В опасное мы нонче время живём. На трактах от разбойников отбоя нет. И не велика беда если засекут, да только истинное горе, в плену нечистых лап оказаться. Раньше существа по хуторам ходили, друг дружку навещали, а теперь перестали. В опасное мы нонче время живём, ох, опасное.
Теперь на прогулочку не сходишь, за порог без страха не выйдешь. Староста отправляясь уплачивать дань, собирается, как в последний бой; всем селением, его отправляют: молитвами, заклинаниями, оберегами. Только за последний месяц, в столицу явилось два десятка семей и каждая с просьбой разыскать похищенного. Да только, что стража сможет сделать? Нечестивцев не интересует выкуп, они сбывают существ в портах Кельтроно: продают на опыты, в невольничество, рабство.
Их тщетно пытается ловить особый отряд королевы под предводительством господина Ленуа. Он по-настоящему одержим идеей свержения злыдней, и готов на всё, чтобы оборвать жизни гнусным бандитам.
Господин Ленуа был знаком с их главарь, экс-офицером третьего ранга, дезертировавшим из армии Милрита — Зелушем. Образом этого существа пугают детей. Это был крепкий мужчина преклонных лет, вида gallus с толстой шеей и крепким торсом; низкий рост, куриные лапы, гладко выбритое лицо с уходящим вверх гребнем вызывало смех; вечно насупившаяся физиономия, будто озадаченная чем-то, создавала ему репутацию мыслителя. Но едва ли Зелуша можно назвать философом; он любил пить, трахать баб и никогда не отказывался от партии в домино. Был у него одна особенность: он цокал клювом, когда волновался; в такие моменты никто не знал, чего ожидать от лидера.
Это был достаточно приземистый мужчина, который за годы службы привык исполнять, нежели размышлять. Он ничего не достиг бы, не будь на его стороне Мази Шница — отпрыска вод, дитя океана. Их встреча состоялась при загадочных обстоятельствах, после которой пошла молва об отряде работорговцев. Толки разносились по всем пяти королевствам; множество рыцарей клялось сердцем искоренить чуму с отчих земель, и каждый из этих героев пропал без вести.
Зачастую работорговцы поджидали жертв в кустах у обочины, а после напрыгивали толпой, словно стая хищников. Всадить по темечку, приставить кинжал к горлу и дожидаться, пока соучастники связывают тело — обычная практика. Бывало им приходилось прикидываться охотниками, священниками, рыбаками; коротко говоря, теми, от кого не ждёшь подлянки. Автором этих задумок был Шниц, благодаря которому группу злыдней до сих пор не изловили. Он планировал все операции, наводил справки, совершал подкупы — это существо было мозгом группы, в то время, как Зелуш кулаками.
После того как рыба попадалась в сети, ей надлежало, как следует разъяснить, что происходит. Невозможно описать всего ужаса, отображающегося на ликах несчастных, попавших в ловушку. Сначала была яростная борьба, после истерика и в конце принятие. Осознавать себя беспомощным против чужой воли, быть рабом желаний изувера — всё это способно вогнать в прострацию. Истинное счастье стать так называемым предупреждением, на котором, в назидание остальным не оставляют здорово места. В таком случае существо становится рабом, но рабом кровати, а не богатых господ с извращёнными вкусами.
Обычно одним взглядом Зелуш оценивал: товар ты или жертва, звонкая злать или мешок мяса. Но сегодня, взглянув на пилигрима, главарь банды замешкался.
***
Бенджамин был на кураже. Его лошадь — гнедой жеребец, мчал со скоростью ветра. Юношу ожидают в Сонерите, но топографический кретинизм героя путает карты, представляет север за юг, а восток передвигает на запад. Таким образом Бенджи плутает по землям Милрита, но это нисколько, его не волнует. Он грезит наяву.
Несмотря на толику легкомыслия, приписываемую всем молодым людям, герой серьёзно относился к цели своей поездки; доверенное ему письмо, он держал у сердца, в нагрудном кармане рубахи. Его меч просил крови, очи искали страховидл, но они, как назло, сквозь землю провалились! Герой лелеял мечты, украсить свою репутацию чередой подвигов и был рад нарваться на неприятности. Что ж, вселенная его услышала.
Это случилось в пятом часу дня, к северу от Корго, на оживлённом тракте из Блума в Горнелин. Бенджамин увидел одинокого всадника застывшего на дороге. Не помышляя ни о чём, двинулся навстречу. Этим дорожным незнакомцем, как уже догадался читатель, был Зелуш. Он глядел на героя издали, хмурил брови, как если бы выбирал персик посочнее. Заметил сталь, отметил крепкое телосложение, принял во внимания набитые сумки привязанные к седлу. <<Удача! — цокая клювом хитрил gallus. — Нужно перехватывать!>> Только нечестивец намеревался раскрыть рот, но первое слово было за жертвой.
