Аирен судорожно сжимала в руках чашку травяного чая, ее до сих пор трясло от пережитого. Эльвира заботливо укутала ее в медвежью шкуру и усадила в любимое кресло у камина. Саму изгоняющую тоже немного трясло, но это скорее от переполняющего ее гнева к этим… животным? Да, она узнала этот бархатистый голос в звериной пасти, это был Эйван, сомнений нет. Такой огромный зверь из него получился, это настораживало. И ведь даже не объяснился, а просто сбежал. Трус!
Эльвира прикусила губу до появления соленого привкуса. А второй? Бросил их, и припустил за оборотнем, даже не извинившись!
Главное, что Эльвира и Аирен все-таки добрались домой, пусть к самому вечеру. Дом окружил подруг крепкими, надежными стенами, и покидать их пределов больше вовсе не хотелось.
— Ну что, Одуванчик, тянет ли тебя еще на приключения? Тут вечером весело, — съязвила изгоняющая, внимательно наблюдая за побелевшим лицом подруги. С того момента, как они вышли из леса, она не проронила ни слова, ушла в себя и отрешенно смотрела куда-то в пустоту. С одной стороны, Эльвиру это радовало — нет неудобных вопросов и требований объяснить все. С другой — подруга пережила шок, была на волоске от гибели, и ей до сих пор страшно. Эльвира точно не знала, но вроде как люди в таких ситуациях испытывали жалость. Такое чувство, когда им хотелось обнять и пожалеть жертву обстоятельств. Но изгоняющая не умела испытывать чувств в этом диапазоне, поэтому просто сидела рядом и не знала, куда себя деть. Ведь Аирен не стоит оставлять одну — мало ли что взбредет ей в голову.
— Я ведь могла погибнуть… — прошептала девушка и разревелась. Эльвира отхлебнула чай и достала книгу Аирен — надо же было узнать, съедят ли Кэтрин или нет?
— Да кто угодно мог погибнуть. И вот сейчас никто не застрахован — ты чего завелась? Я вот лучший свой чай заварила, достала шоколадку с перцем из нычки. Для себя берегла. А, ну и костюм я твой отстирала. В чем, собственно, проблема?
— Неужели ты не понимаешь? — разозлилась Одуванчик. Ее лицо покраснело от напряжения, а в мокрых глазах читался гнев. — Что ты такое, если не понимаешь таких простых вещей?
Да, почитать, скорее всего, не выйдет. Эльвира захлопнула книгу и со всей строгостью заявила:
— Во-первых, я тебя предупреждала. Во-вторых, если на то пошло, тебя спасли. И в-третьих, — Эльвира выдохнула, немного помолчала, и уже более спокойно продолжила: — Если твоя нервная система как-то пострадала, то оставшиеся три дня мы сидим тут, в доме. Ни ногой на улицу! Потом, скорее всего, мои предки вернутся, и я попрошу подбросить тебя до Куом. Далеко, в объезд, но не по лесу, зато. И там ты прямо с машины в поезд и домой. Все, забыли! А теперь допивай чай, и ложись спать!
Аирен собиралась что-то возразить, но промолчала. Видимо, осознав свою неправоту. Эльвира была права в любом случае, ведь она отвечала за подругу, которая ее совсем не слушалась. Изгоняющая оставила Одуванчика в одиночестве, и поднялась в свою комнату, остыть. На столике возле ноутбука стоял самодельный фонарь с синим огнем внутри.
Что значит — полумаг? Это как?
Эльвира не раз читала о проделках магов, за которые их не жаловали изгоняющие. Комитет по сохранению тайн выполнял сверхурочный план, лишь бы выходки этих выскочек не подверглись огласке среди людей. Говорят, они очень сильны, могут сотворить материальное из ничего и странствовать между мирами.
А изгоняющие — уроженцы этих земель, их магия проста и незамысловата, они существуют, чтобы охранять человечество от зла.
И как этот огонек поможет стать сильнее?
Эльвира протянула руку и мысленно поманила пламя к себе. Огонек распластался по стеклу, не в силах преодолеть преграду. От него исходила чистейшая энергия.
