воспитанием шлифовались,
терпенье, радость и прозренье.
образованьем насыщались.
Сам разгадай грехов обличье
Душевно-нежную точность,
тем заслужи благополучье.
как проверку на прочность,
Воистину, для всех один:
оформлял, бесспорно, Бог
Судья Всесильный
здесь ошибиться Он не мог.
Бог наш - Господин!
Муза внимательно заглянула в глаза Сабрине, погладила ее по животу и спросила:
- Чего ты опять-то выдумала? Ты понимаешь, что главная твоя задача сейчас ребенка родить полноценного? А ты все кувыркаешься в воспоминаниях. По-моему, ты во сне и наяву все еще чувствуешь себя в объятиях Сергеева. Спустись на землю: ты находишься в стране, которая еще только сто с небольшим лет тому назад официально освободилась от рабства (в 1861 году подписал Александр (( свой манифест о ликвидации крепостного права), но в действительности его никто толком и не выполнял еще многие годы. В пору большевизма народ превратили в быдло, которое проживало в худших условиях, даже по сравнению с крепостным правом. Ты понимаешь, что тебе придется столкнуться со здравоохранением, выдуманным новыми дураками - наследниками прежних болванов? Эти кретины могут погубить и тебя, и ребенка? А ты все бродишь со свирелью, как Дидель. Помнишь из Багрицкого: "Марта, Марта, надо ль плакать, если Дидель ходит в поле и смеется невзначай". Сабринок, плакать может быть и не надо, но думать мы с тобой должны обязательно и предусмотреть все до мелочей.
Муза прошерстила бумажки из архива и выбрала одну из многих:
- Ты посмотри, Сабринок, что твой немой повелитель тебе пишет оттуда, из зазеркалья, словно предупреждая, что жизнь может сложится в этой стране отвратительно до безобразия. Стих называется выспренно - "Поклонение Господу".
Порой живут не по правилам - вольно!
Влюбленному сердцу от этого - больно!
Совесть жалобой терзает и мозг, и душу:
Вроде видим, думаем, обычно дышим,
Но голоса жизни, все одно, не слышим.
В отношениях простых - тягомотина:
У стены на диване храпит он, уродина.
Тянет жилы из плоти обязанность,
Обращая любовь в безнаказанность.
Мимо счастья плывет жизни плот
Тянет в погибель измен водоворот.
Скучно и нудно ворчит-снует поток,
Раскручивая новых болезней виток.
Верно жди: Господь Бог вскинет руку,
Разорвет цепей бесконечную муку.
Свежий смысл и радости доля
Преисполнится Всемогущего воля!
Отыщется вдруг единственный человек
И две судьбы, наконец, сплетутся навек.
Отойдет, как гроза, роковое ненастье,
Забрезжит луч долгожданного счастья.
Потянет к жизни - к заманчивой сказке,
Сбросим вмиг с лица пустяковые маски.
Но Бог есть судия:
Одного унижает, а другого возносит!
- не того кто обижает, а кто просит!
Муза опять порылась в архивной папке и извлекла на свет Божий новое откровение, которое, как ей показалось, очень подходило к текущему моменту. Она сперва не спеша сама вчитывалась в строки стихотворения, покачивая головой, разгадывала и домысливала что-то. Созревший поворот ее определений был, как всегда, несколько неожиданным:
- Похоже, что как бы иронически Сергеев не относился к женщине, он все же отдавал должное ее роли в жизни нашего общества. На поприще медицинских услуг, особенно в существующем ныне варианте, тебе, Сабринок, придется столкнуться с каверзными неожиданностями. Самое потешное заключается в том, что наводить тень на плетень в твоей родильной доле будут как раз те, кто по идее способен проникаться тонким пониманием твоих трудностей. Такая медицинская помощь может выйти тебе не тем боком! Ожидать ничего другого не приходится: у россиянок так же, как у мужиков, нет Бога в душе (еще совсем недавно цари боролись с язычеством, а потом большевики его насаждали, называя скромно атеизмом!).
Муза дополнила предупреждение спокойным выводом:
- Сергеев, похоже, в качестве максимально лирического предупреждения подарил тебе стих "Женщина":
Забавное и странное созданье,
Способное сместить все мирозданье,
Та женщина, которая любима.