Ренна уверенно шагнула вперёд, а Кэйсси осталась стоять там, куда они вдвоём перенеслись, как только после нескольких безуспешных попыток оказаться в замке убедились: Альбаррасин недоступен. С того момента Кэйсси больше не спорила, не возражала, даже не пыталась. Целиком и полностью положилась на Ренну, хотя видела — та растеряна не меньше неё. Может быть, даже больше.
Как относиться к тому, что происходило, Кэйсси не знала. Объяснить не получалось. Испугаться тоже, потому что она не понимала, чего или кого ей бояться. У «врага» не было конкретного лица. Даже имени. В то, что виной всему Нара, Кэйсси упрямо не верила. Прекрасно помнила искреннее недоумение той на поляне, куда Нара притянула из ванной Ренны. И всё, что случилось потом, тоже. Всё это — не игра. Нара не притворялась, совершенно точно была сбита с толку и плохо понимала, что вообще происходит. Не врала, не использовала, не пыталась силой прочитать мысли. Никакой опасности, скрытой или явной, от Нары ни разу не исходило. Но доказательств не было, лишь ощущения, полагаться на которые Ренна не спешила. Пусть и не обвиняла открыто Нару, но просила не торопиться с выводами, подождать, всё взвесить. Явно что-то недоговаривала, намекая на связь между Нарой и Вейл.
Рядом с её знанием и опытом Кэйсси ощущала себя маленькой несмышлёной девчонкой. Это немного злило, совсем чуть-чуть. А вот уверенность в собственной правоте таяла, уступая место неопределённости. Даже абстрактная возможность, что врагом могла быть Нара, всё равно не пугала в отличие от дальнейшей судьбы Ренны. И потому её беспокойство, которое она старательно прятала за обычными ухмылками, невольно передалось и Кэйсси. Пусть ей не нравился Альбаррасин, но у чужой беды мгновенно появилось родное лицо. А это сразу многое меняло.
Вряд ли бы она кинулась, сломя голову, спасать всех альба и разбираться в проблемах чужого мира, но ради одной, без которой жизнь утрачивала всякий смысл, Кэйсси была готова лезть в любое пекло. Уже влезла, потому что сумев определить, где была Нара, стояла сейчас на сером песке Лериды и с испугом таращилась на Блэйк и Флэя. Чувство вины росло со скоростью света, будто она лично нажала на кнопку и включила обратный отсчёт для всех альба.
Кэйсси встретилась взглядом с Флэем, опустила глаза. Показалось, что он знает, о чём она сейчас думала. И уж точно помнил, что она наговорила ему, когда явилась к нему. Наверняка подозревал, что Парс погиб не без её участия. Блэйк обязательно рассказала ему, что знала. Снова захотелось исчезнуть, спрятаться. Если бы не присутствие Ренны, наверное, она бы поддалась трусливому порыву и удрала куда-нибудь подальше от проницательных серых глаз.
Ренна будто что-то почувствовала. Не оборачиваясь, отступила на шаг назад, нашла ладонь Кэйсси, крепко сжала. Спросила, обращаясь не к ней:
— Полагаю, вы уже в курсе последних новостей в Альбаррасине, раз тоже пришли пообщаться с Нарой?
— Тебе обязательно иронизировать?
Кэйсси ясно увидела, как Блэйк стиснула зубы. Даже услышала, как они скрипнули.
Ренна не стала огрызаться в ответ. Подошла к ним, потянув за собой Кэйсси. Остановилась в нескольких шагах.
— Да. — Ренна встретилась взглядом с Блэйк. — Помогает принять неизбежное.
— Правда? — скривилась та. — Твой дом уничтожен.
— Мой дом уничтожен много лет назад. Я сама его уничтожила, хотя он предупреждал и умолял меня остановиться, — Ренна развернулась к Флею. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза. Блэйк молчала, Кэйсси даже показалось — затаив дыхание, потом Ренна снова заговорила: — Ты был прав. Это моя вина. Снова.
Флэй покачал головой.
