Хессиан, может, и умел притворяться другими людьми, но готовиться под такими обличьями к новым ударам судьбы он не привык. Угроза пришла оттуда, откуда не ждали — от людей среднего возраста со стандартными пивными животами и опухшими глазами. Их возглавил некто по имени Леваллуа, которому хотелось оставить свой след в истории. Сотни друзей Леваллуа прилетели в Саерфилле, заполонив неподготовленные к такому наплыву туристов гостиницы. Хессиан получил информацию о прибывших и даже краткие сведения об их главарях, но не принял к сведению и не проверил линию обороны. Потом он очень сильно об этом пожалел.
Каким бы добрым и высоконравственным не казался человек, он никогда не откажется от подлости ради собственной выгоды. Миллиарды телезрителей наслаждаются реалити-шоу, с нетерпением ждут новых серий, и планы прибывших в Саерфилле авантюристов, идущие вразрез с интересами остальных, только подтверждают эту мысль. Законы Оскольда, в конце концов, никак не ограничивали фанатов, за исключением некоторых базовых правил поведения, при отсутствии которых правительство можно было бы обвинить в бесполезности. Процветала вольная трактовка законов, по ней фанатики оправдывали любые свои зверства. Одно такое им предстояло объяснять перед полицией несколько позже.
Археологи докопались до человеческого черепа, почти полностью стёртого в труху. Алхимик, всегда находившийся рядом, достал кисточку и с её помощью начал чистить костяк. На шум собрались и остальные пилоты, проигрывавшие на первом этапе гонки неизвестному типу из Борристоуна. Не желая с этим мириться, они обратились к другим частям могилы, где быстро обнаружили серебряный кинжал, женские останки, конскую броню и маленький браслет. Не оставалось сомнений в том, что в могиле был захоронен какой-то влиятельнейший веллистский царëк. По пластам, на глаз он умер около полутысычи лет тому назад. В условиях вечной мерзлоты он довольно хорошо сохранился, и Алхимик выкопал полноценный скелет. Сложно сказать, кем был царь, но, судя по всему, он жил здесь уже после деятельности Туука Синемара. Можно ли считать его связанным с Арканой? Конечно да!
Надпись "Arkane" на кинжале дала ответ на вопрос. Оружие у веллистов почиталось как божество, как защитник своего владельца. Просто так надписи на нём не делались, иначе бы горе-писаку обвинили в богохульстве, что, конечно, при тех условиях вело к смерти. Саму Аркану, правда, пока что не обнаружили. Возможно, она залегает глубже или находится в других захоронениях, что маловероятно, так как археологическая разведка, проведённая недавно, показала, что это единственный курган или могильник в районе. Аритон распорядился прекратить поиски Арканы после полного исследования захоронения, оказавшегося, по всей видимости, одним из немногих в кургане.
Информация об обнаружении могилы быстро просочилась в Саерфилле, и друзья Леваллуа быстро смекнули, что это их шанс. Они прибыли к съëмочной площадке на такси. Хессиан, носивший имя Ниассеха, главы службы безопасности, весело проводил своё время в постели с продюсером шоу и не сильно беспокоился о каких-то фриках.
Ситуация усугублялась. Пространства вокруг кургана, за исключением пары совсем невысоких холмов, были открыты. Куда бы ты ни глядел, везде твой взгляд пересекался с линией горизонта, тебе открывались роскошные виды пустующих тундр. Обычно здесь было холодно, но не в этот раз — год выдался на удивление тёплым. Друзья Леваллуа вышли в паре сотен метров от ближайшего корабля, которым оказалась "Цифровая утопия". Здесь уже собралась толпа зевак, изначально находившихся неподалёку от этого места. Сотрудники службы безопасности — по совместительству террористы Хессиана, — лениво стояли и ругались на довольно-таки пассивных прохожих. Прибытие огромной своры людей они восприняли спокойно и остались на своих позициях, уверенные в безопасности.
А Леваллуа только подогревал интерес толпы своими бредовыми мыслями.
