Мои глаза расширились. Для этого она отпустила меня с работы? Я стоила знать, что это было не ради Ника. СЗД даже не нравился Ник, потому что он отвлекал меня от нее. Но в этом был смысл. Было очевидно до боли, что тут было что-то не так, морально и магически. Я не знала, как, но какая-то сила прогнала всю магию города из арены и заменила ее чем-то ужасным. Чем-то, что пахло кровью. Я не знала, как такое было возможно, но если я ощутила правильно, если магия росла каждый раз, когда люди жаждали крови, мы были в беде. Потому что, если в этом месте и было что-то бесконечным, так это жажда крови.
Словно в доказательство, магия снова стала сильнее, пока толпа кричала, будто поднялась волна в море. Когда я открыла глаза, чтобы увидеть, почему, камера дрона показала, как последний из бездомных упал на колени в замедленной съемке, прижимая ладони в бинтах к зияющей дыре в груди. Я не знала, выживет ли он от этой раны, но он был последним, кто стоял. Жуткий спектакль бомжей закончился, и теперь было время главного события.
Боя Ника.
Глава 8
Даже если бы программа не сказала заранее, чего ожидать, я поняла бы, что пришло время главного боя, по толпе. Они визжали и веселились от каждой части вечера, особенно от последней, но когда свет погас, чтобы армия работников арены убрала бомжей, арена сошла с ума. Немецкие туристы кричали изо всех сил, били руками по воздуху. Они болели и во время других боев, но явно пришли из-за этого. Это было главное событие, настоящий бой, и парни в рубке управления делали так, чтобы все это поняли. Я едва видела из-за дыма и лазеров, и музыка гремела так сильно, что пол дрожал.
Но, пока всех зачаровывало напряжение, я боялась так, как еще не было в моей жизни. Этим утром я была уверена, что Ник победит. Но после жестокости и нечестности этого места я боялась за него так, что дрожала на своем сидении.
Стало хуже, когда большие вентиляторы на потолке заработали, очищая воздух, чтобы стало видно картинки на каждом экране и поле дополненной реальности в арене. Это были те же две фотографии лиц, которые висели по всему Рентфри, когда мы прибыли. На первой был огромный и ужасно бледный мужчина с тонкими белыми волосами, жутким шрамом на лице, тянущимся к фальшивому глазу, и квадратной челюстью с острыми углами.
Я разглядывала его фото, потому что должна была, но не могла заставить себя даже прочесть его имя. Мое внимание было приковано к фото рядом с его, близкому снимку хмурой гримасы Ника над большими сияющими буквами «Злой Пес».
Вот. Его настоящее имя даже не указали. Только его прозвище, которым его дразнил Коффман в Узлах. Нику это не нравилось, и, судя по его гримасе на фотографиях, он все еще не был рад. Я не понимала, как он получил прозвище. Ник был самым спокойным и терпеливым, он никак не был похож на Злого Пса. Хотя имя явно ему подходило, потому что как только его фотография появилась в общей дополненной реальности, толпа стала скандировать:
— Злой Пес! Злой Пес! Злой Пес!
— Твой преступник тут любимец, — отметил отец, паря в воздухе надо мной. — Я знал из досье о нем, что он был профессиональным бойцом, но я не понимал, что он был так знаменит.
Обычно тут я разозлилась бы на папу за то, что он получил досье на Ника. Но теперь это было тратой времени. Великий Ён был богатым драконом, полным подозрений. Конечно, он заплатил кому-то, чтобы проверить Ника. Меня больше интересовали другие его слова, потому что я думала о том же.
То, как он говорил прошлой ночью, звучало так, словно прошлый раз на арене Ник был лишь время от времени. Быстрая и грязная работа, которую он делал, когда ему были нужны деньги. Но реакция была не такой. От его фотографии толпа завопила, будто он был рок-звездой, вернувшейся из мертвых, и я это не понимала. Как он был таким знаменитым?
— Потому что он — легенда, — Сибил тут же стала объяснять, уловив мой вопрос. — Никола «Злой Пес» Кос — единственный непобедимый чемпион в истории арены. Он победил семнадцать матчей подряд пять лет назад и пропал на пике карьеры. Конечно, люди сходят с ума. Дошло до того, что Геймскипер предложил награду в миллион долларов тому, кто вернет его, но он не появлялся.
Мои губы стали О. Это многое объясняло о Нике. Я думала, что он после жизни в Рентфри и преступлений менял адреса и постоянно осторожничал. Если Геймскипер охотился на него, его поведение было понятнее. Это была не паранойя.
