— Милена! Лиза! — крикнул я. Это заставило обвивших меня красоток притихнуть.
— А ну не кричи, братик! И не дергайся! Ты ведешь себя как мужик-лапотник! — строго одернула меня Милена. — Терпи и улыбайся!
Как ни странно, но технически она была права. Женщинам тут, до замужества, позволялись многие вольности. Вдовам, кстати тоже. Но, разумеется, с множеством оговорок. Одно дело, если юная девица, хихикая, обнимет и поцелует в щечку кавалера. Это будет просто милым девичьим капризом. А вот схватись я сейчас за и так распластанную по мне девичью грудку — её обладательница могла поднять крик, призвать в свидетели присутствующих — и я окажусь или женат, или должен уплатить солидную виру за честь семьи пострадавшей. Я обратил внимание, что Илья положил руки на стол и крепко держит в каждой по кружке. Я судорожно вцепился в стол. Дело начинает пахнуть вальсом Мендельсона. Эта мысль напугала меня почти так же сильно, как в бегущий прямо на меня кровавик.
Меня ласково поцеловали в раненое ухо, чуть ниже бинтов. Кажется, даже лизнули. И прошептали:
— Ушко-ушко, не боли.
Напротив меня села Лиза и язвительно сказала.
— Да ладно тебе Храбр, ничего страшного. Правда, если ты вдруг помолвлен… Тогда, конечно, твое поведение недопустимо…
Она пнула меня под столом. Похоже она хочет официального заявления от меня, что я с ней помолвлен. Судя по довольной мордочке, это почему-то её порадует. Не хочу я играть в твои игры, хитрая рыжая лисичка.
Я начал вставать. Чем вызвал бурю негодования вокруг.
— Что вы делаете сударь! Сядьте немедля!
— Некрасиво покидать дам вот так!
Действительно, встать и уйти из-за одного стола с дамами, хотя бы без формального предлога, было крайне некультурно. Как в моем мире за углом поссать. Кстати, в этом мире, отлить за углом или за ширмой в поднесенный слугами горшок, и мужчинам и женщинам было, в принципе, нормально. Особенности быта.
Предлог мне подарил высокий, лохматый и худощавый парень в очках. Крайне нелепые очки, похожие на деревянные ножницы, без лезвий, зато с вставленными в ручки линзами. Он встал и тихонько улизнул к двери. Я закричал ему голосом, полным отчаяния:
— Олежа, подожди! Я же совсем забыл, мы ведь договаривались сегодня пораньше уйти! Простите дамы! — я осторожно высвободился из захватов. Пришлось немного повозиться. Дело едва не дошло до приемов борьбы.
— Я не Олег! Я Сергей! — начал было говорить парнишка в очках. Моя последняя надежда отчаянно тупила, но я уже был рядом.
— Так я и говорю, Сережа. Подожди меня Серега, я уже иду! Спасибо за ваше общество дамы, — я поднял руки над головой, чтобы ненароком ничего такого не задеть. Тут вам не серая хмарь, тут свидетели есть. — Вынужден бежать. Мое сердце рвется, как ваши ночнушки под руками полудушников, но увы мне, увы…
От последней фразы все вокруг как-то притихли. Наверное, это было грубовато… Сами напросились! Я догнал Сергея и буквально поволок его к выходу.
— А что у тебя за имя странное? — на ходу говорил я. — Грек, что-ли?
— Это не греческое, это латинское. Мама такое дала… А так русский я. Сергей Гончаров. Да отпусти ты меня уже, не идут они за нами, — довольно враждебным тоном ответил Сергей. Я выпустил его локоть. Кстати, под мундирчиком парень тощеват. Вернее, нормального телосложения, нет сильно развитой мускулатуры, как у меня с Ильей. Не похож на ребенка военной элиты.
— Ну, давай знакомиться, — сказал я и протянул руку. — Храбр Королев.
— Ты друга там забыл, — ответил Сергей, не сделав попытки пожать мне руку в ответ.
— Есть такие враги, которых ты можешь победить только сам, — осторожно сказал я. Что за враждебность такая у этого парня. Впрочем, после этой моей фразы он хмыкнул и пожал мне руку. Сказав:
— Или убежать.
Тут в дверь пиршественной залы вышла девушка. Я опять подхватил Сергея под руку и потащил его дальше по коридору.
— Да не туда, — вяло вырывался он. — Мне в библиотеку надо.
А вот это ведь дельная мысль. Давно пора немного осмотреться, куда меня занесло. И сделать это с помощью книг было просто отличной идеей. Давно пора было посетить местную знаменитую библиотеку. Я выпустил руку Сергея и приказал:
— Веди!
Библиотека была похожа на бальный зал, спешно отведенный на время под хранилище для книг. Да так им и оставшийся. Нагромождение массивных шкафов, образовывали форменный лабиринт. Массивные деревянные конструкции, с резными полками в виде чудовищ и медными ножками, соседствовали с грубыми деревянными стеллажами. Полки, столы, сундуки поставленные боком один на другой. Колонны и узкие проходы покрыьые тканевыми дорожками, дробящие пространство, только еще больше запутывали. Вдоль стен кушетки, диванчики, столики. Все это, вдобавок, утопало в полутьме, лишь слегка разгоняемой крохотными окошками под потолком.
В углу высилось зловещее сооружение из массивных, сдвинутых вместе столов и дополнительно окруженное толстыми книжными шкафами с запертыми на висячие замки дверями поистине амбарных размеров. Похоже на дот.