Как ее использовать — не ясно. Может, запихнуть в амулет или запечатать в полезном предмете? Но как?
Теоретических знаний катастрофически не хватало. Эльвира невольно вспомнила об огромных библиотеках в академии. Вот где она станет сильнейшей в своем роде!
Добраться бы туда…
Знать бы, где она спрятана.
Эльвира настороженно посмотрела на темные верхушки деревьев. На миг ей показалось, что среди веток что-то притаилось и наблюдает. Но нет, уставшее тело оставалось расслабленным. Значит, показалось.
Переодевшись для сна, изгоняющая спустилась в зал и застала Аирен все в той же позе. Подруга смотрела на медленно угасающий огонь, теребя уголок ротангового кресла. Такой ее Эльвира никогда не видела, ведь Аирен всегда была беззаботной и веселой. Видимо, ей нужно намного больше времени, чтобы прийти в себя.
Эльвира отлучилась на кухню, чтобы нарезать дольками яблоки и положила в центр миски пиалку с медом, чтобы макать в него фрукты. Усевшись рядом с подругой, Эльвира протянула подруге угощение, но та отвернулась.
— Кстати, у меня тут диски есть. Хочешь посмотреть что-нибудь? — изгоняющая указала на стол с телевизором и дисками. Аирен поморщилась и ничего не ответила. — А хочешь, поиграем во что-нибудь?
— Нет.
— Странно, обычно у нас это наоборот происходит. Ну, хорошо, чего же хочешь ты? — деловито спросила Эльвира. Аирен обняла руками колени и вздохнула.
— Извинись.
— Да за что? — Эльвира так и не поняла. Почему этот человек злится на нее, когда она проявляет столько усилий, заботы? — А, в любом случае, мне не жалко. Извини.
— Ты так ничего и не поняла. Ну, что ж, хорошо. Ты спросила, как я себя чувствую после всего пережитого? Нет. Да тебе плевать, вижу! Плевать, что я, быть может, пережила худший день в своей жизни! Меня искусали пиявки, едва не утонула, чуть не сожрал огромный волчара, и потом я потеряла свое зеркальце!
Аирен снова разревелась. Эльвира не понимала, что так обидело ее, если все, что было — это "чуть не". Чуть — не считается, а зеркальце…
— Я подарю тебе свое зеркальце, не переживай.
Эйван недовольно бил хвостом по бокам, наблюдая, как брат беззаботно поглощает малину с куста. Черный волк с белой гривой не испытывал никаких угрызений совести за содеянное.
— Ты не хочешь извиниться?
Эвис почесал за ухом и продолжил трапезу.
— Нисколько. Я ни в чем не виноват.
Эйван недовольно выдохнул — хотелось бы обратиться обратно, но, увы, одежда была утеряна в топях. А брат поделиться вещами не пожелал — из своих корыстных соображений, конечно же. Ведь в таком виде Эйван дальше леса не уйдет.
— Правда, что ли? Ты так и не объяснил, зачем впутал девушек в эту ерунду? А потом бросил их! — Эвис надышался пыльцой и чихнул. Эйван заметил, как тот собирается куда-то уйти и перегородил путь. — Объяснись?
Брат театрально вздохнул, прикрыв глаза. В исполнении голубоглазого волка — непередаваемое зрелище.
— Я б один не справится, там нужно два недоделанных колдуна. Вступления достаточно одного, а вторить завершение заклинания, нужно было в два голоса, чтобы сохранить контроль. Да и мне было нужно, чтобы кто-то прикрыл меня. От болотных духов, зубы и когти не сильно помогают, понимаешь, да?
— Так почему ты не остался с ними?
— А вот еще! Эта тварь посмела наставить на моего брата свои зубочистки. И не подумаю извиняться! Все, дай пройти, у меня дела есть.
Эйван недовольно уселся на траву и заскрипел зубами. Брат, как обычно, невыносим! А ему, между тем, за сегодняшний день было стыдно. Он ведь вообще хотел показать красивые места и беззаботно провести время с парой симпатичный девушек. Заодно узнать о внешнем мире что-то новое. В итоге все мечты остались тонуть в болоте.
