Слышу голосистые команды. Только бы не заколготились, не сшибались друг с другом - чуть не молюсь. Впрочем, чего уж теперь терзаться!..
- Сержант Баженов и ротные запевалы - в середину строя! - командует Чернов. - Р-равняйсь!.. Смир-рно! На месте шагом арш! Выше ногу, еще выше!.. Аз-два! Аз-два! Запевай!
Голос сержанта Баженова врезался в знойную застылость дня и сразу же взлетел выше деревьев:
За морями, за горами
Гэ... э-эй! В дальней стороне
Трубы песню заиграли,
Песню о войне.
Молодец!
И триста сержантов одним хватом:
Трубы песню заиграли,
Песню о войне...
И уже не душил подворотничок, уже и дышалось привольно. Я не удержался и крикнул во весь голос:
- Слушай мою команду! Правое плечо вперед, шагом арш! Пр-рямо! Запевай!
Баженов повел, а подголоски подхватили главную песню времени:
Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна!
Идет война народная,
Священная война...
Сержантские лица посуровели, мощный голос батальона клокотал неукротимой жесткой силой.
Колонны, провожаемые генеральскими глазами, с песнями уходили к полевым кухням. За леском скрылась последняя, а генералы молча стояли на том же месте. Потом командующий отошел в сторону, остановился под раскидистым кленом, сорвал с дерева небольшую ветку и слегка похлопал себя по голенищу. Глаза смотрели на запад, где едва дышал на месяцы застывший фронт.
О чем думал генерал?
Может, о том, что ждет армию, значит и всех нас, в ближайшее время? О судьбе ребят, которые так широко раскрывали души на этом смотровом марше?
Бочкарев тронул меня за плечо:
- У него, Николая Александровича, свой подход. Есть строй и песня есть солдат! Побаивался я за тебя, севастополец. Хотел отвести на привычное - стрельбу, перебежку...
Командующий подошел к нам:
- Солдат кормишь так, как они того заслуживают?
- Хозяйственники стараются, товарищ генерал.
- Хвастунов не люблю. Солдат начинается с песни, а полк с котла.
У полевых кухонь жарко, кашевары в белых колпаках. Тут же Вишняковский, затянутый на все ремни.
Командующий остановился, потянул носом:
- Аромат, Леонид Прокофьевич, а?
- Поедим - поглядим, - улыбнулся член Военного совета.
Сержанты сидят друг против друга, уминают из котелков украинский борщ. Немало их, ждущих очереди у кухонь.
- Как хлеб насущный? - громко спросил Гартнов.
- В достатке, товарищ генерал.
Хлопотливо подскакивает Вишняковский, застывает, держа руку у козырька. Он долго не может выговорить ни слова, выручает Бочкарев:
- На пробу приглашаешь?
- Так точно!
Командующий с лукавинкой в глазах:
- Не проведешь. Твой комполка хвастун, и ты туда же, а?
Генерал зыркнул на очередь и пристроился в ее конце. Впереди - сержант Баженов. Генерал сразу же спросил:
- Ты запевал?
- Запевал, товарищ генерал.
- Откуда такой взялся?
- Полтавский.
- Богатый край, щедрый и на людей и на хлеб.
Баженов протянул котелок - его очередь.
- Прими в напарники, а? - неожиданно напросился Гартнов.
- С удовольствием, товарищ командующий!