По всему пространству бегали слуги в серых ливреях, все сплошь бородатые и перепуганное, а в доте царственно восседала Ширин на высоком кресле. Перед ней двое помощников попеременно открывали книги и подносили ей то одну, то другую.
Пока мы с Сергеем в растерянности оглядывали пространство, Ширин спорхнула со своего насеста, отдала короткий приказ сухонькому старичку-библиотекарю и рванулась к выходу.
— Привет, Ширин, — сказал я. Она была в местном строгом мундире, только серого цвета. Волосы уложены иначе. Но не узнать я её не мог. К тому же, она тут единственная азиатка на весь Лицей. Интересно, на что она рассчитывала, пытаясь проскользнуть мимо меня к выходу? Ширин удивленно посмотрела на меня и остановилась. Может, она просто не узнала меня? Вдруг, для неё все европейцы на одно лицо.
— Сударь Храбр. Ой, как я рада вас видеть, — она очень официально кивнула. — Простите, но мне срочно нужно бежать!
— Ты уже виделась с Миленой? — спросил я. — Ты бы поговорила с ней, объяснила все. А то она злится.
— Уйдите с дороги, молодой человек, — отрывисто велел мне пожилой библиотекарь. Он держал в руках здоровенный том, с медными вставками на обложке. И ему явно было тяжело.
— Давайте я вам помогу! — сказал я, и перехватил у него книгу. В нем была одна единственная закладка. — Куда нести?
— К кабинету канцлера, — облегченно выдохнул библиотекарь, избавившись от тяжести. И с гордость добавил. — Госпожа Ширин нашла зверя, что напал на Великий Устюг прошлым днем.
— Что за зверь? — тут же заинтересовался я и раскрыл том на закладке. С удивлением обнаружил там иероглифы. Правда, была еще картинка. Рисунок был не такой детский, к каким я привык в своих бестиариях, но мегамопса можно было опознать только с большим усилием. Или, имея хорошую фантазию. Судя по всему, художник ориентировался на рассказы из третьих рук, да еще и добавил традиционных узоров и стилизовал получившееся под дракона.
— Зверь Писю! — гордо сказал библиотекарь, ткнув в иероглиф. — Обратите внимание вот тут…
— Нам очень некогда. Храбр, отдай пожалуйста книгу, она очень ценная. И мы пойдем, — отчеканила Ширин. Такая прямо занятая стала. Бизнес леди.
— Канцлеру Писю показать торопишься? — брякнул я.
— Писю, — протянула она, с ударением на последний слог. — Это тебя не касается.
— Ладно, ладно, — я отдал книгу и спросил, просто чтобы сгладить немного её резкость. — А ты мне не подскажешь, где посмотреть про волшебное оружие. Меня интересует такая штука, у которой есть только рукоять, а лезвие само появляется…
Ширин царственным взмахом руки поманила к себе пробегавшего мимо слугу, назвала ему три зубодробительных названия и скрылась за дверью, даже не попрощавшись. Как-то невежливо.
Мы с Сергеем проследовали в библиотеку, нашли уютную кушетку с низким столиком и заняли её. Всего через час нам принесли требуемое. Надо сказать, что мы в это время не скучали — во-первых, нам почти сразу подали сбитень с облепихой и творожники, а во-вторых и Сергей, и я, не без удовольствия начали исследовать книжные полки вокруг.
Почти сразу же я понял, что мои попытки прояснить окружающий мир с помощью библиотеки, обречены на провал. В общем-то, я должен был догадаться об этом и раньше. Тут не было того, что в моем мире сошло бы за учебники. В лучшем случае тут были мемуары или “Рассуждения”. Привычных мне “летописей” тоже не было — эта форма литературы сложилась в христианских монастырях, которые в этом мире не сложились. Хуже того, я совершенно не понимал, как устроена библиотека. Совершенно точно книги складировались не по алфавиту. И не по тематике. В ближайшем ко мне шкафу книги стояли как с русскими, так и с иностранными названиями. На одной была надпись “Рассуждения о коневодстве великолепного и ученейшего мужа Семгарда, переведенный с арабского языка для наследника князя Всеслава Чародея”. Буквы были выведены на корешке темными чернилами неровно, с ошибками, да еще и к концу названия, из-за недостатка места, буковки стремительно уменьшались. На соседней книге, золотым тиснением значилось “Диалоги ученых мужей о еде вкусной”, на третьей “Правдивый рассказ о земле Жмудянской”.
— Как они тут книги расставляют, — растерянно спросил я, больше у себя, чем у Сергея, но он принял это на свой счет и ответил:
— В смысле? Как обычно. По размеру.
Я хмыкнул недоверчиво. Потом пригляделся. И вынужден был признать очевидное — действительно, в каждый шкаф книги очень тщательно и старательно подбирались примерно одного размера. Охренеть. Так вот зачем тут столько слуг. По другому нужную книгу найти не представлялось возможным. С другой стороны, поиск превращался в увлекательное приключение. Обследовав ближайший шкаф, Сергей выложил на столик три книги, выкрикнул человека, который принес торшер с ультра яркой (у меня дома датчик на зарядке был, такой же яркий) масляной лампой в массивной конструкции из толстых стекол и железных пластин. Слуга закрепил конструкцию в деревянном гнезде у стола, специальным ключом затянув крепления. Ну конечно, они тут пожара боятся. Сергей, явно оставшись вполне удовлетворенным этим, углубился в чтение.