— Нет уж, спасибо, князь. Я поберегу себя для мужа! — Ядовито, уже справляясь с собой ответила принцесса.
Я тут же обратил свой взор к Мелителле. Последняя колкость явно предназначалась и ей, в том числе, заставив девушку побледнеть и нахмуриться. Замечание принцессы явно расстроило её.
— Малыш, всё хорошо, я не дам тебя в обиду! — наклонившись к ней, прошептал я в ушко.
В обращенных ко мне глазах стояли слезы и затаенный страх, так что моё сердце непроизвольно сжалось от нежности и сострадания. Я поспешил обнять её и успокоить, поглаживая по спине, волосам и шепча разные нежности.
— Малыш, как бы, что бы ни случилось, я всегда позабочусь о своей любимой женщине, запомни это! Ты для меня теперь много значишь! — внимательно заглядывая ей в глаза четко произнес я.
И о чудо, на её лице тут же зажглась робкая но радостная улыбка и какой то внутренний свет, который пролился на меня из глубины. Столько веры, надежды и любви было в этом взгляде, что я внезапно почувствовал себя очень неуютно. Обязательства, меня придавили обязательства которые я сам на себя по неосторожности наложил. Предать теперь эту веру, эту любовь что так явно светилась в этом взоре, было просто нельзя. Я просто обнял её пытаясь скрыть охватившее меня замешательство, чувствуя как её нежные руки обвили меня сзади, а горячее дыхание коснулось моей шеи.
Хотел ли я этого, или хотя бы предполагал во что это может вылиться? Для меня, это была скорее просто такая игра не лишенная чувственности и взаимного влечения. Я как то совсем забыл думать о том, где я и с кем завожу эту пикантную интрижку. Для девушки же, да еще представительницы пусть и не великого, но аристократического рода, такая игра значила куда больше. Такие неосторожные действия могли совершеннейшим образом перевернуть всё её будущее, поставив на нем крест. А будущее, было неразрывно связано с удачным замужеством. По другому, в этом мире было никак. Любое пятно на репутации, могло всё перечеркнуть, о чем не слишком завуалированно поведала принцесса.
Что думала Мелитела вступая со мной в связь и думала ли вообще, учитывая когда и как я её склонил к близости, теперь было уже не важно. Девушка поддалась мне и теперь я нес за неё ответственность и чувствовал некоторые обязательства. Думал ли я о последствиях? Если да, то явно не тем местом которым следовало. Молодое здоровое тело требовало своего, туманя разум всплесками гормонов которые было крайне сложно сдержать имея в наличии рядом таких аппетитных молодых особ. Своим умудренным прожитыми годами сознанием я всё понимал и мог трезво оценивать желания и потребности, строго отделяя одно от другого. Но молодое тело, рядом с такими красотками всё время пробивало тормоза кидая в авантюры.
Более того, я совершенно не представлял что делать с девушками в будущем, совсем, никаких мыслей. Мне они нравились сами по себе, рядом с ними по венам быстрее бежала кровь добавляя адреналина, а уж находиться рядом в одной постели… тестостерон просто закипал в крови. Естественные издержки молодого тела. Не сказал бы что мне это не нравилось, но я как то не привык, что рассудочную часть моего мозга, забивают всплески избыточного тестостерона.
Кроме того, так удачно попав в тело князя, я уже примерно представлял себе кого хочу видеть спутницей жизни. И это была не первая попавшаяся смазливая девица, пусть и знатного происхождения.
Удачное завершение моей миссии, вводило меня в высший слой Орденской аристократии. А я не видел причин, что могли бы мне помешать её исполнить, пусть на это и уйдет не один десяток лет. Уже собранная информация давала уверенную надежду на благополучный исход. А благополучный исход, вполне мог привести меня в кресло вице-короля этого провинциального Мира. Той его части, что отожмет, или возьмет под покровительство Орден. Чаще всего, это был небольшой кусочек Мира, только что бы иметь базу для дальнейших операций, но иногда, плацдарм разрастался на весь обитаемый Мир, если того требовали обстоятельства.
