Привет тебе, старый друг. Если ты читаешь это письмо, то меня, скорее всего, уже нет в живых — как по мне, не слишком дорогая цена за наше открытие. Я нахожу твою маску уладского жреца захватывающе интересной — она, наверное, даст тебе и остальным время подготовиться к тому, что грядёт. Вы с Хэммоном и Мидиром должны сделать то, чего не успел я. Найдите Саошьянта.
Л. Т. Зилачу в Кельтхайр.
Ветер дул со стороны покрытого льдом океана, и казалось, что по стылому каменистому берегу движутся призраки. Густой туман, днём и ночью висящий над водой, рождал бесформенные фигуры, которые исчезали под лучами холодного северного солнца, так и не успев добраться до суши. Полупрозрачные голубые льдины походили на затонувшие корабли. Ближе к берегу ледник становился неровным, неестественным. Ледяные горы вздымались ввысь и также стремительно обрывались, образовывали идеально ровные обрывы и выступы, их бесконечная гряда казалась чешуей какого-то исполинского чудища. Четыре тысячи лет назад древняя магия изрезала камень и лёд, как огромный плуг, и следы той войны были видны до сих пор.
Годвин Крайтон плотнее запахнулся в тяжёлый меховой плащ и тихонько выругался. Мало того, что его призвали сюда, так ещё и в такое время! Он лично наблюдал битву за Город Истин через своё свет-зеркало и думал, что ему позволят хоть немного отдохнуть после всего того, что он сделал. Но в этот день его хозяин изменил своим привычкам. Обычно терпеливый, сегодня он хотел лично видеть своего слугу. Делать было нечего. Годвин тронул свою лошадь, такую же белую, как и всё вокруг, и двинулся на север. Как только покрытый валунами берег заканчивался, долина становилась плоской, как блюдо, лишённой любых выступов и растительности. На горизонте смутно маячил хребет покрытых снегом гор и раздвоенная ледяная гора немного ближе. Это оно. Место его назначения.
Крайтон невольно подёрнул плечами. Сегодня туман был особенно густым, а это всегда означало одно — последствия. Он не знал, где находится это место, да и не стремился узнать, но достаточно успел изучить его, чтобы теперь перейти на галоп, постоянно понукая свою поджарую белую лошадь. В любой момент туман может превратиться в оживший кошмар — конечно, только если это будет угодно его хозяину и господину. Если Годвин делал то, что от него требовалось, его повелитель вознаграждал его, если же нет… мужчина помотал головой, стараясь об этом не думать. Последнее своё задание он выполнил в точности.
Это задание было для него предметом особой гордости. Почти пять лет трудился он над тем, чтобы Рамелис стал тем, кем стал — и всё прошло так, как хотел его повелитель. Годвин лично следил за тем, чтобы продвижение этого кайсарумца по карьерной лестнице было беззаботным и лёгким, а книги, которые он читал — посвящёнными древней магии и Войне Лжи. Он же с помощью тонких интриг пристрастил Рамелиса к Слезам Наннара, из-за которых рассудок наместника помутился, и окружил его людьми, которые в конечном счете и привели Рамелиса к Высокой Присяге. В качестве сосуда наместник был крайне полезен, но управлять им не получалось. Пришлось устранить.
Годвин улыбнулся. Так его повелитель достиг сразу двух целей: избавился от Кузнеца Погибели и получил ещё что-то, Годвину неизвестное. Крайтон презрительно дёрнул ртом. Рамелис был глупцом, слишком безрассудным для того, чтобы захватить Город Истин. Он выбрал себе в хозяева самого жестокого из всех Непрощённых — и погиб. Что ж, тем проще будет самому Годвину. Он никогда не любил остальных служителей Семерых Непрощённых, особенно тех, кто слишком выделялся. Если драка за место у семи тронов неизбежна, всегда лучше бить первым. В конце концов, как сосуд Рамелис себя не оправдал и погубил не только сорок тысяч отборных легионеров, но и планы своего господина… ещё один аргумент в пользу того, что стоит быть осторожнее.
