Путники бежали через территорию Юго-Западного Королевства. Вокруг них раскинулись густые леса, хотя ещё полтора года назад здесь росли сухие деревья, на которых не было ни листка, ни единой почки.
— Возможности дриад потрясают, — нарушил Винсент тишину.
Фай с Моникой почти одновременно остановились.
Винсент остановился, обернулся и спросил:
— В чём дело?
— С нами двигающееся мёртвое тело. Дриады почувствовали это, поэтому лучше не делать резких движений и попытаться всё им объяснить, иначе нас посчитают слугами Мора и откроют охоту, что будет сильно мешать. Благо, что дриады не любят конфликты и в первую очередь попытаются поговорить, даже с такими подозрительными личностями, как мы.
Поднялся ветер, ближайшие деревья зашевелились, а из глубины леса раздался приглушённый писклявый голос:
— Среди вас есть мёртвый, но двигающийся представитель человеческой расы. Объяснитесь, иначе нам придётся удобрить почву вашими телами.
— Какие же страшные вещи говорит этот милый голосок, — нервно улыбнулась Моника.
Фай повернулся в сторону голоса и спокойно молвил:
— Девушка подчинена не Мору, а мне. Как вы можете заметить, я живой.
Лес загудел, а писклявый голос ответил:
— Ложь. Ты нам лжёшь.
— Я съел плод вечной молодости, благодаря чему переродился, не умертвив своё тело. Если этого не достаточно, то я могу продемонстрировать свою силу, чтобы у вас не возникало вопросов, как я могу подчинить высшего некроманта своей воле.
Лес немного притих, а писклявый голос заявил:
— Знаем мы, знаем о плоде. Силу демонстрировать ни к чему. Требуется от вас сказать, куда направляетесь.
— К проклятому обелиску на краю королевства, чтобы уничтожить его и не дать слугам Мора активировать заклятие, которое способно умертвить всё живое во всех королевствах. Однако информация об этом ещё не подтверждена.
— Чем вы можете подтвердить свои слова? Нами не было обнаружено ничего подозрительного.
— Будто Мор мог не предусмотреть ваше вмешательство в войну, — иронично заявил Фай. Можете проследить за нами, тогда всё сами увидите. Подумайте, если бы мы служили Мору, то разговаривали бы с вами? Много вы встречали высших некромантов? Думаю, ни одного, ведь они перемещаются посредством порталов и не проходят по территориям, которые вы охраняете. А теперь не тратьте больше драгоценное время и оставьте нас в покое.
Шум леса стих, а голос произнёс заключительные слова:
— Да будет так. Мы проследим за вами. Даже не вздумайте предать наше доверие.
Деревья перестали шевелиться, а ветер более не тревожил путников.
— А они оказались куда более доверчивыми, чем я предполагала, — удивилась Моника.
— Так и есть. Если бы не их грозные хранители леса, следующие за ними по пятам, то они уже давно бы перестали существовать, — ответил Фай и побежал вместе со своими спутниками дальше.
Наступило тёмное время суток. Путники увидели вдалеке древний барьер, который когда-то сдерживал личей, пока полтора года назад в нём не образовалась брешь, которую теперь закрывало несколько обычных магических барьеров. На поле перед ним были расставлены боевые укрепления, возле которых стояло множество бойцов, в том числе и паладинов в сияющих доспехах со святым оружием.
— Они всё ещё думают, что основное вторжение начнётся с земель Мора, как было в прошлую войну, когда оттуда повалили орды мертвецов. Но что-то мне подсказывает, что на этот раз такое Мор не планировал за ненадобностью, — сказал Винсент, глядя на всю построенную оборону.
— Неужели королевства настолько плохо подготовились к войне? — с лёгким недоумением спросила Моника.
— Как смогли. Их нельзя за это винить, ведь они пытаются противостоять сильнейшему из безумных правителей. Тем более я своими руками лишил их сильнейшего орудия.
— Не время для разговоров, нам нужно найти обелиск, — вмешался Фай в разговор. — Он явно не может быть за древним барьером, так как сквозь него невероятно трудно пропустить магию. Идём вдоль него.
Путники пошли вдоль барьера, держась от него на расстоянии, чтобы паладины их не обнаружили, ведь, скорее всего, каждый из них мог узнать Винсента в лицо.
Наконец, уйдя далеко вдоль барьера от оборонительной заставы, Фай ощутил, как на его разум что-то попыталось повлиять.
— Вы тоже это почувствовали, магию разума? — с подозрением спросила Моника.
— Да, похоже, мы на верном пути, — заверил Винсент.
Поплутав по лесу, Фай увидел вдалеке под землёй крупную пещеру, в которой находилась толпа людей, среди которых присутствовали высшие некроманты. Почти все они стояли возле прямоугольного высоченного изваяния, чья магическая энергия просто зашкаливала.
— Обелиски действительно строятся, один из них здесь под землёй, — показал Фай на небольшую лесную опушку. — Я проделаю вход прямо к нему, но будьте наготове, на нас сразу же нападут.
Винсент создал в руках два золотистых меча. Моника посмотрела на него и шутливо молвила:
— Ты собрался вот насто-о-олько экономить свои силы?
— Пока не будет необходимости, я бы предпочёл приберечь их для личей и самого Мора.
Тем временем Фай встал на опушку, его тело с ног до головы покрылось чёрной кожей, а в правую руку он призвал чёрный меч, затем поднял левую руку вверх. Окружающий воздух, будто замер. Внезапно земля в радиусе десятка метров начала крошиться и проминаться, будто под чудовищным давлением, а вокруг руки и над ней образовался плотный воздушный сгусток.
Фай повернулся к спутникам и сказал:
— Прыгните вверх, иначе ваши ноги могут пострадать.
Винсент с Моникой подпрыгнули вверх, а Фай ударил рукой по земле. Произошёл глухой воздушный взрыв. Вся земля в радиусе нескольких десятков метров смялась, раскололась и в ту же секунду с невероятным ускорением провалилась на пол пещеры.
Путники приземлились на обломки каменного свода и увидели фиолетовый барьер, окружающий обелиск, благодаря которому обломки потолка не повредили ни обелиск, ни некромантов, стоящих возле него. Оттуда сразу же выскочило десяток высших некромантов, которые не участвовали в постройке обелиска.