— Добра и здравия путник! Сонерит прямо по дороге?
В каждом движении felisa читалась непринужденность. Это была лёгкая добыча. Но шестое чувство Зелуша било тревогу. Он решил воспользоваться доверием юноши, расположить к себе, а после сцапать в самый неожиданный момент. Хищник скалил клыки, добыча улыбалась.
— Верно мил господин, вы держите тот же путь, что и я?
— Какое счастье!
— Никак перст Господа свёл нас вместе. Скажите, вы не местный?
— Нет.
— И путешествуете один?
— Совершенно верно.
— Как пилигрим?
— Гонец.
— Позвольте мне быть вашим провожатым!
Лицо felisa расплылось в улыбке. Зелуш свистнул три раза — сигнал к отмене; кусты слева от дороги перестали волноваться.
— Боюсь я…
— …Станете отличным спутником! Ну же друг, решайтесь скорей.
Герой на секунду замешкался. Этим мгновением воспользовался Зелуш: развернул лошадь, стал отдаляться, как бы подгоняю жертву принять решение.
— Погодите меня! — воскликнул путник.
Рыба попала в сеть, рыбак довольно зацокал.
***
Они и правда двигались по направлению к Кельтроно, но едва ли Бенджамин подозревал, кем является, его проводник. В глазах felisa, Зелуш был странствующим рыцарем, но никак не работорговцев. Не стоит винить героя, ведь выбритое по воинским дисциплинам лицо, прямая осанка, хауберк плотно прилегающий к телу, подтверждали догадки. Нечестивец намеревался узнать о своей жертве, как можно больше. Он стал докучать вопросами и один из ответов, поставил, его в тупик:
— Так значит вы гонец?
— Авантюрист исполняющий волю товарища.
На секунду доброжелательная улыбка Зелуша приобрела мрачный тон. Если перед ним и правда авантюрист, то это усложняет дело в несколько раз. Если бандиты сожгут хуторок — власти будут злиться, если грабители совершат налёт на селение — королева нахмурится, если вдруг пропадёт авантюрист — задницы пяти правителей поднимутся с трона, чтобы покарать убийцу.
К авантюристам относились с почтением, страхом, трепетом. Это были воины, прошедшие специальную подготовку, рискующие жизнь в бою со страховидлами. После мутационного выброса, земли Милрита слабо пострадали от заразы, нежели их соседи, а потому авантюристов в королевстве можно сосчитать по пальцам. Как бы то ни было, существует специальный отряд, разыскиваемые павших героев; они ищут их таблички, как доказательство смерти.
Зелуш понимал: он не сможет сбыть felisa в рабство, да и убивать его, будет слишком опасно. Чтобы убедиться в догадках, разбойник потребовал, крайне беспардонно, предъявить профессиональную табличку. Герой не растерялся, расстегнул плащ, потянул за верёвку, и с самодовольным видом изъял медную табличку. На ней было написано: Бенджамин Патен посвящённый в авантюристы королём Руланом, в королевстве Эверсет. По прошлогодней дате становилось понятно, что это был неофит.
Несмотря на молодой возраст, который зачастую говорит о малом опыте, Зелуш не хотел бы сталкиваться в бою с потенциальной жертвой. Во-первых, авантюристы безрассудны, во-вторых, пропажа одного из них повлёчет за собой длительное расследование.
Зелуш зацокал языком, это не могло скрыться от взгляда felisa.
— Вы чем-то обеспокоены?
— Разве что вашим благополучием.
Молчание не было долгим.
— Так значит вы рыцарь? — задал вопрос Бенджамин.
— Я предпочитаю называть себя вольный рыцарь.
— У нас в дюнах таких называли ardea ventus. Это удивительные существа, выживающие в одиночку. Вы так же одиноки?
Эти слова натолкнули Зелуша на неплохую мысль. Если он сам не может решить, что делать с exultantis preda, то пусть за него примет решения Шниц! Уж этот мозган чего-нибудь придумает! Осталось лишь привести жертву в лагерь, а дальше дело за малым.
— Нет, что вы. Я дружен с такими же вольниками. Сочту за честь, если вы соблаговолите разделить с нами трапезу.
— Но ведь мы…
— Так это недалеко! Всего-то в двух верстах прямо по дороге. Не бойтесь мил господин, с курса не собьёмся, времени не потратим. Соглашайтесь, от всей души предлагаю.
Бенджамин был в седле уже второй день. Опьянённый своей свободой felis совершал привал лишь единожды, а его выносливый жеребец даже не запыхался. Несмотря на это, спина героя затекла, мышцы одеревенели. Решение было донельзя логичным.
— Да. Раз нам по пути…
— …Прямо по дороге. Да, мил господин. Набьем брюхо, заполним мочевой пузырь, и поедем себе попёрдывая.
— Что ж, решено. Следую за вами.
Зелуш многозначительно улыбнулся, зацокал клювом. Вскоре двое наездников скрылись за бугром и только стеснительное солнце глядело им вслед.