— Неужели считаешь, я ни при чём? — ухмыльнулась Ренна. — Вот это действительно что-то новенькое.
— Большую красную кнопку ты не нажимала, — тихо отозвался Флэй. — Хотя, конечно, легко и привычно повесить всех собак на ту, кто постоянно устраивает локальные концы света в той или иной вселенной.
Кэйсси нетерпеливо переступила с ноги на ногу. Оглянулась — Нары на пляже не было, хотя она чётко ощущала её след в пространстве именно здесь. Притянуть к себе не получалось — Кэйсси не понимала, как именно надо это делать, а одного только желания видеть Нару перед собой явно не хватало.
Она обернулась к Сфере, равнодушно скользнула взглядом по собственному отражению и снова чётко осознала недавнее присутствие Нары. Но не только её. Был ещё один след, принадлежавший кому-то, кого Кэйсси тоже знала.
— Нара только что была здесь? Вы говорили с ней? — не давая Ренне возможности ответить отцу, спросила она.
— Да. На оба вопроса, — подтвердил Флэй. — Я пришёл узнать про Лериду, а она вытащила Блэйк из Альбаррасина как раз перед тем, как он захлопнулся.
— Она что, знала, что там… — начала Ренна, но её опять перебили, на этот раз Блэйк:
— Нет, не знала. Просто они с Флэем очень вовремя увели разговор в неконструктивное русло.
Флэй бросил на неё короткий взгляд, но ничего не сказал. Ренна нахмурилась, вопросительно посмотрел на отца.
— Это абсолютно неважно, — снова вмешалась Блэйк и почему-то смутилась.
— Кому как, — вырвалось у Кэйсси.
Блэйк явно времени даром не теряла, небось навёрстывала упущенное за пару столетий или сколько там прошло, пока отец Ренны был прикован к инвалидному креслу. Если Нара увидела в их биополях то же, что и она сейчас, реакцию угадать несложно. Перехватив пристальный взгляд Блэйк, Кэйсси представила, как должны выглядеть они с Ренной, и поняла, что краснеет. Но всё-таки заставила себя не опустить глаза:
— Нара была не одна? Я кого-то чувствую… знакомого, — неуверенно пробормотала она. — Кажется, ещё одного расина.
— Вот. Правильно. Давай к сути, — подхватила Блэйк, может быть, излишне по-деловому. Как будто жалела, что затронула тему, а теперь только и ждала повода её сменить. — Здесь только что была ваша общая знакомая, — она посмотрела на Ренну. — Ты тоже не знала, что Вейл превратила себя в расина, или просто забыла нам рассказать?
— А… вот как?.. — Ренна не притворялась. Кэйсси чувствовала, что удивление абсолютно искреннее, как и её собственное. Вейл — расин? С каких пор? Хотя, может, поэтому она просила Ренну дать ей время и не мешать. Наверняка собиралась закончить превращение без сторонних наблюдателей.
— И давно? — уточнила Ренна.
— Ты нас спрашиваешь? — усмехнулась Блэйк. — Ты же у нас всегда всё знаешь.
— Ну, вдруг она похвасталась своими достижениями, — Ренна пожала плечами. — Вейл такая. Она может. Не смотри на меня так, Блэйк. Я уже давно тебе не вру. Вейл не была расином четыре дня назад, когда я принесла к ней Кэйсси. По крайней мере… — Ренна обернулась, взглянула на отца и снова уставилась на Блэйк. — Мы что-то упускаем. Мне…
— Не вздумай заявить, что тебе надо подумать обо всём где-нибудь в одиночестве, — заявила Блэйк, угрожающе поднимая руку. — Мне не нравится растущее количество расинов на квадратный метр и чем это сопровождается, — она бросила виноватый взгляд на Кэйсси. — Прости, я не о тебе. Просто последние дни всё…
Кэйсси насупилась, повела плечом. Прикусила нижнюю губу, чтобы не ляпнуть гадость в ответ. Вряд ли Блэйк собиралась её обидеть. А если и собиралась, то сейчас всё равно неподходящее время для ссор.
