— Потому что твоя мать хотела тебя, — просто сказал он. — И я хотел ее счастья.
Я не могла в это поверить.
— Ты сделал все это ради мамы?
— Да, — он нахмурился. — Ты должна понять. Почти век назад многие дети людей не выживали дальше пяти лет. Зачем мне рисковать, вкладывая себя во что-то, что скорее всего умрет? И детей я нахожу отвратительными.
— Вот это да.
Ён пожал плечами.
— Это правда. Но в этом веке забота о здоровье продвинулась, научились редактировать гены, и я решил, что пора рискнуть. Люди были у меня, сколько я себя помнил, включая многих ценных супруг, но у меня не было дочери. Я подумал, это будет уникальный опыт, это запомнится на поколения. Я не ожидал, что полюблю тебя.
Сорняки выпали из моих рук.
— Что?
— Знаю, — он хмуро посмотрел на сорняк, который вырывал из земли с умелой точностью. — Это было глупо, чтобы дракон привязался к такому беспомощному и нелогичному маленькому созданию. От этого было больше проблем, чем от каких-либо решений в моей жизни. От этого все еще проблемы, но я принял бы глупо это же решение, даже зная то, что я знаю сегодня.
Я не верила ушам. Нет, я верила тому, что причинила отцу проблемы, но остальное застало меня врасплох. Я всегда знала в душе, что у отца была симпатия ко мне, но я думала, что как к сокровищу. Предмету. Я не думала, что он ценил меня и нормальным образом.
— Ты меня любишь.
Предложение звучало как вопрос, и отец нахмурился.
— Конечно, люблю. Иначе зачем я так страдал бы ради тебя?
Это был хороший аргумент, но:
— Ты так не говорил раньше!
— А зачем? — буркнул он. — Я только что сказал тебе, что это было слабостью, а кому нравится показывать слабости? И я не видел смысла отмечать очевидное. Это лишнее.
Когда он так говорил, это было очевидно, но я все еще не могла говорить от шока. Все это время я думала, что отец боролся, чтобы владеть мною или наказать, потому что я не пресмыкалась, как другие люди, когда правда была куда проще. Мой папа любил меня, и он стеснялся этого.
Я видела, почему. Я была всем, что презирал дракон: слабый человек, не особо красивый, не мог дать ему ничего. Непослушный человек, чья магия всегда была разочарованием. Я была тем, что его культура говорила отрезать, но он не сделал этого. Хоть я была с изъянами и мятежом, он не переставал звать меня своей. Впервые, сколько я помнила, это не казалось плохим.
Мы долго после этого пололи в тишине. Мы закончили с грядками и переходили к однолетникам, когда доктор Ковальски подошла к нам.
— Ну? — я радостно посмотрела на нее. — Вы что-нибудь нашли?
Она покачала головой, и я расстроилась.
— Прости, Опал. Я прочла все о передаче магии, что могла найти, и они соглашаются, что нет способа перевести обычную магию в огонь дракона. Поверь, это пытались сделать. Драконы заставляли магов поискать способы усилить их искусственно с появления магии у людей, но это не сработало. Ни разу. До тебя.
Это радовало, наверное, но не помогало в нынешней проблеме.
— И ничто не подскажет мне, как сделать это лучше, чем я уже делаю?
— Учитывая то, что ты совершаешь невозможное, ты хорошо справляешься, — сказала доктор. — Но нет. Если ты не готова скормить ему еще дракона, я не знаю другого способа усилить его. Боюсь, тебе придется передавать огонь самой.
Черт. Я была не против кормить отца теперь, когда я уже не хотела отчаянно прогнать его из своей жизни, но драконам нужно было много магии, а у меня был плохой опыт с управлением огромной силой. Каждая передача магии утомляла меня, и это было каплей в море. Так я буду передавать магию отцу всю жизнь. Это выглядело безнадежно, но когда я повернулась спросить у папы, что он хотел сделать с этим, меня потрясло, что он улыбался.