Легкий порыв ветра нес по вечернему воздуху золотую пыльцу цветущих трав. Пахло медом и полынью. Эйван на миг прикрыл глаза, прислушиваясь к ветру. Ничего не учуяв, побрел домой, раздумывая, что приготовить на ужин и где добыть одежду. Нижнее белье и кофта — не проблема, а вот штанов и кроссовок запасных у него не было.
Плюнув на все, оборотень выпрямился уже на человеческих ногах, и замотался как античный бог в простыню.
Да, прошлые джинсы никакими другими не заменить — они сидели идеально, в меру тянулись и нигде не жали. Но самое главное — большие, удобные карманы. Туда как раз помещалась хорошая горсть орехов или сухарей на перекус. Кажется, в левом осталась зажигалка и две рабочие батарейки. И зажигалка была очень ценной: дело даже не в медно-латунном корпусе с вытравленным узором орлиного пера, а скорее в том, что это был подарок давнего знакомого.
В кипящий на костре бульон из только что ощипанной дикой утки полетела нарезанная картошка и морковка, Эйван уселся поудобнее и, немного помешав суп, взялся за проволоку и стал плести браслет. Между замысловатыми узлами вставлялись деревянные бусины разных пород дерева. Оборотень надеялся, что Аирен понравится такой подарок.
Уже когда вечерний сумрак окутал лес, а по траве начал стелиться туман, на горизонте появился белый силуэт едо-тени. Конь бесшумно бежал к оборотню. Эйван его появлению обрадовался.
— Приветствую! Я думал, ты убежал надолго. Неужели что-то нашел? — Эйван спрятал в ткань браслет и отложил в сторону. Кивнул другу, приглашая погреться у костра. Асириус отмахнулся.
— Не в этот раз. Тут тебя срочно требуют. Надо сходить.
— А к чему такая спешка? В стае снова не справляются? У меня еще выходные.
— Да нет же. Тут вообще левые пришли, издалека. Я знаю некоторые эти вампирские морды, правда не понял, чего они хотят от тебя. Они интересуются серебряноволосой. Говорят, тебе лучше выслушать их. Пошли, отведу.
Эйван прищурился, задумавшись. Звучит все это нехорошо. Подозрительно. А не ловушка ли это часом?
— Да я бы рад, да вот, посмотри… — оборотень развел в стороны руки, демонстрируя примитивную накидку. — В таком виде не хочется.
— С тобой хотят обсудить что-то важное. Клялись тебя не трогать. А выглядишь ты внушающе, поверь.
Долго уговаривать не пришлось. Эйван согласился пойти, скорее, из-за врожденного любопытства. За день он вымотался, и поэтому взобрался в простыне на едо-тень, даже не потрудившись поискать чего приличнее. Да какое кому дело?
Асириус отвез оборотня на поляну к востоку, в четверти часа езды верхом. Истоптанная, местами голая поляна пустовала, между кустами по желтоватой траве стелился густой туман. Эйван вопросительно посмотрел на коня.
— Подожди, сейчас о нашем приходе донесут.
Вопросов в голове Эйвана накапливалось все больше. Кто донесет? Кому?
Вокруг только птицы летали. Черные каркающие точки кружили вокруг поляны, подыскивая место для ночлега.
Ждать пришлось недолго. Гостей окружили со всех сторон красные точки, внимательно следящие за ними из темноты елей. Одна из них вышла вперед и стянула капюшон, обнажив лысую голову и слегка заостренные уши. Существо скалилось в приветливой, скорее всего, улыбке. По крайней мере, Эйван хотел в это верить.
Асириус примерно также скалился в ответ, явив миру огромные белоснежные клыки.
— О, лысая башка на переговорах, превосходно! — конь издал странный свистящий звук, предположительно, смех. — А где ваш главный?
— Я за него, ненастоящая лошадь, — флегматично проскрипел вампир, не переставая улыбаться. — А твой друг ничего. Неделя высокой моды в лесу?