— Мы упускаем очень многое, — нарушил молчание Флэй. — Вейл — лантийка и ненавидит альба так, как должен ненавидеть потомок Содружества. Но в то же время она — расин.
— У расинов тоже достаточно причин ненавидеть альба, — заявила Кэйсси. Пояснила, когда все посмотрели на неё: — Их ведь тоже посадили в клетку. По сути обрекли на вымирание, как расу. Лишили не только способностей, но и свободы. А всё потому, что кучка самоуверенных выскочек решила обрести бессмертие.
— Неправда. Эксперимент проводился в перспективе повторить его на всём населении планеты, — сказала Блэйк.
— Думаешь, это сильно помогало тем, кого заперли под этой штуковиной из-за вас? — Кэйсси кивнула на Сферу. — Или тем, чьи близкие погибли из-за всех катаклизмов, начавшихся после вашего перерождения?
— Что ты знаешь о Вейл? — спросил Флэй, глядя на Ренну и не давая им увязнуть в споре.
— Ничего особенного. Родилась и выросла в Беасайне, училась там же, много путешествовала. Мозгов хватит на всех нас. Способностей теперь, видимо, тоже. Родители из Ланты, потомственные учёные. Основали Институт крови, но давно умерли. Оставили единственной дочери нехилое наследство. Теперь она там всем заправляет. Нара сейчас с ней?
Флэй кивнул:
— Скорее всего. Вейл хотела с ней поговорить наедине.
Кэйсси уставилась на море, наблюдая, как волны одна за одной вылизывают мокрый песок. Кажется, подозрения Ренны только крепли. Она же, наоборот, сильнее верила, что Нара ни при чём. Однако возвращаться к бесполезному спору не хотелось, в присутствии Флэя и Блэйк — тем более.
— Тогда пойду туда и всё узнаю, — тихо проговорила Кэйсси, обращаясь к Ренне, но не глядя на неё.
— Одна — нет, — Ренна крепче сжала её ладонь.
В другой ситуации такой жест Кэйсси расценила бы, как трогательную заботу или проявление любви. Сейчас же ощутила себя маленьким ребёнком, которого держит за руку строгий родитель, чтобы она не совершила какую-нибудь глупость. И поняла, что начинает злиться. Ренна что, не доверяет ей? Не верит, что она в состоянии справиться сама? Очень зря. По крайней мере, понять, врёт ли Нара или нет, она уж точно в состоянии. А присутствие альба только помешает.
Захотелось высвободиться, самовольно выйти на Нару, найти Вейл, заставить рассказать обеих всё, что знают. Кэйсси сдержалась. Обещала ведь, что попробуют разобраться вместе. Шумно выдохнула. Проворчала, по-прежнему глядя на море:
— Ну и что ты предлагаешь? Будем стоять здесь, искать виноватых и строить теории?
— Никто здесь стоять не будет. Но одна ты к ним не пойдёшь.
— А что, собственно, вы собрались обсуждать с Нарой? — поинтересовалась Блэйк.
— Уточнить некоторые подозрительные совпадения, чтобы расставить все точки, — ответила Ренна. — Тут кое-что выяснилось… В общем, Кэйсси пустила меня в свою память, и оказалось, что наш дорогой Парс умело водил меня за нос. Когда я нашла его, он сделал вид, что ничего не помнит. Жил себе отшельником, выращивал цветочки в глиняных горшках, картошку сажал за домом, занимался самосозерцанием и был склонен к словесному поносу философского характера. Как такому не поверить? Сейчас я понимаю, что он либо никогда не стирал собственную память, либо восстановил её позже. Вопрос — зачем?
— Точно. Битые шары в пещере, — пробормотал Флэй, обернувшись к Блэйк.
— Ты прав, — помрачнев, кивнула Блэйк. — Почему я раньше не подумала об этом?
— Вы о чём? — спросила Ренна.
