— Я должен связаться с Советом. Вы пока свободны.
Перед ними уже откатывалась дверь, когда советник их окрикнул.
— Сара, ты — молодчина. Отдыхай. Ты это заслужила больше, чем мы все вместе взятые.
* * *
Врачи все-таки получили то, что хотели. И, как показалось Саре, немного огорчились, когда не нашли ничего подозрительного. Ей разрешили вернуться в каюту и выдали тяжелую бутылку с водой, указав на обезвоженность организма. Пить и впрямь хотелось. А еще хотелось побыть в тишине и пораскинуть мозгами, чтобы принять или… не принять самое важное решение в жизни, которая летела в пропасть с тех пор, как пришлось посетить эту злосчастную станцию.
Конечно, она — чокнутая. Пошла на контакт с пришельцами. В одиночку. Еще и без спецзащиты. Ну и пусть! Зато она хороший пьюр, всегда доводивший дело до конца и привыкший докапываться до правды.
В дверь постучали:
— Это Джу. Я принесла поесть.
Она впустила ее, взяла поднос с бутербродами и кофе, после чего поставила его на откидной столик. Есть совсем не хотелось. А вот кофе пришелся весьма кстати. Она отхлебнула немного, покатала теплую сладковатую горечь во рту, сглотнула. Так себе, конечно. Но лучше, чем ничего.
Сара подняла бутерброд с паштетом и, немного подержав на весу, вернула на поднос.
— Это ведь предлог? — совершенно беззлобно спросила она, дернув стаканчиком с кофе.
— И да, и нет.
Сара улыбнулась, сделал еще глоток.
— Поэтому они нас не убили? — спросила Джу.
— Да.
— Мы с тобой шэллы? Разве это возможно?
— Не знаю, — честно призналась Сара. — Знаешь, я думала, что они просто хотят забрать тела. А оказалось, что им нужна замена. Но ничего, слетаю на станцию, подберу трех шэллов.
— Трех? Ты решила отдать себя?
— Ну-у…
— Почему?
— Правда. Но от советника или от Гарри я вряд ли ее добьюсь.
Сара поразилась самообладанию Джу. Она даже бровью не повела, когда поняла, что задумала ее спятившая подруга.
— Несколько дней назад мне приснился сон, — вдруг начала Джу. — Я бродила в темноте, и мне было очень страшно. Долго звала на помощь, но никто не отзывался. И вдруг среди мрака увидела золотые сияющие следы, которые вывели меня к костру. И этот костер горел ярко, но его пламя не обжигало.
— Это всего лишь сон.
— Нет, не всего лишь. За неделю… За неделю до того, как Гарри меня удочерил, мне тоже кое-что приснилось. Я была совсем маленькой, младенцем. Лежала в колыбели и плакала, а потом над ней склонился мужчина, тихо покачал меня и ласково улыбнулся. Тогда я почувствовала, что скоро все изменится.
— Ты хочешь пойти со мной? — не поверила Сара и сделала несколько глотков, словно заливая удивление.
— Да. Мне кажется, я знаю, что означал этот сон. К тому же, я всегда мечтала увидеть другой мир. Поэтому и попросилась на Спэйс Нидл, чтобы быть поближе к звездам. Но сперва я бы хотела хотя бы на денек вернуться в Лост Арк.
— Зачем?
— Только не смейся.
— Я под холодком. Даже если захочу, то ничего не выйдет.
— Мороженое. На станции его нет. Единственное, чего мне тут не хватает.
Сара все же усмехнулась и поглядела на донышко стакана, где каталось несколько темных капель. Ей вдруг подумалось о сигаретах без никотина и о кофе без кофеина.
* * *
Лютые кошмары изводили Илона уже вторую неделю. Он боялся засыпать, долго и мучительно ворочался, а когда от бессилия проваливался в сон, то редко мог продержаться в нем до утра. Болезненно стонал, вскакивал с безумными криками. Если же не пробуждался сам, его будила Мэй, чтобы хоть немного успокоить… Наступление каждой ночи приходилось встречать как приближение собственного палача, а сновидения неминуемо оборачивались жестокой пыткой. Днем, рядом с Мэй, в ее ласковых объятиях становилось спокойнее. Но к вечеру опять неминуемо нарастала тревога.
Несмотря на то, что с момента трагедии в доме Скамов прошло семь долгих, очень долгих и тягостных дней, Илон все еще не мог отойти от потрясения. Пробовал отвлечься виаром и прогулками, бездумно гонял сериалы, отчаянно пытался себя убедить в том, что и Эдвард, и Джессика, и их малыш Пол — никто, всего лишь мясо для развлечений, шэллтерапии и института трансплантологии. А затем с тем же усердием начинал себя ненавидеть и проклинать за эти мерзкие мысли, продолжая отсчитывать дни до того момента, когда ему можно будет вернуться в Цитадель на работу.
Солнечный свет заливал квартиру от пола до потолка, казалось, проникая в каждую щелку. Было тихо, только Айзи шуршала на кухне, колдуя над обедом. Илон лежал, сунув руки под подушку, и молча глядел на прикроватный столик, на вздыхающего под маслянистой пленкой котенка. Шерсть местами уже набрала густо-зеленый цвет, а где-то все еще была белой, как пух; на спинке проступили первые робкие серебристые полоски. Еще два-три дня, и питомец откроет глаза, чтобы взглянуть на свой новый и удивительный мир.
— Как бы ты его назвала?
Мэй лежала рядом и гоняла пальцами по его спине приятных мурашек. От шеи к пояснице, туда и обратно, словно мелких пушистых барашков. Илон боялся даже представить, что стало бы с ним, не будь ее рядом. Наверное, просто сошел бы с ума, съедаемый кошмарами или одиночеством.
— Ты что — забыл? — удивилась она. — Мы же договорились, что я выбираю окрас, а ты придумываешь имя.
— Ну, все-таки…
— Мне нравится Лао.
— Мне тоже. Пусть так и будет. Я не против.
— Ты совсем у меня ленивый. Может, проветримся?
— У-м. Не.
Она встрепала его волосы и провела кончиком языка по шее. В этот момент очень некстати поступил входящий вызов от Инсты. Тревожный звонок моментально сорвал покров накатившего возбуждения.
— Что-то с Эдвардом? С Молли? — без приветствия пробормотал Илон, вскакивая с постели, как ужаленный.
Нет-нет, успокойся, — ответила Инста.
— Ты присматриваешь за ними?
Молли все еще в тяжелом состоянии. Эдвард сейчас у нее в больнице. Я звоню по другому поводу.