По мере того, как он приближался к горе, перед глазами вырисовывался замок, расположенный между двумя пиками — сначала он казался миражом в бесконечной белой пустыне, затем из тумана стали проступать узкие алые башни и шпили. Издалека замок казался Годвину лесом рубиновых шипов, которые будто вырастали прямо из бесплодной ледяной земли. Некоторые башни были тонкими, словно иглы, другие, более массивные, могли сойти за громадные копья. Замок производил гнетущее впечатление. Красный, как вино, он одиноко стоял посреди льда и холода и словно бросал вызов самому Творцу, протягивая высоко к небу сотни алых пик. Тир-На-Ног. Роща Тысячи Копий. Эта древняя крепость была напрочь лишена симметрии и в клубах густого тумана выглядела особенно зловеще. Годвин поёжился. При виде десятков невесомых красных башен на фоне льда он всегда себя неуютно.
Когда до замка оставалось с полсотни шагов, Годвин спешился и зашагал к громадным резным воротам. Те, как и всегда, были широко открыты, из тёмного коридора разливалось тревожное алое сияние. Оказавшись внутри, мужчина проследовал по привычному пути. Боковые коридоры проносились мимо, но он даже не взглянул на них. Все они казались ему отражением друг друга: кроваво-красными были потолок, стены, мягкие ковры, пустующие ниши для статуй, двери. Даже высокие окна закрывало алое витражное стекло, так что любой, кто ступал за порог этого места, будто бы оказывался внутри гигантского полого рубина.
Годвин знал, что в Роще Тысячи Копий есть и другие залы, вид которых куда более привычен обычному человеку, но они были немногочисленны и предназначались для его господина. Замок пустовал уже сорок столетий, из семи хозяев остался только один. Годвин снова поёжился, на этот раз от страха. Он служил уже двадцать лет, но так и не узнал, насколько велико это сооружение. Просторные комнаты, витые лестницы и переходы выглядели совершенно одинаково, на его месте любой бы заблудился. Что ж, он знал, что всегда найдёт дорогу, пока будет полезен своему повелителю. Ему не стоит тревожиться — во всяком случае, сейчас.
Отточенным за долгие годы движением Годвин нырнул влево и увидел хорошо знакомую узкую арку, за которой алое сияние теряло свою тревожность, становилось мягким, почти уютным. Мужчина почтительно склонил голову и вошёл внутрь.
Он оказался в просторном помещении с высоким сводчатым потолком. Четыре громадные бронзовые жаровни в каждом углу давали достаточно тепла для того, чтобы обогреть весь зал. Красные стены покрывали фрески, инкрустированные сталью и серебром. Каждая сцена была посвящена Войне Лжи: Годвин успел разглядеть паутину и стоящую в её центре женщину, какую-то пещеру со светом внутри, чёрный меч, заключённый в ледяной глыбе…
Всю правую стену занимало огромных размеров окно с видом на далёкие горы, слева стоял стол с двумя мягкими креслами. Из алого здесь были только спиральные колонны, поддерживающие своды. Медленно ступая по гладкому чёрному мрамору, Годвин направился прямо к столу, за которым в одном из кресел темнела фигура с рыжими волосами.
— Господин, я здесь, как вы и приказывали. — Годвин с опаской покосился на своего повелителя. Сегодня Сменивший Сторону был одет в серый камзол цвета золы, чёрный плащ и чёрные сапоги, украшенные серебром. Перед ним стояла чаша с горячим кофе, на стене рядом висело свет-зеркало в рост человека. Точно такое же было в уладском особняке Крайтона. Взгляд Мореллина был прикован к тому, что показывало зеркало. Годвин пригляделся. Это был город, охваченный белым пламенем. Посреди площади парило похожее на человека пятно фиолетового света, рядом на камнях лежало Великое Копье из черного железа. На глазах Годвина тонкая девичья фигурка вспыхнула бледным огнём и занесла над головой изогнутый кинжал с рубином у рукояти. Мужчина в чёрном взмахнул рукой, изображение замерло.
— Это ты, Крайтон? — произнёс он, не оборачиваясь. — Подойди. Садись.
Годвин медленно подошёл к столу и занял пустующее кресло, пытаясь унять дрожь. Зачем его вызвали?
— Да, мой господин?