Винсент и Фай сразу же обошли их с двух сторон, а Моника телепортировалась к ним за спину.
Высшие некроманты побежали врассыпную, однако Моника успела ударом полумесяца срезать одному голову, а ещё одного порубили на куски, появившиеся вокруг него духи.
К Фаю приблизились трое высших некромантов. Первый только сделал замах духовным топором, метя в голову, как Фай разломал его ноги и таз, посланной по полу кинетической волной, а второго, выскочившего из-за спины с занесённым, для удара, копьём, он парировал мечом, ушёл под него и разрубил одним ударом сразу двух высших некромантов. После чего выставил за своей спиной кровяной заслон, пронизанный магией смерти, который успешно впитал в себя град кровяных копий от третьего некроманта. Затем Фай зашвырнул заслон в сторону атакующего, тот попытался увернуться, но заслон резко поменял свою структуру, захватил его ногу, а потом обвил всего некроманта и пронизал его плоть кровяными кольями, смешанными с магией смерти.
Тем временем к Винсенту направились четыре высших некроманта. Внезапно вокруг них сформировалось светящееся золотистое поле, которое в момент замедлило их настолько, что казалось, будто они зависли в воздухе. Винсент, не теряя ни секунды, в тот же самый миг пронёсся мимо них и скосил мечами головы, которые с глухим звуком попадали наземь.
Последний подпрыгнул и создал дождь стрел из своего духовного лука, однако путники без особого труда смогли увернуться, а Моника телепортировалась к лучнику, отбила одной рукой его лук в сторону, а пальцами другой руки пробила ему голову и послала в его тело магию смерти, уничтожив его душу. После чего сразу же переместилась к прикрытому порталу у стены и запечатала его.
— Слишком просто, — засомневался Винсент. — Что-то здесь не так.
— Может быть, они не рассчитывали на то, что кто-то сможет обнаружить обелиски, поэтому поставили неопытных высших некромантов на защиту? — предположила Моника.
— Каждый обелиск должен быть важен для Мора. Здесь должно было быть в разы больше подчинённых, но раз они не здесь, тогда возникает вопрос, чем они занимаются?
Пока путники общались, барьер исчез, а куча некромантов, подпитывающих обелиск, начали готовить совместное заклинание. Сам же обелиск при этом в считанные секунды растерял всю накопленную магическую энергию и потух.
Фай создал плотную широченную волну смерти и послал её в кучу живых некромантов, в один миг, превратив их в кучу мёртвых тел.
Путники удостоверились, что все угрозы ликвидированы, после чего Фай подошёл к обелиску и начал всесторонне его изучать.
— Слушай, — Винсент обратился к Монике, — насколько далеко духи могут от тебя отдаляться?
— С потерей контроля на любое расстояние. С сохранением контроля, чем дальше, тем хуже. А почему ты спрашиваешь?
— Думаю, нам стоит разделиться, пошли со мной одного из своих духов, чтобы он смог помочь мне обнаружить обелиск.
— Ты уверен, что разделяться сейчас — хорошая идея?
— Они плохо охраняются. Чем быстрее мы их уничтожим, тем лучше.
— Но сейчас это слишком рискованно, скажи ему, Фай.
— Пусть идёт, мы уже достаточно засветились, но личи всё ещё не попытались нас устранить. Видимо, они чем-то заняты.
— Ну ладно, как хотите, — смирилась Моника. — Кстати, Фай, ты же не хотел тратить время на сторонние цели, помимо уничтожения Мора, тогда почему сейчас занимаешься деактивацией обелисков?
— Силы Мора мне не известны, но явно выше, чем у личей, поэтому мне нужно сразиться хотя бы с одним из них, чтобы оценить свои шансы в предстоящем бою с Мором. К тому же перед тем, как наведаться к Мору, необходимо сократить численность его подчинённых, в том числе избавиться от всех личей, иначе они могут серьёзно помешать. Однако сейчас не известно, где они находятся, поэтому нужно отыскать сведения об этом. Пока что единственными известными местами, где такие сведения могут быть, являются окрестности обелисков. Сейчас я смог выяснить по оставшимся следам магии, что обелиск был связан не только с тремя другими, но ещё с одним объектом. Если я проанализирую ещё хотя бы один обелиск, то смогу понять, где этот объект находится. Также, обелиски должны постоянно поддерживаться магией до полного заполнения, иначе все накопившиеся запасы полностью улетучатся. Ещё я заметил, что в магической цепи обелиска присутствуют как минимум две сторонние функции, но в силу того, что этот конкретный обелиск не достроен, я не могу определить какие именно.
— Для меня всегда было тяжело работать с оставшимися следами от магии, а ты как-то слишком уж быстро столько всего понял, — позавидовала ему Моника.
— Понятно, — молвил Винсент и скрыл мечи. — Я тогда направлюсь к юго-восточному обелиску, а вы к северо-западному.
— Тогда я пойду с тобой, — вызвался Дариус.
— Хорошая идея, только ты без контроля точно не предашь, — сказала Моника и прикрепила его к душе Винсента.
— Это само собой разумеется. Предательство не в моих правилах.
— Куда ведёт портал, который ты запечатала? — поинтересовался отступник.
— Он связан с порталами возле других обелисков, но без разрешения через него нельзя пройти.
— Стоило догадаться, — высказался Винсент, выпрыгнул из пещеры и скрылся из вида.
— Нам тоже пора, здесь больше делать нечего, — заявил Фай.
Путники выпрыгнули из пещеры, а из леса послышался знакомый писклявый голос дриады:
— Вы были с нами честны. Мы передадим людям ваши слова о замысле Мора и не будем больше мешать.
— Надеюсь, что не будете, — раздражённо обронил Фай и вместе с Моникой побежал в сторону заснеженного Северо-Западного Королевства.
К утру они уже приближались сквозь сильную метель к предположительному месту расположения северо-западного обелиска.
Моника всё глядела на разорванный до плеча рукав робы, и наконец решила поинтересоваться:
— А ты не думал подыскать более прочные материалы для одежды?
— Это чудовищный просчёт, как я мог не рассмотреть такой вариант… — на полном серьёзе раздосадовался Фай.
