Он быстро написал номер на клочке бумаги. Потом тряхнул Игорька за плечо и, цокоча каблучками хромовых сапог, умчался.
Игорек размышлял недолго. В его сознании оставшаяся купюра не укладывалась.
Вообще-то он любил помучиться над неразрешимыми проблемами. Но в данном случае выход был. Он заключался в том, чтобы избавиться от купюры.
Игорь поискал глазами. Вон она, касса.
Он постучал в закрытое окошечко.
- Тут кто-то деньги потерял! - сказал он, сразу предупреждая сердитые крики кассирши.
Купюра исчезла, подхваченная выпорхнувшей на миг рукой.
- Спасибо! - звякнул в стекло голосок изнутри.
А Игорек уже выходил на набережную в невский закат.
Наутро он поехал за город в первый раз. Оттого, что на душе было неуютно. Оперативная психология ему разонравилась.
Сначала он выбрал Финляндский вокзал и оказался в Васкелове. Войдя в ближайший лес, он тут же ухнул обеими ногами в болото, совершенно не предполагая в нем ледяной воды.
Однако Игорек был упорен и не разозлился. Он сделал в тот же день еще одну попытку, на этот раз с Витебского вокзала, и к вечеру очутился в Павловске.
В ближайшей аллее, устроившись на скамейке с вырезанной надписью "Здесь был Саша Пушкин из Перми" и радуясь окончательно высохшим носкам, он почувствовал, что поступил правильно. За спиной легко шумело какое-то дерево. По спланировавшему красному растопыренному листу он понял, что это был клен.
Через неделю Игорек позвонил новому приятелю, чтобы выразить ему категорическое несогласие с оперативной психологией. Но по телефону, указанному в записке, никакого лейтенанта не оказалось. Трубку взял какой-то подвыпивший мужчина и на просьбу позвать Альберта отреагировал неожиданно резко:
- Альберта, говоришь? Ну, вы и сволочи!