— Всё? — в тоне Флэя отчетливо слышались недоверие и насмешка. — Уходи. Я позабочусь о Блэйк. А ты — уходи. Твоей спутнице необходим душ, — он обернулся к Кэйсси. Свет бил ему в спину, по-прежнему пряча лицо. — Прошу прощения за негостепримство.
Понять по голосу, издевается он или говорит серьёзно, не получилось.
— Перебьюсь, — пробормотала она, посмотрела снизу-вверх на Ренну. — Пойдём?
Та кивнула. Приблизилась, протянула ей ладонь, помогая встать, и повела за собой в коридор. У двери Кэйсси всё-таки не удержалась, обернулась. Пусть волосы у Флэя были русые, пусть глаза, наоборот, темнее, чем у Ренны, но взгляд такой же. И такие же ямочки на щеках. Они угадывались, хотя едва ли можно было сказать, что Флэй сейчас улыбался.
— Как очнётся, дашь ей таблетку. У Блэйк будет болеть голова.
Флэй промолчал.
— А у меня будет болеть рука, — пожаловалась Кэйсси, выходя в огромный коридор. Обернулась, останавливаясь и вынуждая замереть Ренну. — Куда теперь?
— Туда, где нас не выставят.
— После тебя, — Кэйсси шутливо склонилась в поклоне, пропуская Ренну вперёд. — А то с вашими расстояниями обидно ошибиться на пару километров, а потом возвращаться.
— Сама ты не догадаешься и не найдёшь. Замок… как бы так сказать… многомерный. Перенестись внутри не получится. Он стабильный только снаружи и по части планировки комнат. А что касается коридоров… Здесь самый короткий путь из точки А в точку Б — не прямая, а совокупность коротких отрезков, находящихся под разными, постоянно меняющимися друг к другу углами.
Кэйсси не представляла, что Ренна имеет в виду, но уточнять не собиралась. Ей тут не жить, какая разница, какими отрезками ходить? Минут через пятнадцать выяснилось, что разница есть и огромная. Мозг совсем разморило от усталости, когда они упёрлись в широкие каменные ступени. Вправо и влево убегали зеркально одинаковые коридоры, только стены в них выглядели светло-синими, ковёр — почти чёрным, шторы, кажется, голубыми. Бесконечный зелёный проход за спиной никуда не исчез, а перед глазами уходил вверх длинный, широкий пролёт. Он заканчивался не очень большой площадкой с гигантским окном, оттуда два узких ряда ступенек поднимались впритык к стенам, и два точно таких же вели вниз до следующей площадки, после которой лестница вновь соединялась.
Ренна повела её вниз.
Широкие ступени застилал всё тот же мягкий ковёр, что и в коридоре. Постепенно он становился темнее, пока на другом этаже не превратился из серого в чёрный. Спускаться довелось всего на один этаж. И снова коридоры.
Вскоре Кэйсси просто потеряла счёт анфиладам, аркам, переходам, дверям, винтовым лестницам. Возникло ощущение, что стены движутся одновременно с ними, только в противоположную сторону.
В какой-то момент Ренна выругалась, буркнула, будто бы извиняясь:
— Это я и имела в виду. Сегодня до моей комнаты может быть двадцать метров, завтра километр. — И свернула за очередной поворот.
Кэйсси покорно пошла следом. Она уже несколько раз собиралась высказать всё, что думает об уютном, просторном, даже красивом, но слишком непрактичном и громадном замке. И о пеших прогулках на расстояния, которые нормальные люди покрывают на таксилётах, но строила явно не Ренна. Быстрее они не дойдут, а на споры не оставалось сил.
— Когда придём, с тебя массаж. Или будешь таскать меня на руках, как Блэйк, — не выдержала Кэйсси, распрощавшись с очередной иллюзией, что этот поворот — последний.
Наконец они остановились.
— Пришли.
Комната Ренны была почти отражением жилища Флэя. Тоже огромная, с одним окном-эркером, камином, дверью в правом углу. Кровать стояла там же, как и письменный стол. Зато был диван и шкафов с книгами — намного больше, как и беспорядка. Чуть ли не на каждом свободном сантиметре что-нибудь да лежало. В основном, бумаги. Не диски, не кристаллы с записями, а распечатки, ксерокопии, схемы, чертежи, карандашные рисунки, журналы, вырезки. Просто скомканные листы или разодранные на одинаковые тонкие полоски. Раскрытые бумажные книги были разбросаны везде: на креслах, на стульях, на кровати и даже на полу. Где не было книг, там валялись чашки или какие-то фигурки, куколки, пирамидки. Кэйсси заметила даже одинокий, несчастный кактус на каминной полке и череп, похожий на человеческий, из глазниц которого торчали карандаши.
— Постарайся ничего не трогать.
— Ой, можно подумать ты заметишь в этом бардаке, — отмахнулась Кэйсси. — Так, сначала попить. Где у тебя здесь кухня?
— Кухни нет, зато есть это, — Ренна склонилась к тумбе у письменного стола. Звякнули стаканы, потом раздалось бульканье, и по комнате разлетелся кисло-сладкий аромат. Ренна выпрямилась, держа в руках два высоких стакана, наполненных светло-лимонной жидкостью. — Никакого алкоголя, — она протянула один Кэйсси. — Но всё равно не спеши.
Не слушая, Кэйсси жадно глотнула. Горло тут же обожгло ледяным холодом. Отдышавшись, следующий глоток она сделала уже медленней.
— Вкусно, — Кэйсси опустила недопитый стакан на стол, чуть сдвинув в сторону исписанные от руки листы. Торопливо стянула перепачканные в успевшей засохнуть грязи брюки. — А ванна хоть есть? Или мыться тоже в тумбочке?
— Есть. Там, — Ренна с улыбкой кивнула на дверь в углу. — Любые полотенца, которые висят — чистые. Всё, что в бутылочках на белой полке — можно и на голову, и… — она ухмыльнулась, — не на голову.
— А знаешь, ты милая. Зря тебя Блэйк бросила, — вырвалось у Кэйсси. Перехватив пристальный взгляд Ренны, она смутилась. Торопливо зашагала к двери.
За ней оказалась вовсе не ванная, а спальня. Неожиданно маленькая и светлая. Наверное, когда-то давно стены были совсем белыми, а может, так и задумывалось — смесь серого и слоновой кости. Мебели ещё меньше, чем в предыдущей комнате. Широкая кровать стояла впритык к огромному, чуть ли не во всю стену, занавешенному плотным тюлем окну. Сероватое бельё, явно несвежее, валялось скомканным, несколько квадратных подушек, четыре или даже больше, были грудой свалены в изголовье. С правой стороны — встроенный длинный шкаф без зеркал, напротив него — ещё одна дверь.
Ванная обнаружилась там. Вполне обычная, небольшая, светлая, почти как дома. Только разбросанных по полу полотенец было гораздо больше. У Кэйсси столько просто бы не нашлось. Она равнодушно прошла мимо ванны, прихватив с собой чистое полотенце и первую попавшуюся бутылочку с полки над раковиной. Заглянула в душевую кабинку, деловито покрутила краны. Не сразу, но потекла вода. На удивление, прозрачная, а не какая-нибудь… Например, красная.
Стянув одежду и оставив её на полу, Кэйсси забралась под тёплые струи, с наслаждением закрыла глаза. Невероятно. Пару минут назад казалось, что она вот-вот упадёт от усталости, а теперь как будто только что проснулась после крепкого сна.
Халата в ванной не нашлось и, выбравшись из душа, Кэйсси решила ограничиться полотенцем. Когда она вернулась в гостиную, Ренна сидела за письменным столом и, хмурясь, что-то читала. Даже не посмотрела в её сторону и будто бы даже не заметила.
Кэйсси забрала оставленный на столике лимонад, неторопливо прошлась по комнате, скользнула взглядом по книгам на полках, подошла к окну. Ничего нового в нём не увидела: зелёные лужайки, сочная травка, высокие деревья и яркое солнце, мешавшее любоваться пейзажем. Как они тут только все не ослепли. И вообще какие-то помешанные на солнечном свете.
Она вернулась к дивану, небрежно отодвинула пару валявшихся там книг и плюхнулась, с наслаждением вытягивая ноги. Сделала ещё один глоток, причмокнула от удовольствия. Надо же, из всех возможных вкусов лимонад оказался цитрусовым, её любимым.
Ренна наконец оторвалась от чтения.
— Уже? Быстро, — она сложила листки стопкой, сунула их в ящик стола.
— Угу, — Кэйсси закрыла глаза, откинулась на мягкий подлокотник.
Скрипнул стул, хлопнула дверь. Видимо, Ренна тоже отправилась в душ.
Кэйсси приподнялась на локте, огляделась, удивлённо хмыкнула. Надо же, оставила её одну со всем своим барахлом, не побоялась. Внутренняя борьба заняла совсем ничего — через мгновение, опустив стакан прямо на ковёр, Кэйсси вскочила с дивана. Поправила чуть не слетевшее полотенце и двинулась к заваленному столу. Стараясь не шуметь, выдвинула ящик. Бумаги оказались на незнакомом языке. Как, впрочем, и всё остальное, что попалось под руку. Книги тоже. Часть, кажется, была написана на разных. Учёная Ренна, что ли?
Кэйсси вернулась на диван, улеглась, закрыла глаза. Интересно, сколько предстоит тут проторчать? Хотя повезло, что здесь, а не на каком-нибудь вонючем грязном поле. Всегда может быть хуже. За свою недолгую жизнь эту простую истину Кэйсси успела не только хорошенько выучить, но и проверить опытным путем.
Через некоторое время опять хлопнула дверь.
— Иди сюда, — послышалось из соседней комнаты.
Кэйсси послушно встала. Остановилась в проёме, наблюдая, как Ренна в той же, но теперь уже чистой одежде, открывает огромный шкаф и достаёт оттуда бельё, синие джинсы, светлую футболку и серую рубашку.
— Меряй. Если не подойдёт, можешь поискать сама. Только быстрее. Нам надо кое с кем поговорить, — она протянула Кэйсси чистые вещи. Подмигнула. — Кстати, Блэйк меня не бросала.
***
Дверной звонок истерично заикался вот уже несколько минут. Кому-то очень хотелось, чтобы на него обратили внимание: терпение, с которым ломились в дом, явно говорило, что на «никого нет» гость не купится и просто так не уйдёт.
Нара со стоном приподнялась на кровати. В третий раз попыталась сесть и даже успешно. Мягкий свет ночника автоматически загорелся над изголовьем. На часах — почти полночь.
Она хотела завалиться обратно на подушку, но гость снова напомнил о себе.
Бормоча проклятия, Нара медленно встала. Накинула халат и, шатаясь, побрела к входной двери. Голова раскалывалась и отказывалась соображать, но справиться с замком, хоть и не сразу, получилось.
— Что… — Нара с изумлением уставилась на Кэйсси. — Ты?!
— Она. И я, хотя мы не знакомы, — рядом нарисовалась ещё одна девушка, чуть выше и постарше, тоже в джинсах и футболке, только чёрных.
— Но как? Блэйк же сказала… ты… Ты же погибла. — Подробности вспоминались с большим трудом.
— Как видишь, обошлось, — незнакомка улыбнулась, наклонила голову набок. — Мы можем войти?
Пару секунд Нара переводила взгляд с неё на Кэйсси и обратно. Выходило, что Блэйк обманула. Но зачем? И вообще, что им всем нужно?
Разговаривать было больно. Думать — ещё больнее, поэтому она подумает обо всём потом. Завтра. Или позже. Сейчас надо отоспаться и прийти в себя.
— Не можете, — Нара блокировала дверь, а заодно отключила звонок и побрела обратно в спальню. Но успела сделать только несколько шагов, когда за спиной послышалось гудение, раздался щелчок, а следом — шелест отъезжающей в сторону панели.
— Нет так нет, — заявила незнакомка и лукаво заулыбалась. — Но мы всё равно войдём. Не возражаешь?
Нара обернулась и пару секунд буравила её взглядом. Не то чтобы разозлилась. Скорее, удивилась. А ещё осознала, что окончательно проснулась. Правда, чувствовать себя лучше от этого не стала, но зато хотя бы вспомнила всё или почти всё. Трудно предположить, какого-то звена не хватало или, наоборот, было лишним, когда цепочка событий не дружила с логикой с самого начала.
— Что эта дура обо мне сказала?! Что я разбилась?! Да сама она разбилась! Особенный день у неё, видите ли. Если бы не мы… не она, в смысле, — Кэйсси раздражённо кивнула на спутницу. — Ренна нашла её на поле в грязи без сознания.
— На поле, значит, — машинально повторила Нара.
Правильно, на поле. Где же ещё? Именно там она видела Блэйк в последний раз. Сначала они куда-то летели, потом отказали приборы, кабриолёт упал, но они выжили. Потом… потом творилось что-то, что разум объяснять отказывался. А дальше… Последнее, что Нара помнила — огромная сиреневая луна. За секунду до этого — яркий зелёный свет от… Она бросила взгляд на левое запястье — конечно, браслет. Свет на поле шёл от него. А вот каким образом Нара вернулась домой, по-прежнему оставалось для неё тайной. И что случилось потом — тоже.
— Поэтому мы здесь. Нам надо поговорить. Про поле, — спутница Кэйсси внимательно смотрела на Нару. — Я, кстати, Ренна.
— А Блэйк?.. Она в порядке?
Кэйсси выразительно закатила глаза.
— Ты что? Тоже за неё переживаешь? После того, как в клубе… — она запнулась. Видимо, не смогла подобрать подходящего слова, но Нара словно услышала те варианты, которые крутились у Кэйсси на языке.
— Что происходит? — она в недоумении посмотрела на Ренну. — Кто вы все такие и что вам от меня нужно?
— Могу объяснить, если ты готова слушать.
— Как будто у меня есть выбор, — Нара с раздражением передёрнула плечами. — Заходите.
Не дожидаясь реакции, она прошла в гостиную. Нахмурилась, заметив, как по оптической шторе тут же побежали помехи. Сегодня что, и правда особенный день? Вся техника решила испортиться? Или от пережитых потрясений уже рябит в глазах? Неизвестно, что хуже.
Нара со вздохом опустилась в кресло у окна, кивнула гостьям на диван.
— Если можно, давайте сразу к делу.
— А может, я здесь поживу? — заявила вдруг Кэйсси. — Домой мне всё равно нельзя, а тут классно. Не то, что у тебя, — она посмотрела на Ренну, выбравшую соседнее кресло. — Я там или на солнце поджарюсь, или умру короткими отрезками накручивать километры по коридорам замка.
— Это такая шутка? — Нара растерянно перевела взгляд с Кэйсси на Ренну.
— Ей действительно негде жить, но это может подождать. Лучше расскажи про Блэйк. Она ведь была с тобой, когда едва не погибла, так? — в голосе не было угрозы или обвинения, скорее, неподдельный интерес человека, столкнувшегося с чем-то абсолютно неожиданным. — Помнишь, как это случилось?
— Нет, — честно призналась Нара. — То есть помню, конечно, что мы были на поле и как там оказались. А что случилось потом — очень расплывчато.
— Сосредоточься. Вспомни, что было до.
Это как раз совсем несложно, ведь до определённого момента всё было, как обычно. Офис, слушание в суде, снова офис, дела, клиенты. И так до самого вечера, пока Нара не пришла на свидание в «Аматею». Там заканчивалось обычное и начиналось невероятное, включая парочку, находившуюся в её квартире сейчас.
— Хорошо, — Нара задумчиво пригладила волосы. Несколько секунд пристально смотрела на Ренну. Внешний вид, их с Кэйсси появление на пороге квартиры среди ночи, подозрительная настойчивость, если не сказать наглость — всё это не должно было внушать доверия, и вместе с тем именно им хотелось обо всём рассказать. Может, вечерние события настолько не вписывались в привычный уклад, что требовалось проговорить их вслух кому-нибудь только для того, чтобы поверить самой?