— В первый раз, когда я пришла в пещеру, я порезала ногу. Скорее всего, об остатки разбитого шара. Полностью загруженные капсулы памяти уничтожаются, но оболочка остаётся. Значит, это были осколки от капсулы Парса. Вряд ли кто-то другой из высших альба там побывал.
— Согласен. Недаром он жил не в замке со всеми, а построил хижину прямо над входом в пещеру.
— И при всём желании его всегда было невероятно сложно найти, — задумчиво добавила Блэйк. — Вероятно, пещера как-то экранировала. Или он не хотел, чтобы туда приходили.
— Ладно, — вздохнула Ренна. — Не думаю, что мы когда-нибудь получим ответ. Я вообще готова перед каждым словом добавлять «может быть» и «вероятно». Нам в принципе ничего неизвестно о том, что запустило процесс уничтожения. Может, со смертью Парса исчезла многомерность и начался откат только потому, что все изменения держались на его биополе. Мы ведь даже понятия не имеем, как он превратил умирающую Фахтэ в солнечный Альбаррасин. Но теперь я знаю одно: когда Тени пришли убивать Парса, он не защищался и не пытался сопротивляться. А ещё он совершенно не удивился появлению Кэйсси, считай, на пороге своего дома. Это всё очень странно.
Кэйсси почувствовала на себе тяжёлый взгляд. Обернулась, встретилась глазами с Флэем.
— Ты попробовала на нём тот же способ, что и на мне? — спросил он.
Вопрос не был обвинением, в голосе не звучал упрёк, и всё равно задело. Напугало, заставило заново пережить те ужасные мгновения, когда на её глазах и по её вине умирал самый древний альба. Захотелось оправдаться, найти всему объяснение, доказать, что она не виновата. Только как? Не говорить же: это не я. Не она, а кто тогда? Кому бы ни принадлежал тот голос, именно она позволила ему подчинить себя.
Флэй ждал ответа. Казалось, они все ждали. Даже Ренна. Впрочем, она же сказала, что готова перед каждым словом ставить «возможно». Ренна ни в чём теперь не уверена и абсолютно всё подвергает сомнению. Наверняка и её слова тоже. А попытку убедить в невиновности Нары воспринимает, как укрывательство. Или ещё что похуже.
Захлестнула обида, чувство вины сменилось злостью.
— Может, расины и альба никогда и не были врагами, — Кэйсси выдернула свою ладонь из пальцев Ренны, — но мы на верном пути ими стать.
— Что? — удивилась побледневшая Блэйк.
— Ничего! — огрызнулась Кэйсси. — Нара — мировое зло, Вейл ненавидит альба, я убила Парса и погубила Альбаррасин. Замечательно. Вот и нашли, наконец, виноватых.
Ренна рассмеялась.
— Имею полное право забрать часть лавров мирового зла себе. Ничего бы этого не случилось, если бы я не полезла со своей навязчивой идеей к Парсу, не нашла Вейл и не начала следить за её экспериментами. А если этого мало, привела тебя и Нару в Альбаррасин. Мне продолжать?
Она перехватила её руку. Кэйсси снова попыталась выдернуть, тогда она взяла вторую. Всё так же улыбаясь, посмотрела ей в глаза.
— Мы все так или иначе виноваты. Сейчас, раньше, ещё будем. Но в данный момент мы перечисляем факты. Понятно?
Кэйсси послушно кивнула, успокоилась, как будто прикосновения Ренны обладали магической силой.
— И почему же Нара — мировое зло? — встряла Блэйк.
— Я не знаю, — ответила Кэйсси. Пожала плечами. — Надеюсь… Нет, верю, что нет, но… Кто-то управлял мной. Заставил меня впитать Тени и перенести их в Альбаррасин на поляну, а потом позволить им убить Парса.
— Самое удивительное, что Парс знал, кто она! — воскликнула Ренна.
— А я готова поклясться чем угодно, что видела его впервые в жизни.
— Он не просто узнал её. Парс будто понимал, почему она там, почему с ней Тени. Предвидел или откуда-то знал, что они собираются сделать и не предпринял ни одной попытки их остановить. Словно ждал этого, понимаете?