— Они нашли Аркану, но собираются спрятать. Нам даже не дадут взглянуть на религиозную святыню, так, получается? Изверги, сукины дети! Это оскорбление наших чувств, циничный атеизм. Не дадим им отобрать Аркану! Если не мы, то кто спасёт еë из цепких рук мирового правительства? Они — против нас! Да, каждый сам за себя, скажут они. Но мы сила, мы можем объединиться и отстоять наше право на веру! Пусть каждый подлец скажет себе: "Зачем я пришёл сюда? Просто трусливо глазеть на то, как попирают веру, как попирают Бога?" Да ëшкин кот, тогда вы все цуцики! Ëбнуть их, да и только! С нами Сириус! Захуярьте, пока ноги не откинут!
Речь пьяного в стельку Леваллуа придала всем уверенности. Стоявшие рядом охранники, встревоженные бодрыми словами, достали телефоны, хотя было уже слишком поздно. Сам предводитель толпы подошёл к ним и показал нецензурный жест. Сотрудник службы безопасности, взбешённый этим, обругал его. Тогда Леваллуа ввязался в драку и сломал охраннику нос. Последний взбесился и резким ударом под дых нокаутировал Леваллуа. Обезумевшая толпа, возглавленная другими неадекватами, ринулась на охрану, быстро сметя еë в сторону.
Пилоты и археологи отвлеклись от своих занятий, привлечённые шумом. Даже настырные операторы решили заснять происходящее на краю площадки. Увиденное им сначала понравилось, но вскоре они изменили своё мнение. Произошло это в тот момент, когда обезумевшие фанатики ворвались внутрь и побежали на курган. Тогда-то запаниковали абсолютно все.
— Где охрана!? Служба безопасности спит, что ли? — возмутился Джеральд, отступивший назад. Но друзья Леваллуа окружили площадку, так что бежать было некуда.
— Вся перед вами, — саркастично отозвался один из немногих оставшихся охранников, вынувший тазер и спрятавшийся за бочкой рядом с героями.
— Это, должно быть, какая-то шутка. О таком нужно сообщать заранее, — сказал Остин.
— Это не шутки, это нежелание CIMun тратиться на охрану, — прорычал Алхимик. — Ну и абсолютная бездарность начальника службы безопасности, разумеется. Дай Бог его уволят. Эскель, где этот хрыч?
— Должен быть здесь, на нашем корабле. По крайней мере, зашёл туда час назад. Без понятия, чем он там занимается, я свечку не держал, — сообщил охранник.
— Вот тебе раз. Вызови его! — потребовал Алхимик, на которого впервые напали. Он без зазрения совести разбил нос первому негодяю и пинком ноги отшвырнул второго. Пилоты встали кругом, рядом вооружились лопатами археологи. Запуганные операторы сжались в один маленький комочек возле "Рассвета"; там их быстро нашли и обобрали.
Хулиганы ринулись к раскопу, где, как они думали, находился артефакт. Археологи не могли позволить, чтобы добытые тяжёлым трудом объекты были утеряны, поэтому они сплотились возле кургана. В то же время им было сложно использовать тяжёлые и опасные лопаты против живых людей, что затруднило и без того проблемную оборону. Обезумевшие люди стали толкать археологов, а самые смелые — хватать за одежду и швырять. От пилотов отделился Алхимик, который бросился на помощь друзьям. Он напрыгнул на одного из хулиганов сзади и расплющил, после чего поймал другого за ногу и швырнул в третьего. Вскоре он скрылся с глаз пилотов, как и археологи: потонули в море бунтовщиков, начавших сражаться друг с другом в том числе.
Синие двери корабля открылись, наружу вышел сам начальник службы безопасности, Наиссех. Он выглядел совершенно невозмутимым. На лице сияла безупречная улыбка на все тридцать два зуба, на поясе висел находился стандартный электропистолет. Венди озадаченно взглянула на это орудие, как будто уже с ним пересекалась, но никак не могла вспомнить обстоятельства знакомства.
— Ха-ха, опять бунт! — рассмеялся Наиссех. — Сохраняйте оптимизм, дамы и господа. Сейчас мы успокоим этих психов.
