Делать нечего. Я отдаю ему мою удочку, втайне надеясь, что ему не повезет, а мне потом удастся неудачи свои свалить на несчастливую удочку.
Но пока я вожусь с хитрыми узлами, Юрка вытаскивает еще пару силявок. Я молча отдаю ему исправленную снасть.
- У тебя тоже хорошая удочка, говорит он. - А ты чего больше любишь: рисовать или рыбу ловить? Только, чур, одно!
Мы опять забрасываем удочки. Дело к вечеру. Рыба разыгралась. Но только не у моего крючка. Что за напасть?
И тут... Щука! Здоровенная! Нет, не клюнула. А ударила хвостом между нашими поплавками, будто кирпич в воду бросили.
Юрка от неожиданности выпустил удочку. Тут же дернулся за ней. И уже упала у него с головы шляпа. Прямо в воду. Он потянулся за ней. Выпустил удочку. Прямо как в цирке. Но нам не до смеха. Видя Юркино отчаянное положение, я протянул руку за проплывающей мимо шляпой и... соскользнул с глинистого берега в воду, по колено. Но шляпу успел схватить.
Потом мы стояли на берегу и хохотали. Юрка - показывая на мои мокрые брюки, я - на мокрую шляпу на его голове.
- Ты чего больше любишь? - спросил я. - Целиком сухой или целиком мокрый? Только, чур, одно. Давай шляпу. На мою. И будешь целиком сухой.
- А, хитренький, - сказал Юрка. - Я тоже хочу быть наполовину.
Его не проведешь. И потому мы шагаем домой переодеваться. Вечер-то еще не закончился, можно еще посидеть у пруда. Вдруг повезет?
Юрка и НЛО
Еще Юрка любит напускать на себя таинственность.
- Ты чего читаешь?
- Да вот, иностранный язык учу.
- Я тоже скоро буду учить в школе наглийский, - заявляет он. - А спорим, ты сегодня ночью чего-то не видел?
- Чего это я не видел? - удивляюсь я. - Я поздно лег.
Юрка нагибается к моему уху.
- Сегодня ночью, - шепчет он, оглядываясь по сторонам и сопя, так что щекотно становится в ухе, - на небе были онипланетяны.
- Кто?!
- Кто, кто, - передразнивает Юрка. - Они-пла-не-тя-ны. А ты и не видел... Только честно, не видел?
- Нет, - говорю я растерянно. - Где же ты их видел? Ну рассказывай.
-То-то, - торжествует Юрка. - Проспорил.
Я еще ничего не проспорил, но молчу, не перебиваю, знаю, с кем имею дело.
Юрка берет с подоконника любимую рулетку с пружиным механизмом, садится на табуретку, рассказывает:
Ночью я ночевал у бабы Шуры. И никого не было. Вдруг меня
как толкануло! Я - глядь в окошко, а там... Между облаков как бы луна... Светлая-светлая...
Точно, - не выдерживаю я. - Луна была. Здорово светила.
Видел.
А будешь перебивать, назидательно говорит Юрка, - ничего не
узнаешь. Никогда.
Он вытягивает ленту из рулетки, затем нажимает пружину, и металлическая змейка стремительно втягивается обратно.
- Ладно-ладно. Продолжай, пожалуйста.
- Она ка-ча-лась.
- Как?!
- Вот так. Из стороны в сторону. Луна же не будет качаться...
- Ой, ну ты выдумываешь, - говорю я. - Это облака так быстро бежали.
- Да? Облака? Не веришь? - Юрка вскакивает с табурета. - И мамка видела. Она утром папке рассказывала.
- А папка, что же, не видел?
- Да они пили с дядей Женей, - отмахивается Юрка. - А мамка так даже напугалась.
Я думаю, чего бы еще спросить.
- А чего же ты ночевал у бабы Шуры, да еще и один?
Юрка молчит, забавляясь рулеткой. Потом откладывает ее в сторону и идет к двери. У самого порога он говорит, делая большие глаза:
- Так надо было. И никому. Тс-с.
И исчезает за дверью.
Малыши
Это два бычка. Рыжий Малыш и Малыш черный. Два братца. И хоть сейчас, на исходе лета, они подросли и уж никак не походят на малышей, но по-прежнему крепко дружны, и очень скучают, когда их разводят на разные выпасы, и тогда над речкой, где они стоят в густой, начинающей желтеть траве, привязанные к прибрежным ивам, то и дело разносится печальное в утреннем тумане призывное мычание. И кто-нибудь из них в конце концов обрывает привязь и спешит к братцу, чтобы радостно обнюхать того, а потом положить ему на спину тяжелую круторогую голову и так замереть в блаженстве.
Но поскольку они все же еще не взрослые быки, хоть и грозны с виду, то иногда, оказавшись на свободе, могут и заблудиться. И вот бродят растерянные и сердитые по деревне и окрестностям, нагоняя панику на местный люд и дачников внезапным появлением из зарослей.
Как раз сегодня, когда мы с Юркой идем за водой вниз, к родничку, навстречу нам спешит испуганная баба Шура, крепко прижимая к себе одной рукой буханку черного хлеба, другой - коромысло. А ведер нигде не видно.
- Юрка! - сердито кричит она. Беги к отцу! Пусть Малыша заберет...