Сейчас ещё раз вспомнил тот краткий разговор в гостинице. Там, я из нацеленной исключительно на самоубийство девушки сделал, может быть временно, но планирующую будущее эльфийку.
Самую важную роль сыграло то, что девушка меня искренне любит. Я поставил ей её же ультиматум — если она умрёт, то я перережу себе глотку. И пусть я воспользовался её чувствами, но всё равно считаю, что поступил правильно.
Мария решила тоже поставить условие. Жить мы будем исключительно в том месте, где нет ни людей, ни эльфов, ни какой-либо другой хероты. Только вдвоём. Тут же поклялся, что у меня действительно имеется такое место, рядом с гиблым лесом. Там мы будем счастливы, несмотря ни на какое проклятие. Да и как временное пристанище даже Лесная вполне подойдёт. Я напомнил, что там вся деревня нас ждёт. К свадьбе уже вовсю готовиться. Девушка даже слегка улыбнулась этому.
Ну и последнее, что её добило до нужного решения — напоминание о когда-то подаренном мною жёлуде. Если она погибнет, то кто посадит его и вырастит? Кроме неё некому. Тут она действительно ожила
Вспомнила о том, что она последняя светлая. Торжественно попросила, что если вдруг когда-нибудь подумает о смерти — просто напомнить о долге.
Вспоминая разговор, не отвлекался от дороги. Уже начинает темнеть. Мария спала в моих руках. Я планировал ехать столько, сколько могу. По дороге встречалось множество селений, но если получалось, то я старался их объезжать.
Ещё продвигаясь к воротом по столице, я поинтересовался у начальника о роще светлых. Вернее, о кратчайшем к ней пути.
Услышав про рощу, ему явно стало не уютно. Видимо, та тварь запретила любые разговоры об этом месте. Тем не менее, маршрут он объяснил. Меня очень порадовало то, что он даже говорил про неё испытывая крайнюю степень неудобства. Значит, соваться тёмные эльфы туда станут лишь в самом крайнем случае.
В какой-то момент я стал хуже ориентироваться в пространстве. На улице уже воцарилась ночная темень, так что я решил свернуть в сторону деревни, мимо которой как раз проезжал.
Увидев развалины, сразу направился к ним. Пересекаться с местными мне не особо хочется. Особенно сейчас, когда и я на взводе и Мария в таком состоянии.
Остановился рядом с более менее сохранившимся домом. Внутри, прямо на полу, на слое битого кирпича, разжёг небольшой костёрчик. Взял лошадь за повод и отвёл пастись за домом, где осталось немного забора, но всё дико заросло травой и кустами. Пока Мария находилась в своём трансе, покопался в её вещах и нашел кусок вяленого мяса. Силой заставил поесть. Она делала всё молча, кажется, даже не осознавая.
Навалил слой веток и травы, накидал сверху тряпок и устроился спать. Прижал девушку к себе. Проснулся я оттого, что она как-то неестественно дёрнулась во сне. Пытаясь успокоить, обнял и, целуя, почувствовал что-то неправильное. От неё резко начало исходить сильное возбуждение.
Пристальным взглядом уставившись в мою сторону, эльфийка молча разделась и села на меня.
Я не устоял, но… Всё было настолько непривычно. То, что только что произошло, было чистой физиологией. Я не знал как мне поступить, потому выполнял все требования девушки.
Может, ей надо было как-то отдалить всё, что было в темнице? Обычная физиотерапия? Заместить одни воспоминания другими? В процессе она двигалась с каким-то дурацким ожесточением.
Мои несмелые попытки как-то это изменить, не замечались и полностью игнорировались. Нет, сейчас эльфийка выглядит просто фантастически привлекательно. Её тело не имеет никаких изъянов. Её пластикой, жестами, улыбкой можно любоваться бесконечно. Но я не чувствую в ней жизни. Я многое бы отдал, чтобы вместо этого совершенного механизма, возникла та невысокая, полненькая и жизнерадостная Машка.
Когда мои физические возможности иссякли и я чуть ли не в обморок падал, девушка успокоилась. Вздохнув, прижалась ко мне и затихла. Я из последних сил обнял её, но отклика не почувствовал.
Возникло такое впечатление, будто из неё вытащили батарейку. Попытался поцеловать. Она отклонилась в сторону и прошептала, что она меня очень сильно любит, но сейчас ей неприятны мои прикосновения. Отодвинулась, отвернулась и через несколько минут заснула.