— Мы справимся.
— С ума сошел? А Корея? Ты не можешь защищать ее, когда ты такой, и я не могу вернуть тебя в боевое состояние сама!
Звучало ужасно, но отец пожал плечами.
— Ты вернула меня к жизни, хотя я должен был умереть. Это уже чудо. Теперь нужно совершить второе.
— Я польщена, что ты уже так веришь в мои способности, но «надежда на чудо» — это не план.
— У меня есть вера, — его губы дрогнули. — А у тебя есть склонность совершать невозможное. Каждый раз, когда я считал, что ты в тупике, ты находила способ высвободиться, даже если приходилось двигать мир. Надеюсь, это безумие сработает для меня, а не против меня в этот раз.
Технически я двигала мир дважды, чтобы спасти его, но я не хотела поддерживать это безумие.
— Это не сработает, — твердо сказала я. — Я просто не могу кормить тебя огнем достаточно быстро сама. Если хочешь вернуться на ноги, пока у тебя не забрали территорию, нужно найти дракона. Ты же можешь кому-то заплатить за огонь?
Ён фыркнул.
— Ни один достойный дракон не даст огонь за деньги. Власть нужно завоевать, а я, к сожалению, слишком слаб, чтобы одолеть того, кого стоит съесть, — он покачал головой. — Нам нужно продолжать и посмотреть, что будет. Если продолжишь вливать в меня огонь, как ты делала, я должен быстро дойти до уровня, когда огонь станет пополняться сам. До этого…
Он вышел из своего тела, и оно рухнуло к моим ногам. Я вскрикнула.
— Можно предупреждать в следующий раз?! — закричала я на его призрак.
— Я думал, это было очевидно, — папа пожал плечами. — Эта форма слабая и не может взаимодействовать с окружающим миром. Но ее легко поддерживать, и ее не видят люди. Это важнее в нашей ситуации.
— Ты не невидим для драконов, — напомнила я. — Дух Драконов сказала…
— Если один из моих врагов нас увидит, в этом облике я буду мертв так же, как и в том, — ответил он, с отвращением скривив губы, его нога из дыма прошла сквозь костлявую грудь его тела. — Я лишь немного сильнее человека, которого изображаю. Я не смог бы биться даже с ребенком-драконом, куда там до взрослого, — он покачал головой. — Нет. Если я погибну, то лучше в корме, которая сберегает мою силу и привлекает меньше внимания.
— Не могу спорить с этой логикой, — доктор Ковальски повернулась ко мне. — Я могу оставить его тело в одной из моих спален, если хотите. Это место безопаснее твоей квартиры, и СЗД хочет, чтобы его пока что там не было, чтобы она убрала в твоей спальне.
— Зачем СЗД убирать мою спальню? — спросила я. — Я думала, уборка — работа смертных.
— Обычно, да. Но это дело безопасности, — ответила доктор Ковальски. — Ты вызвала Духа Драконов к себе, и она сможет найти обратный путь, когда захочет. Раз твоя квартира парит в магии СЗД, она может пробраться в нашу богиню. Наш город любит драконов, но она не так глупа, чтобы оставить заднюю дверь открытой для дракона, так что она решила устроить перестановку. Не переживай, тебе понравится результат.
Я не переживала, что потеряю спальню в крови, но я переживала за папу. Это было его тело, и ему выбирать, но его силуэт из дыма слишком сильно напоминал призрака. Я не могла допустить мысль, что папа умрет, до нашего перемирия. Я не хотела, чтобы об этом напоминали теперь, когда появилась надежда, что все станет лучше.
— Уверен насчет этого?
— Нет, — сказал Ён. — Но порой нужно выбирать лучшее из худших вариантов, и это временно. Чем больше магии ты мне дашь, тем сильнее я стану. Даже если ты не придумаешь краткий путь, хотя я уверен, что ты найдешь его, я буду вскоре собой.
— Вскоре — это когда именно?