- Ну что ты закручинилась?
- Признаться, погано на душе. Лучше бы уж не видеть ее. В глазах стоит... Я же не украла тебя. Не знаю, что со мной. Только погано и тяжело на сердце. Умом понимаю, что ни перед кем и ни в чем не виновата, а червяк точит...
- Да брось ты, честное слово. Известно, глупая баба. Заедем?
- У тебя одно в голове, а мне не до этого, - и вдруг приподнялась, обхватила его за шею, наклонила к себе.
- Ты что делаешь? В кювет свалимся...
- Пусть, лишь бы с тобой. Я тебя никому не отдам. Слышишь?
- Заедем?
- Что ты все спрашиваешь? Мужик, называется, - еще раз крепко прижалась к его щеке своей горячей щекой, потом отвалилась в изнеможении к своей дверце.
Алесич увидел впереди съезд с шоссе на полевую дорогу, которая желтой ниточкой резала зеленую озимь, сбавил скорость. И только хотел повернуть руль влево, как мотор чихнул и умолк. Алесич попробовал завести его. Но стартер гудел, как усталый шмель, а мотор не заводился. Алесич вылез из машины, поднял капот. Проверил проводку. Все было на месте. Проверил свечи. Искрили лучше не надо. Он ничего не понимал. Стоял у задранного капота и скреб в затылке.
Почти рядом заскрежетала тормозами "Волга". Алесич узнал водителя. Он возил председателя их колхоза. Сегодня эта "Волга" несколько раз шмыгала по улице туда и обратно, пока он, Алесич, вскапывал в саду грядку.
- Кукуем? - высунул голову из машины молодой русоголовый парень в синем берете.
- Ехал нормально, и вдруг... Теперь не заводится, - пожал плечами Алесич. - Глянул бы, а?
Парень в берете вылез из машины, сел за руль "Жигулей", повертел желтый ключик. Стрелки на всех приборах за стеклышками запрыгали, а та, что показывала бензин, не ворохнулась.
- Сразу видно, что новичок, - засмеялся парень. - У тебя же горючки ноль. Еще не придумали такой машины, которая бы без бензина ездила. - И громко захохотал, довольный шуткой.
- А про бензин-то я, дурак, и не подумал, - покраснел Алесич.
- В канистре нет?
- У меня и канистры нет. Сегодня первый раз выехал.
- Запомни на всю жизнь первую заповедь шофера. Всегда должна быть в багажнике канистра с бензином. Тебе не потребуется, так какому-нибудь бедолаге вроде тебя. У меня канистра всегда полненькая. Я тебе немного плесну. - Он принес канистру, лейку и действительно не налил, а только плеснул. - Ничего, до заправочной дотянешь, если буксовать не будешь, снова захохотал.
- Я хоть увидела, что такое настоящий шофер, - упрекнула мужа Катя, когда тот сел за руль. - Или забыл, как хвастался?
- Да, опростоволосился я перед тобой... И как я забыл про бензин? Но ничего, Катюша, - Алесич правой рукой прижал ее к себе.
- Держи руль, а то завезешь в канаву.
- В канаву не завезу, а в лесок... Видишь, впереди березы и сосна без вершины. Это тот лесок возле нашей буровой. Помнишь?
- Думаешь, я ходила в тот лесок?
- Там отец Скачкова похоронен...
- Слыхала.
- Давай заглянем. Сейчас там никого.
- Опять машина заглохнет.
- Мы не будем съезжать. А, Катя?
- Поехали домой.
- А что дома?
- Что и здесь...
- Здесь весна, солнце. Природа, одним словом. А там?
- Тебе что, надоело там? - сверкнула серыми глазами на Алесича.
- Нет, конечно.
- Если нет, то поехали. - И, заметив, как снова помрачнел Алесич, взяла его за руку, которой он держал рычаг от коробки передач. - Еще съездим. Сейчас в лесу грязно, пыльно. Да и бензина у тебя...
- Прицепилась к бензину, - буркнул Алесич и прибавил скорость.
Шоссе блестело на солнце. Этот блеск резал глаза. Катя повернулась лицом к мужу и так сидела, глядя то на него, то по сторонам. Промелькнули березы с обвисшими, точно обломанными сучьями, и кряжистая сосна без вершины. Катя подумала, что эта сосна - хорошее место для аиста, как это никто не догадался затащить туда борону или колесо. Потом слева и справа поплыли заборы, - начиналась деревня. Машину затрясло на булыжнике. Алесич сбавил скорость, взял немного вправо. Теперь левые колеса прыгали по булыжнику, зато правые катились по ровной, накатанной велосипедистами тропке.
- Ой, Ваня, остановись, - подхватилась Катя.
- Что такое?
- Заглянем в магазин. Каждый раз, когда проезжали мимо, мне хотелось заглянуть. Да из автобуса не побежишь.
Боясь, что бензина не хватит, чтобы доехать до заправочной станции, Алесич не стал давать крюк, остановился поодаль.
- Иди, я подожду...
- Тебе бензина жалко больше, чем жены, - пошутила Катя.
Алесич не любил без нужды шататься по магазинам. И сейчас был рад, что Катя не потащила его с собой. Он достал чистую тряпочку, протер лобовое стекло. Потом пощупал диски колес - не нагрелись ли? - нагнувшись, глянул на коробку передач, на задний мост.
- Иван! - послышался громкий Катин голос.
Алесич оглянулся. Катя стояла на крыльце и махала рукой, звала к себе. Неторопливо направился к магазину.
- Да быстрей ты, - поторопила Катя и, вбежав по ступенькам вниз, подхватила мужа под руку, потащила за собой. - Пойдем, посмотришь, какой чудесный магазин. Один костюм висит красивый-красивый. Если подойдет, возьмем.
- Зачем мне костюм? У меня есть.
- Посмотришь этот...