— Не успел к костюмчику головной убор подобрать. Вас принесло весьма внезапно, — недовольно буркнул оборотень.
— Не волнуйся, дорогой, мы тут мимо проходили, знакомые морды встретились случайно. Дай, думаем, заскочим ненадолго, по душам поговорим…
— К делу, — отрезал оборотень. Вампир и едо-тень так пристально смотрели друг на друга, ехидно улыбаясь, что можно было тут на недельку остаться, пока им не надоест глумиться друг над дружкой. Лысый вампир, по человеческим меркам лет сорока на вид, застенчиво заморгал, опустив глаза.
— Как скажешь, кошачьи глазки. А я уже было подумал вы рады нас видеть…
— Скелеты не завозили, фетишист старый, — никак не успокаивался Асириус. — Но, если найду, приберегу для тебя самого крепенького.
— Да мне только ребра, видишь, какие пуговки из них. Мой фирменный стиль — пуговицы из ребер.
— Что, и родственники тут? — Асириус аккуратно принюхался к плащу.
— Да не, те износились. Уже трижды поменял, да и кто говорит, что…
— Хватит! — уже на повышенных тонах прорычал Эйван. — Хорош трепаться! Или говори, что вам нужно, или проваливай, я ужинать собирался.
Вампир спрятал руки в рукавах то ли плаща, то ли халата. Темное атласное одеяние с фиолетовой подкладкой четкой идентификации не поддавалась. А еще и эти грубые пуговицы из кончиков ребер…
— Какой деловой. Это вот, главный помешан на деле, а мы народ простой, со своими интересами. Но да ладно, — вампир серьезно посмотрел на оборотня и совсем другим голосом спросил: — Где девчонка?
— Какая девчонка? — теперь уже под дурачка начал косить Эйван.
— Ты знаешь, какая, оборотень. Серебряноволосая. Вас видели вместе.
— А на что она тебе? — Эйвану вопрос показался крайне подозрительным. Он первый ее нашел, и как этим распорядится, еще не решил. Но отдавать ее клыкастым в его планы точно не входило.
— У главного с ней свои счеты есть. Ты знаешь где она. Скажи нам, и мы уйдем.
Оборотень краем глаза пытался сосчитать вампиров, что прятались в тени деревьев. Не меньше десяти.
— Я не знаю.
— О нет, знаешь! — протянул лысый, облизывая тонкие сухие губы. — Ты нам или скажешь, или мы сами найдем ее. Она в этих землях, мы точно знаем. И найдем ее. А ты или поможешь нам и получишь награду, или пойдешь против нас. И тогда не получишь того, о чем мечтал.
— А о чем это я мечтал, интересно? — с нескрываемой насмешкой спросил оборотень. Вампир удивился, будто мечты Эйвана были чем-то… очевидным?
— Свободы ты хочешь, понятное дело. Пойдем с нами, мы освободим тебя от плена этого леса.
Асириус раскатисто заржал. Его голос ни разу не походил на ржание обычной лошади. Диапазон звука слишком широкий: то басит, то срывается чуть ли ни на визг.
— Так вы бы это… посимпатичнее кого на роль агитатора вампиризма подобрали. Почему же тебя, лысый извращенец?
— Зато у меня харизма есть, — обиделся вампир.
— А, ну да… — слащаво протянул конь. — Понятно.
— Мы уходим, — объявил Эйван. Не интересно.
До этого сутулый вампир выпрямился.
— Значит, отказываешься. Ну, что же, я больше ничего не могу тебе предложить, видимо, тебе важна эта девка…
— С чего бы?
— Поэтому позволь попросить тебя, передать ей это, — лысый протянул до этого спрятанную в рукаве золотую иглу. На ней тонкой-тонкой линией была выгравирована ящерица. Слишком тонкая работа для такой недолговечной вещи.
— Зачем?
— Сам и спросишь, — пожал плечами вампир. — Тебе же будет интересно узнать об этом у нее, а не у меня. Скажи ей только "к красным истокам". Удачи.