Он достал из кармана теннисный мячик.
— Ха-ха, смотрите. Аркана! — громко воскликнул он, показав на мячик.
В толпе практически никто не заметил его оклик, потому что драка достигла того предела, после которого всякий смысл терял своё значение. Наиссех, немного разочарованный, кинул теннисный мячик назад и попал кому-то в голову.
— Не я выбрал этот путь, а вы, ха-ха, — он хрустнул пальцами и потянулся за электропистолетом. Улыбка растаяла, когда оружие оказалось украдено.
Наиссех развернулся и увидел воришку, пытавшегося спрятаться за другими друзьями Леваллуа. С маниакальным оскалом, напугавшим его собственных бойцов, Наиссех догнал преступника, остановившегося возле "Следжхаммера" с целью осмотреть украденный пистолет, за десять секунд. Первым делом, как порядочный начальник службы безопасности, он постучал вора по спине.
— Может, вернëте мне мой пистолет?
Тот пробормотал невнятный ответ, который Наиссех не расслышал. Рассмеявшись, Наиссех пнул преступника между ног, отобрал своё оружие и с ходу выстрелил в нескольких хулиганов, собиравшихся напасть на пилотов. Хессиан был рождён в атмосфере хаоса, поэтому окунулся в неё с удовольствием. Подобно Аритону, он нуждался в безумии и питался своей непобедимостью. Наслаждался собственной подлостью, позволявшей ему бесстыдно обманывать людей. Он сохранял верность Аритону, зная, что под началом влиятельного террориста сохранит своё беспечное существование в этом мире. Жизнь для Хессиана была весёлой игрой, где обстоятельства позволяли ему нарушать установленные правила и выступать в роли сильного. С чего бы не радоваться?
Хессиан достиг такой степени просветления, что когда врачи диагностировали у него рак желудка четвëртой стадии, он не запаниковал, только лишь улыбнулся и принял к сведению. Чтобы лечение не мешало его основному роду занятий, террорист прикончил врачей и никому не сообщил о заболевании. Боль сжирает его заживо, а Хессиан всё смеётся и смеётся. Когда наступит последний час, он успеет себя прикончить, а пока имеет смысл наслаждаться оставшимися днями.
Увы, оптимизм Хессиана пилоты, вынужденные бездвижно стоять возле "Заключения", совсем не разделяли. Они уже потеряли операторов, археологов и Алхимика. Продюсеры и обслуживающий персонал заперты на сопровождающем корабле. Среди рядовых охранников уцелел, по всей видимости, только Эскель Ди — знакомый Алхимика, парень с любовью к шуткам. Эскель был наиболее близким к Хессиану террористом; последний научил его никогда не унывать и, цитируя самого Хессиана, "держать ствол в горизонтальном положении, видя мужчин, и в вертикальном, видя женщин". Эскель, возможно, даже был наиболее человечным из прочих террористов, что подмечал в нём, никак не обвиняя, и Хессиан.
Какая-то кучка сохранивших рассудок друзей Леваллуа нацелилась на пилотов, видимо, собираясь отобрать у них несуществующую Аркану. Остальные группировки набросились на корабли, которые захотели ограбить. Среди пилотов это вызвало возмущение.
Эскель остановил большую часть хулиганов и героически пал: какие-то пьяницы отобрали тазер и использовали на самом охраннике. Они прицелились в Остина, угрожающе стоявшего впереди остальных пилотов. Остин гипотетически мог бы успеть ударить идиотов тростью, но времени было слишком мало, а хорошей реакцией он не обладал. Старичка спас Алхимик, который сломал преступнику руку. Тазер упал на землю, остальные в панике разбежались.
— Слава Богу, ты живой, а то мы уж подумали… — вздохнула с облегчением Венди. Алхимик улыбнулся ей и проверил состояние Эскеля. Тот чувствовал себя неважно.