Ко мне, после произошедшего, сон не шёл. Я тупо лежал и думал, что гора на плечах продолжает расти. Как долго будет действовать проклятие? Я ведь надеялся, что если мы исчезнем из города, то всё прекратиться. Хрен там с маслом.
Закончится всё ещё ой как не скоро.
Но тогда сколько ждать? Месяц? Год? А если всю жизнь? Я уже подозревал, что проклятье до сих пор действует и ночью снова проснётся другая Мария. Поэтому-то и старался держаться ближе, а местных избегать.
Готов ли я прожить всю оставшуюся жизнь с этой девушкой? Только вдвоём, отдалившись от всего остального мира?
Посмотрел на мирно посапывающую эльфийку.
Определённо.
Ради такой девушки готов. Даже то, что пришлось мне пережить в столице, теперь воспринималось немного проще.
Не заметно, опять уснул.
Утро вышло замечательное. Солнце вставало, намечался прекрасный безоблачный день. Во сне Мария вновь прижалась ко мне и обнимала. Её голова лежала на моём плече, а на губах появилась лёгкая улыбка… У меня задеревенело всё тело, однако я боялся пошевелиться. Лежал и любовался своей спящей девушкой, вдыхая запах её волос.
Вот её ресницы затрепетали и она открыла глаза… На мгновение она вся сжалась. На лице скользнула волна ужаса, а меня ошпарило этими эмоциями, заставив чуть ли не подпрыгнуть.
Всё быстро прекратилось, как только Маша узнала меня. Она улыбнулась и ласково меня поцеловала. Я ответил. Она не отпустила и мы снова были вместе. На этот раз это было великолепно. Я больше не чувствовал той дикости и похоти, что исходила от неё вчера ночью. На этот раз я уловил эмоции радости, любви и удовлетворения.
После секса мы с удовольствием позавтракали и собрались. По моим часам, уже где-то ближе к обеду мы отправились в путь. Дорога проходила намного веселее. Мы никуда не спешили, я обнимал её и точно знал, что ей приятны мои знаки внимания и прикосновения.
— Я ведь не просто так скрывала, — вдруг раздался голос Маши, после очередного моего поцелуя, — Когда-то давно, мне пришлось дать клятву Ёмину, что я никому не открою тайну своего происхождении без его одобрения. Тогда мне казалось это разумным решением. Даже спасло пару раз. Но последнее время сильно угнетало. Клятва продолжала действовать, пока не слетела защита… Теперь скрывать нечего, любой и сам всё увидит.
— А кем тебе приходится Ёмин? — поинтересовался я, вспоминая угрозы этого страшного деда, — Мне, кстати, уже давно известно, что он тебе не отец. Да и… Ну непохожи вы… Ты поняла о чём я.
— Он единственный из людей, кто удостоился чести стать другом Халлона. Моего родного отца. Когда всё началось, только он защитил меня и стал верным саратником. Я обязана ему жизнью, но из-за своих хотелок поступила с ним… Так грубо, — взгрустнула она и я тут же сменил тему.
— Хм, а ваш язык ведь отличается от тёмных, да?
— Конечно! Наш менее ласков, но он, по крайней мере, не так лицемерен! — воскликнула Мария, испытывая злобу ко всем темным уродам.
Впрочем, в этом я с ней полностью согласен. Это обманчиво доброе выражение лица, сладкий голосок и взгляды… Выходит, что вне дворца они не замыкаются в себе, а наоборот — показывают свою истинную сущность.
— Слушай, Маш, а ты точно Маша? Просто, это имя какое-то уж слишком… Человеческое что-ли, — задумчиво произнес я.
— Мариэль. Моё настоящее имя Мариэль. На язык людей оно не переводится, поэтому Ёмин придумал мне похожее.
— Мариэ-э-эль…. — протянул я, смакуя достаточно красивое имя, — Тебе очень идёт.
Она в ответ чуть поёрзала своими прелестными ягодицами, посильнее прижавшись ко мне. От её ёрзаний у меня кровь не к той голове прилила. Вот лисица, а! Теперь придётся мучиться до следующей остановки!
— Слушай, а если я случайно окликну тебя прошлым именем, ты не обидешься? — спросил я, чтобы отвлечься от неуместных мыслей.
— А чего мне обижаться-то? — удивилась она, — Я сама им представилась, да и привыкла уже. Можешь звать хоть так, хоть так.