Моника рассмеялась, и на вдохе ей в горло тут же попала небольшая градинка, из-за чего она поперхнулась, перестав хохотать, откашлялась, а затем с трудом шутливо сказала:
— Твоя реакция чуть меня не убила… образно говоря.
Сквозь снежную бурю виднелась ледяная невысокая гора, под которой находился проклятый обелиск. Вокруг горы столпилась пара-тройка тысяч воинов и магов с отличительными белыми гербовыми накидками Северо-Западного Королевства. Все они стояли на участке, который буря обходила стороной.
— Приготовься, возможно, нам придётся перебить немало людей, если переговоры провалятся.
— В смысле перебить?! Они же на нашей стороне.
— Не задавай вопросов, говорить буду я.
Путники вбежали в поле. На них сразу же обратили внимание смотровые, которые оперативно сообщили всем остальным о приближении посторонних. Воины достали оружие наизготовку, а один из них выступил вперёд и громко потребовал:
— Назовитесь, немедленно!!
— Мы из гильдии мастеров, — Фай достал из-под робы искусно смастерённую подделку жетона гильдии мастеров и показал воину. — Под горой находятся некроманты, мы пришли с ними разобраться.
— Нам не отсылали предупреждений, тем более об этих некромантах мы ещё не сообщали остальным королевствам, в силу сказанного требую объяснений!
— Ещё не успели. Разведывательные группы вчера обнаружили магический обелиск в Юго-Западном Королевстве. Тогда же было выяснено местонахождение ещё трёх таких же. Их надо уничтожить, иначе все люди в королевствах умрут. Мы — особая ударная группа гильдии. Советую как можно скорее пропустить нас, чтобы мы уничтожили обелиск, пока не стало слишком поздно.
Воины стали бурно обсуждать слова Фая, а затем из толпы, как назло, вышла королева Юнона, которую Фай не заметил в большом скоплении душ. Однако он сразу же попытался магией разума подчинить её своей воле, но необычный амулет, висящий на её груди, поглотил весь посланный импульс.
— «План не удался, будь готова атаковать», — мысленно сообщил Фай Монике.
Как только Юнона увидела Фая, то сразу же переменилась в лице и заявила:
— Наглости тебе не занимать, некромантское отродье. Я предупреждала, что если ещё раз увижу тебя в своём королевстве, то казню на месте.
— Ты слышала, что я только что сказал?
— Слышала, а ещё я слышала от своих детей, каким подлым образом ты поступил с ними. Теперь же ты соврал о своей принадлежности к гильдии мастеров. Такой гнусный человек, как ты, уже мог сто раз переметнуться на сторону Мора, поэтому твоим словам более нет веры. Приготовься к смерти.
— Постойте, пожалуйста, это правда! — воскликнула Моника.
— Убить их, — отдала команду Юнона своему войску.
— «На тебе маги», — мысленно Фай сказал Монике, сформировал в своих руках меч, покрылся чёрной кожей и, разрывая воздух, рывком сократил дистанцию с Юноной.
— Это неправильно! — успела крикнуть Моника, перед тем как Фай обезглавил Юнону, которая не успела даже заметить его приближение, а затем врубился в кучу бойцов, безжалостно разрывая губительным клинком их тела и души на части. Из толпы слышались крики и вопли, а сверху этой мясорубки плескались кровавые брызги, обогревая ближайших бойцов и заставляя их терять боевой дух.
Ошарашенная спутница стояла и не собиралась вмешиваться в происходящее, ведь она считала, что вступила на путь добра, а то, что делал Фай, совершенно не вписывалось в эти рамки.
Наконец маги почти подготовили мощное ледяное заклинание, но в их сторону влетели чудовищные кинетические волны, одна за другой, сметающие и разламывающие тела заклинателей, будто ураган тоненькие веточки.
Войско стало разбегаться, растеряв весь моральный дух, однако кровь, расплескавшаяся по всей округе, быстро сдвинулась к краям толпы и сформировала купол, отрезав им путь к отступлению.
Моника попыталась встать на защиту людей, но своевременная команда Фая тут же её парализовала, поэтому ей оставалось только мысленно достучаться до него:
— «Прекрати! Этого уже более чем достаточно, они не хотят сражаться!».
Однако высший некромант не слушал. Он остановился в центре, превратил меч в осколки и принялся развеивать вокруг себя магию смерти, смешанную с болезнями.
Одиночные выстрелы и заклятия, пущенные в него, с лёгкостью отбивались парящими осколками, а воины, пытавшиеся к нему приблизиться, только ускоряли свою смерть и растекались в груду мяса, костей и различных неприглядных телесных выделений. Наконец смертельное поле, сгустившееся вокруг Фая, резко расширилось, поглотив в себя и умертвив сотни, тысячи людей, которым повезло остаться в живых после рубки. Затем оно рассеялось вместе с кровяным куполом, оставив посреди трупов одного лишь Фая, на котором не осталось ни пятнышка крови. Заклятие, защищавшее от бури, рассеялось, и в лицо путникам вновь полетел ледяной град.
Фай, идя по телам, наткнулся на ещё живого бойца, лежащего посреди зверски убитых товарищей.
— «Один выжил… случайное везение. Нужно его добить», — посетила очередная бесчувственная мысль высшего некроманта.
Боец тяжело и нервно дышал, держась за свою гниющую от заклятия руку. Его лицо отражало неподдельное чувство страха. Боец будто не верил в то, что с ним сейчас происходит, но когда Фай начал к нему приближаться, он опомнился и начал истерично умолять:
— НЕТ!! НЕ НАДО!! Не убивайте меня!! Моей семье нужны дорогие лекарства! Они без меня не выживут! Я не могу здесь умер… — не успел он договорить, как через него прошла волна смерти, посланная Фаем.
Хладный труп, гремя бесполезной латной броней, свалился на тела товарищей. Теперь вся королевская гвардия была мертва.
Затем Фай приблизился к трупу Юноны и бесцеремонно снял амулет с обрубка её шеи.
— Зачем? Даже души уничтожил. Они же были невинны… — ужаснулась Моника.