Вампир кивнул, на лицо опустилась тень от капюшона, и, сверкнув напоследок бездонными зрачками, удалился к сородичам. Эйван недоверчиво разглядывал иглу.
— И зачем она ей?
Обратно оборотень и едо-тень шли уже за полночь. В животе неприятно урчало, Эйван вспомнил об оставленном на огне супе. Наверное, уже остыл, хотя изголодавшемуся организму было без разницы.
Асириус брел в сизой влажной дымке в задумчивости, напевая свои потусторонние мелодии под нос. И копытом по земле в такт попадал. От такого не хочешь спать — вырубишься. Правда, кошмаров не избежать, все-таки мелодия жутковата, как из фильмов ужасов. Эйван неуютно поежился.
На просеке им повстречался человек с фонариком, но тот заголосил и скрылся в чаще.
— Слушай, может, догоним его? У него как раз штаны твоего размера, — поделился мыслями конь, без особого любопытства наблюдая за мелькающей между деревьев точкой света.
— Давай без этого.
— Для бессмертного ты какой-то скучный, — пробурчал конь и недовольно фыркнул. — Хоть бы какое разнообразие появилось в это бесконечном и скучнющем существовании.
Оборотень не ответил. Его волновали эти вампиры. И их потенциальная связь с серебряноволосой. Зачем она им? Не в карты же играть и не чаю попить. Их откровенно шкурные интересы подкреплялись нехорошим предчувствием. Вампиры оборотню не нравились. Может, и есть среди них приличные, но явно не те, которых он встретил. Эльвиру стоит предупредить.
Эйван вертел в руках золотую иглу и не мог решить, стоит ли ее отдавать Эльвире. В чем-то загвоздка была… точно, была.
А птичье племя уснуло в ветвях,
И смерть гуляет в сизых полях…
Едо-тень вытянула вперед шею и то ли завыла, то ли запела дальше:
Пока вещий зеницы смыкает,
Эльзул к всевышним взывает…
— А кто такой Эльзул?
— Вероломный проклятый вождь. Изгнан и презираем нашим племенем. Он перестал быть нашим собратом очень давно, когда продал дюжину собратьев взамен на свою шкуру. Такое не прощают.
Асириус отрешенно мотал головой в такт шагам. В прошлом эти слова, наверное, вызывали у него гнев, но он явно не в первый раз об этом думает, а с каждым разом эмоции слабеют. Эйван по себе знал. Повод яростно ненавидеть у него тоже был.
— Так ты был в этой дюжине? — догадался оборотень.
— Да, — протянул едо-тень. — И не только там. Много куда попадал, но приятного мало.
Эйван спрыгнул вниз и побрел к дому. Под ногами что-то неприятно хрустнуло. Тут и там подо мхом хоронились остатки костей. Именно останки живших тут задолго до, кололи босые ступни оборотня. С годами Эйван смирился с подобными вещами, но по молодости от такого становилось не по себе.
Наутро его разбудил аромат оладий с малиновым вареньем. Эйван встрепенулся, поменял ипостась и тут же уставился на стул с вещами. Новыми, даже с этикетками. И кроссовки почти как старые, только свежие. Это ли не повод для радости?
Приодевшись, оборотень спустился вниз и обнаружил за столом у окна брата. Он не соизволил повернуться, а упорно делал вид, что газета интереснее живого общения. Эвис с наслаждением потягивал травяной чай из тонкой фарфоровой чашки. Манерно отставленный мизинчик в его случае был признаком крайнего негодования.
— Откуда это все? — Эйван засучив рукава, принялся накладывать себе в деревянную миску оладьи. — Как ты одежду новую достал? И газета, смотрю, свежая…
— Достал и достал, какая разница? — невозмутимый вид сохранялся, но вот ноготь большого пальца уже между зубов. Неспроста.
— Интересно же. Не хочешь, не отвечай. Я буду пребывать в счастливом неведении.
— Да, пускай так и будет. Приятного пищеварения.
— Угу.
