— Что я должен сделать, чтобы выкупить свое право на жизнь? — гость подался вперед, с интересом ловя каждое слово Карстена.
— Против меня затевается заговор — я чувствую это. Но мне так и не удалось узнать, кто же за всем этим стоит, и как именно планируют действовать предатели.
— Мне надо выследить их и уничтожить? — удивился Кристиан.
— Нет, это ни к чему. Внедрись в их ряды и передавай мне всю информацию. С остальным я и сам разберусь. Послужишь достойно — останешься в живых, и станешь моим слугой. Для особых поручений, сам понимаешь, — Карстен выразительно посмотрел на собеседника, и тот вдруг нагло поинтересовался:
— А какие гарантии?
— Гарантии чего?
— Что после этого задания вы от меня не избавитесь?
— Никаких. Но так ты проживешь еще некоторое время.
— Если меня не убьют ваши недруги, — резонно заметил вор. Император даже опешил от подобной дерзости. Но Кристиан продолжил: — Если вы их до сих пор не нашли, значит, они умны и почти наверняка смогут меня вычислить. Так к чему мне напрягаться?
Карстен открыл было рот, но тут же закрыл его, так ничего и не сказав,
— Чего ты хочешь?
— Золота и вашего письменного разрешения на выезд из города. Целым и невредимым.
— Хорошо, я дам тебе и то, и другое. Но бумагу получишь только после того, как сможешь узнать про планы повстанцев, — сквозь зубы согласился Карстен. В словах Кристиана был смысл — логично, что он хотел получить вознаграждение и хотя бы минимальную защиту от вполне ожидаемой агрессии со стороны повстанцев. Да и самого императора, к слову, тоже.
Наверно, было бы хуже, если бы он руководствовался одним только страхом — тогда бы Карстен вряд ли был уверен в успехе операции. И, все же, стоило добавить дополнительных гарантий.
— Как скажете, — мужчина поднялся и неспешно подошел к императору. — Но в моем мире принято скреплять все договоры рукопожатием.
Карстен взглянул на протянутую руку вора и, не увидев ничего страшного или подозрительного в этом, подал ему руку. Тем более, что и ему самому это было выгодно:
— Не имею ничего против! — улыбнулся император, уже вспомнив подходящее проклятие. — Значит, я плачу тебе за то, чтобы ты нашел повстанцев, внедрился в их ряды и передавал мне всю необходимую информацию.
— Именно. Причем пятьсот монет я получу сейчас, а еще полторы тысячи — потом, — решил на всякий случай уточнить мужчина.
Телесный контакт Рэй использовал очень просто — напрямую считал магию Карстена в поисках его слабых мест. Откровенно говоря, он даже не надеялся на подобную удачу. Закралась даже соблазнительная мысль забрать у императора его магию, но что-то остановило его.
Что бы там не говорила Мара, а у мага, что стоял перед ним, была не только ментальная магия, но также некромантская и воздушная. Причем каждая из них была его собственной и уникально сильной.
Просканировав заклинания, на которые сейчас шли силы врага, Рэй чуть не выдернул свою руку — сильная некромантская магия связывала Карстена с Эмили и, судя по всему, любое вмешательство в него сулило девочке смерть.
Мужчина сглотнул, стараясь оставаться все таким же спокойным, как и прежде, хотя прекрасно понимал, что новые знания вносят существенные коррективы в его планы.
Кажется, Карстен ему что-то сказал, и в следующий момент Рэй почувствовал на себе действие некромантского проклятия. Почувствовал, но не более — та сошла, как вода с масляной поверхности, не оставив и следа. Маг вовремя вспомнил, что должен согнуться от боли и вообще изобразить смертельный ужас:
— Это лишь маленькая гарантия твоей преданности. Не думаю, что это существенно на что-то повлияет, если ты будешь все делать правильно.
— Д-да, конечно, — будто еле дыша, согласился Рэй.
— Что ж, не смею задерживать. Вся связь — через стражников. Они будут ждать тебя каждый вечер в трактире с восьми до девяти. Надеюсь, ты умеешь писать на общем языке?
— Да, — все так же удрученно сообщил вор, поднимаясь. Наверно, разговор был завершен, потому что император ничего не сказал, когда он вышел за двери.
После встречи с Карстеном Рэй был уверен в одном — Киаре не следует знать о том, что он все еще жив и невредим. У него не должно быть ни малейшего шанса узнать то, что может принести пользу императору. Мало ли какие финты может отколоть гремучая смесь из трех видов противоборствующей магии? Возможно, анх не является надежной защитой от нее.
А что же тем временем делать самому Рэю? Ответ был прост — создавать видимость бурной деятельности и доставлять псам императора «ценную» информацию. А заодно и находить слабые места в обороне армии оборотней. Со стороны, как говориться — виднее.
Если подсчеты Киары были верны, то играть в эти игры ему придется всего пару недель, не больше. Оставалось надеяться, что за это время его не успеют раскусить.
Прошла неделя с того самого вечера, когда Рэй в последний раз вышел с ней на связь, и после этого будто канул в Лету. Киаре хотелось верить в то, что он жив, но обманывать себя она не могла — то, что она не чувствовала его боли или момента смерти ничего не значило. В конце концов, с ее стороны связь была значительно слабее, чем с его. Да и ощущения могли быть приглушены ее собственными эмоциями.