— Ты ошибаешься. Не зная человека, нельзя судить о его невинности. Свидетели нам не нужны, тем более они могли вернуться и помешать нам уничтожить обелиск. А магией разума менять их память пришлось слишком долго, — спокойно ответил Фай, будто ничего такого только что не случилось. — Можешь не волноваться, их убийство спишут не на нас, а на слуг Мора. В этом королевстве дриад нет из-за неблагоприятных условий, поэтому никто произошедшего определённо не увидел. По магическим остаткам вычислить меня не смогут, так как из-за специфики моего нового магического ядра они попросту не остаются.
— Ты только что своими руками убил столько человек, сколько мне и в страшном сне не приснится, и вот так просто рассуждаешь, видел это кто-то или нет?! Ты совсем ничего не чувствуешь после такого?! — Моника с горечью посмотрела на горы трупов и покачала головой. — Мы же хотим сделать мир лучше, избавить его от Мора. Тогда почему твои поступки такие бесчеловечные!? Теперь я понимаю, почему один работник из ковчега сказал, что вы с Эдмундом похожи…
— Похожи мы или нет, мне без разницы. Твоё инфантильное мировоззрение не даёт тебе видеть реальную картину мироустройства. Это ужасное место, полное жестокости, смертей и несправедливости. Мирные попытки изменить такой мир к лучшему попросту никогда не работали и не сработают, потому что всегда найдётся тот, кто не разделяет мирный путь решения конфликтов. Только лишь сильная жестокая и беспринципная позиция способна хотя бы что-то изменить. Но сейчас это не важно, а важно лишь то, что ты не выполнила мой приказ и даже хотела мне помешать. Это не приемлемо. Если такое ещё раз повторится, то я буду с тобой взаимодействовать по-плохому. Идём, мы и так потеряли слишком много времени на болтовню, — высший некромант развернулся и направился к входу в гору.
Безжалостная позиция Фая въелась в голову Монике, зарождая тревожную мысль:
— «Винсент, не знаю, почему ты выбрал именно его, но это точно не тот человек, который достоин стать одним из богов, он настоящее чудовище».
Путники зашли в пещеру и начали спускаться вниз. Фай на этот раз не стал применять кинетическую магию, так как в ней не было особой необходимости, но зато более детально изучил амулет, пропустив сквозь него чистую магию, и понял, что он защищает лишь от воздействий на разум.
Они вышли в крупную пещеру, освещаемую магическими светильниками, впрочем, как и весь путь до неё. В ней находился проклятый обелиск, окружённый поддерживающими его некромантами, которых прикрывал барьер, исходящий от кончика обелиска до ледяного пола. С внешней стороны барьера стоял и смотрел в сторону путников лишь один высший некромант в чёрной длинной робе без рукавов, тарабанящий пальцами по бедру. На пяти пальцах у него были надеты магические персты. Фай сразу же узнал в нём того высшего некроманта, с кем он уже дважды встречался раньше.
— Привет Моника, привет Фай. Жаль, что среди вас нет Винсента, но даже такой исход не плох.
— С кем я и хотела меньше всего столкнуться, так это с тобой, Лука… — огорчилась девушка.
— Я бы тоже предпочёл не сталкиваться с тобой в бою, но от меня мало что зависит. Вижу, мальчик действительно смог подчинить тебя своей воле, удивительно. Но Мор предпринял против этого меры, так что если вы сейчас попытаетесь такое проделать со мной, то у вас ничего не выйдет.
— Ты уверен, что нет ни единого способа вызволить тебя из его лап?
— Абсолютно. Кстати, надеюсь, моя записная книжка не повредится, — достал Лука из-за пазухи потрёпанную книжку в светло-коричневом переплёте с выдавленной надписью: “Дневник”. — Положу её, пожалуй, в безопасное и видное место, — переместил он телекинезом книжку в дальний угол.
— Что за книжка, почему ты вдруг о ней заговорил? — поинтересовалась Моника.
Фай ничего не спрашивал, а предположил, что таким образом Лука пытается незаметно для Мора дать подсказку, и, видимо, она находится в этой книжке.
— Ничего особенного, просто дневник, — ответил Лука.
— Слушай, наш бой точно станет последним для кого-то из нас, так что, может быть, расскажешь, что это за мотив, который ты всегда неустанно отбиваешь? Я уже раньше пыталась у тебя узнать, но ты всё отнекивался.
Лука опустил глаза и призадумался, после чего ответил:
— Хорошо, поделюсь с тобой.
Фай тем временем анализировал предыдущие действия Луки в бою и то, какая запретная школа у него является лидирующей. Также он пытался понять, за какую магию отвечают три из пяти перстней, так как он уже знал, что один восстанавливает целостность души и тела, а другой позволяет становиться нематериальным.
Лука перестал тарабанить и начал рассказ:
— Давно, ещё при жизни я рос в приюте. В нём каждый ребёнок и воспитатель был частью моей семьи, хоть и не по крови, но именно так я к ним относился. Дороже них у меня никого не было. Денег всегда не хватало, поэтому, как только я немного повзрослел, то сразу пошёл работать, чтобы не лежать мёртвым грузом на их плечах и делать свой вклад в общий бюджет. Тогда я не жалел сил и работал почти без отдыха. Однажды, когда я очередной раз пришёл в приют, около меня скучковались дети с воспитателями. Один из ребят робко протянул мне музыкальную шкатулку. После этого они меня очень крепко обняли и хором сказали: «Открывай». Я открыл шкатулку и услышал ту самую мелодию, которую по сей день не хочу забывать, ведь каждый, кто был тогда в приюте, принимал участие в её рукодельном создании. Они хотели от всего сердца меня отблагодарить за мой труд ради них. Тот счастливый миг я запомнил на всю долгую жизнь.
— Какая красивая история, — улыбнулась Моника. — А что же тебя заставило стать некромантом?
— Я правнук Мора.
— Чего-о-о??! — выпучила от удивления глаза Моника.
— Шутка. Ты снова попалась.
Моника резко выдохнула и ответила:
— Стоило догадаться, что даже в такой ситуации ты найдёшь время для этого. Ну а если серьёзно, что тебя заставило?
