джеральд не ликовал и не издевался, в его взгляде читалась только тупая ненависть.
— Неблагодарность тем, кто кормил и воспитывал пять лет! — разбитым голосом застонала Элиза. — Мы не переживëм этого.
Ответа не последовало. Элиза направилась к выходу и поспешно покинула "Рассвет". Что касается Рокфера, то он задержался на пару секунд.
— Мы всегда на связи, — на удивление спокойно сказал он и ушёл вслед за супругой.
Эти люди были на корабле не более 10–15 минут, но они испортили Джерри всë настроение. Остин пытался ободрить друга, хотя попытки были тщетны. Тот тяжело дышал, казалось, что ему сейчас станет плохо. К такому же выводу пришёл Остин, который отправился в соседнее помещение. Там он обыскал все настенные ящики и только путём продолжительных поисков разыскал экстракт валерианы CIMun Furor, находившийся в железной упаковке.
Вернувшись назад, Остин застал неожиданную картину. Разъярённый, не способный держать себя в руках, Джерри уничтожал аппаратуру корабля. Кулаки с ужасающей скоростью летели в кнопки и рычаги, разламывая их за один удар. Не жалея о содеянном, Джеральд высвобождал свои эмоции, накопившиеся за длительное время. Ему становилось всё легче и легче, и, может, он бы остановился, если бы Остин не решился вмешаться в процесс.
— Что ты делаешь!? Прими экстракт, полегчает. Ну, — предложил старик.
Джеральд с нервным тиком посмотрел на него, затем сжал кулаки и снова врезал по рулю, доломав его. Алюминиевый обломок упал на пол — рядом с прочим металлоломом. Остин гневливо выругался и, схватив Джерри за шкирку, отодвинул прочь от аппаратуры. Пилот тяжело дышал, но постепенно ему пришлось прийти в себя.
— Возьми себя в руки! Агрессия — путь слабого. Позвони своему куратору, пусть решает, его работа. Тогда эти нечисти тебя донимать не будут, понимаешь? Если так хочешь позлиться, найди себе активное хобби. А ещё лучше перетерпи, как обычно я делаю. Безумием ты ничего не добьёшься.
— Вижу я, как ты перетерпел. Живого места не осталось, — вспылил Джерри.
— Ты что-то сказал? — возмутился Остин.
— Нет. Всё нормально.
Джерри продолжал смотреть на пол, полный последствий безудержной ярости. Потом присел и поднял разломанную кнопку от дверей "Рассвета" с торчащими наружу зелёными проводками. Всё это надо сдавать в утиль, восстановлению не подлежит.
— Извини, но тебе надо отдохнуть. Я закрою двери, посиди пока что дома, — Остин похлопал Джеральда по плечам и протянул таблетки. Последний принял их, впрочем, оставшись на месте.
Спенсер вышел через главные двери, предварительно настроив автоматическое закрытие при помощи висевшей рядом консоли. На улице было свежо. Ярко светили оба солнца, а вот облака исчезли за горизонтом. Скоро скроются и родители Джеральда, торопившиеся в Саерфилле. Остин тихо показал им фигу, и вдруг заметил, что его снимают операторы, притаившиеся за углом "Рассвета".
— А вам тоже не хватает? Держите, — старик уважительно продемонстрировал операторам средние пальцы своих рук. Они были восхищены.
— Вы великий человек, мистер Спенсер. Очень великий! — сказал стоявший рядом дворник, который только и делал, что мëл опавшую листву из стороны в сторону.
— Мы знакомы? — посмотрел на него снизу вверх Остин.
— Будем скоро! Надеюсь, — ЭйДжей улыбнулся и, прихватив с собой метлу, пошёл к археологам. Остин не понял шутки. Приняв это за безобидное знакомство, он рассмеялся и придумал анекдот про эстлэндца и карагандца, который уже через пару секунд рассказывал заинтересованным операторам.
«Прилетел как-то раз карагандец в соседний Эстлэнд на заработки. Поехал в первый день на работу в местном анонимном такси. Видит — идёт по улице интеллигент, носящий пояс с разноцветными бляшками. Говорит: "У вас, что ли, такую хрень носят?" Водитель не отвечает. Проехали, видит — идёт по улице молодой человек с ирокезом не голове. Говорит: "Что они только себе позволяют? Выглядят как разукрашенные клоуны". Водитель не отвечает. Проехали ещё немного, видит — идёт по улице инвалид с протезом для правой ноги. Говорит: "Боже, ну и уродство. Лучше бы с тростью ходил, чем такое убожество себе в тело вставлял". Машина остановилась, и таксист, который ходил и с ирокезом, и с поясом с бляшками, и с протезом, высадил карагандца на обочине дороги»
Неспокойно было и у Аритона Вирто. Этот загадочный человек следил за новостями и на втором фронте: враждебные террористические группировки давно следили за его успехами и пытались заслать своих шпионов в Бейналлис. Но Вирто настолько жёстко контролировал своих ребят, что все попытки были безуспешны. Больше волновало Аритона другое — его власть не могла быть вечной. Рано или поздно что-то случится, и наивные дурачки сразу же перейдут к его конкурентам, как к единственной альтернативе. Их умы завоюет новый сильный лидер. Хессиан или Рианетт не подходят на роль объединителей, поэтому Бейналлис развалится окончательно.