— Что ты об этом думаешь? — кивнул Мореллин в сторону зеркала. Похоже, сегодня он был в отличном расположении духа: желтые глаза светились особенно ярко, тонкие губы растягивала улыбка.
— Губительный Огонь не видели веками… — начал Годвин, — возможно, эта девушка будет нам полезна. В чём её ценность, мой господин? Я видел её в Уладе, она хотела купить у меня Слёзы Наннара.
— Она — новый Тенетворец, — медленно произнёс Мореллин, наслаждаясь изумлённым выражением на лице своего собеседника. — Вернее, может им стать. Ты же знаешь, избранников всегда двое, и каждый из них сам должен выбрать сторону.
Так вот оно что… Пришествия Тенетворца столетиями ожидали все сторонники Семерых. Было предсказано, что он возглавит армии Лжи и взойдёт на Мост Правосудия. Интересно… это в корне изменит баланс сил среди слуг Ненавистного.
— Что я должен сделать?
— Отправляйся в Город Истин. Приглядывай за ней — я не хочу, чтобы всё сорвалось из-за Иерархов или этого старого дурака Хирама.
— Должен ли я его устранить? — на первый взгляд Крайтон мог сойти за простого торговца редкостями, однако в узких кругах он был известен как мастер ядов и опытный Иеромаг, один из лучших слуг Противника и Его Семерых.
Мореллин с сомнением поглядел на Годвина, затем качнул головой.
— Рано. Хирам нам ещё пригодится. Кнут и пряник, мой друг, кнут и пряник… придётся потрудиться над тем, чтобы эта девица стала послушной. Сейчас она разочарована Церковью, но всё равно продолжает цепляться за Творца. Её душа переполнена обидой и сомнениями после всего, что с ней произошло. И ещё Губительный Огонь… надо только подтолкнуть Сатин в нужную сторону. Заставить сомневаться во всём, что её окружает. В друзьях. В вере. В том, что есть Истина, а что — Ложь… отправляйся в Город Истин. Наблюдай, но не вмешивайся. Ты хорошо послужил, Годвин. Падение Рамелиса было неизбежно, но я рад, что всё произошло так гладко. Кузнец Погибели мне не подчинялся и был опасен, как бешеный пёс. Я не мог допустить, чтобы он убил кого-то из этих двоих.
Мореллин сделал глоток. Когда он снова заговорил, в его жёлтых глазах отразилось белое сияние Губительного Огня.
— И ещё… продолжай искать остальных. Если возвращаются Непрощённые, то скоро вернутся Благие. Пока что мы обнаружили только Наннара, но навыки этого изобретателя пригодятся мне во время Последней Битвы… ищи внимательно. Мне ненавистна мысль о том, что на этот раз Оллам сможет вырваться из моей сети.
Сменивший Сторону замолчал, давая понять, что встреча окончена. Годвин Крайтон поклонился и прошептал слова клятвы, которую приносили все, кто связывал свою жизнь со служением Ненавистному и Его Семерым:
— Темна ночь, и тёмен путь Его. Семь слуг у Него, Семерых он возвысил. Я верно служу в жизни своей и в смерти.
Фигура мужчины задрожала и исчезла. Сейчас он проснётся у себя дома в Махе-Эмайн, а рядом, как и всегда будет лежать свиток с инструкциями.
Мореллин остался один.
Перед главным делом оставалось ещё кое-что. Он прикоснулся к свет-зеркалу и стал ждать. Не прошло и минуты, как зеркало замигало, давая изображение. Перед Сменившим Сторону стояло двое — женщина в черном платье с белыми волосами и закрытым серебряной маской лицом и юнец в зеленом камзоле. Увидев Мореллина, оба в молчании склонили головы.
— Приветствую вас, старые друзья. — голос Сменившего Сторону был торжественным и тихим. — Пришло время возродить старые союзы. Великая Цепь разбита, мы можем больше не таиться. Я изменил ваше задание. Отправляйтесь в Город Истин и ждите указаний. То, что я делаю, выгодно нам всем.
— Как пожелаешь, старый друг. — откликнулся юнец. Женщина рядом с ним молчала, не двигаясь. — Скажи хоть, что ты придумал на этот раз?