— Это кратковременное помешательство, о котором я по сей день жалею, — лицо Луки погрустнело. — Вся эта идиллия в прошлом закончилась всего за один день. Наш приют находился на лесной опушке у озера. Один барон прискакал издалека, захотел его снести и построить на его месте усадьбу. Знали бы мы тогда, что это был за человек, то без раздумий согласились бы на его условия, но тогда мы отказались. На следующий день я шёл в приют с работы и почувствовал запах дыма, а выглянув на опушку, увидел, как мой родной приют горит красным пламенем, а возле него стоят люди барона и безмятежно греют руки. Я взбесился и накинулся на них, но меня скрутили и бросили внутрь здания. Деревянный пол подо мной провалился, и я попал в подвал. Затем почувствовал запах горелого мяса, развернулся и увидел своих… — высший некромант затих, а его глаза слегка увлажнились. — Меня раздирало чувство горя, но внезапно огонь просто потух ни с того ни с сего, а передо мной появился он… первый лич. С доброжелательной улыбкой он предложил мне отомстить. С его помощью я убил и барона и всех, кто был причастен к поджогу. Делать дальше мне было нечего. Смысл жизни был утрачен. Однако лич предложил мне поработать на него какое-то время, и я согласился. Он уверял меня, что, исполняя его приказы, я делаю праведное дело и помогаю сделать мир лучше, однако всё было совсем наоборот, но было уже поздно, к тому моменту я уже переродился в высшего некроманта. Такая вот история.
— Мне очень жаль, Лука… — погрустнела Моника.
— Хватит разговоров, за нами шла по следу группа высших некромантов. Иди и разберись с ними, здесь ты мне будешь только мешать из-за своей мягкотелости, — строго обратился Фай к Монике.
— Хорошо, — без особого энтузиазма ответила девушка, попрощалась с Лукой и побежала наверх, встречать преследователей.
Лука взглянул в глаза Фая и доброжелательно молвил:
— Кто бы мог подумать, что всё так неплохо обернётся. Я пощадил тебя, когда мы были возле хранилища артефактов, хотя мог убить за пару секунд, а спустя полтора года уже сам Мор считает тебя главной угрозой, наравне с Винсентом. Хотел бы напоследок предупредить тебя, я сильнейший из касты высших некромантов и способен тягаться по силе с личами.
Слова высшего некроманта сильно удивили Фая, ведь он считал, что такого просто не может быть, чтобы в иерархической системе подчинённых Мора, высший некромант смог бы противостоять личу.
— На этот раз сдерживаться не стану, ведь смысла нет. Тебе всё равно придётся столкнуться с личами, поэтому если ты слаб, то лучше, чтобы ты умер от моей руки и смог упокоиться.
Фай пустил кровь, смешанную с магией смерти по левой стороне лезвия и повернул меч так, чтобы этого не заметил Лука. Затем сделал довольно медленный осторожный рывок к нему и нанёс колющий удар в грудь с последующим кровяным выплеском перед собой. Однако на месте удара мелькнул лишь остаточный силуэт. Фай ожидал такого исхода, поэтому, не мешкая, отпрыгнул вперёд на максимальное расстояние и развернулся, увидев, как десятиметровую область, в которой он мгновение назад находился, буквально накрыл град, состоящий из плотной магии смерти.
Почувствовав присутствие за спиной, Фай обернулся и сделал восходящий удар, тем самым разрубив духовное оружие в виде цепи с шипами, однако она сразу же восстановилась. Фай попытался проскользнуть под ней, но цепь едва коснулась его, как в тот же момент сразу же и обвила с ног до шеи, кромсая его тело шипами и повреждая душу.
Сверху появился яркий источник света, от которого веял испепеляющий жар, испаряющий окружающий лёд. Фай пригнулся и прыгнул подальше, как мог, от места своего пребывания. Находясь в воздухе, он удлинил руки, держащие меч, и вновь разрубил цепь, сумев освободиться. Тем временем в место, где он был, упал оранжевый раскалённый шар, диаметром в пять метров, от которого сразу же распространилась на всю пещеру пламенная волна. Фай еле успел облачить себя в кровяную сферу и избежать испепеления.
Пламя полностью рассеялось, сделав всю поверхность водянистой по голень, а с потолка начало течь, как из ведра. На месте падения огненного шара, Фай наконец смог увидеть самого Луку.
— «Бой развивается по худшему сценарию, я не успеваю контратаковать», — забеспокоился Фай.
Лука резко ударил ногой по воде и снизу в защитную сферу Фая проник водяной кол, который почти смог его достать, но тот со всей имеющейся скорости сделал рывок к противнику и произвёл поперечный разрез, проскакивая мимо Луки. Однако тот, как и ожидалось, исчез прямо перед самым моментом удара.
Фай подпрыгнул, сделал несколько оборотов вокруг своей оси и послал из тела огромное множество кровяных лезвий во все стороны, но его противник телепортировался, с лёгкостью уходя от каждого, а под конец переместился к полу и вновь ударил его ногой. В воздух поднялись водные капли, однако их оказалось довольно мало, к тому же они почти сразу же упали в воду с кровавым оттенком.
— Разбавил воду своей кровью, неплохо, — молвил Лука, а к нему в этот момент приблизился Фай, сконцентрировавший в клинке немыслимый объём магии смерти.
Лука вновь исчез, а Фай возвёл меч к верху и пустил из него волну смерти, за считанные секунды покрывшую всё пространство пещеры, за исключением области внутри барьера.
Он определённо должен был попасть по Луке, однако, похоже, зона его телепортации была куда шире.
— «Стоило догадаться. Единственный шанс в него попасть — это подставиться под удар и контратаковать. Но под какой? Ведь все они были смертельны…», — размышлял Фай, пытаясь найти глазами Луку.
Едва он успел увидеть Луку, как внезапно его сместил в бок мощнейший поток воздуха прямо на магическую ловушку, поставленную на пол заранее во всей этой суете. Она засветилась и выпустила лёд, заковавший всё его тело в ледяной тюрьме, после чего его обвила духовная цепь. В тот же момент появился Лука, а его третий перст засветился и образовал вокруг Фая поле, блокирующее работу магического ядра.
Вокруг Луки стала кружиться кровяная масса, уходящая вверх и формирующая кипящий шар. Четвёртый перст засверкал, и шар начал наполняться ещё и магией смерти.
— «Антимагическое поле, мне не пошевелиться, — попал Фай в кратковременное замешательство, но сразу же вспомнил: — хотя нет, моё магическое ядро теперь уничтожает поглощаемую энергию, а антимагическое поле как раз создано из энергии».
