Я глянул на его поделку и сразу же в глаза мне бросилась одна из вещей о которых я не так давно читал как раз-таки в этом учебнике.
— Ты в принципе сделал всё правильно, — начала я, — за исключением одного. Вот смотри. — Указал пальцем на ошибку. — Здесь у тебя при нанесении рун дорожки искривились. Видишь?
— Ну и? Вижу, только вот это никак не влияет! Они же не касаются друг друга! — Резко ответил он.
— Они коротят. — Возразил я.
— Ты слепой что ли? — Чуть ли не прокричал Мотыгин. При этом он умудрился привлечь внимание преподавателя. Но профессор посмотрел на нас исподлобья, что-то проворчал и снова опустил свой взгляд на какой-то учебник. — Не видишь что ли? Тут есть промежуток между рунами! — Уже тише, но всё с тем же агрессивным тоном, закончил ученик.
— Ты не прав, — помотал я головой. — В данном случае работает исключение. Сила света. Нельзя забывать, что она способна выходить за пределы канала. И если бы ты использовал руны в другом порядке, или расширил бы каналы. То всё однозначно бы заработало. Понимаешь?
Мотыгин собирался снова что-то возразить, но в последний момент так и остался сидеть с раскрытым ртом ничего не произнеся. Он задумавшись посмотрел на свою поделку, потом перевел взгляд на меня и спустя несколько десятков секунд проговорил:
— Откуда ты всё это знаешь?
Я молча пролистал учебник назад страниц на двадцать и показал ему раздел, где прочитал это. Потом перелистнул в конец на примечания, и снова ткнул пальцем.
— Вот. Здесь всё подробно расписано. А сила света при работе с рунами вынесена в отдельный раздел.
Мотыгин недовольно нахмурился, но ничего не ответив, молча принялся переделывать свою работу.
Я снова сел на своё место и в это время в аудиторию зашел второй лаборант. Точнее первый. Старичок который являлся основным помощником у Артемия Георгиевича, но который всё реже и реже привлекался к работе. И, кстати говоря, как мне показалось, он был только рад этому.
Лаборант слегка склонился над профессором и принялся тихо говорить:
— Артемия Георгиевича, там это… к вам гость.
— Гость? — Профессор приподнял брови в удивлении. — Подождет. У меня вообще-то занятие идет.
Лаборант лишь еле заметно помотал головой и наклонившись ещё ниже, снова что-то прошептал.
*
Григорян сидел на хиленькой табуреточке, которая прогнулась под его весом. Вокруг находилась лаборатория со специальной кушеткой на которой будто бы проводили операции. Спустя минут десять дверь в помещение открылась и внутрь вошел професср артефакторики Артемий Георгиевич.
Привет. — обратился профессор придирчиво разглядывая Григоряна. — Случилось что?
— С чего ты взял? — Усмехнулся Григорян. — Разве я не могу просто так повидать старого друга?
— Ты без предупреждения. Да и судя по твоему внешнему виду, конечно, да-а-а… нехило тебя служба потрепала.
— Ага. Как видишь не все рады моему обществу.
— Обидно даже за мои разработки. Ты хотя бы Теонит сохранил, как я тебя просил? Мы же договаривались, что когда ты уйдешь в отставку, я отправлю этот уникальный артефакт в свою коллекцию. Надеюсь, к тому моменту у нас в университете уже откроется выставочный музей артефакторики.
— Да-да — отмахнулся тот. — Но сейчас не до этого. Вообще. Вот честное слово.
— Так что случилось? — Задал вопрос Артемий Георгиевич.
— Мне надо чтоб ты меня подлатал. И как можно скорее!
Григорян со скрипом подошел к кушетке, которая оказалась на уровне его груди, развернулся и вопросительно посмотрел на профессора артефакторики.
— Да что ж ты будешь делать? — Проговорил Артемий Георгиевич, — Сам не в состоянии залезть?
— Да я еле хожу — Возмутился имперский следователь. — Когда вы уже почините эту херовину, чтобы она могла как раньше опускаться, а потом уже с пациентом подниматься на необходимый уровень.
— Увы, механизм там не самый простой. Так что очень оптимистично с твоей стороны думать, что кто-то его собирается чинить.
— Ладно. — Буркнул Григорян, тяжело вздохнул и сделал усилие в попытке забраться на кушетку так, чтобы при этом у него не отломилась рука, на которую он опирался. Из-за всех этих многочисленных артефактов и изменений внутри, вес его тела превышал сто пятьдесят килограмм. — Да едрить тебя во все…
Профессор попытался подтолкнуть его, но после нескольких секунд натужного пыхтения, она оба сдались.
— Раньше, ты, если мне не изменяет память, мог затаскивать меня при помощи силы. — Проговорил Григорян.
— Да кто ж знал-то. Мой резерв то не резиновый. Да и я не молодею. Только что практику провел у студентов. Пришлось потратиться слегка.
— Тогда давай так! — Предложил следователь. — Починишь меня стоя. Раз силы уже нет.
— Хм… что касается силы. Есть у меня тут кстати один толковый помощник. Погоди-ка. Я скоро вернусь. Он действительно может оказаться полезным.
— Да куда я денусь. — Буркнул он и подумал про себя — «Сейчас бы не помешало закурить».
Только вот он знал как к этому относится Артемий Георгиевич. Не в смысле к сигаретам, а конкретно к дыму в его лаборатории. К любому дыму.
Спустя пятнадцать минут профессор вернулся вместе с одним молодым парнишкой. Григорян не сразу узнал его, но когда ему удалось разглядеть лицо парня следователю еле-еле удалось сдержать ироничную улыбку на лице.
«Да уж… и почему только ты постоянно оказываешься в центре подобных событий?» — Подумал про себя Григорян и грустно вздохнул.
— Вот, познакомтесь — начал говорить профессор артефакторики. — Это мой помощник и младший лаборант, Фирс. А это Михаил Мамук…
— Это не важно. — Перебил его Григорян.
Профессор лишь понимающе кивнул и слабо улыбнувшись, продолжил говорить.
— Ну, что? Фирс, ты готов?
— К чему именно? — Непонимающе ответил парнишка.
Григорян заметил его заинтересованный взгляд на себе. Тот изучающе осматривал каждый артефакт на его теле, который находился на виду. Но старался это делать, конечно же, незаметно. Насколько это было возможно.
— Для начала, тебе предстоит помочь затащить это чудовище на кушетку. — Произнес Артемий Георгиевич. — Ну и может быть по мелочи будешь ассистировать мне, подавать различные артефакты и инструменты. Можно сказать, нам предстоит провести операцию над этим чудом природы.
— Кхе-кхе — показательно прочистил горло Григорян, давая понять, чтобы профессор не забывался. Ведь они сейчас не наедине находятся.
Тот лишь хмыкнул и снова понимающе кивнул. После чего продолжил говорить: