Борька не шелохнулся. Не побежал за ней. Хотя для этого ему понадобилось собрать всю свою волю в кулак.
«Верно говорят, – думал он, провожая Лену взглядом, – хочешь поссориться, начни выяснять отношения…»
Он представить себе не мог, что Алена всерьез заявила о разрыве. Милые бранятся – только тешатся. Так решил Борька, идя на физику. Весь день соседнее место пустовало. Лена так и не появилась в классе. На душе у Борьки становилось все мрачнее и мрачнее. К концу шестого урока он внезапно вспоминал о психологе. В конце концов, для чего он сидит в школе? Пусть подскажет, что Борьке делать. Любовные ссоры – это как раз по его части, по психологической. С этой мыслью он подошел к двери кабинета и уже собрался постучать, как услышал свое имя. Похоже, что у Романова шло какое-то совещание.
«Опять я кому-то на хвост наступил!» – поморщился Борька, прикладывая ухо к неплотно прикрытой двери.
– А что Боря Шустов? У него по физике твердая годовая четверка выходит, – сообщила Кошка.
Борька усмехнулся, но довольно. Тут в разговор вступил директор:
– Он вообще здорово за этот год подтянулся. Я смотрю, у него и по русскому удовлетворительная отметка, по литературе вообще пятерка в четверти, четверка в году! Чудеса да и только!
Все согласно закивали.
– А ведь это вы, Дмитрий Дмитриевич, раскрыли нам глаза на его внутренний резерв, – напомнил Кахобер Иванович. – Помните тест, что вы у нас проводили, и как Боря упирался, не хотел в нем участвовать. И вот что из этого вышло. У парня проснулось желание учиться, а это гораздо важнее отличных отметок.
Борька улыбнулся, оглядевшись по сторонам. В коридоре было тихо, можно было и дальше слушать, как ему поют дифирамбы. Как-то стало светлее на душе, все же он не конченый человек.
– А знаете, коллеги, – сказал Дмитрий Дмитриевич с какой-то лукавой интонацией, – я ведь вас с этим тестом обманул. Развел на раз-два, как выражаются наши ученики.
– Как? – воскликнула Кошкина, не допускающая мысли, что ее кто-то может обвести вокруг пальца.
– А вот так. Я, разумеется, эти анкеты обработал и пришел к определенным выводам, но они разительно отличаются от действительности. В принципе я задумал провести научный эксперимент не столько с учениками девятых классов, сколько с вами, педагогами. И чтобы осуществить свой план, я взял несколько анкет наугад. Просто от фонаря, так сказать. Среди них попалась и анкета Бори Шустова. Потом я подсунул эти анкеты вам, сказав, что именно эти ученики обладают неограниченными скрытыми возможностями, что у них неординарное видение жизни и очень развито абстрактное мышление. И все вы тогда решили, что ваша обязанность помочь раскрыться этим юным талантам.
Все опять зашумели в кабинете, теперь уже возмущаясь.
– Позвольте, вы что же, проводили над нами эксперимент без нашего согласия? – Литераторша готова была рвать и метать.
– А что же в этом плохого, Нина Викторовна? – повысил голос директор.
– Как что плохого, а этика? – поддержала литераторшу Кошка.
– Да бросьте вы, этика! – пророкотал Лапушка, физрук. – Ну какой в этом научном обмане вред? Если вдуматься, никакого, кроме пользы.
Дальше Борьке расхотелось слушать. То, что Романов устроил такую свору среди учителей – его мало тронуло, его взбесило, что его самого развели, как лоха. Это была та самая капля, которая переполнила чашу терпения.
«А ну их всех… в баню! И психолога этого подвинутого! Сам во всем разберусь!» – решил Борька и принялся вырабатывать стратегию поведения. Сегодня он, естественно, выдержит характер, звонками надоедать не станет и глаза мозолить не будет, а завтра все образуется, короче, утро вечера мудренее.
Возможно, и даже скорее всего, Борька Шустов изменил бы свое решение, если бы смог проникнуть в Ленины мысли. Но он этого делать не умел. А Лена, распаляясь все сильнее и сильнее, думала следующее: «Да что он понимает в жизни, этот маменькин сынок! Он и представить себе не может, что это такое не спать по ночам, бояться, что можешь остаться совсем одна, что тебя и сестру ждет детдом! Нашел чем упрекнуть! Отцом! Подарками! Чуть ли не девкой меня выставил. Так чего он ко мне такой плохой прилип? Пусть ищет себе хорошую, бескорыстную, а я уж как-нибудь это переживу». Согласитесь, с такими мыслями путь к примирению не близок.
Но Борька ничего этого не знал, поэтому решил не отступать от своего плана ни на йоту.