-- Дэйв, я так больше не могу. Я умоляю...-- она внезапно запнулась, почувствовав, какую жалкую картину сейчас из себя представляет. Графиня Арнгейм, умоляющая о пощаде мальчишку, который вьет из нее веревки. Ей захотелось убить его за это, но она ничего не могла с собой поделать: надежда еще теплилась в ее сердце и она не могла через нее перешагнуть, чтобы отказаться от своей любви.
Она взглянула ему в лицо.
-- Дэйв, скажи, я нужна тебе? Ты любишь меня? Скажи, ты хочешь быть со мной, или все это был только мой лихорадочный сон?
Он улыбнулся. Спокойно и прохладно.
-- Я думаю, тебе надо успокоиться и побыть одной.
Она почувствовала, как ее сердце, словно от электрического разряда сжалось в комок, а глаза заволокла пелена слез.
-- Ты хочешь уйти? -- почти прошептала она, превозмогая горечь и боль,-- я тебя не удерживаю. Иди.
-- Ты проводишь меня до дверей? -- спросил он, вставая.
-- Нет.-- быстро ответила она.
Он, обернувшись, резко посмотрел ей в глаза и поймал взгляд, в который она вложила всю боль своей израненной души. Она не сдерживала слез, душивших ее.
-- Что с тобой? -- спросил он, стараясь придать твердость голосу. Оливия молчала, не глядя на него, стараясь подавить водопад чувств.
Он подошел к ней и нежно взял ее руку в свои руки, гладя, лаская.
Она уже не думала. Она не знала, как может все еще сдерживаться.
И реально ли все это?..
-- Ну в чем дело? -- произнес он тихо,-- что случилось? Успокойся, ведь все в порядке...
Она не могла больше этого выносить.
Она не контролировала уже свои действия. Дэвид гладил ее руку, шепча всякий вздор. Она, не соображая даже, что делает, исступленно обняв его, прижалась к нему всем телом.
Истерика душила ее. Она не могла больше ей сопротивляться, теряя рассудок от безумства всего происходящего. Ей казалось, что он сейчас отшвырнет ее прочь, давая почувствовать себя полным ничтожеством, растопчет, смешает с грязью.
Нет. Не сейчас. Еще хоть секунду до того, как он этим ее убьет...
Ей надо только было сейчас чувствовать тепло его тела. Только это. Еще мгновение. И уснуть.
Он обнял ее. Она, почувствовав биение его сердца рядом со своим, прильнула к нему.
-- Дэйв, я не могу без тебя,-- прошептала она сквозь слезы,-- ты -единственный, кто еще дорог мне. Ты для меня дороже всего на свете. Банально? Пусть. Все равно. Ты хочешь уйти? Уходи... Но сначала убей меня. Отпусти мою душу, я не могу больше испытывать эту боль.
Он, как в полузабытье, нежно целовал ее лицо, ее шею, гладя ее волосы.
Она чувствовала падение в бездну. У нее кружилась голова от безумного возбуждения. "И опять только одна ночь?..-- проносилось у нее в голове,-- а потом опять его безразличие?.." Она гнала эти мысли. Она не верила этому. Она хотела только одного -- принадлежать ему, только ему, чувствовать прикосновения его рук, его губ, его тела. Что будет потом -- ее не интересовало.
x x x
Вода струями лилась с обрыва ущелья, разбиваясь о камни радужной пылью, тлетворной дымкой, вызывающей удушье сердца.
Вдыхая белое небо, Оливии хотелось разорвать себя на части, чтобы освободиться от змей, съедающих ее душу заживо, проколоть себя осиновым колом, чтобы выпустить едкую черную жидкую любовь изнутри себя.
Но это было райское место без права на спасение.
Ей виделся Дэвид, стоящий неподалеку, словно картина, изображающая идиллию двух влюбленных. Рядом была девушка в белом платье.
"Классическая, как и все вкусы Дэвида."
-- Ты не похожа на идеал женщины, Оливия.
-- Почему? Неужели я глупа, некрасива или хоть в чем-то уступаю ей?
-- Ты слишком стандартна. У нас нет ничего общего, а все, что есть, ты не в состоянии понять. Все те штампованные фразы, которые ты говоришь, я уже слышал по сотне раз.
Она не могла понять, кто из них существо из другого мира -- она, или он.
-- Но почему?!!
-- Для тебя весь мир сведен к одному: подчинить себе кого-то, кто тебе нужен. Ты слишком неинтересная личность, чтобы строить с тобой глубокие отношения. А я не хочу быть твоим приложением...
-- Но ты же меня совсем не знаешь!
-- Того, что я вижу, вполне достаточно, чтобы изучить тебя вдоль и поперек.
-- И это ты говоришь мне, женщине, за любовь которой многие отдали бы что угодно!
Он усмехнулся. Она почувствовала, что задыхается ядовитой водяной пылью.
-- Пустые разговоры. Это только дешевый способ ударом головы доказать, что ты не то, чем являешься на самом деле. Кому нужна любовь женщины, которая умоляет на коленях смеющихся над ней, унижается перед плюющими ей в лицо, которая совсем не знает самоуважения. Кому нужна любовь женщины, не способной любить, способной только лизать пятки!
-- Нет, клянусь, нет...-- она запнулась, не в силах вымолвить слово.
Удушье сжало ее горло, в глазах все помутнело и настала тьма.
x x x
Оливия в ужасе открыла глаза.
В окно заглядывали звезды.
В жарко натопленной комнате царил удушливый запах орхидей, жасмина и крепких духов.
Она с отвращением отбросила от себя конец покрывала, обвившийся вокруг ее шеи.
Жуткий сон еще не отпускал ее сознание, камнем давя на сердце. Оливия обернулась -- Дэвид был рядом. Он спал, и на его лице отражалось холодное безразличие сна без сновидений.