Я видела жестокость арены этой ночью и была потрясена, что мы не пострадали раньше, даже больше была удивлена, что Геймскипер попросил только пять боев. Если бы я была криминальным лордом, и сбежавший чемпион, на которого я охотилась годами, приполз бы за помощью, я заставила бы его остаться навеки. Пять боев казались жалким количеством для того, кто мог повелевать таким кошмаром. Конечно, у другого парня тоже могли быть тут фанаты, но, судя по крикам, многие пришли на арену ради Ника. И ставки были сильно склонены в его сторону. От этого я должна была успокоиться, но после странной магии, трагедии мантикор и боя бомжей я не доверяла этому месту. Если бой окажется честным, я съем очки.
— Прошу, нет, — взмолилась Сибил.
Я отмахнулась от ее тревоги и подвинулась, прижимая очки к лицу, пока купленная связь с камерой дрона показывала участников вблизи в стиле фильма, пока они шли по кровавому песку арены.
Учитывая, где мы были, я ожидала, что Ник будет в костюме. Парень рядом с ним был в наряде гладиатора с черными шипами, хромированными пластинами, резиновыми наплечниками, похожими на куски шин. Ник был все еще в черной броне с высоким воротником и пистолетами, в таком виде он покинул мою квартиру утром. Он выглядел лучше. Восстанавливающая ванна творила чудеса, потому что синяки на его шее пропали, и он уже не шагал скованно, как человек, терпящий боль.
От этого мне стало немного лучше, пока камера арены не показала данные о бойцах под ними. Ник не был побежден, так что его статистика побед и поражений была лучше, но на этом его преимущества кончались. Хоть жуткий парень пару раз проиграл, боев он провел больше, победил в большем количестве чемпионатов, и у него была куча киберчастей. Список его частей был в три раза длиннее, чем у Ника, и я считала это плохим знаком. Я не была экспертом в боях на арене, но даже я знала, что обычно побеждали те, у кого было меньше уязвимых частей. Я старалась напомнить себе, что мы говорили о Нике, и он всегда побеждал, но было сложно сохранять оптимизм, когда враг был на фут выше и на двести пудов металла тяжелее.
— Он будет в порядке, — сказала Сибил. — Ставки два к одному в пользу Злого Пса. Если профессионалы ставят на него, в него можно верить!
Я хотела, но было сложно верить, когда мои глаза говорили иную историю. Крупный бледный парень не нервничал, улыбался и махал кричащей толпе, словно уже победил. Ник смотрел на свои ноги, хмурясь от тревоги или задумчивости. Я хотела верить, что он продумывал победу, но он мог бояться. С ним было невозможно понять.
Когда ведущий закончил представление, толпа буйствовала. Парни вокруг меня подпрыгивали на сидениях, и я была рада, что купила вид с камеры дрона, потому что мне было видно только волосатые руки мужчины средних лет. Это было короткое вступление, чтобы все сделали последние ставки, а потом лучи света опустились, и на арене стало тихо.
Я затаила дыхание, как и все, ждала, а прожекторы показывали только двоих мужчин, стоящих в центре круглой арены. Я не знала, ждали мы выстрела или звука рожка, чтобы они начали убивать друг друга. Я ждала, едва дыша, чтобы случилось что-то, а арена задрожала, и все зрители снова обезумели.
— Что происходит? — закричала я поверх шума.
— Похоже, они меняют арену, — ответила Сибил, добавила на видео стрелку. — Смотри сюда.
Земля под ногами бойцов двигалась, кровавый песок скользил в стороны, открывая круглую платформу, которая вдруг стала подниматься в воздух. Это явно было задумано, потому что Ник и его противник не были удивлены. Толпа, с другой стороны, сходила с ума.
— Я знал! — вопил один из парней рядом со мной, ни к кому не обращаясь. — Они делают колонну! Они не могут дать Злому Псу провести чистый бой!
Как только он сказал это, я поняла, что он имел в виду. Платформа, на которой стояли бойцы, выглядела как колонна. Вершина поднялась так высоко, что два бойца были всего на дюжину футов ниже купола арены, почти на уровне моего дешевого сидения. Высота и небольшой размер круга — не больше тридцати футов в диаметре — ставили Ника в невыгодное положение. Если стиль его боя на арене не отличался от того, как он обычно сражался, Ник бился пистолетами. Он мог стрелять и вблизи, но каждый раз, когда мы оказывались в беде, он был увереннее, когда между ним и врагом было хоть какое-то расстояние.
Больше шансов на это не было. Если они не хотели спрыгнуть с края и упасть на землю в сотне футов внизу, они были заперты на платформе, и бой на земле стал матчем в клетке в воздухе. Это было плохо для Ника с его пистолетами, но, судя по двум большим топорам за спиной противника, он бился вблизи и получил преимущество. Если бы бой был на земле, как выглядело изначально, Ник мог бы оставаться на расстоянии от него и стрелять издалека. На маленьком пьедестале бежать было некуда, и Ник был в опасности. Судя по гулу голосов под куполом, зрители, которые поставили на Ника, понимали теперь, в какой ситуации он оказался.