Новый статус делал меня заветным женихом для самых элитных невест Орденского пула. Не каких то заштатных провинциалок из дремучих миров, а настоящих терранок — умных, красивых, образованных, разносторонне развитых, с отличной генетикой. А там, недалеко было не то что завести детей супер-хомо, а и самому подняться до заветного уровня. Имелись уверенные слухи, что это возможно. Вот тогда, можно было бы с уверенностью сказать — жизнь удалась!
Да, что то я размечтался. Сам себя оборвал я. Ты Слава еще всего лишь заштатный князь, с не вполне определенным будущим, а уже мечтаешь об элитных самочках и кресле вице-короля! Всего каких то полтора десятка лет назад, верхом твоих грез было просто заработать деньжат, встретить простую милую девчонку, с которой можно было бы завести семью, детей и просто тихо счастливо жить. Даже статус зауряд-плюса виделся тебе почти недостижимой мечтой, а тут такие амбиции!
Мда, как недавно и как уже давно это было! Столько всего успело за это время произойти. Я теперь уже не тот слабый и неуверенный в себе зауряд. Апгрейд тела, подготовка и образование, сделали меня куда сильнее, а вместе с тем, появилась и уверенность. Опасностей конечно тоже прибавилось, но ничего не дается даром. Я не считал эту плату чрезмерной. И ужточно не хотел бы вернуться к тем серым и бесперспективным будням, что меня окружали на Саванне. Но, теперь и я сам мог требовать от жизни большего! Амбиции? Да! Теперь, всё это было для меня осуществимо!
— Эй, голубки, Вы там не уснули? — язвительным, как всегда тоном, осведомилась принцесса.
Блин, я совсем выпал из времени за своими мыслями. Мели же, похоже, тоже не хотела отпускать мои объятия. Нехотя, она отстранилась от меня почувствовав мое движение. Мои глаза встретились с её мягким, сияющим взглядом полным доверия и робкой любви. И я понял что попал. Я просто не смогу предать этой веры и надежды в меня! А еще, я почувствовал в груди приятное тепло от осознания того, что кто то верит в меня, надеется и любит. Непривычное, но очень приятное чувство.
Чмокнув красотку в губы, я быстро поднялся с кровати и велел собираться.
[Мелитела Нузельская]
Это было какое то безумие! С тех пор, как в её жизнь вошел этот мужчина, все её мысли стали только о нем! Чем это можно было назвать, если не любовью, Мелитела просто не знала, да, честно говоря и не хотела знать! Страсть, безумие? Может быть, но не думать о нем, не желать хотя бы видеть его, а еще больше, чувствовать его прикосновения к обнаженной коже, его губы, его нежные ласки! От одного только воспоминания этих ощущений становилось горячо в определенных местах и рука сама тянулась в низ живота что бы вызвать это сладкое чувство вновь.
Кто бы мог подумать, могла ли она еще совсем недавно даже помыслить о таком?
Дочь рядового, глубоко провинциального барона из дремучего уголка марки, к тому же третья по старшинству, она не могла рассчитывать на сколько ни будь серьезное приданое. Небольшое баронство не могло себе позволить разбрасываться и без того невеликими землями, составлявшими основу его богатства. Текущих поступлений едва хватало на содержание небольшой дружины и довольно скромный уровень достатка самого семейства барона. Что бы только не ударить в грязь лицом перед соседями, не более. Трезво рассудив, что на всех трех дочерей сколько-то приличного приданого ему не собрать, барон отправил свою младшую дочь ко двору маркграфа выбив той место фрейлины при дочери своего сюзерена, благо они были одногодками и дочь отлично вписалась в окружение принцессы Этернии быстро подружившись с той. При дворе, можно было надеяться на милости со стороны покровителей и шанс на удачное замужество с не слишком щепетильным до приданого придворным. К тому же, участие сюзерена в судьбе своей приближенной, в том числе и в материальном плане, считалось в порядке вещей. На что очень рассчитывал барон и что понимала сама Мелитела, которой всё прямо объяснили с самого начала, да она и сама была не совсем дурой, что бы не понимать своего положения.