— Тогда Мариэль. Красавицу и величать должны соответственно! — за свои слова получил новую порцию ёрзаний.
Чёрт.
***
— Я была любимой внучкой первого лорда леса, — начала свой рассказ Мариэль, положив голову на моё плечо. Мы остановились на ночь на небольшой полянке, а подкрепившись, решили прилечь у дерева, — Я никогда не рассчитывала на какую-то власть, да и не стремилась особо. Зачем она мне? Мне нравилось жить тихо и мирно. У меня было много друзей и подруг. Сама я почти всю жизнь прожила в роще, никуда не выезжая. Но вначале войны, как представителя лорда и аристократии леса, меня послали главой эльфийской дипломатической миссии в столицу. В моём отряде находилось с десяток эльфов хранения, наш маг и несколько человек. Ёмин тоже присутвовал. Мы должны были останавливаться в разных местах, чтобы знакомиться с местными и сообщать о дружбе, — девушка кинула пожёванную травинку на землю, — И вот в одной деревне на нас напали. Под утро, когда все спали. Словно крысы. Охрана, конечно же, среагировала быстро и вооружившись выбежала из гостиничных номеров. Но их ждали, а потому сразу уничтожили. Потом гостиницу простреливали болтами из арбалетов. Сквозь стены, которые оказались очень тонкими. Я была серьезно ранена. Маг, находившийся тогда в соседней комнате, припол ко мне весь израненный. Он из последних сил поставил на меня барьер и попытался вылечить, но его состояние… Я чувствовала, что скоро он умрёт, — Мариэль ненадолго прервалась, сильнее сжав мою ладонь — Тут появился начальник охраны и приказал ему как-то скрыть меня. Маг сделал из моих украшений амулеты, потратив остатки сил. Щит исчез и он сразу упал на пол замертво. Дальнейшего я не помню. Пришла в себя уже в дороге. Меня везли в крестьянской телеге. На мне было надето дрянное тряпье. Все мои вещи исчезли. От тряски опять потеряла сознание. Потом, когда снова очнулась, Ёмин оказался рядом и отдал мой клинок. Это единственное, что осталось у меня из той жизни. А дальше…
Заметив, что девушке тяжело говорить, а от неё вовсю начали исходить волны горечи и ненависти, я хотел было остановить её, но она коснулась моей щеки и твёрдо произнесла:
— Я должна. Должна сказать это, иначе не смогу сдержать всё в себе.
Я кивнул.
— Дальше до нас дошли новости об уничтожении всех светлых. Сначала Ёмин отнял всё оружие и просто запер в одной из комнат своего дома. У него сохранилась своя изба в Константине, поэтому мы обжились там. Я всё время вырывалась. Стремилась идти убивать, мстить… Ёмин каждый день пытался меня успокоить, как-то вселить надежду… Но я знала, что он и сам что-то задумал. Мой отец спас кого-то из его родни, так что я не верю в то, что Ёмин стал бы спокойно ждать чего-то. Около полугода я прожила взаперти. Жители города не знали о дружбе Ёмина с эльфами, поэтому им он говорил, что, возвращаясь с войны, встретил девушку при смерти. Теперь выхаживает её. В городе мужчину считали героем. На его странности смотрели сквозь пальцы. Сначала он вообще хотел сделать меня своей женой. Но не сложилось. Я пыталась убежать, но бежать мне было некуда, а он поклялся, что больше даже не дотронется до меня. Я ему поверила. Только… После этого он убивал каждого, кто становился мне интересен. Почему для тебя сделал исключение, для меня так и осталось загадкой.
Мариэль посмотрела на меня таким взглядом, что я мгновенно растаял. Плевать на «чудесные» приключения. Этот взгляд компенсировал их с лихвой.
— Сначала ты не произвёл на меня никакого впечатления. Высокий, худой, одет просто и даже бедно. Однако сразу нацелился на самый дорогой предмет во всей лавке. На мой клинок. Самое удивительное для меня было то, что другие ты даже и не замечал. А потом мы стали болтать. Знаешь, в общении, ты мне напоминал моих друзей эльфов. Из людей со мной никто ещё так не говорил. Тем более маги. Я видела твой обруч и прекрасно знала, что он обозначает. Но маги, на моей памяти, являлись самыми надменными из людей. Ты оказался совсем не такой. И как-то для меня сложилась мозаика… Когда ты был рядом, у меня возникало чувство будущего. Я поняла, что готова идти за тобой хоть на край света. Работая, накопила небольшие деньги, а как только узнала, что ты не вернулся из поездки, купила лошадь и понеслась искать тебя. Дальше ты уже и сам знаешь, — закончила она свою историю.
Я молча прижал её к себе ещё крепче. Легонько поцеловав в лоб, заметил, что начинает смеркаться и пора бы уже готовится к ночлегу, но та вновь упёрлась.
— Ты помнишь вчерашний вечер? — спросила она и залилась краской.
— Конечно. Но ещё я помню сегодняшнее утро! Оно началось просто прекрасно!
— Нет. Я про вечер. Я… Я все помню, но как в тумане. На меня что-то нашло… Я делала то, что не хотела, как тогда… — Мариэль скрипнула зубами в ярости, — Я помню вторую ночь в клетке.
— Не надо! — попытался прервать я.
— Нет. Надо! — воскликнула она, — Я знаю, это ты тогда что-то делал. Каждый раз, когда меня поднимала чужая воля, ты заставлял меня падать и корчится от боли. Но я благодарна тебе. Ты не позволял мне… Не позволял позвать их. Я прошу, если сегодня всё повторится, то сделай это снова! Не позволяй мне! Это не я! Не дай мне ещё сильнее упасть в своих глазах… Пожалуйста…
— Я… Я что-нибудь придумаю, — вздохнул я.
Утром Мариэль проснулась с сильнейшей головной болью. Но зато необыкновенно счастливая. Пока я отпаивал её травами, строила мне глазки и обещала полностью вознаградить мою стойкость.
Выехали опять только к обеду. Да уже особо и не торопились никуда.
Проехав совсем немного, наткнулись на речку с небольшим естественным пляжем и решили искупаться. Заодно помыли нашу бедную лошадку. Потом отдыхали лёжа на плаще. После купания мне жутко захотелось есть.
Копаясь в вещах, заодно похвастался добытыми трофеями во время испытания.
Я уже как-то показывал, но в то время было совсем не до них.
— Хм, неплохой кусок железа — сразу забраковала она меч, повертев в руках, — Хотя, делали-то люди. В принципе неплохо. В готовке использовать можно. А это… — глаза девушки расширились, а я почуял волнение, — Этот лук… Отличная работа наших мастеров! Ох эти сволочи… Они специально посекли его в местах крепления лески! Ты стрелял из него?
— Нет, — чуть покопавшись в воспоминаниях, ответил я.
— Фух… — Мариэль облегчённо вздохнула, — При работе, мастер наложил на него заклятье восстановления, так что уже через месяц другой можно будет использовать.
Ну, теперь-то понятно почему такое добро валялось в куче мусора. Видимо, тёмные даже пользоваться оружием своих светлых собратьев брезгуют.
— Кстати говоря… — вновь завёл я разговор, — А что это за символ у тебя на соске правой груди?
Мариэль от вопроса вся зарделась и теперь похожа на помидор.
— Этот символ отличает одну эльфийскую семью от другой, — всё-таки ответила она, заплетая свои невероятные золотые волосы в косу.
Почему я припомнил символ? Увидел такой же на луке… Похоже, она именно поэтому так волновалась.
Только вот, стрел к нему у меня нет. Точнее есть, но в «разобранном» виде.
— Да не переживай ты та-а-а-ак… Наделаю я стрел, — зевая, успокоила меня девушка, — Как же я тебе завидую!
Как уже можно догадаться, лук сменил владельца. Вся дальнейшая дорога была заполнена рассказами о том, как она его будет приводить в порядок, заботиться и всё в том же духе.
Свой старый, с которым Мариэль ходила на охоту, сразу был обещан мне. Меня радовало, что с каждым днём девушка оживает и всё больше строит планов на будущее. Прошлое я старался не вспоминать. Оно, словно страшный сон, только по вечерам накатывало на нас своим проклятием. Мы держались.
Наступление вечера в этот раз было встречено без излишнего волнения. Я сразу подготовил себе отдельное место. Спать всё равно не придется. Ночь прошла аналогично предыдущей. Девушка пыталась меня изнасиловать, а я как дурак свистел в собачий свисток. Утром Мариэль снова жаловалась на головную боль.
Тут вылезла проблемка. У нас закончились припасы продовольствия. Над чем мы вдвоём и похохотали. Сейчас эта проблема была из разряда досадных мелочей. Водой решили не обедать, а вместо этого слегка увеличили скорость.
Всю дорогу опять проболтали. В этот раз я рассказывал полную версию того, с чего началось незабываемое второе путешествие до столицы. Вспомнил и про заколку. Оказалось, что ей никто ничего не передавал. Да и не могли. Она так быстро помчалась за мной, что толком ни с кем и не поговорила.
За разговором мы не заметили, как на горизонте возникла мёртвая роща. На глазах девушки появились слёзы и она, незаметно от меня, отвернулась в другую сторону.
Я крепче прижал её к себе и мы как можно быстрее проехали это место. Предлагать заехать и посмотреть, я, конечно же, не стал. Хотя, если бы ехал один, обязательно заглянул бы посмотреть на дуб. Его макушка торчала над деревьями в нескольких километрах и манила меня. Я вспомнил, что в прошлый раз не видел дуб, хотя вид тогда был гораздо лучше. Через несколько часов мы прибыли в деревню.
День к этому моменту уже клонился к вечеру.
***
Как же приятно снова очутиться в своем доме! Тут всё такое привычное и родное… А ведь прошло всего чуть больше недели, как я его покинул.
Все мои запасы присутствовали, но заметил, что кто-то всеж покопался в моих вещах. Однако всё ценное на месте. Сказал об этом девушке.
— Я тоже заметила, — кивнула она, — Я проверила все наши вещи, но, вроде, ничего не утащили, вот и не стала говорить.
Блин, как-то стрёмно стало. Я ведь проверил лишь свои вещи, а Мариэль проверила и свои, и мои. Хотя, после этого я сразу понял, что семейная жизнь у нас будет зашибесная.
Последний раз мы ели только вчера, поэтому первым делом поужинали овощным салатом и вкусной запечённой уткой. Регина, добрая душа, уже успела принести нам еды, наплакаться, нарадоваться ещё много-много всего.
После Регины в дом поочерёдно заходил каждый житель деревни. Силимон, дед Харит, старушка Гренада… Да много кто заходил.
Все были счастливы снова меня видеть. Каждый пытался рассказать о своих переживаниях и радости.
Про тёмненькую, ни слова. Как и не было её…
А потом каждый! Абсолютно каждый высказался мне по секрету, что они рады. Рады том, что я выгнал ту чернявую и нашел себе приличную девушку. Что она светлая эльфийка, мне показалось, никого не смутило. Многие тихонько напоминали, что день свадьбы назначен, мол, что праздник-то отменять?
Приходилось выслушивать. Хотя, в один момент очень захотелось выставить всех за дверь и просто наслаждаться домашней атмосферой. Мариэль по природе обладает замечательным слухом и все высказывания деревенских прекрасно слышала, потому повеселилась вволю.
Решив проводить Силимона до дома, напомнил про заколку. Он минут пять её «вспоминал», но в итоге отдал. Да ещё сказал, мол, берёг как память обо мне.
— Я тебе потом на память подарю что-нибудь более запоминающееся, — пообещал я старику и вернулся домой.
Дома показал своей девушке брошку. Сразу сообщил, что хотел преподнести как свадебный подарок.
— Уверена, что ты хотел сделать мне приятное. Но я тебя прошу, в следующий раз решишь мне что подарить, лучше спроси. А эту заколку лучше закопай.
— А почему так-то? — обиженно произнёс я.
Всё-таки столько неприятностей из-за этой мелкой штуки. Чтобы не смущать и не смущаться самому, спрятал побрякушку в карман.
— В нашей роще такие заколки дарились девочкам в момент, когда они получают первое имя. Ей очень гордятся, ведь это первое и единственное официально дозволенное украшение. Но носят такую заколку только до момента взросления. Какая-нибудь другая взрослая эльфийка восприняла бы твой подарок очень… Неадекватно.
— Хороший обычай. Он мне нравится. Я обязательно сохраню её, — пообещал я сам себе.
— Но зачем? — удивилась Мариэль.
— Я подарю её нашей дочке!
После этих слов она быстро успокоилась и снова заулыбалась.
Гора снова оказалась чуть подколочена.
___________________________________________
Пожалуйста, не стесняйтесь писать комментарии. Они не только укрепляют уверенность в моих собственных действиях, но и помогают другим пользователям сайта определится в выборе: читать, а-ли не читать?
Ещё про сердечки не забывайте. Они, вроде как, продвигают произведение. А если без «вроде как», то мне будет просто приятно.