— Умно сделать это после того, как принятие ставок закрыли, — отметил отец, невольно заинтересовавшись. — У твоего преступника есть что-то, кроме пистолетов?
— Можешь перестать звать его преступником? — рявкнула я, скрывая дрожь в голосе гневом. — И Ник будет в порядке. Он находчивый.
— Даже находчивым нужен материал для работы, — парировал отец, указывая на маленький круг. — Там мало места для движения, земля тоже опасна, так что я не вижу шансов на победу.
Я была так занята, глядя на Ника, что не смотрела на землю. А теперь взглянула и выругалась, увидев, что папа был прав. Пока колонна поднималась, работники выбежали из боковых дверей, потянули за собой нечто, похожее на большие металлические неводы. Когда они стали растягивать сети на земле, я поняла, что это были не неводы. Это были шипы.
Вся арена была покрыта восьмиугольной сетью проволоки с шипами, вот только проволока была стальным кабелем, а шипы были металлическими копьями в два фута длиной. Они были не так близко, чтобы нельзя было пройти, но если упасть с колонны, шипы точно пробьют несчастного. Если добавить, что падение будет с высоты в сто футов, толчок с высоты приведет к мгновенной смерти. Противник Ника собирался использовать это преимущество.
— Похоже, твоя удача закончится сегодня, Злой Пес! — завопил он, указывая на шипы. Когда толпа зашипела и завыла в ответ, бледный великан показал им грубый жест. — Стоило быть умнее, когда делали ставки! — крикнул он им, его лицо со шрамом исказил оскал. — Его смертные ноги не выдержали бы падение и без тех шипов! И его оружие бесполезно против этого, — он постучал бронированными кулаками по груди, металл под его футболкой звенел как гонг. — Слышите? Весь мой торс покрыт прочной сталью! У вашего пса нет шансов!
Дразнить зрителей в СЗД было ужасным ходом. Да, выстрелы зазвучали с трибун, злая толпа обиделась, но одна пуля, которая попала по цели, отлетела от груди мужчины, доказывая его слова. Пуля смялась, и я скривилась, потому что великан был прав. Я знала, что бой не будет честным, ситуация была создана для убийства Ника. Я хотела верить, что они просто сделали вид, что Ник вот-вот проиграет, чтобы нагнать драмы, но я могла думать лишь о том, как удивилась, что Геймскипер попросил только пять боев. Я думала, что количество было низким, но это если считать, что Геймскипер хотел выгоды. Если он хотел смерти Ника, то пяти боев хватит, особенно, если все были такими.
— Он умрет, — застонала я.
— Не спеши сдаваться, — упрекнул меня отец. — Ты выбрала этого мужчину. Хотя бы верь своим суждениям.
— Но там мало места! И топоры того парня по четыре фута длиной! Ник не сможет уклоняться от них, стреляя, а если споткнется, ему крышка.
— Как и его противнику, — Ён опустился на уровень моих глаз. — Смотри.
Он указал на кибервеликана, который усмехался гудящей толпе, словно не мог насытиться их ненавистью.
— Очевидным ходом было бы дать великану броситься, поставить ему подножку в последний миг, чтобы он улетел за край. Но, хоть этого хватило бы против простого врага, этот мужчина — опытный боец. Несмотря на его ужасное поведение, он выживает, делая это, значит, очевидные ходы не сработают. Твой человек такой же, так что они примерно наравне. Они оба уже знают очевидные ходы и ответы на них, значит, им придется пробовать что-то оригинальное для победы. Бои между экспертами потому и интересно смотреть. Они могут быть изобретательными.
Я в ужасе посмотрела на отца.
— Не говори, что тебе это нравится.
Ён пожал плечами.
— Я смотрел на бои людей тысячи лет. Сложно найти то, что я еще не видел, и мне интересно, когда я нахожу такое, — он нахмурился. — Жаль, это место низкого класса. Тот, кто устраивает бои, понимает, что делает сражение интересным. Любые два идиота могут убить друг друга, но нужно умение, чтобы сделать бой драматичным.
Я издала звук отвращения. Я не хотела слушать похвалу для этого ужаса, где жизнь Ника могла оборваться ради драмы. Было неприятно слушать комментарий отца, хотя от его слов мне стало лучше. Папа ненавидел Ника, так что если он думал, что у него был шанс, у него мог действительно он быть.
Помогало то, что Ник не выглядел тревожно. Он казался смущенным, стоял на краю своей половины круга, задрав плечи, словно не мог дождаться конца. Это не была поза того, что думал, что умрет, и я старалась успокоить себя, когда зазвучал рожок.