— Кто-то вынудил меня прийти туда, внушил всё это делать, — с жаром добавила Кэйсси, уже не беспокоясь, как будет выглядеть вся история в глазах Блэйк и Флэя, поверят ли они ей, сочтут виноватой или сумасшедшей. — Кто-то подчинил моё сознание, перенёс меня с места на место против моей воли. Насколько я знаю, альба так не умеют. Только мы, расины. Но я не вижу причин, зачем Наре уничтожать Альбаррасин.
— Разве? Ты же сама только что сказала, что у расинов в Аро был как минимум один повод ненавидеть альба и желать мести, — тихо произнёс Флэй.
— Не то чтобы я могу ручаться за Нару, — нарушила молчание Блэйк, — но я успела достаточно с ней пообщаться, чтобы сейчас утверждать — у неё нет подобных замашек. Она из тех, для кого всё, что непосредственно ей не мешает, не имеет значения. Злой властелин — не её амплуа.
— Зато Вейл прекрасно вписывается в эту роль, — Ренна многозначительно вскинула брови. — А у неё с Нарой, как известно, был бурный роман. И сейчас они где-то вдвоём.
— Она могла использовать Нару, — с горечью признала Кэйсси.
— Могла, — согласилась Ренна. — А ещё они могут быть заодно до сих пор, и всё с самого начала было отлично отрепетированным спектаклем. Падение на поле, появление Теней под Сферой, — она перевела взгляд на Блэйк, — твоя почти что гибель. Ты ведь была на грани тогда. Кто знает, чем бы всё закончилось, если бы ты не надела чёртов браслет, и благодаря ему я бы не почувствовала, что с тобой беда.
— В лучшем случае валялась бы в грязи до сих пор, — хмыкнула Блэйк. — В худшем — взлетела бы на воздух, как Парс.
— Вот именно, — кивнула Ренна. — И всё, что Нара делала потом, тоже можно по разному оценивать.
— Но она же задыхалась, когда на скале появились Тени, — без особой уверенности напомнила Кэйсси.
— Или умело делала вид. На забывай, котёнок, что на поле Тени не причинили ей никакого вреда. А потом, по её же словам, она побывала на скале одна, и ничего не случилось. Но даже если соврала, она всё равно каким-то образом оказалась у себя дома и даже легла спать, в то время, как Блэйк подыхала на поле одна.
— А потом чуть не убила меня, — едва слышно вырвалось у Кэйсси.
Ренна ласково заглянула ей в глаза, не выпуская рук:
— И чуть не пришибла меня в лаборатории Вейл. Причём, как раз тогда, когда ты отчаянно сопротивлялась и не хотела пускать Тени обратно в себя.
— Когда я нашёл её здесь, — заговорил Флэй, — никаких Теней тоже не было.
Блэйк принялась массировать виски:
— Как же мне надоела вся эта каша в памяти. То не помню ни фига, то всплывает.
— У тебя в голове больше информации, чем любой мозг в состоянии обработать, — с плохо скрываемым беспокойством констатировал Флэй.
— Да уж. Понятия не имею, как не путаюсь в том, что когда было и почему! Я должна знать про Лериду и расинов всё. Что могут, что нет. Как могут. Я ведь была достаточно взрослой, чтобы запомнить. А в итоге…
— В итоге мы уходим от темы, — усмехнулась Ренна.
— Тот, кто перенёс меня к Парсу, тот, кому принадлежал голос, это не Вейл и не Нара. Ты сама видела в моей памяти, — Кэйсси посмотрела на Ренну. — Что, если расинов гораздо больше, чем мы думаем?
— Только этого нам не хватало, — нахмурилась Блэйк.
— Рэн, ты же сама мне сказала, — не унималась Кэйсси, — что в лаборатории Вейл Нара задыхалась так, будто копировала меня. Что, если это вовсе не притворство? Что, если её используют точно так же, как меня? Наше с ней незнание, нашу силу, способности. Что, если существует ещё кто-то, обладающий такими же умениями, как у нас? Ещё один расин. Или несколько. Может, сотни. Или же… это вообще не имеет отношения к расинам. Может быть, это потомки тех, кто заправлял всем, когда существовало Содружество. Или оно существует каким-то образом до сих пор, а Вейл — с ними заодно. У них-то точно есть и повод уничтожить Альбаррасин. И возможность это сделать. — Кэйсси перевела дыхание, и теперь уже она взяла Ренну за руки. — Что будет с теми, кто остался в Альбаррасине?
— Ничего хорошего, — помрачнела Ренна.
— Сейчас там всё возвращается на круги своя, — заговорила Блэйк. — Те, кто остался, не могут выбраться. Прежний барьер, который давным-давно установило Содружество, окреп. А совсем скоро планету снова зальют огненные реки, и нет такой неуязвимости, которая выстояла бы перед лавой. Другие вселенные им недоступны, внутренние пути ведут в пустоту, потому что остальные четыре планеты тоже мертвы. И я сильно сомневаюсь, что солнце сможет давать энергию, как раньше. Ведь Парс изменил не только планету, но и всех нас. Ну а дальше, — Блэйк развела руками, — как тебе подскажет воображение.
— А с вами? И с другими, кто остался вне Альбаррасина?
— У нас хотя бы есть солнце Лери…
— Нет, — Ренна и Флэй перебили Блэйк одновременно. Переглянулись и так похоже усмехнулись. Совсем невесело. Флэй продолжил: — Нет, Лэй. Очень может быть, что энергия солнца Лериды нам не подходит. Мы ещё не чувствуем этого, мы всё ещё — альба, но исчезновение Альбаррасина коснётся всех нас.
Внутри похолодело. Даже заговорить получилось не с первого раза. Кэйсси вцепилась в ладони Ренны, встретилась с ней взглядом:
— Сколько?
— Без понятия. Ведь такого никогда не было, — Ренна попыталась ободряюще улыбнуться. — Ну что ты сразу переживаешь? Это всего лишь вероятность. Не исключено, что ничего страшного не произойдёт. Мы привыкнем к другой энергии. Ну покорёжит немного в процессе. А может, и того не будет.
— Не ври мне. Ты… — Кэйсси замолкла. Не осталось сил на слова. Понимание, что виновата, что сама обрекла Ренну и остальных альба на мучительную гибель, сжимало сердце в ледяной комок от ужаса.
Кэйсси прикусила губу, чтобы не расплакаться. Кому она врёт? Плевать ей сейчас на всех альба вместе взятых. Плевать, что бы ни сулило им будущее на умирающей планете. Плевать, потому что жизнь Ренны в опасности, потому что именно она будет страдать и не выживет. По её, Кэйсси, вине.
— Ты не можешь умереть, не можешь, слышишь?! — она взвизгнула, теряя контроль. — Не можешь! Кто угодно, но не ты!
Ренна высвободила руку, положила ладонь на щёку Кэйсси.
— Не могу. И не собираюсь. Никто из нас не собирается. Мы найдём выход. В крайнем случае первое время будешь подкачивать нас местной энергией, если мы сами не сможем, а?
— Тебя — буду, — всхлипнула Кэйсси.
Ренна улыбнулась, уже мягче, так, словно хотела что-то сказать, но не стала.
— Над чем работает Вейл? — спросил Флэй.
— Она воссоздала в лабораторных условиях то, что когда-то сделало солнце Лериды с предками расинов. По сути повторила первый скачок эволюции этой расы. Насколько я понимаю, в Ланте научились превращать из обычного человека в одарённого. Расина или некое его подобие. Если им удастся придать гену стабильность, у расинов сможет появиться потомство естественным путём.
— Наверное, в Ланте сохранились старые записи наших учёных, которые дали толчок исследованиям, — сказала Блэйк.
Ренна ухмыльнулась:
— Не сомневаюсь, что у Вейл хватило бы мозгов додуматься до всего самой, без старых подсказок.
— Так давайте найдём её и спросим, готова ли она нам помочь, раз она такой гений!
Кэйсси уставилась на Блэйк. Нервно вытерла слёзы.
— Ты соображаешь, что предлагаешь? Думаешь, Вейл явилась сюда, чтобы с альба возиться? Или собираешься её заставить? Не выйдет! Она теперь расин, в ней полно энергии. Особенно здесь, в Лериде. А с ней Нара, которая, насколько я понимаю, тоже тёплых чувств к тебе сейчас не питает. И что? Потратите последние силы на противостояние?
— Я бы сказал, что Нара не питает к нам вообще никаких чувств, — встрял Флэй.
— К вам — нет, но с Блэйк…
Кэйсси собиралась высказать, что они ничего не понимают, не разбираются. Не знают Нару, Вейл — тем более. Не представляют, на что та способна. Но осеклась на полуслове. Флэй с Блэйк такие же самоуверенные, упрямые альба, переубедить которых она не сумеет. Да и на споры нет ни времени, ни сил. Кэйсси хмуро посмотрела на Ренну.
— Собираешься составить компанию парочке самоубийц?
— Ты же сама хотела поговорить с Нарой. И я — тоже. А других зацепок у нас пока нет. Даже если мы захотим, не успеем найти решение самостоятельно. Есть другие предложения?
— Есть, — Кэйсси упрямо мотнула головой. — Они, — она кивнула на Блэйк с Флэем, — остануться ждать здесь. Иначе всё испортят. А мы с тобой пойдём к Наре и Вейл. Ты — потому что нравишься Вейл и сумела найти с ней общий язык. Я — потому что чувствую Нару, как себя, и могу ей управлять.
Блэйк насмешливо фыркнула:
— Да ну прямо-таки! Управлять…
Ренна вопросительно посмотрела на Флэя.
— В этом есть рациональное зерно, Лэй, — заговорил тот. — Возможно, им удастся эффективнее поговорить без нашего присутствия.
Блэйк шумно набрала в лёгкие воздух. Потом так же шумно выдохнула. Махнула рукой.
— Делайте, что хотите, — она развернулась и побрела к воде.
Кэйсси молча смотрела ей вслед. Смотрела и не понимала, почему им вдвоём так тесно в любой вселенной. Даже теперь, когда, вроде бы, нечего делить. Когда она уже давно знает, насколько глупа и беспочвенна была её ревность. Когда перемены оказались настолько непредсказуемы, что всё перевернулось с ног на голову, и это она, Блэйк, оказалась не готова к ним.
Кэйсси смотрела и не понимала, искала ответ и не находила. Не видела никаких мало-мальски веских причин, почему с первой секунды между ними возникло взаимное неприятие. Но оно возникло и никуда не исчезло. И теперь внутри прекрасно ощущалось нарастающее раздражение, которое невозможно было больше сдерживать.
— Делайте, что хотите… — скривилась Кэйсси, передразнивая. Какого чёрта? Что о себе возомнила эта ходячая батарейка?! — Среди нас только ты всегда делаешь, что хочешь! — Она встала рядом с Блэйк, с силой развернула к себе за плечи. — Тебе приходило в голову, что если бы ты не кувыркалась на скалах с Нарой, пока Флэй по твоей вине сидел в четырёх стенах, прикованный к инвалидному креслу, у нас сейчас было бы куда больше шансов договориться с Вейл и спасти альба?!
Блэйк изменилась в лице. Процедила сквозь зубы:
— Никогда не смей лезть в то, что связывает меня и Флэя.
— Иначе что?
Блэйк буравила её взглядом секунды три, а потом отвесила пощечину. С такой силой, что Кэйсси покачнулась, отступила. С трудом удержала равновесие, очутившись по колено в морской воде. Щека горела, но Кэйсси заставила себя вздёрнуть подбородок и улыбнуться. Выпрямилась, расправила плечи, в упор посмотрела на Блэйк. Машинально отметила, что на море, гладком и спокойном минуту назад, начинался шторм — ещё одна волна ударила в поясницу. Теперь уже не только джинсы, но и футболка намокли.