— Найти то, что наше по праву. Великие Копья. Они все были утеряны, но Абомталь каким-то образом смог отыскать Кродерг Немейн и вручить этому своему безумцу… никогда не понимал Кузнеца с его жаждой убийства. Месть — блюдо, которое подают холодным, здесь нет места нетерпению. Алое Копье должно быть в моих руках, и, клянусь чёрным сердцем Противника, будет.
Юнец улыбнулся шальной, недоброй улыбкой.
— Звучит неплохо. Мы будем в Городе, как ты приказывал. До встречи, Сменивший Сторону.
Свет-зеркало погасло. Мореллин позволил себе слабую улыбку. Эти двое с трудом поддавались его контролю и служили, пока им это выгодно. Что ж, пусть служат и дальше. Из всех Непрощённых он один знал правду. Он — и Тиферет…
Оставалось самое главное. Мореллин ждал, потягивая ароматный кофе. Он уже уловил незаметные глазу смертного изменения в тумане за окном — оставалось только проявить терпение. Сатин окажется здесь, как только уснёт, а дальше… дальше он сумеет её убедить. Мужчина закрыл глаза и увидел перед собой тонкий серебряный мост. Надо же, она так красива… идёт по Мосту Сновидцев, не зная, где оказалась куда попадёт. Холодный ветер развевает чёрные волосы, в серых глазах то и дело мерцают алые крапинки. Да, это она. Отмеченная. Его мотылёк, слепо летящий на свет.
Девушка в чёрном возникла из воздуха рядом с ним и встревоженно огляделась.
— Где… где я? Её взгляд метнулся по залу и остановился на мужчине в чёрном. — Вы? Но я…
— Тебе не надо меня бояться. — мягко произнёс Мореллин. — Ты во сне, только и всего. Рад твоему появлению, Алая Прядь.
Она дрожит, не зная, что и сказать. Ну конечно… Сменивший Сторону замолчал, давая ей возможность заговорить первой.
— Откуда вы знаете это имя? — взгляд девушки остался затравленным, но страха вроде стало поменьше.
— Я знаю всё. Всё и даже больше. — жестом примерного хозяина Мореллин обвёл зал. — Присядь со мной. Будешь кофе?
Сатин помолчала, затем мотнула головой.
— Вы… вы же…
— Непрощённый? — Мореллин добавил в голос нотку обиды. — Монстр в человеческом обличье? Брось. Церковь Истин говорит многое, но не всё из этого правда. Думаю, ты сама в этом уже убедилась.
В серых глазах мелькнуло сочувствие. А как же иначе? Давай, Алая Прядь, садись за мой стол…
— С-спасибо вам. — Сатин села в пустующее кресло. Перед ней сразу же появился стеклянный бокал с дымящимся напитком. Девушка обхватила стекло руками, пытаясь согреться. — Что вам от меня нужно?
Умная… так, теперь надо растопить лёд.
— В сущности — ничего. — объяснил Мореллин. — Я только хочу поздравить тебя с победой. Одолеть Кузнеца Погибели — это подвиг! Тебе повезло, что ты осталась в живых.
Ей незачем знать, что в любой момент он мог вмешаться, чтобы её спасти.
— Эта битва… я чудом выжила. — её рука тянется туда, где должно быть левое лёгкое. — Почему я не чувствую кашель? И не болит ничего…
— Видишь ли, это необычный сон. Буду откровенен. Ты сейчас в Тир-На-Ног.
— Роща Тысячи Копий… — глаза Сатин расширились от страха.
— Не беспокойся. Замок пуст, тебе здесь бояться нечего. По крайней мере, здесь. Ты знаешь, кого следует остерегаться по-настоящему?
Девушка неуверенно качает головой.
— Будь осторожна с Конклавом. Эти старики в богатых одеждах делают вид, что знают, как поступать праведно, но на деле желают только власти над Авестинатом. Они боятся тебя.
— Боятся… меня?
— Конечно. Губительный Огонь — большая редкость. Это может прозвучать странно, но в глубине души Иерархи тебе завидуют. Завидуют твоей новой силе.
— Его Святейшество… он от меня отказался. — на глаза Сатин навернулись слёзы. — Сказал, что я — сломанное оружие.
Мореллин сочувственно на неё посмотрел.
— Я знаю о тебе всё, Алая Прядь. Ты была наннари и убивала во славу Престола Истин, но была отвергнута. Недавно ты спасла Город Истин от гибели, но тебя отвергли во второй раз. Неужели ты думаешь, что после победы всё станет как прежде? Нет. Ты изменилась, стала сильнее. Иерархи станут следить за тобой, контролировать каждый твой шаг. Теперь ты угроза для их могущества.
— Вы всё понимаете! — Сатин подняла на него заплаканные глаза.
Мореллин улыбнулся. Пусть мотылёк летит на его свечу.
— Ты права. Когда-то я тоже был обманут. Люди забыли правду. Они называли меня Отступником, Сменившим Сторону. Церковь рассказывает историю о Благих и Непрощённых, но в ней всё не так, как тебе кажется. Нас оболгали. Опорочили… знаешь, у меня к тебе предложение.
— О чём вы?
— Стань моей ученицей. Меня не просто так назвали Отцом Знания. Я научу тебя, как справиться с недугом, помогу унять кашель. Покажу, как управлять Губительным Огнём. Разве ты не хочешь жить без этих красных перчаток? Жить как раньше, жить без ограничений?
— Я… я не думаю, что мне это нужно. — на лице Сатин читалось сомнение. — Всё-таки вы — Непрощённый…
Время быть убедительным. Мореллин встал из-за стола и положил руку на её плечо. Сатин вздрогнула, но руку снимать не стала.
— Разве ты не ненавидишь Совершенного после того, что он сделал? После того, как он воспользовался твоей верой и отказался от тебя?
— Не знаю… — неуверенно пробормотала Сатин. — наверное…
— Поверь, я не желаю тебе зла. Это я дал тебе шад. Это я вывел тебя из Аннуина. Если бы не моя помощь, Авестинат лежал бы в руинах, а Рамелис восседал на Престоле Истин. Разве это неправда?
— Нет… то есть… правда, конечно. Но…
— Я не предлагаю тебе ничего особенного — только уроки. Мудрость, что копилась веками. Если захочешь, то в любой момент можешь отказаться от моей помощи. Я не стану тебя преследовать. Подумай сама. Если бы я был тем, о ком говорят легенды — убийцей, чудовищем, врагом Творца — то помог бы Рамелису. Всё не так, как тебе кажется. Обещаю, в своё время ты узнаешь всю правду о Шестнадцати и моём прошлом.
— Зачем вам это нужно? — спросила Сатин, сощурив свои серые глаза. — Это, конечно, звучит хорошо, но я ни за что не поверю, что здесь нет вашей выгоды.
Мореллин рассмеялся.
— Умно! Ладно, Алая Прядь, буду честным: я просто хочу помешать Совершенному. Он знает о Губительном Огне и наверняка захочет использовать тебя в своих целях. Мать Церковь всегда меня ненавидела, а за ненависть надо платить той же монетой. Я хочу видеть тебя сильной — и независимой от Хирама с его Иерархами. Немного порадовать себя, вот и всё.
— Как вы будете меня учить? — страх в серых глазах исчез, на смену ему пришло любопытство. Она согласилась! Мореллин закусил губу, чтобы скрыть волнение.
— Для начала посмотрим, что ты умеешь. Ты только вчера обрела Иеромагию, придётся начать с основ. Каждую ночь мы будем встречаться здесь, в Тир-На-Ног. Пока остальные спят, ты будешь тренироваться и получать знания, запретные для слуг Церкви. Я — величайший мудрец из ныне живущих. Я знаю ответы на все вопросы, которые тебя волнуют. Ну как, маленький огонёк? Согласна?
Она была готова. Мореллин понял это, как только заговорил о Совершенном. Простой трюк — надавить на больное, чтобы вызвать сочувствие. Он посмотрел на Сатин. В серых глазах появилась решимость. Мотылёк налетел прямо на яркое пламя и уже не сможет повернуть обратно.
— Да. Я согласна. — Сатин протянула Первому из Непрощённых свою затянутую в алое ладонь и пожала его руку.
Больше книг на сайте - Knigoed.net