Не сказать что бы всё в её жизни при дворе проходило гладко, но главное, со своей госпожой у неё сложились очень теплые и дружеские отношения. От природы скромная и застенчивая, она почти не имела врагов, к тому же принцесса подчеркнуто покровительствовала ей не давая в обиду и стараясь привить ей уверенность в себе и энергию, которой сама обладала в избытке. Мелитела платила взаимностью безусловно поддерживая свою подругу и госпожу.
Вот только с личной жизнью у неё всё никак не складывалось. Богатые и знатные женихи, подходящие по возрасту, обходили её стороной зная об очень скромном, мягко говоря, достатке невесты, а прочие, имели мало возможностей для общения с ней учитывая круг в котором она находилась. Связываться же с простолюдином, было ниже её достоинства, хотя таких тоже было не мало в придворных кругах и среди них, было много состоятельных людей. Всё таки Луцент, да и вся марка, были весьма богаты торговыми и ремесленными городами, а среди простолюдинов было полно людей своим богатством способных заткнуть за пояс многих именитых аристократов. Но и они не проявляли в её отношении особого интереса. Если бы с пусть и бедной но знатной аристократкой еще шло благородное звание, многие бы с удовольствием взяли её в жены, дабы получить титул, но это был точно не её случай. Ни титула, ни земли ей не полагалось, да и влиятельностью, семья похвастать не могла.
Как всё больше и больше убеждалась Мелитела, за показными чувствами очень часто скрывался обман. А наибольшее значение в жизни играли деньги и власть. Чего у неё, никогда не было. Было очень обидно и горько осознавать свою бесперспективность в жизни. А ведь ей было нужно не так много. Любящий мужчина, большая крепкая семья, дети, ну и какой никакой достаток. На роскошное житье она особо никогда не рассчитывала, привыкнув к довольно скромноой жизни в отцовской семье, а свою дворцовую жизнь воспринимая всего лишь временным промежутком. Конечно, во дворце было намного интереснее, порой веселей и где то, даже беззаботнее. Но ей, всегда мечталось о своем доме и семье. А еще, какой то уверенности в завтрашнем дне, что она, некоторое время назад, перестала ощущать.
Как она оказалась в нынешней ситуации, она сама себе с трудом могла объяснить. После захвата дворца альгемарцами, всё так быстро завертелось. Она лишь старалась не отстать от своей госпожи, ставшей ей почти подругой, если такое возможно, при их то разрыве в социальном положении. Амалия, виделась ей последним островком стабильности в разбушевавшемся море хаоса и неопределенности. Потом, случился побег и она оказалась в объятиях этого удивительного, непонятного, но такого дьявольски притягательного мужчины, что не смогла сопротивляться его напору враз затопившему её ощущением неземного блаженства и ласки. Краем сознания, она понимала что возможно, делает непозволительную глупость, но возбуждение от его ласк было сильнее разума и она сдалась отдавшись сладким чувствам.
Никогда еще ей не было так хорошо, она и не подозревала о том, какое неземное блаженство можно испытывать от близости с мужчиной. Ей уже доводилось однажды, по глупости, поддаться на сладкие речи мужчины, о чем, она теперь страшно жалела. Но тот опыт, не шёл ни в какое сравнение с нынешним ощущением. Торопливое и грубое, не доставившее ей и сотой доли того блаженства, что смог подарить этот мужчина своими нежными, неторопливыми действиями распаливший и доведший её до пика и сладких конвульсий еще до того, как вошел в неё. А потом еще и еще раз, заставляя стонать, вцепившись зубами в подушку, что бы не разбудить подругу и снова содрогаться в сладких конвульсиях. Только ради этих незабываемых ощущений стоило попасть к нему в плен.
Мелитела с потаенным страхом вглядывалась в его лицо, боясь увидеть в нем, а что она хотела увидеть? Мужчина смотрел на неё с доброй, теплой улыбкой от чего на душе сразу стало светло и уютно, а потаенные страхи куда то уходили. Ей очень, очень захотелось быть рядом с ним. В мужчине чувствовалась и сила и мягкость и доброта, несмотря на обстоятельства их пленения. Наверняка, это было далеко не всё, но в отношении себя, она видела именно это и не хотела это прекращать, не хотелось терять этого ощущения покоя и защиты, которые она ощутила. Его нежных касаний её лица, отчего хотелось замурлыкать словно кошка и потереться щекой о его мозолистую ладонь.