Первый фронт подразумевал Фернандеса и CIMun. До того, как стать одним из главарей террористической организации Сендан, он работал в CIMun Comm. Собственно, после возвращения из вымышленного плена он туда и вернулся, сумев усидеть сразу на двух стульях. Только талант помогал Аритону сохранять лицо. Он научился пользоваться имплантом, позволявшим ему маскировать эмоции и при желании звучать абсолютно монотонно. Фернандес даже не подозревал, что предатель скрывается прямо у него под носом. Аритон вовсе не планировал противостоять CIMun или развалить её. Напротив, он хотел использовать своё положение в корпорации, чтобы поставить террористов рядом и контролировать пилотов 20000 километров. Благо, что высокое положение позволяло.
Просчёт Марсело глубоко разочаровал Аритона. Он вызвал девушку к себе в квартиру, купленную в Саерфилле. Она задержалась на полчаса в недавно открытом магазине южан, где купила дешёвый степлер. Было очень неприятно заново прикреплять кисть к руке, но Рианетт научили терпеть боль ещë в детстве. В этот момент в переулке, где она стояла, магическим образом появился нищий, который попросил милостыню. При виде оторванной кисти он, правда, сразу потерял сознание. Рианетт закинула ему сто сталеров и отправилась дальше. Она перебежала весь Саерфилле, смущая местных, пока не добралась до нужного дома #6373. Готовая к смерти, она зашла внутрь и первым делом поклонилась повелителю, сидевшему на старом, пожранном клопами кресле у закрытого окна.
— Я готова умереть, если так провинилась, — громогласно заявила она.
— Киперион прощает тебя, твоей вины здесь нет. Я переоценил тебя, Рианетт. После смерти Паскаля я сам не свой, потому что никто не может его заменить, кроме Хессиана. Знала ли ты, сестра, что к нам приходил жаловаться Алхимик? Он говорил, что в его корабль ломились, и просил принять меры. Теперь рядом стоят наши братья, которым запрещено его убивать. А без Алхимика моя система слежки несовершенна. Пришлось ограничиться установкой камер снаружи "Следжхаммера".
— Дайте мне искупить вину, умоляю, — попросила Рианетт.
— Я дам. Среди пилотов мы не трогали Джеральда Грейхарта. Он главный враг для CIMun, так как представляет Оскольд. Помимо этого, он вовсе не дурак. Думаю, тебе следует присмотреть за ним, Рианетт. Держись на расстоянии, но подмечай любые контакты со Спенсером и другими. Фернандес требовал отравлять ему жизнь всеми доступными средствами. Можешь мелко пакостить — но без раскрытия. В интересах CIMun, чтобы оскольдец был постоянно не в себе и совершал ошибки. Салабланка и Алхимик не так опасны для Спенсера, как показала практика. Мда уж, что-то подсказывает мне, что Аркана должна быть в Ластклейре. Шестое чувство, такое оно…
Рианетт согласилась и протянула Аритону отрубленную кисть, которую наспех присоединила к руке. Тот, вынужденный отыгрывать роль пророка, произнёс над рукой несколько трудновыговариваемых заклинаний. Рианетт взбодрилась, будто почувствовала себя гораздо лучше. Аритон встал, крикнул на шкаф, и тот выкинул на стол документы — личные данные Джеральда Грейхарта. Террорист передал их помощнице. Та отдала честь и покинула дом Аритона. Когда Рианетт ушла, он уселся в кресло: следовало собраться с мыслями и принять важнейшее решение касаемо места, времени и обстоятельств расправы над пилотами. Ему хотелось вывести из строя одного участника состязаний за другим, чтобы для собственной безопасности дестабилизировать CIMun и Фернандеса и выхватить Аркану, которую могут найти в абсолютно любом месте. Не считая этого оскольдского кургана, тут оказалось слишком скучно для могущественного артефакта.
Вообще у Аритона не было желания убивать Рианетт. Она была дочерью главы организации Сендан, Сифайлеса Марсело, которого Вирто убил в жестокой борьбе. Сендан распался на ряд группировок, среди которых был и Бейналлис. Аритона признали и поддержали одни из самых могущественных террористов — Артес, Паскаль и Хессиан. Первые двое уже погибли, третий жив. Каким-то чудом. Что касается Рианетт, то еë Аритон забрал из-за необходимости обосновать свою связь с Сендан не только богом Киперионом, но и связью с Марсело. Рианетт выросла во лжи и стала верной союзницей Аритона. Последний верил, что защитил её только для личной выгоды. К счастью, какое-то человеколюбие в нём всё же осталось, поскольку он избрал самый гуманный вариант из всех, когда существовали более кровавые альтернативы вроде двойников или актёрской игры.
