В своей неземной красоте я была уверена всегда. К пятнадцати годам эта уверенность достигла пика и поперла наружу, выражаясь в весьма незамысловатой идеологии «все лохи, а я звезда». Распространяться о том, что ты звезда, можно до бесконечности, но, как известно, к небосводу это не приблизит. Последней каплей в копилку моих горестей послужило интервью с Наоми Кемпбелл. И вот если три десятка девочек, поглядев на Наоми, решили, что с модельным бизнесом им стоит повременить, Катечкина рассудила с точностью до наоборот.
«Ужо ежели всяких афроамеркинцев к эфиру допускают, дык тогда я со своим рязанским абрисом вместо программы «Время» транслироваться буду», – решила я и пошла устраиваться в агентство.
Тут надо отметить, что это в наше время таких шарашек хренова тонна и вы прямо с рождения ребенка можете в профурсетки определить. Десять лет назад ситуация была иной, и для того, чтобы пересчитать модельные агентства, хватило бы пальцев одной руки.
Первый вопрос, вставший передо мной, «что именно надеть на кастинг» я разрешила стремительно. У меня в наличии имелась всего лишь одна вещь, подходящая к торжественности случая, а именно коротенький синтетический сарафанишко, в котором я еще в шестой класс ходила. Вся прелесть одежонки заключалась в том, что как раз к девятому классу она наконец-то села «как надо» – по минимуму прикрывая ноги и по максимуму утягивая грудь до идеальных 90.
Правда, без сложностей не обошлось. Сарафан оказался слишком коротким, и из-под верхней одежды выглядывать не желал.
«Не беда», – подумала я и тут же позаимствовала мамин осенний пиджак. Пиджак был ал и плечист, как бурка, но подол все же открывал.
Довершив картину ботинками с огромными серебряными пряжками, я отправилась в путь.
«Приемный» офис находился на Мясницкой. Еще по дороге туда, глядя на свое испуганное отражение в стекле вагона метро, я заподозрила, что делаю что-то «не то». На выходе из вагона более всего на свете мне хотелось развернуться и отправиться обратно. Но сильнее всего меня напугала дверь агентства. Массивное мраморное изваяние, стремя видеокамерами, кодовым замком и резиновым ковриком на фоне общей убогости, очень напоминало проход в небесную канцелярю… Тяжело вздохнув, я нажала на кнопку звонка.
Дверь открылась.
Прямо на меня смотрел красный квадратик пятьдесят второго размера на дрожащих ножках-спичечках в нелепых ботинках. Я даже не сразу поняла, что это зеркало, поэтому шарахнулась от неожиданности. Впрочем, упасть мне не дали.
В офисе обретались три блондинки под сорок, более всего напоминающие роботов-вершителей из «Отроков во Вселенной». Одинаково выбеленные волосы, одинаковые серые костюмы, одинаковый загар и абсолютно одинаковые голоса.
То, что любить меня здесь не будут, я поняла сразу же.
– Снимите это, – сказала первая блондинка и указала пальчиком на мамину кацавейку.
– Сюда подойдите, – сказала вторая блондинка и указала, куда именно я должна встать.
Я встала посреди комнаты, тетеньки расположились вокруг меня в креслах и с самым задумчивым видом принялись меня разглядывать.
Как раз к тому моменту, когда я мысленно попрощалась со всеми своими родственниками до седьмого колена, одна из блондинок подскочила и задрала мне подол. Не знаю, что она ожидала там увидеть, но по рукам я ей таки стукнула.
– Вы что, сумасшедшая? – обиделась тетенька.
– Нет, стеснительная, – объяснила я.
– Здесь стеснительным делать нечего, – не замедлила отреагировать она. – Наверное, вы подходите. Анкету заполнить нужно.
Впрочем, про анкету она мне уже в спину говорила… Ну, не модель я. Факт.