Наиссех, медлительно расхаживая по площадке, вырубал по очереди одного друга Леваллуа за другим. Он ехидно посмеивался, чем раздражал абсолютно всех. Дошло до того, что целый десяток хулиганов отказался от взаимных претензий ради мести главе службы безопасности. Преступники одновременно набросились на Наиссеха с пустыми бутылками из-под виски, рассчитывая убить. Он их потуг не оценил, а виртуозно зарядил под ноги случайному противнику. Поражённый рухнул на землю, бежавший за ним споткнулся и улетел в песок, оставшиеся едва успели остановиться. Наиссех преспокойно удалился прочь, пока друзья Леваллуа, плохо видящие в сохраняющей внушительную численность толпе, пытались понять, куда он подевался.
Через десять минут после начала бойни из трёх сотен бойцов на ногах осталось не более четырёх десятков. Леваллуа к тому моменту успел очнуться и объединить оставшиеся силы своим могучим голосом, с которым ему следовало выступать в Международной организации.
— Вы чего творите, подонки!? Мы же должны найти Аркану! Если не опоздали, то Аркана у этих участников. Обыщите Архавира, девку, мужика и старика! Ну и ещё вот этого шизика.
— Дошутились, ха-ха, — Наиссех, проходивший мимо Леваллуа, изменил свою траекторию движения и пнул пьяницу по ногам. Леваллуа упал на шпагат и больше не вставал.
Последняя группа хулиганов напала на героев. Наиссех отступил к "Заключению", успев по пути успокоить добрый десяток. Оставшиеся снова напали со всех сторон, и теперь пилоты были их главной целью. Один из мерзавцев обхватил Джерри сзади и потянул назад, в то время как сообщник полез проверять карманы. Остин услышал стоны пытающегося вырваться друга, возмутился и огрел вора тростью по рукам. Затем несколько раз повторил. Негодяи отпустили Джеральда и с позором сбежали. Ещё один попытался схватить Венди за шею, но она сразу же, стоило склизким пальцем коснуться её, развернулась, встретившись лицом к лицу с хулиганом. Трус попытался ретироваться, но Венди ударом колена подбросила его в воздух. Он не успел даже упасть на землю, как пилотесса со всей силы ударила по животу сапогу, отчего бедолага чуть не испустил дух.
Наиссех и Алхимик избавлялись от оставшихся, как издалека донёсся вой сирены: наконец-то изволила прибыть саерфилльская полиция. Друзья Леваллуа запаниковали и разбежались, пожалев о своей безмозглости. Наиссех, уже уставший от постоянного хождения, помог вышедшим на улицу полицейским в выяснении деталей произошедшего. Были допрошены немногочисленные свидетели и вызвана скорая. Большая часть друзей Леваллуа пострадала несильно, но некоторые получили серьёзные травмы, в чëм был виноват, прежде всего, грубый Алхимик. Полицейские, полностью понимая его положение, выписали скромный штраф на сто пятьдесят оренов. Выявленные зачинщики происшествия, включая Леваллуа, были задержаны и посажены в полицейские автоволяры. Слабо пострадал и состав съемочной группы, из которого только один археолог получил огнестрельное ранение в ногу (никто так и не понял, каким образом, ведь не было слышно никакого огнестрельного оружия. Возможно, кто-то использовал глушитель). То же можно было сказать и о службе безопасности. Полиция, согласно поступившему свыше приказу, осталась на месте в качестве временной охраны.
Впервые за всë время на раскоп прибыли кураторы Остина и Джерри. Конечно же, речь идёт об Аритоне Вирто и Августе Мадагаскаре. Если первого мы хорошо знаем, то о втором следует рассказать немного поподробнее.
Август Мадагаскар — куратор Джеральда, заместитель министра иностранных дел Оскольда по организации международных мероприятий. Должность обычно совершенно бесполезная, и только 20000 километров дали Мадагаскару шанс наконец проявить себя на этом поприще. Он, будучи не самым компетентным лицом в правительстве, основательно подготовился к отправке Джеральда, за что был позднее представлен к награде. По его личному совету Джерри посетил психолога перед началом соревнований, что помогло снять напряжение. Также Мадагаскар, узнав о прибытии родителей Джеральда в Саерфилле, сделал всё возможное для того, чтобы выгнать их на материк. Он в этом преуспел, чем заслужил доверие пилота. Ни Аритон, ни Гаррус не могли похвастаться столь скрупулёзной работой.