И еще, ей больше не хотелось никуда бежать. Остаться, быть всегда рядом с ним! Пусть простой служанкой, лишь бы он был рядом. О смутном будущем, думать совсем не хотелось. Тем более, он обещал защищать её, оберегать, а сегодня, сказал, что она его любимая девушка. Сказал, что любит!
И даже то, что он предложил заняться любовью принцессе, что так, поначалу обидело её, не имело значения. Ей он не говорил слов любви, а со стороны той, было гадко провоцировать её мужчину! Ведь понятно же, что он не мог не ответить на провокацию!
Новости, привезенные князем, об убийстве бастарда короля, оказались чудовищны в своем обвинении причастности беглянок! Но зато, позволили задержаться при князе. У них просто не было другого выхода. И Мелитела тайно радовалась такому, вынужденному плену. Это давало ей шанс получше узнать мужчину, но главное, насколько это возможно, привязать его к себе. Ей очень хотелось заиметь именно такого мужа. Красивого, сильного, умного, властного, но в тоже время, с ней, доброго и ласкового, способного подарить неземное блаженство. И совершенно не хотелось думать о том, что она ему не ровня. Когда же такие мысли всё же пробивались в сознание, на глаза, сами собой наворачивались слезы, которые она тщательно скрывала от подруги, боясь даже той, признаться в своих чувствах к их пленителю. Пленившему не только тело, но и душу одной бедной баронской дочери.
Мужчина настолько засел ей в голову, что начал даже сниться. Там, в её жарких снах фантазиях, они снова занимались любовью, отчего сладко замирало сердце, где то внутри зрело горячее возбуждение заставлявшее плотнее прижиматься к его сильному мускулистому телу…
Каково же было её удивление, когда она, в очередной раз проснулась именно от его возбуждающих ласк. Испытав мгновение замешательство, она уже вскоре блаженно расслабилась и отдалась блаженной неге, получая удовольствие. Именно после этого, безумного марафона, за которым их застукала принцесса, она окончательно уверилась что влюблена и ничего не желает больше, чем быть его женщиной, и если надо, бороться за своё счастье. А то, что это её самый главный и возможно единственный шанс на воплощение своей мечты, она ни капли не сомневалась. И тем приятнее, после всех страхов, переживаний и треволнений, было услышать признания в любви, что Мелитела еще долго пребывала на седьмом небе от счастья. Этот мужчина не мог предать, она это видела, она это чувствовала. И она была счастлива, даже, несмотря на наличие рядом родовитой соперницы.
Глава 15. Планирование рейда
Надо отдать должное заправилам Корсы, они оперативно, уже на второй день, после прибытия, устроили нам с Ференгольцем прием на котором мы должны были донести до собравшихся почтенных отцов города идею с рейдом в бараханские владения. Принимали нас в здании Сената, верховного законодательного и контролирующего органа этого торгового города. Всего, на слушания, собралось тридцать человек — малое собрание из наиболее богатых и влиятельных жителей этого полиса. Несмотря на подчиненное положение по отношению к марке, полис давно, по факту, пользовался широкой автономией в империи. Нажив немалые богатства на посреднической торговле, он распространил свое влияние далеко за окрестности самого поселения. Владения Корсы, поддержанные силой её флота и боевых отрядов, находились на Корнаге, Наругии, Железных островах и побережье Этернии, выходя далеко за формальные границы городской общины.
Богато и даже напыщенно, разодетая публика представленная в основном убеленными сединами главами богатейших родов, с интересом воззрилась на пришлых аристократов пожелавших вторгнуться в зону их интересов с военным предприятием. Интерес торговцев был вполне понятен. Означенное предприятие могло принести немалую прибыль, при удачном стечении обстоятельств, а могло, обернуться катастрофой, или появлением сильного конкурента в Терранийских водах. Это на первый взгляд, всё выглядело просто и понятно. На самом же деле, тут имелась масса нюансов и столкновение кучи разнонаправленных интересов, которые следовало учитывать, что бы не напороться на резкое противодействие. А оно, было вполне возможно.
