В итоге она даже подарочный сертификат мне купила на день рождения: ежемесячный маникюр и педикюр в течении полугода. Шикарный подарок, чё. Главное, мужикам ненароком не сболтнуть. А то обзавидуются.
— Ну ладно, — сказал я, с прищуром глядя на Хельда. — Пойду, раз так. Очереди у ворот сказать, чтобы следующий претендент заходил?..
Лицо Херальда напряглось. Казалось, еще немного, и он ломанет мне по башне, чтоб мало не показалось.
Но тут бритоголовый парень с моими сигаретами расхохотался.
— Да будет тебе! — неожиданно низким голосом пробасил парень. — Пусть поработает немного — может, и вправду справится. Ты же не теряешь ничего.
Викинг тряхнул косами на своей бороде.
— Ну, попробовать-то можно, конечно, — недовольно проворчал он. — Вот только, мастер Гай, я не думаю, что из этого что-то путное получится…
— Время рассудит, — отозвался тот, шумно выдыхая дым. — Поди сюда, новичок! Как, говоришь, тебя звать?..
— Даниил, — сказал я, приблизившись к мастеру Гаю и пытаясь сообразить, насколько уместно в этом мире и в моем положении предложить рукопожатие.
— А меня Гаем зовут, — представился парень. — Я здесь палачом работаю, — кивнул он на валявшуюся рядом в траве черную маску.
— Непростой, наверное, хлеб, — заметил я.
— Да нет, ничего такого, — махнул рукой Гай. — Человек ко всему привыкает, и к вонючей рыбе, и к скотобойне, и к плахе…
Он глубоко затянулся и снова выпустил струйку дыма.
— Это будет наглостью, если я у тебя покурить спрошу? — спросил я, покосившись на сигарету.
— Куришь? — удивился Гай.
— А это странно?
— Да я здесь как-то не видел, чтобы кто-нибудь дым пускал, — ответил тот. — Все носы воротят и ворчат, стоит только прикурить. Не то что у меня на родине…
Он вытащил из кармана плоскую деревянную коробочку, выкрашенную в зеленый цвет, и выдвинул крышку. Внутри ровным рядочком лежали белые, туго набитые папиросы.
— На, держи, — с гордостью за свой национальный продукт сказал Гай. — Это лучшее, что я смог купить на местном рынке.
Я покосился на привычный лейбл на сигарете у него во рту.
— Если ты не возражаешь, я бы предпочел свои.
Гай сначала непонимающе приподнял мохнатые темные брови, а потом понимающе кивнул.
— А, вот оно что! — Он вытащил из кармана помятую пачку. — На, держи. Всю забирай, не стесняйся. И спички держи.
— Спасибо, — искренне поблагодарил я его, принимая коробок размером с пол-ладони.
— Вкус родины, да?
Возражать я не стал.
— Вроде того.
Прикурив от здоровенной спички, похожей на каминную, я с наслаждением втянул в себя густой горький дым. Голова слегка закружилась, будто от первой сигареты после очередной попытки бросить.
Я стоял посреди тюремного двора босой, в одних штанах, с пустым желудком, но зато с папиросой в зубах и местным палачом под боком.
Не, ну а что. Жизнь-то налаживается!..
— Да… — глубокомысленно проговорил тут палач, глядя в небо. — Вкус родины — это великая магия! С ним преображается даже такое безвкусное дерьмо, как твои папиросы…
И, бросив себе под ноги недокуренную сигарету, потянулся за своим вкусом родины и портсигаром.
Глава 6. То яма то канава
Мое новое место работы носило говорящее название — «Ямы».
В Ямах содержалось сто пятьдесят восемь постоянных заключенных, и к ним то добавлялись, то убавлялись два — три хулигана-«штрафника». Обычно это были жертвы дружеских попоек, переросших в драку, любители пощупать чужих женщин и осквернители склепов, которые неудачно одолжили у покойников оставленные на надгробиях вино и хлеб.
И всех этих людей полагалось кормить два раза в сутки: жидким супом и кашей, будь она неладна. Так что когда Хельд, презрительно усмехаясь, показал мне огромную лохань с их мисками, я даже обрадовался, что с утра так и не поел.
Это была жесть.
Похоже, плошки заключенных никто никогда не мыл. Их просто сбрасывали в лохань с водой, как сейчас, а потом из нее же доставали и накладывали новую порцию. Короста из потемневшей каши на мутных ржавых стенках выглядела, как неизлечимая болезнь. По сравнению с ними ложки и кружки смотрелись почти стерильными, хотя их желтоватый налет был липким даже на вид.
— Ну что, приступай! — хмыкнул Хельд. — А я скажу на кухне, чтобы на тебя обед сделали.
Насвистывая, он отправился прочь.
— Эй, а где можно взять кипяток? — крикнул я ему вдогонку.
— Что есть, тем и помоешь! Кипяток ему еще, — буркнул Хельд.
Вот ведь скотина.
Я окинул взглядом фронт работы.
Две бочки с холодной водой, ведро и гора грязной посуды.
Прямо как после вечеринки на даче у родителей в пору моего студенчества. И ничего, пережил ведь!
Главное — подготовиться к мытью с умом.
Я натаскал себе песка, навязал из травы мочалок и, стараясь не внюхиваться в кисловатую вонь прокисшей еды, занялся делом.
Один из проходивших мимо стражников, хмыкнув, оценил мои старания. Сунув руку в одну из бочек, он попыхтел, напрягся до красноты в лице и, подмигнув мне, отправился дальше по своим делам, оставив мне горячей воды.