***
Мази Шниц был выходцем из океана. Его длинные тонкие конечности, голова покрытая слизистой оболочкой, требовали омывания жидкостями, из-за чего существо большую часть времени проводило в бочке с водой. Представьте себе склизкую шляпку гриба, с несколькими щупальцами — так выглядел герой наших строк.
Во время работы Зелуша, Мази зачастую находится в хорошо скрытом лагере. Работорговцы разбивают костровые поляны вдали от селений, в труднопроходимых чащах, густых перелесках. Их места отдыха отличаются небрежностью: несколько раскиданных спальников, перевёрнутый казан, отхожее место с мириадой мух, неизменно стоящая бочка доверху наполненная водой. Сейчас в ней плескается Шниц, ощущая вибрацию земли недалеко от лагеря. Эта способность неоднократно спасала жизнь нечестивцам, предупреждая нападения стражей закона. Послышался пронзительный свист — сигнал Зелуша.
— Поглядим на товар.
Мази отпер крышку бочки, подтянулся, выглянул. Вместо одинокого наездника тащащего за собой жертву, на поляне появилось двое. Разбойники стали приглядываться, вопросительно глядя на Шница. Тот скривил мину. Его глаза, точно яичные желтки, передвигались по склизкому телу.
Зелуш спрыгнул с коня, приезжий последовал, его примеру.
— Ну хлопцы, давайте окажем гостеприимство, отважному авантюристу. — на последнем слове глава разбойников сделал акцент, бросив взгляд на мозгана. — Милости просим добрый господин! Присаживайтесь, располагайтесь, сейчас кашу наварим, вино откупорим.
Бенджамин был расслаблен, совершенно не ожидая подлянки. Лица смотрящие на него были, если и не презентабельные, то как минимум радушные. На поляне их было девять, не считая Мази, кое находился позади стоящих. Он уже успел оценить "товар", но, как и Зелуш, нечто сродни шестого чувства, не давало ему покоя. <<Или это засланный агент, или кретин. Третьего не дано>> — помышлял Шниц. От раздумий, его отвлёк товарищ, оставив героя в компании разбойничьего отряда.
— Гляди какая рыба. Авантюрист.
— Боюсь, от такой рыбы у меня будет несварение, — скептически ответил Мази, скрывая головёшку под воду, булькая при каждом слове — Вляпаемся в дерьмо, потом не отмоемся.
— Так значит это правда? Ну, про этих авантюристов, их статус и сопутствующую опасность?
— Мучеников всегда возносят.
— Э?
— Подготовка авантюристов занимает несколько лет, а вся злать идёт из казны короля. Не понимаешь? Их холят и лелеют, чтобы однажды, они отдали свою жизнь во славу королевства.
Нечестивцы направили взгляд на гостя. Тот сидя в кругу разбойников жевал хлеб, макал его в масло. Смеялись, вот только по разным причинам.
— Это ещё совсем зелень. Кто-то там Патен, второй год обучения.
— Патен? — задумался Шниц — Был один Патен, легендарный герой.
— Однофамилец что-ль?
— Или мошенник.
Vir переглянулись, как переглядываются два плута. Их глаза стали зеркалами, отражающими до омерзения противные души.
— Знаешь Зелуш, негоже гостя без вина встречать.
— Ты погляди, он уже пьёт.
— Дурак ты Зелуш. Возьми в моей сумке флакон с жёлтой крышкой, и подмешай содержимое в питьё. Пусть наш гость отдохнёт.
Лидер ганзы присел у бочки, достал из потайного отсека толстую наплечную сумку. Внутри обнаружил много трав, снадобий, флаконов. Мы забыли упомянуть, что Зелуш страдал color caecitas и плохо различал цвета. Он путал зеленый с коричневым, красный с синим, розовый с фиолетовым. Достав нужный флакон, негодяй вылил, его содержимое в открытую бутылку вина. Бенджамин заметил как падает в траву склянка, с белой крышкой, но не принял это во внимания, как и обступивших его со всех сторон разбойников.
— Дорогой гость, почти честью, — Зелуш передал авантюристу бутылку, себе взял закупоренную — Выпьем же за чистое небо без ангелов, свободную от демонов землю, процветающее будущее, где нас не достанет перст закона. Ну братцы, по-боевому, до дна!
Бенджамин подхватив общий настрой, и присосался к горлышку бутылки. Вино из Сонерита обжигало горло, ударяло в голову.
— До дна! До дна! До дна! — галдели разбойники.
— Давай хлопец! — подначивал Зелуш.
Кадык Бенджамина быстро двигался, вино протекало сквозь губы, но герой не собирался останавливаться, как бы хвастаясь своими силами. Как только содержимое бутылки подошло к концу, авантюрист прорыгался и не крепко встав на ноги, свалился без чувств.
Ганза ликовала.