Это на континенте, почти повсеместно господствовали военно-феодальные владетели, на море, островах и на побережье, главную скрипку играли торговые города, по силе, вполне способные соперничать даже со средних размеров королевствами. У этих городов, уже сформировалась своя собственная аристократия, покоящаяся на торговле, ремесленном производстве и финансовых операциях. И эти люди, себя, считали ничуть не ниже самых родовитых аристократов, будучи зачастую, еще и богаче их.
Мне хорошо были видны лица этих надменных, иногда, даже спесивых сенаторов откровенно считающих себя куда выше каких то там бездельников феодалов, только и умеющих что махать железом, да растрачивать деньги на всякие глупости. Во многом, они были конечно правы, но только не в нашем случае. Что я, что князь Мессоламо, были совсем из другого теста.
Сенатор распорядитель с большой золотой цепью и таким же устрашающим своими размерами медальоном на груди, обратился к нам с церемонным обращением вопрошая о целях нашего визита. Большинство уже о нем знало, но следовало еще раз озвучить её для тех, кто не успел войти в курс дел.
Говорить вызвался, естественно Ференгольц, во первых, как старший и более опытный в нашем дуумвирате, во вторых, его фамилия была немного известна в торговых кругах и это, автоматически добавляло ему авторитета среди городского патрициата.
В принципе, ничего нового, для меня, новоиспеченный князь не сказал, а лишь еще более цветасто и завлекательно пересказал идею рейда в бараханские владения, добавив естественно выгоды, которые из этого могут извлечь негоцианты Корсы, как впрямую, так и косвенно. С прямыми было понятно, прямое участие, пусть даже всего лишь кораблями и их командами, уже давало неплохую прибыль. Если же они еще и сами снаряжали боевые отряды, то соответственно их прибыль возрастала еще больше. Косвенная же польза состояла в том, что этим рейдом ослаблялись торговые конкуренты Корсы и их военная мощь, в последние годы, серьезно угрожавшая торговому мореходству эребианских городов. Все проливы между восточным и западным средиземноморьем контролировались бараханцами, захватившими все прилегающие к ним земли и все более терроризировавшие иноверных купцов. А надо сказать, что основные прибыли купцы Корсы, Гренои, Морсы, Нербы и других крупных торговых городов северного побережья извлекали именно от торговли с Востоком, доступ к которому все более и более затрудняли бараханские пираты. При этом, что интересно, торговля шла и с городами противолежащего эребианскому, бараханского побережья. Преимущественно с Сахараном. В самих городах Сахарана, эребианским торговцам ничего не угрожало, как и наоборот, бараханским, в эребианских. Но стоило отплыть за пределы видимости городских стен, любой торговец, становился законной добычей пиратов. Это, конечно же совершенно не устраивало простых купцов, ведших честную торговлю, при чем, с обеих сторон. Почему, между группами городов, существовали взаимные договоренности об охране и защите купцов и пакты о ненападении. Но эти договора не охватывали всех, а ряд островных городов, как впрочем и континентальных, прямо специализировался на разбое. В большинстве, это были именно бараханские города на Эсентарии и Наругии — форпосты бараханской экспансии. Вот их то и предполагалось пощипать, а при удаче и захватить. Нападение на куда более вкусные, в плане добычи собственно торгово-ремесленные центры Сахаранского побережья, корсанцы бы вряд ли одобрили. Это могло привести к гораздо более существенным проблемам во взаимной торговле и снятию вообще всяческих ограничений в войне на море, где эребианцы, были однозначно слабее, особенно когда проходили близ сахаранских берегов, минуя проливы. А так, создавалась видимость приличий. Хотя все, конечно же понимали, что пиратские поселения бараханцев, всего лишь ширма для их торговых центров, призванная затруднять дела и вытеснять эребианских торговцев с морских просторов.