Темнил его брат, конечно. Эйван заглянул в газету. Что же там происходит, в мире?
Серые страницы не баловали народ правдивыми новостями, но люди покупали их, читали. Им хотелось верить в то, что написано. Погибшие и пропавшие без вести прятались где-нибудь в углу последней страницы. Очевидно, неполный список. Самое главное место в этой газете — всему хорошему. Тысячи абитуриентов смогли поступить в колледжи и университеты, декретные пособия увеличены, за третьего и более детей король обещал баснословные бонусы семьям. Наемным солдатам жалования снова повысят…
Все это как-то складывалось в очень нехорошую картинку. Ведь на самом деле людей становилось все меньше, города, деревни пустели. Все чаще народ пропадал в лесах, тонул в реках и болотах, терпел нападения стай оборотней — именно такое Эйван слышал от местных людей. Но об этом ни слова, ведь в кукурузной империи все всегда хорошо.
А вот с кукурузой тут действительно всегда хорошо, неурожайные года случались крайне редко. Поэтому кукурузная мука добавлялась везде, где только можно. Даже вот, в оладьях — кукуруза.
— Брат, а что ты в этой лживой бумажке хочешь найти? Объявления смотришь?
Эвис скривился.
— Нет, я просто изучаю то, что вливают людям в уши. Заметил, как старательно король избегает проблем? Города-призраки уже нередки, там царствуют мародеры и упыри. Магов и вампиров прикрывает сам король. К чему это ведет?
— Ты думаешь, будет война? — Эйван это уже давно чувствовал. Напряжение росло, владыка темного мира Гельзар в последнее время затих, явно выжидая чего-то.
— Будет. Но ты не пытайся идти против создателя, для тебя это каждый раз плохо кончается.
На этом они закончили разговор о политике. Эйван протянул Эвису золотую иглу. Тот молча повертел ее в руках, одобрительно кивнул и отдал брату. Убедившись в безопасности инструмента, оборотень спрятал ее в карман, прихватил доделанный браслет и направился в гости к серебряноволосой.
Машины в гараже по-прежнему не было, значит, подруги все еще одни. На кухне горел свет, пахло чем-то горелым.
Эльвира пыталась готовить.
Эйван обнаружил Аирен в углу. Она сжалась на стуле, спрятав лицо в ладонях. Эльвира встрепенулась, почувствовав присутствие оборотня. Эйван точно не знал, как это у нее работает, но действовало безотказно — она чуяла его.
— Зачем пришел? Проваливай! — сквозь зубы процедила серебряноволосая. Эйван посмотрел на Аирен, пребывающую в жутком состоянии, с опухшим лицом и синяками под глазами. Девушка мельком посмотрела на него, и вернулась в кокон рук.
— Да я извинится хотел… а что стряслось?
— Действительно! — во весь голос прогремела Эльвира. — Довели вчера до истерики мою подругу, а наутро она почти пришла в себя, и тут прямо напротив соседнего дома сосед висит. Веревку ветерком туда-сюда качает. Уже окоченевший, вокруг вороны летают… вот, видишь — опять истерика.
— Зачем я сюда приехала? — послышалось сдавленное. Девушка всхлипнула. Эйван подошел к ней, сел рядом.
— Дай свою руку, пожалуйста.
Аирен вздрогнула от неожиданности и протянула ладонь. Пока она зачарованно смотрела на него, оборотень успел надеть браслет.
— Я не дам ничему плохому с тобой случится, ты веришь мне?
— Нет, — сдавленно ответила блондинка. — Куда ты вчера пропал? Я думала, тебя убили. Я думала, загрызли звери…
— Не загрызли, я невкусный, — усмехнулся Эйван, и протянул ей стакан воды. — Но у меня случились кое-какие дела… — оборотень поймал на себе тяжелый взгляд серебряноволосой. — Прости, в общем. Если я могу как-то помочь — только попроси.
Аирен отхлебнула воды, вытерла рукавом лицо, и уже спокойным голосом заявила:
— Помоги повару не спалить кухню.
Партия рыбных котлет уже сгорела, Эйван уменьшил огонь, залил свежее масло и отправил на сковороду следующую.
Некоторое время было тихо, Аирен нашла в себе сил нарезать салат, а Эльвира заняла место в углу и стала молча наблюдать за процессом. Эйван, убедившись, что лопатка не серебряная, перевернул котлеты, и бегло осмотрелся вокруг.
Интересно, как Эльвира объяснила Аирен эти исписанные рунами косяки дверных проемов и оконных рам? Незнакомые символы украшали тут почти все: ведра, столы, паркет. Причем это явно работа не одного дня, кто-то кропотливо пыхтел над всем этим, выцарапывая ножиком нужные закорючки. Конечно, можно принять за орнамент, но нет, точно не он, тут украшательством дома особенно никто не занимался. На стенах вместо картин висело холодное оружие. А волчья шкура на стуле вовсе не волчья — тоже, кстати, с рунами, если приглядеться. Одним словом, подозрительное жилище потомственного охотника на нечисть.
Нет, ну тут трудно не заподозрить неладное, все вокруг просто кричит об увлечениях хозяина!
— А как так сошлись звезды, что вы подружились? У вас какие-то несовместимо разные увлечения.
— Сначала мне ее жалко стало. Всегда одна, к людям подойти боится. А потом Эльвира от меня местных гопников отгоняла.
— Ага, и тут уже мне ее жалко стало, — подала голос изгоняющая. — Ты вот посмотри на нее, ее же одну на улице оставить страшно. Поэтому и Одуванчик. Только дунь — разлетится.
Эйван скинул котлеты в миску и прислушался. Был стук, или показалось?
— Кого принесло? — Эльвира громко встала, и тяжелой походкой направилась к двери. С кухни в окно было отлично видно, что за дверью, если та закрыта. Эльвира, правда, ее приоткрыла, однако брата Эйван почувствовал и так.
— А ты зачем пришел? — серебряноволосая уперла бока в руки. — Вот тебя я точно не желаю видеть.
— Ты даже не предложишь зайти? — наигранно удивился Эвис.
— Ага, щас. Иди своей дорогой, брата своего тоже можешь забрать.
— И что только брат в тебе нашел? Грубая, неотесанная хамка с отсутствием понятия об этикете!
В коридор выскользнула Аирен, и предложила Эвису позавтракать вместе. Она словно забыла уже о вчерашнем пережитом кошмаре, бессонной ночи и об утреннем висельнике под окном. Девичья память — это дар.
— Мне только чай, пожалуйста. Три ложечки сахара.
Компания уселась за стол и стала переглядываться. Эвис отхлебнул чай, и все-таки потянулся за печеньем.
— Я за тобой пошел, так и знал, что ты сюда сунешься. А там вашего соседа с дерева снимают. Я и подошел узнать, как они собираются от тела избавляться. Еле уговорил их сжечь, а не закапывать в округе. Дров, видите ли, жалко! А то закопают в ящике, он вылезет и начнет жрать все, что поймает…
— Вылезет?! — воскликнула Аирен. — В каком смысле вылезет? От же умер!
Эвис хихикнул.
— О, ну гули так и появляются, в основном. Чему вас в городе учат-то?
Эльвира теперь уже смотрела на Эвиса "тем самым взглядом". Но она и не опровергала его слов.
— Так это сказки все, — отмахнулась девушка. — Выдумки фантазеров. Это вот, Эльвира любит всякую мистику, книжки странные читает. Но ведь это всегда было просто увлечением и игрой, правда?
Эльвира молчала. Аирен напряглась, и вопросительно посмотрела на Эвиса. Тот с каким-то нездоровым азартом смотрел на изгоняющую.
— Как лицемерно! Ты все время врала подруге? Ты не уважаешь ее, что считаешь, что она не достойна знать правду?
Эльвира вскочила. На покрасневшем лице проступили венки.
— Я защищаю ее, ясно? Заткнись уже!
Теперь вскочил Эвис. Аирен и Эйван сидели как между двух огней. Серебренноволосые метали взглядом молнии друг в друга.