По прибытии в Саерфилле Мадагаскар лично осмотрел Грейхарта и отпустил только тогда, когда убедился в отсутствии ранений. Ни капли не беспокоясь об явно настроенном к оскольдцам негативно Аритоне, он инструктировал Джеральда касаемо подобных ситуаций, а также болезненных семейных тем.
— Не позволяй этой мути затуманивать твой разум, Джер. Ты — лучший, ты победишь. О родителях можешь забыть, я сделал всё возможное, чтобы они тебя больше не трогали. Насчëт семьи не беспокойся, лучшие врачи со всего Оскольда поддерживают Джилл.
— Как она, мистер Мадагаскар? Ей стало лучше? — первым делом спросил Джерри.
— Думаю, можно сказать и так. Пока что сложно говорить об этом, однако, полагаю, ситуация поменялась незначительно. Что-то вроде этого, Джер. Я не знаю, я не специалист. Надеемся на лучшее и движемся вперёд, верно?
— Всё так. Только бы ей было хорошо… — опустил голову Грейхарт.
Аритон общался с Остином не более минуты, хотя Спенсер был рад и такому вниманию. Куда больше времени куратор уделил разносу Наиссеха, которого, не стесняясь, поносил полчаса. Глава службы безопасности стоял и кисло улыбался. Аритон едва сдерживал себя, чтобы сохранить их разговор конфиденциальным. Во всяком случае, он заранее позаботился о том, чтобы всякий случайно подслушавший разговор не узнал об истинной природе Вирто и Хессиана. Хессиан, кстати, поддержал своего начальника.
— Идиотина, грязное животное. Вздёрнуть бы тебя где-нибудь на ниточке, чтобы висел и не занимался грязными делишками по доступным ценам. Меня чуть Фернандес не пристрелил на месте за твои ошибки! Мерзотная же ты мразь… Чего смеëшься!? Побойся Бога, Наиссех, побойся Бога. А он тебя явно любит, потому что я даю тебе второй шанс. Исключительно из моей надежды в твоë исправление. Но только попробуй ещё раз разочаровать, и я не буду ручаться за себя, — громогласный механический голос Аритона звучал страшно.
Хессиан и стоявшая рядом Рианетт Марсело согласились с ним. Аритон посмотрел на часы и громко воскликнул на весь участок:
— Раскопки можно объявлять законченными! Арканы на территории Оскольда нет! Возвращайтесь в Саерфилле, утром состоится вылет в Ластклейр. Об остальном вам сообщат позднее. Повторяю: Арканы в Оскольде нет. Утром перемещаемся в Ластклейр.
Оскольдский этап завершён. Это означает, что знаменитые комментаторы, Коннор Летт и Путис Рамхалов, готовы обсуждать итоги! Они устали от шуток над наивностью Алхимика и паники по поводу "инцидента друзей Леваллуа" — тем, которые им совали под руки редакторы.
— Ну что ж, Коннор, вот и подошëл к концу первый этап. Да уж, сумасшедшие фанаты никогда не приводили ни к чему хорошему, но это совсем вопиющий случай. И повезло ведь, что никто не пострадал! — воскликнул Путис.
— Да, хоть что-то интересное. В целом, было скучно. А я ожидал, знаешь, что мы встретим что-то более интересное. Полноценные пирамиды, города или ещё что-то. А это просто могильник какой-то, — пожаловался недовольно Коннор.
— Самое то для начала, мой юный друг, — подшутил над собеседником Путис. — Например, лучше всех проявил себя Алхимик, который и ночью оставался у этой дыры, героически привлекая к себе всех комаров Оскольда. Господи, да он-то и раскопал это чудо в конце!
— Ты забываешь, что при поисках могильника Алхимик немного заблудился. В начале лидером был Джеральд.
— Начало для того и начало. Но Джеральд заслужил второе место.