Сила которую наш дуумвират мог выставить для рейда, составляла чуть более двух тысяч человек. Нет так много, но и совсем не мало, тем более, это были знакомые с таким ремеслом воины. В принципе, таких сил было достаточно, чтобы захватить внезапным наскоком даже средних размеров город, не говоря уже о мелких. Правда если только внезапно. В противном случае, потребовался бы кровавый штурм, а смысл рейда был не в этом, а в добыче и благополучном возврате домой.
Часть сил, мы собирались оставить в Виадже, мелком рыбацком городишке в княжестве Мессоламо, благо, до него было не более трех дней неспешного пути по побережью на север. Этот городок, даже не имевший стен в виду своей малости и убогости, должен был стать нашей базой. Ференгольц уже высказывал пожелание окружить городок стенами, но это было в будущем, пока же, нам и такой вариант подходил. Полностью доверять корсанцам он не собирался и я, посмотрев на лица лучших людей города, был с ним согласен.
Сама Корса, по оценке Ференгольца, могла в пределе выставить до десяти тысяч мечей, включая ополчение, но по факту редко когда собирала больше четырех, для своих военных мероприятий, нанимая при нужде наёмников на стороне. Значительная часть населения полиса служила во флоте, по преимуществу — гребцами, боевой флот имел весомый состав, выполняя конвойную функцию для торговых караванов. По другому, в здешних, а тем более южных водах, ходить было совершенно не безопасно. Галеры являлись основой боевого флота. Правда как бойцы, большинство моряков мало что из себя представляли ибо рекрутировались, в основном из бедных слоев, не способных приобрести себе достойного вооружения, а тем более освоить как следует военную науку. Но, кое что, они всё таки умели, особенно, если сталкивались с такими же, как они сами, но не более того. Поэтому, профессиональные воины наших с Ференгольцем отрядов были весомой силой, случись нам столкнуться на море.
Особенной надежды на участие корсанцев воинскими контингентами мы не питали, больше рассчитывая на свои силы. Но, если те захотят выставить свои отряды, можно было замахнуться на более серьезные цели. Главное же что мы хотели получить, это корабли для перевозки войск, естественно с подготовленными командами. Корабли северных морей, особенно боевые, несколько различались как размерами, так и типом, и парусным вооружением. На юге, всё было больше и крупнее. А потому, команды были тоже нужны!
Естественно, принципиальное согласие на право найма кораблей и команд, мы получили. Правда, при условии исключения из списка возможной добычи, ряда городов. Это были главные торговые партнеры полиса в Сахаране. В остальном, вольны были поступать, как нам вздумается.
Большая часть, как торгового, так и боевого флота, в полисе принадлежала отдельным торговым семьям и компаниям. Хотя, имелась и совсем не маленькая общеполисная эскадра.
Ну и негоцианты не были бы сами собой, если бы не потребовали для города доли в добыче, за покровительство. Вот это, было уже феноменальной наглостью. Лишь пригрозив уйти в Греною, сильнейшего и ближайшего конкурента Корсы, чьи владения лежали на северо запад по побережью и граничили с княжеством Мессоламо, мы смогли сговориться о пяти процентах. Дальше, нам следовало вести уже переговоры в частном порядке с отдельными владельцами кораблей. На этом, мы и расстались, покинув Сенат.
— Что дальше? — осведомился я у своего, более сведущего в вопросе товарища.
— А дальше, сенаторы сами будут к нам приходить и предлагать свои услуги! — усмехнулся Ференгольц. — Сейчас только немного определятся со своим участием, проорутся, поспорят между собой вырабатывая единую позицию и начнут приходить. А могут, если договорятся, выступить единой компанией с полностью готовым решением нашей проблемы. Это с одной стороны хорошо, так как снимает с нас лишнюю мороку, а с другой, плохо, цена их участия резко возрастет. Но как оно будет в итоге, я сейчас даже не берусь предсказать. Это надо повариться в здешнем бульоне хотя бы пару месяцев, что бы понять расклады и интересы отдельных семей.