Наконец заклинание было готово. Из шара вылетело множество кровяных нитей, которые направились к Фаю.
Но тут произошло нечто неожиданное для Луки. От Фая раздался кинетический взрыв, разметавший ледяную тюрьму по стенам, отбросивший кровяные нити вместе с шаром и Лукой к барьеру.
— Как? — поразился Лука. — Ты же был в антимагическом поле.
Фай не дал ответа и бросился, с мечом в руках, на своего противника. Лука исчез, а кровяной шар завращался и начал рассеивать брызги в область, где находился Фай. Тот защитился от брызг заслоном из крови, смешанной с магией смерти. С другой стороны к нему полетела шипастая цепь, которую Фай тут же измельчил, сделав несколько молниеносных разрезов, чтобы она так просто не восстановилась. В это время кровавый шар сместился в бок, поэтому несколько брызг смогли долететь до Фая, продырявив его робу и ещё сильнее повредив его душу, прежде чем тот смог от них закрыться.
Фай сделал рывок в сторону и запустил кинетическую волну в шар, однако он переместился в бок, тем самым ускользнув с траектории волны.
Сверху над Фаем появился Лука, который был полностью облачён в горячую ауру, которая в ту же секунду испекла бы Фая, если бы не его устойчивость к температуре. Тело Луки было настолько сильно напряжено, что казалось, будто оно совершенно непробиваемо. Кожа буквально на глазах отслаивалась, а её лоскутки парили на обжигающих воздушных потоках. В глазах на радужке виднелся красный светящийся ободок. Всё это указывало на то, что он был в состоянии подконтрольного глубинного исступления четвёртой ступени, которое Фаю ни разу не доводилось видеть вживую.
Фай не успел сделать и шага, как его вдолбил в ледяной пол, под воду струящийся пласт из ауры. Он запустил вверх волну смерти. Однако Лука переместился в сторону, всё ещё держа его под своей аурой, а затем обхватил ею голову и с раскрутки, ломая шейные позвонки, вырвал изо льда и зашвырнул Фая в стену. Его тело пробило её и вылетело в соседнюю пещеру. Катясь по полу, он неумело оттолкнулся руками и вскочил на ноги, почти упав. Его же голова неестественно свисала назад, а тело пыталось восстановить позвонки и настроить работу спинного мозга.
Лука не дал передышки, тут же переместился ему за спину, вновь обхватил его своей аурой и скрутил, будто выжимая окровавленную ткань. Тем временем кровяной шар влетел в пещеру и пронизал тело Фая нитями, через которые в него запустился неисчислимый объём магии смерти.
Тело Фая обмякло, а регенерация остановилась.
Лука тяжело, крайне разочарованно вздохнул, опустил бренное тело Фая на пол и тоскливо прошептал:
— Похоже, Мора не остановить… Ты проделал тяжёлый путь, мальчик, теперь можешь отдохнуть. А мне нужно вновь заставить Монику следовать чужой воле.
Лука медленно прошёл через дыру в стене и поднялся в пещеру повыше, где измотанная девушка с большим трудом нанесла добивающий удар, лежащему на земле последнему высшему некроманту, из тройки, посланной по их души.
Моника повернулась, увидела опечаленного Луку, и огонёк в её глазах совсем угас.
— Он проиграл?.. — спросила девушка, уже зная ответ на свой вопрос.
— Всё кончено. Мор выиграет войну, а Винсент без подходящего сосуда ничего не сможет сделать. Нам осталось лишь наблюдать, как угасает этот мир.
Моника попыталась покончить с собой при помощи магии смерти, но Лука вовремя создал вокруг неё антимагическое поле, из-за чего девушка упала на землю, не успев довести дело до конца.
— Прости, но мне было велено вернуть тебя на сторону Мора, — произнёс Лука, неспешно подошёл к девушке, склонился над ней и начал вытаскивать частичку её души, не отделяя от основной массы.
Вытащив её, он заметил, что та всё ещё содержит отросток падшего духа.
— Странно, отросток падшего духа должен был исчезнуть вместе со смертью хозяина, но он по-прежнему функционирует… — недоумевал Лука.
Вдруг что-то сильно громыхнуло внизу. Высший некромант взглянул назад в сторону винтового спуска и увидел, как весь проход постепенно заполняет чёрная дымящаяся субстанция с шевелящимися рваными отростками, цепляющимися за окружение, и покрывающими всё большую и большую площадь.
— Это ещё что? — Лука пристально смотрел за проходом.
В одно мгновение возле него появился тёмный силуэт, мелькающий из стороны в сторону. Из его провалившихся глазниц струился чёрный дым, щёки выглядели провалившимися, однако рта было совсем не видать. Кожа Луки съёжилась, а душа почувствовала смертельную угрозу, поэтому он, не раздумывая, рефлекторно подхватил Монику и отпрыгнул от него к потолку.
У силуэта будто разорвалась кожа в области рта, затем он широко его распахнул и издал неестественный прерывистый крик с колеблющимися режущими слух частотами, похожий на какофонию различных пугающих звуков, не принадлежащих живым существам.
Не успел он опомниться, как попал в звуковой поток, который раскрошил потолок и вышвырнул Луку вместе с Моникой из горы, прямо на поле с мёртвыми телами воинов.
Как только девушка покинула антимагическое поле, то тут же телепортировалась подальше от Луки.
Лука приземлился, восстановил свои барабанные перепонки, а вокруг него попадали ледяные обломки, вылетевшие вместе с ним из пещеры. Неожиданно ему поступил приказ к отступлению.
— «Что? Отступить? Я, конечно, ощущаю от этого создания исключительную жажду разрушения и угрозу, но чтобы отступать даже толком не начав бой? Неужели это один из алчущих, о которых я слышал?».
Из зияющей пропасти, созданной звуковым потоком, появился чёрный силуэт, от которого исходила аура, будто пожирающая пространство вокруг.
— Ты знаешь, что это?! — обратился Лука к Монике.
Девушка находилась в шоковом состоянии, смотря на силуэт, и себе под нос молвила, будто была не уверена в своих словах:
— Фай?..