Раздражение никуда не исчезло. Наоборот, превратилось в ярость. Такую знакомую, которая всегда пробуждала что-то, чего разум объяснить не мог. Тайное ли знание, память ли предков, генные ли ухищрения Вейл. И всё же эта ярость была другой. Новой. Контролируемой.
И тогда появились они. Тени.
Прозрачные, но всё равно заметные, они бесшумно приближались, окружая Блэйк со спины. Она их не видела, но по тому, как побледнела, как слетела с лица злая маска и от страха расширились зрачки глаза, становилось понятно — она их тоже чувствовала.
Ренна в мгновение переместилась к Кэйсси, встала рядом. Флэй — напротив Блэйк, почти вплотную.
Тени не двигались, словно ждали. Может быть, приказа. Только одного их присутствия было достаточно, чтобы Блэйк начала задыхаться.
— Ты?.. — Ренна не обвиняла, она была напугана.
— Не я. — Кэйсси ощущала Тени, ощущала то, что ими управляет, будто была их частью. И в то же самое время знала: они пришли не по её вине.
— Уверена?! — крикнул Флэй.
— Это не она, — вместо Кэйсси ответила Ренна, нашла её руку, сжала.
Флэй напряжённо качнул головой, но спорить не стал.
— Мы должны уходить, — сказал он.
— Я не могу пошевелиться, — слова давались Блэйк с трудом. После каждого ей приходилось шумно втягивать воздух.
Тени не спешили, но Кэйсси знала, энергия в Блэйк таяла неумолимо, обрекая самоуверенную выскочку на смерть. Как уже было с Парсом. Она оглянулась на море — оно бушевало. Волны, одна за другой, ударяли им с Ренной в спину, увлекали за собой, пытаясь сбить с ног. Цвет воды тоже изменился — теперь казалось, что она почти красная. Только самый верхний слой, впитывая лунный свет, по-прежнему искрился фиолетовым, одновременно окрашивая пенистые гребни волн в лиловый оттенок.
Несколько секунд Кэйсси завороженно любовалась поднимавшейся бурей и неожиданно поняла — причиной шторма был её собственный гнев. Море необъяснимым образом реагировало на её эмоции. В точности, как тогда — ещё в Альбаррасине, когда Блэйк корчилась от боли в тёплой вязкой воде. По вине Кэйсси.
Она обернулась к ней. Флэй держал Блэйк за руку, но больше сделать он ничего не мог. Она же могла её спасти. Могла справиться со злостью, направить в нужное русло ярость, подчинить море, заставить Тени отступить. Теперь она знала, как. Но Кэйсси медлила, сопротивлялась, упрямо не хотела помогать. И, наверное, пассивно осталась бы стоять, наблюдая, как чёрные твари расправляются с Блэйк, если бы не встретилась взглядом с Флэем и не увидела в его глазах отчаяние и боль. И что-то внутри дрогнуло. Пусть она никогда не сумеет понять, за что, но видела — отец Ренны любит эту заносчивую стерву и, не задумываясь, поменялся бы с ней местами, позволил убить себя, лишь бы Блэйк жила.
И это решило всё.
Высвободить руку, собрать необходимую энергию, отшвырнуть всех троих далеко на песок, почти к самой Сфере — заняло не больше секунды. Ещё полторы ушли, чтобы взлететь и зависнуть над морем, заставить воду загореться — теперь по всей бурлящей поверхности около берега полыхали фиолетовые языки пламени. Вздрагивали, увеличивались, тянулись к её ногам, поднимаясь всё выше, закручивались, превращаясь в огненную воронку. Раньше, чем Тени успели переместиться, они оказались в её эпицентре. Вздрогнули, растерзанные на куски, взметнулись к небу брызгами зелёных искр.
Чувствуя, что слабеет, Кэйсси из последних сил выставила перед собой раскрытую ладонь, перехватила луч лунного света, сконцентрировала, пропуская через себя и превращая в живительную энергию, направила на Блэйк. А потом, теряя сознание, рухнула в горящее, бушующее море.