— Слушай меня внимательно, Хессиан, — напоследок Аритон связался с помощником через телефон. — Рианетт направлена к тебе, будет следить за Грейхартом. Поэтому его не трогай лишний раз, не твоя юрисдикция. Артефакт вряд ли будет найден в этом скучном месте, как я думаю. Ожидаем сюрпризы в пирамиде Ласт. Алхимика не трогать, за Салабланкой я приглядываю. А Спенсера вообще не видеть! Если хоть волосок с его головы упадёт, я тебя нашпигую как следует, уяснил? На поле пилотам сейчас нужна свобода, и мы с ними полностью согласны. Что ты такое говоришь? Не преследуй их, приказ! Сохраняйте бдительность, но и о моих словах не забывайте. Киперион помнит, когда вы совершаете грехи. Конец связи.
«Сплошное разочарование» — думала Венди, причина грусти которой заключалась не в чём-то страшном, а в потере наушников. Она хотела расслабиться и прогуляться по "Заключению" под хорошую музыку, а получилось как всегда — провалилось из-за забывчивости. Внутри корабль представлял собой овальной формы коридор с мостиком снаружи и миниатюрными помещениями внутри. В одном из таких, в ванной, Венди решила остановиться, чтобы умыть отдохнувшиеся глаза и приободриться. Она нажала на большую чёрную кнопку, заменявшую полноценную ручку, благодаря чему потекла тёплая вода. Венди умылась за пять секунд — как раз за это время вода перестала течь.
Затем ей захотелось почистить уши. Венди попросила компьютер достать палочки, что тот и сделал. Первым делом она осмотрела свои ушные раковины, и уже на этом этапе её что-то смутила. Она пальцем соскребла маленький объект с уха и, положив на ноготь, поднесла к лицу. Самый настоящий датчик, обычно используемый при шпионаже и слежке. Она запаниковала.
Она не знала о датчике, что означает, что его установили незаметно для неё самой. Непонятно, кто и когда сделал это. Скорее всего, недавно, поскольку Венди стала популярной только при попадании в 20000 километров. Это могли быть другие пилоты, а могли и какие-нибудь сотрудники-фанатики. Выходит, они могли попасть на "Заключение" ночью, хотя это крайне маловероятно, так как Венди закрывается на все замки, предустановленные в Aerolust Boom.
Не выходя из комнаты, озираясь по сторонам, она достала телефон и набрала номер. Он ответил спустя пару минут.
— Привет. Что звонила?
— Привет. Слушай, у меня тут такое дело… Тебе устанавливали датчики в уши? — невинно спросила Венди.
— Ну раз шесть. Ты же не хочешь сказать, что и с тобой так сделали?
— Да, — она показала на камеру датчик. Со всех сторон.
— О-о-о-о-о, прекрасно. Поздравляю с первым датчиком в ухе, дорогуша! Приблизь. Да, вот так. Хорошо, хорошо. А теперь переверни.
— Ну так что? — не терпелось Венди.
— Погоди. Ещё раз переверни. И ещё. Да, ясно. Стандартная ситуация — знаменитая модель "Sosi". Довольно дешёвая и ненадёжная, обычно используется наглухо отбитыми. Тебя явно не уважают.
— Как возмутительно! — рявкнула она. — А что делать-то?
— Ты же не пойдёшь жаловаться в полицию, верно? Это позор!
— Конечно нет. Я же не настолько дура, — гордо заявила Венди, приложив руку к сердцу и вскинув голову.
— Верно, верно мыслишь. Если тебе очень страшно, я могу приехать. Вместе разберёмся, что да как.
— Да иди ты! Ты уже дед старый, только помешаешь, — отмахнулась она. — Я и сама справлюсь. Делов-то — найти идиота. Я таких за километр вижу. Но спасибо, что предупредил. Ломать датчик или что?
— Да! Чем больше ты будешь откладывать, тем больше на тебя будет смотреть какой-то сумасшедший извращенец.
— А, ну тогда я сделаю вот так, — Венди положила датчик на стол. Теперь установленная в нём мини-камера видела только портрет молодого, накачанного и высокого Гарруса Граллента. Что касается микрофона, то он был уничтожен.
— Ха-ха, умно придумано, Венди! Боже, какой же я шикарный на этой фотографии…
— Ясненько. Ну, времени у меня может быть мало, поэтому созвонимся попозже. Удачи! — резко попрощалась Венди. У такого поведения была своя причина.
Её волновал предполагаемый преследователь. На стороне Гарруса был опыт, а на её — интуиция. Явно не дурак оставил датчик. Никто не мог проникнуть на "Заключение" ночью, что означает, что объект был установлен в другое время в другом месте. Этот человек прячется среди пилотов, охранников, продюсеров и даже уборщиков. Возможно, действует группой, хотя вряд ли. Больше Венди тревожил вопрос, зачем она вообще понадобилась преследователю. А может, датчики установлены и у других пилотов? Но как знать, что они на её стороне? Слишком много вопросов, а ответов недостаточно. В таком случае Венди придётся самой поднапрячь свои неопытные мозги.