— И тем самым лишаешь даже малой защиты? Да с чего ты решила, что люди не должны знать о нас?
— О вас? — не поняла Аирен.
— Да, мы с братом вроде как оборотни, — пояснил Эвис. — Но ведь Эльвира считает, что лучшая защита людей — информационный вакуум, да? Ты же знаешь, что творится вокруг, почему пропадают люди? Ты ведь действуешь по приказам короля, так?
— Не так! Об этом сказано в моем учебнике. Я следую кодексу изгоняющего! Королю я пока не служу.
— Пока? Так ты собираешься стать королевской ищейкой?! — возмущению Эвиса не было предела. Эйван знал, как тот ненавидит все, что связано с правителем. Как тот выжимает соки из людей в этих землях, продает вампирам земли. Да узаконивает убийства, если подумать!
— Мой клан сотрудничает с королем. Он указывает проблемные места, мы их зачищаем. За это нам и платят.
— Корявая у вас система, я и говорю! — напирал Эвис. Давно в нем копился гнев ко всему происходящему, вот его и прорвало.
— Вас же не убила, а должна была.
— А ты попробуй! Ну же, давай, покажи, чего стоят твои слова!
Даже позавтракать не могут спокойно. Чтобы как-то разрядить обстановку, Эйван достал иголку, и положил на стол перед Эльвирой.
Серебряноволосая тут же села, схватила ее, и стала судорожно всматриваться, выискивая взглядом что-то.
— Откуда?
— «К красным истокам», просил вампир передать. Что это за игла?
Эльвира зачарованно вертела ее в пальцах, то злясь, то восхищаясь. Странная комбинация эмоций, абсолютно непонятная.
— Древний пропавший артефакт, игла рун. Ею мы шили защитные руны кровью, а потом она пропала вместе с предателем нашего рода. Я узнала ее, видела рисунок в книге. С того предателя, первого вампира-изгоняющего и началось проклятье моей семьи. Интересно, зачем он мне ее вернуть решил?
— Они ищут тебя, — предупредил оборотень.
— Да ладно? Удивил, — съязвила изгоняющая. — Они всегда охотились за мной. Зачем тогда тут защита повсюду, а?
— А теперь тебя выследили. Ты им нужна.
— Не в этот раз, упыри вонючие! — Эльвира вскочила, и убежала наверх, в свою комнату. Наверху послышался топот, скрип передвигающейся мебели и отборная матросская ругань.
Аирен ошарашено смотрела на братьев, пытаясь переварить информацию. Эйван пожал плечами и как-то совсем по-дурацки улыбнулся. В такой ситуации оставаться серьезным он не мог. Но Эвис справлялся. Он сосредоточенно изучал символы на дубовом столе. Они нашли в оборотне какой-то отклик, он сосредоточено пытался из понять. Было в нем что-то от изгоняющего, но откуда? Их обычная человеческая семья не была связана с изгоняющими.
Аирен попросила оборотня дать потрогать его клыки. Эйван не возражал. Девушка аккуратно провела пальцем от десны до кончика клыка. Закусив нижнюю губу, с любопытством провела по щеке Эйвана рукой, и стала всматриваться в его глаза. Видимо, решила убедиться, что ее не разыгрывают, и клыки и глаза настоящие.
— Сейчас волчок кусь за бочок сделает, — Эйван шутливо щелкнул зубами. Аирен одернула руку, хотя и поняла, что оборотень шутит. Тоже улыбнулась, поправила выбившуюся из прически прядь волос, и вернулась к остывшему чаю.
Часы пробили полдень, шум наверху стих. Это заметили все и переглянулись. Брат поглядел в окно и тихо зарычал.
— Она побежала в тот сарай! Решила сбежать!
— С чего ты взял? — удивился Эйван. — Мало ли, зачем она туда пошла? Может, солью пороги посыпать будет, — не согласился Эйван. Сбегать с ее стороны было бы как-то неправильно.
— Она сбежала, — подтвердила Аирен. — Она часто так… уходила.