— Не согласен, но как вам будет угодно. Что же с Остином и Венди? Они проявили себя одинаково не очень на данном этапе и сильно разочаровали своей пассивностью.
— Долго думали, думали, да наконец додумали. Ввиду сложности было решено просто разделить десять очков между ними — каждому пять. Итого картина у нас выглядит следующим образом: Алхимик — 30 очков, Джеральд — 20 очков, Венди — 5 очков, Остин — 5 очков. Поздравляю Алхимика с победой!
— Победой на первом этапе, Путис. Джеральд ещё утрëт нос им всем, я это гарантирую, — хихикнул Коннор.
— Подумать только. Вроде всего час назад вылетели корабли, а вот уже первый этап прошёл, — удивлённо заметил Путис.
— Так и есть, дружище. Время быстро летит. Финиш совсем близко. Стоит только зевнуть, и мы увидим схватку наших пилотов за Аркану. Уверен, зрелище будет незабываемым!
Все вернулись в свои корабли, и только ЭйДжей мирно гулял неподалёку от полицейских, увлечëнный интересной мыслью. Он ходил взад и вперёд, иногда разворачивался, смотрел вверх и вниз. У него не было никакого плана действий, и он просто наслаждался свободной минуткой, когда начальник не ругал его за "губительное безделье".
Было бесконечно приятно ощущать себя единым с этим миром. Летят птицы, бегут животные и растут ввысь растения. С движением к Солнцам существа становятся сильнее и крепче. ЭйДжей по лестнице поднялся на крышу сопровождающего корабля и остановился. Он возвышался над другими людьми и словно был оторван от реальности, в которой раньше существовал. Он стал легче и манëвреннее. Очистилась голова, мысли стали чётче и гармоничнее. Больше не было тревоги.
Человеческие голоса под лестницей стали гораздо тише, ведь мозг сосредоточился на звуках природы, с которой ассоциировал себя ЭйДжей. Он был не человеком, но диким существом, стремящимся вперёд — великим и мудрым. Радость поглощала его с головой, когда он думал о мире, в котором живëт с рождения. Когда ЭйДжей умрёт, его останки воссоединятся с природой и дадут начало чему-то новому.
Громкий окрик босса спустил ЭйДжея с небес на землю. Руки затряслись, уборщик едва сумел спуститься вниз, не грохнувшись обо что-нибудь. Командир корабля приказал сотруднику вернуться внутрь и отдраить полы на мостике. ЭйДжей, опечаленный, понуро поплëлся внутрь, как раб, и исчез с глаз полицейских.
Алхимик молча пил целебный отвар алишбена, продолжая по-царски сидеть перед уродливой печкой. Этот напиток он употребляет с детства. Алишбена содержит психоактивные вещества, вызывает зависимость и вводит в изменëнное состояние сознания. Вместе с тем он не оказывает негативного влияния на организм и достаточно безопасен. Растения, используемые при изготовлении алишбены, произрастают в центральном Араде. Иногда к отвару добавляется самогон.
После употребления алишбены Алхимик мог совершать вещи, которые не позволял себе обычно.
Наверное, на этот раз алишбену он выпил для того, чтобы спокойно смотреть на портрет молодой женщины, висевший на стене у мостика. Каждый раз, оборачиваясь в её сторону, Алхимик вëл себя странно — прежде всего избегал смотреть на неё глазами, как будто боялся или считал себя недостойным.
Алишбена помогла ему расслабиться. Он встал, подошёл к картине и уверенно заговорил. О чëм он говорил с ней? Извинялся или требовал извинений? Называл ли родимую по имени или всё ещё чувствовал себя слишком маленьким для того, чтобы иметь право на это? Говорил ли он сам с собой или действительно видел еë дух? Сложно сказать. Никто никогда не наблюдал за ним, а кто пытался, тот вскоре умирал. Алхимик прятал страшные секреты и не собирался их раскрывать.