За это время произошло многое — они с Утером пересмотрели план действий, убирая из него Рэя, выбрали несколько основных храмов, в которых Карстен мог провести ритуал и, (не иначе как чудом) обнаружили и устранили все слабые места в оборотничьем отряде.
Странно, но никто даже не пытался узнать, куда же делся Рэй, будто его отсутствие было само собой разумеющимся. Но, похоже, они догадывались о том, что произошло неладное. Та же Мара как-то поинтересовалась, почему маг прекратил свои вылазки — малышка уже места себе не находит от волнения.
Киаре нечего было на это сказать — сама она пребывала в таком же неведении, постепенно привыкая к мысли о том, что мужчина поплатился за то, что захотел им помочь.
Вместе с тем девушку не могло не пугать то, что она понимала — теперь ее силу некому будет сдержать, если Карстен решит направить ее магию против остальных. Это был ее личный страх, который будил среди ночи и вгонял в холодный пот. Она не простит себе, если собственноручно убьет хоть кого-то из тех, кто встал под ее знамена. Или, что еще хуже — из-за ее слабости погибнет Эмили.
Слугам Карстена не суждено было стать шпионами. Время от времени император подсылал их к Рэю, но тот быстро избавлялся от лишнего хвоста. При этом, надо сказать, он честно выполнял свою часть сделки — находил информацию о повстанцах и передавал ее во дворец. Конечно, значительно раньше ее получали люди Киары и вовремя успевали убраться из ненадежного места.
Вместе с тем Рэй старался узнать и все, что касалось магии храмов. Очень полезной оказалась слежка за самим императором и его жрецами — те, как выяснилось, уже давно определились с местом проведения обряда. Сложность заключалась в том, что там было несколько святилищ, каждое из которых было прочно запечатано от чужого проникновения. Даже бывалому вору не удалось туда попасть, хотя он целую ночь просидел в проклятых коридорах! Кажется, это было как-то смешано с магией крови членов императорской семьи.
Еще одной проблемой было то, что он теперь точно знал, что жизни Карстена и Эмили прочно связаны, и убить императора, не навредив малышке, невозможно. А, значит, он должен заставить его снять магию. Но как это сделать и убедить оставить девочке жизнь, пусть и лишенную силы? Как человек, изначально не обладающей почти никакой магией, Рэй был уверен, что выжить при этом возможно, но другой вопрос — захочет ли рисковать Карстен, оставляя в живых законную наследницу?..
Вольная жизнь одиночки натолкнула мужчину на мысль о том, что ему самому будет куда проще справиться с императором. Тот просто не будет видеть в нем угрозу, а, значит, не станет ждать подвоха. В том числе и если он попросит отдать ему Эмми.
А вот если к нему заявится отряд Киары, то сражения не избежать. Значит, он должен их опередить. Или, не выступать вместе с ними. Быть, так сказать, отдельным звеном.
Было еще нечто, что очень смущало Рэя. Он все же не удержался, и решил проверить слова Мары о совместимости магии, и был удивлен. В книге явно было написано — оборотница была права. После он добрался до родословной императорской династии, что хранилась в городской библиотеке, и прочитал, что Карстен был природным стихийником и от рождения обладал лишь воздушной магией (кстати, менталистом был его брат — наследный принц Джейкоб!) Но как такое возможно, если Рэй явно чувствовал присутствие еще двух видов магии?! Это оставалось загадкой, как и то, чем Эмили могла помочь в спасении нарождённого сына Карстена.
Оставалось надеяться, что он успеет разгадать все эти тайны до того, как девочку поведут на алтарь.
Результаты работы нового слуги радовали Карстена — поданная им информация всегда оказывалась точной и оперативной, чего нельзя было сказать об остальных его подданных. Те были не столь расторопны, и раз за разом упускали приспешников оборотней.
К сожалению, за все это время даже вору не удалось узнать, где же прячутся повстанцы, и кто ими руководит — хвосты, почти наверняка, были хорошо подчищены. Ну да ничего — император был уверен, что очень скоро сможет заняться этим вплотную, как только появится на свет его наследник.
Думая о своих будущих планах, Карстен по непонятным даже ему самому причинам все время представлял возле себя Кристиана (да, он даже успел выучить имя вора!). Тот явно пригодился бы ему для разного рода дел. Возможно, император даже дал бы ему какую-то официальную должность.
Конечно, это только при условии успешного завершения истории с повстанцами. Но это было только вопросом времени.
Кстати, Карстен уже даже придумал, чем сможет заинтересовать нового слугу. На одной клятве далеко не уйдешь, да и сил она вытягивала из него немеряно. А вот если кнут заменить пряником…И нет, это явно не будут обещания денег, власти и прочих благ. Для Кристиана было куда более заманчивое предложение, от которого он вряд ли смог бы отказаться — собственная стихийная магия.
Судя по тому, что вор был пустышкой, но при этом носил специальные магические браслеты, это было его самым заветным желанием. И Карстен был готов исполнить эту мечту, потребовав взамен сущий пустяк — вечную преданность.
У него как разы были на примете пара нерадивых магов, явно недостойных этого почетного звания.