Силуэт стремительно переместился поближе к Луке, скукоживая пространство на пути следования, затем послал в него из руки бурный поток чёрной материи, разнёсшийся в конусе на сотню метров, и бесследно стёрший всё, чего коснулся.
Лука с трудом успел телепортироваться, притом немного не туда, куда хотел, вследствие чего задумался:
— «С пространством что-то не так, оно становится нестабильным. Если я не телепортируюсь прочь сейчас, то не уйду вовсе».
Лука раскрыл позади себя портал, прошёл сквозь него, не отрывая взгляда от силуэта, и сразу же закрыл за собой.
— Это ведь ты, Фай? — осторожно обратилась Моника к силуэту.
Он повернулся к ней. Его тело постепенно стало превращаться в человеческое, а изломанное пространство начало стабилизироваться. Наконец лицо силуэта стало различимо. Это действительно оказался Фай, однако на этот раз его взгляд был не потерянным, но недоумевающим, сам он крепко стоял на ногах, а его роба чудесным образом восстановилась.
— «Я на миг потерял контроль, но затем полностью осознавал, что происходит и действовал в порыве чувств ненависти и голода, которые были невыносимыми и косвенно управляли мной. Даже сейчас они раздирают меня изнутри. Однако, лишь пожелав, я смог принять человеческую форму. Также я больше не ощущаю посторонних падших духов в себе. Нужно проверить, могу ли я призвать духовное оружие».
— А я уже подумала, что всё кончено, — с облегчением выдохнула Моника.
Фай не обращал на неё внимания и призвал осколки духовного оружия, которые теперь были абсолютно чёрными, а вокруг появилась пыль того же цвета. Затем он в дополнение к осколкам призвал меч, и увидел, как от его тела источается чёрная дымка, которая управлялась по его велению.
— С тобой точно всё нормально? — снова насторожилась Моника, видя необычное поведение напарника.
Лицо Фая переменилось, губы сжались, а брови нахмурились, подёргиваясь от напряжения, а увидев душу Моники, его начало одолевать сильное желание что-то с ней сделать, но что, он так до конца и не понял.
— Заткнись! — невольно рявкнул Фай, переполненный беспричинной ненавистью.
— За что ты на меня кричишь?! И откуда в тебе столько эмоций?
Фай попытался взять себя в руки и более спокойным тоном пояснил: — Я не это хотел сказать. Просто забудь. Сейчас более важно то, что, к сожалению, я разрушил обелиск, поэтому проследить местонахождение пятого места, связанного с обелисками, не выйдет. Идём за дневником, если он ещё цел. Может быть, в нём есть подсказки.
— Ну-у-у хорошо, идём, — неуверенно ответила девушка. — Только мне нужно будет немного времени для призыва новых духов, а то старых уничтожили в бою.
— Посмотрим.
— Посмотрит он, деловой какой, — усмехнулась Моника и начала вместе с Фаем спускаться вниз к дневнику.
По пути Фай всё ещё находился в раздумьях:
— «Я безоговорочно проиграл ему, этого нельзя отрицать. Он не дал мне ни единого шанса на победу. Разница в качественном боевом опыте и силе между нами слишком существенна. Тем более его пространственная магия слишком хорошо отточена. Если остальные личи его превосходят, то без Винсента я буду выглядеть мешком для битья в их глазах. Надо сконцентрироваться на освоении способностей падших духов, иного выбора у меня сейчас нет. Странно ещё то, что он использовал высшую магию огня, льда, ветра и воды, хотя их даруют и ограничивают приближённые Бога. Неужели они не только не вмешиваются в войну, но ещё и поощряют деяния Мора и его слуг? Хотя до этого они всячески помогали людям. Полный абсурд…».
Они дошли до места, где ранее был обелиск, сейчас же от него остался лишь фундамент.
— Здесь тоже ничего не оставил, — огляделась Моника. — Почему ты скрывал такую силу?
Я сказал тебе заткнуть свою пасть, а не то я сейчас откручу твою треплющуюся башку! — неожиданно рыкнул Фай, изрядно напугав Монику.
— Да с кем ты вообще разговариваешь?! С тобой точно не всё в порядке!
Фай вновь собрался с мыслями и ответил:
— Не в порядке, но я пытаюсь это контролировать, так что отвали.
— Ладно, не хочешь говорить — не надо. Мне самой не очень-то хочется.
Фай еле сдержался от очередного грубого высказывания, подошёл к одинокому дневнику, всё ещё лежащему в углу, поднял его из воды и рассеял с него барьерное заклятие, предотвратившее намокание. Затем открыл его и стал листать. Тем временем Моника встала на сухой фундамент и начала готовиться к ритуалу призыва духов.
Спустя минуту Фай закрыл дневник и молвил:
— Насколько я смог понять, обелиски действительно создавались с целью массового убийства, однако была у них и иная функция. Нам повезло, что мы наткнулись на незавершённые обелиски, иначе нас бы окружил плотный магический барьер, и вся накопленная энергия обелиска расширилась на небольшую дистанцию, убив нас, — закончил объяснять Фай и подумал: — «Не стоит говорить ей или Винсенту про третью функцию, так как она подразумевает взрыв обелиска без барьера, что приведёт к огромным жертвам, массивным разрушениям третьей части, может, даже половины королевства, в окрестностях которого он находился. Поэтому Винсент определённо захочет спровоцировать обелиск на функцию с ловушкой, из-за чего потеряет ещё больше сил, что будет нам совершенно не на руку».
— Подожди, а как же Винсент?! Ты с ним связывался?!
— Читая дневник, я с ним успел поговорить. Он наткнулся на завершённый обелиск, но сумел выжить, выбравшись из барьера. Правда, потратил довольно много сил. Похоже, запасной план Мора по использованию обелисков заключался именно в ослаблении Винсента. Место, связанное со всеми обелисками, находится прямо над столицей Центрального Королевства — Ориентиром. Там находится лич, контролирующий их. Лучше всего нам выдвинуться сразу к нему, проигнорировав последний обелиск в Северо-Восточном Королевстве, так как он более не представляет угрозы, даже если закончен.
— Слава богам, что с ним всё в порядке, — расслабилась Моника. — Ты хочешь прямо сейчас бежать в Ориентир?