У Венди были свои заботы: инцидент друзей Леваллуа отвлёк её от поисков преступников, оставивших датчик. Она долгое время проводила в "Заключении", не позволяя другим — и уж тем более надоедливым операторам — заходить внутрь. Она разобрала датчик; попробовала выделить ДНК, в чëм не преуспела; с некоторым успехом пробила преступников Саерфилле; на месте преступления нашла только следы обычных сапог. Венди была вынуждена признать, что её детективная деятельность оказалась полностью провальной.
Полный контраст с дядей Гаррусом, кто однажды вычислил предателя по выброшенным в урну сигаретам, пусть и почти случайно. В другой раз он расправился с самым опасным преступником Наломено, по совместительству своим конкурентом, просто оставив на земле кожуру от банана — мафиозник подскользнулся, упал и тут же был арестован преследовавшими его полицейскими.
Но что же можно сказать? По-прежнему непонятно, кто смог забраться ночью на хорошо закрываемое "Заключение", как и неясно, с какой целью проникновение вообще проводилось. Можно сделать вид, что во всём виноваты безумные фанаты Венди, которые хотели шпионить за ней — не самая реалистичная гипотеза. Впрочем, уже лучше, чем ничего. Правда, с этих пор Венди задвигала возле двери шкаф, чтобы быть точно уверенной в своей безопасности.
Аппаратура "Рассвета", на удивление, оказалась функциональна, хотя её внешний вид оставлял желать лучшего. Джеральд сидел перед устройствами и просто рыдал от собственной беспомощности. Он выглядел жалко и прекрасно это осознавал. Осколки и обломки, валявшиеся на полу, так и не были убраны, поэтому Джерри осилил себя, через силу собрав и выкинув весь мусор.
С детства его главной проблемой было пограничное расстройство личности, при котором Джеральд был чрезмерно сильно подвержен эмоциям, уязвим к неудачам и одиночеству, даже ненавидел себя за слабость и немощность. Он пытался спастись от стресса при помощи алкоголя и полётов, но неумолимая судьба преследовала его и не давала покоя. Он быстро привязался к Остину, как к такому же одинокому, но хорошему человеку. Остин, не сильный в психических болезнях, не понимал, что не так с Джеральдом, и считал его обычным человеком, которым он, по сути, и являлся. Но внутренние переживания всё равно постоянно сопровождали Джеральда в каждом его движении. Возможно, причиной болезни стало изуверское отношение со стороны родителей.
Только с Остином — причудливым и добрым старичком — Джерри чувствовал себя лучше. Как будто он наконец обрёл родительскую фигуру, в которой нуждался всю свою жизнь.
Остину в данный момент было лучше всех — он видел прекрасный сон.
Спустившись по яркой белой лестнице, не представлявшей из себя ничего особенного, но по счастливой случайности напоминавшей экскаватор, вниз, Остин оказался возле пустующего, лишённого стен зала. Небо было не таким ярким, как обычно, поэтому глаза чувствовали себя превосходно. Можно было воочию полюбоваться Грегом, сидевшим на своём месте. Когда Остин подошёл, он встал, возвысившись над отцом.
— Что такое? — подняв бровь, спросил Остин.
— Ты готов бросить всё ради меня. А можешь бросить меня ради других? — спросил Грег, приложив руку к груди.
— Нет, никак нет! Это было бы подло с моей стороны.
— Ты ошибаешься, папа. Ты можешь. Забудь обо мне, другие заслуживают любви больше. Не бросай их.
— Я не брошу тебя, Грег! Слышишь?! — Остин схватил Грега за руку. Тот величественно посмотрел на отца сверху вниз.
— Другим больно. Забудь обо мне, помни о других… — Грег улыбнулся и отошёл назад.
Остин полез за ним, но случайно споткнулся о большой камушек и отошёл в сторону, моментально провалившись под землю. Затем он долго находился в подвешенном состоянии и кричал, умоляя Грега о пощаде, пока не проснулся в раскрытой капсуле корабля. Рядом, в соседней, притворялся спящим Эсил. Ночь.
— Эти кошмары становятся всё реальнее и реальнее, — сказал Остин, почесав голову.
— Вам нужно сходить ко врачу, — монотонно посоветовал Эсил.
— Робот. Заткнись.