— Нет, твою мать, я хочу подождать, пока сраный лич свалит! — несдержанно выругался Фай, а затем сразу же поправил себя: — Это значило, что надо отправляться прямо сейчас, нас там уже будут ждать Винсент с Вьёру и твоим духом.
Моника глубоко вздохнула, будто пытаясь успокоиться и сказала:
— Можешь подождать ещё минут десять, я завершу ритуал призыва и тогда сразу же пойдём.
Фай крепко сжал кулаки, сдерживая бушующий гнев и желание вытащить душу прямиком из тела Моники, после чего сквозь зубы прорычал:
— Поторопись.
— Понимаю я, понимаю, что нужно поторопиться, — расстроенно ответила Моника и продолжила ритуал.
Внезапно всё вокруг Фая застыло, а сбоку из-за его спины бесшумно вышел человек с нечёткими расплывающимися зрачками и неразборчивыми письменами на теле. На этот раз в нём не виделось того безумия, что было раньше, однако его скучающий вид вгонял в тоску. Он сел перед Фаем прямо на поверхность воды и скрестил ноги. При виде его высший некромант ощутил спокойствие, а голод, злоба и ненависть куда-то улетучились.
— Ну здравствуй.
Фай попытался пошевелиться, но ничего не вышло.
— Не двигайся, не надо, — говорил он настолько медленно и монотонно, что от его слов сразу же стало клонить в сон. — Я замедлил течение жизни, так что окружающее пространство разорвёт тебя, если ты излишне переусердствуешь. Говорить вслух не надо, просто подумай о том, что хочешь сказать, я пойму.
— «Снова ты… Зачем пришёл?».
— Не совсем. Я уже не тот, кем ты меня видел в наши предыдущие встречи, ведь, как и обещал, стёр излишние воспоминания. Честно сказать, я не собирался появляться пред тобой, но меня слегка заинтересовала одна редкая вещь. К тому же, неужели твой пытливый ум успел зачахнуть и растерять все вопросы ко мне?
— «Ты либо не отвечаешь, либо говоришь загадками, какой смысл тебя о чём-то спрашивать?».
— Здесь ты действительно прав. Мне такое поведение доставляет хотя бы немного удовольствия. Но сейчас я пришёл пояснить тебе кое-что, ведь ситуация, в которую ты попал, была оговорена Рай’Дусом в рамках нашего спора с ним.
— «О какой именно ситуации идёт речь?».
— Ты на пути к становлению алчущим, так вы их называете в этом мире. Как правило, обычные души испытывают страх перед падшими, из-за которого они не в силах им противостоять в бестелесной форме. Но не в твоём случае. Когда твоя душа была почти полностью уничтожена, она начала хвататься за любую возможность выжить, поэтому крепко вцепилась в падших духов и начала, не зная страха, их пожирать. Благодаря тому, что твоя воля однажды уже пересилила их волю, ты смог изменить восприятие падших духов, и заставить не видеть тебя и не чувствовать, как их сжирают. Таким образом, ты уже при жизни стал падшим. Сказать, что это большая редкость — ничего не сказать. Сейчас тебя будут мучить гнев и голод, старайся держать их под контролем и ни в коем случае не поглощай души в ближайшее время, пока голод не утихнет, иначе ты точно потеряешь рассудок.
— Как я тогда сохранил сознание, если стал падшим?
— Понимаешь, подавляющее большинство падших духов бессознательны, однако есть несколько способов им получить осознанность. Первый и самый предопределённый: изначально воссоздаться в качестве падшего духа и в последствии развиться в алчущего. Если он не погибнет, то рано или поздно приобретёт крупицы сознания. Второй: будучи с обычной душой, но сильной волей, подавить волю, а, следовательно, и инстинкты падшего духа, после чего поглотить его. Таким образом, поглотивший сразу же обретает осознанность. Это как раз твой случай. К тому же твоя бесчувственность сыграла немалую роль в подавлении желаний, присущих падшим духам и сохранении рассудка. Третьим способом пользуются крайне часто, но он долгий и непредсказуемый. Заключается он в поглощении большого количества обычных душ, будучи в бестелесной форме. В конечном итоге душа превратится в падшую и застрянет в низшей форме либо навсегда, пока не будет поглощена, либо пройдёт уйма времени до того момента, когда она случайно себя осознает. При этом развиться в алчущего уже будет куда сложнее, чем в первых двух случаях.
— Если всё так, как ты говоришь, тогда я понял кто ты. Ты могущественный алчущий, имеющий сознание, ведь в нашу встречу в Венции, дух по имени Освальд стал беспричинно сильно паниковать при виде тебя.
— Жаль тебя огорчать, но ты не угадал. Хотя нет, мне всё же нравится тебя огорчать.
— Тогда Бог этого мира?
— Перестань перебирать версии, это выглядит слишком скучно.
Фай разочаровался, что вновь не нашёл ответа на давно мучающий его вопрос, а затем решил узнать:
— Как ты смог остановить время? Даже ни один из последователей Бога не способен на такое.
— Остановить время? Это невозможно, так же как невозможно вернуться в прошлое или переместиться в будущее. Есть только одна линия моментного настоящего времени. Я же, повторюсь, всего лишь остановил жизненный цикл.
— Хочешь сказать, что у воды тоже есть жизненный цикл, как у живых существ?
— Условно говоря, да, но об этом тебе пока что не следует знать.
— Почему поглощая души, становишься падшим? Я встретил одного из алчущих, но он меня отпустил, как это понимать? Почему тени назвали меня неприкасаемым?
— Я уже сказал всё, что было необходимо по условию спора и даже больше, поэтому до встречи, — ответил незнакомец и пропал, а всё окружение пришло в движение.
Фай вновь ощутил дикий голод, злобу и ненависть.
— «Псина заносчивая, с хрена ли мне пока что не следует знать, почему у грёбаной воды есть жизненный цикл!? Водит меня за нос всю мою жизнь ради забавы и думает, что ему всё это сойдёт с рук?! Паскуда!» — рассердился Фай, однако опомнился, сумел отстраниться от бурлящего чувства гнева и принялся ждать, пока напарница закончит ритуал, с трудом сдерживая желание избить её или разрушить пещеру.
Наконец у Моники получилось призвать себе на помощь двух духов, после чего путники сразу же отправились в город Ориентир.