— Это ты так заботишься, чтобы я не страдал от бессонницы?
— Можешь считать и так… Это родственники тех людей, которых мне довелось увидеть в подвалах Хоу. Завтра нам надо будет с ними встретиться, и разговаривать будешь ты.
— Почему я? — не то, чтобы Алистер не догадывался, почему.
— Из особняка Хоу их вывела сер Коутрен, я не могла, сам понимаешь. Но все они помнят, что дверь клетки открыла Серый Страж.
— Не тэйрна?
— Нет, — девушка покачала головой. — Серый Страж. И поэтому говорить будешь ты — как старший по Ордену.
— Да ну? — Алистер прищурился. — Не как Тейрин?
— Пока — нет. Но когда об этом объявят, они тебя вспомнят.
— А меня-то и не спросили.
Элисса помолчала, чуть склонив голову. Потом перевернула часы на камине.
— Здесь песка на насколько минут — но тебе хватит. Сейчас я уйду… А ты за эти несколько минут честно ответишь сам себе — хочешь ли ты корону. Просто — да или нет.
— И если "нет"?
— Тогда завтра я буду разговаривать с этими людьми сама — как Серый Страж, с Логэйном все равно придется что-то решать. Править будет Анора.
— И?
— И все. Остальное — не твои проблемы, — она взялась за ручку двери.
— Погоди, — сказал Алистер. На самом деле он уже знал ответ. — Мне не нужны эти минуты. Да.
Элисса невозмутимо кивнула, возвращаясь к столу, но Алистер заметил, как она украдкой вздохнула.
— А как же крайне неудобные живые герои? — не удержался он.
Элисса пожала плечами.
— Это в самом деле были бы уже не твои заботы. Полагаю, с Собрания Земель ты бы живым не ушел… Я бы постаралась, конечно, изо всех сил, но…
Алистер приподнял бровь.
— И не предупредила?
Элисса хихикнула.
— Чтобы ты точно отказался, иначе, не ровен час решат, что испугался?
Алистер покачал головой. Уела. Придвинул чернильницу.
— Рассказывай.
Она перечисляла имена и земли, родственные связи Алистер старательно записывал, и в который раз поражался наглости Хоу. Вздернуть на дыбу сына банна? Запереть храмовника? Посадить за решетку сына эрла? Впрочем, этого не жаль…
— А зачем ты выпустила Вогана? — О том, что именно этот сластолюбивый мерзавец спровоцировал бунт в эльфинаже, он слышал несколько раз, пока болтался по трактирам, изображая наемника.
— Зевран о нем позаботится. Но после Собрания Земель.
Алистер поднял взгляд от пергамента.
— Порой ты меня пугаешь.
Девушка очень невесело усмехнулась и ничего не ответила.
Половину следующего дня они провели в городе. Алистер честно затвердил урок, так что мог словно бы небрежно спросить о здоровье какого-нибудь дальнего родича или о том, как дела у соседей. И каждый раз на вопрос, как отблагодарить Серых Стражей за то, что спасли… не дали пропасть… принесли весточку… внутренне кривясь приходилось изображать самую простодушную физиономию, на которую он только был способен и разводить руками — мол, мне-то лично ничего не надо, просто не мог пройти мимо такого вопиющего безобразия… Вы же понимаете, что с этим нужно что-то делать? Миг спустя в игру вступала Элисса, сочувственно поддакивая сожалениям о том, что попираются дворянские привилегии, которые суть договор между государем и нобилитететом, основы самого существования страны… И все это с таким убийственно-серьёзным видом, что Алистер сам не понимал, готов ли он зарыдать от смеха или от ужаса, осознав, что это только начало игры. Вернувшись в поместье, он рухнул на кровать, как был, в одежде и обуви, обхватив голову руками.
— Зачем я на это согласился?
Элисса присела рядом, перебирая пальцами волосы.
— Привыкнешь. Это как "башенки" — в первый раз смотришь на доску и не можешь даже запомнить, как ходят фигуры. Потом начинаешь что-то понимать. А потом вдруг оказывается, что получаешь от игры удовольствие — особенно, когда противник силен.
— Боюсь, что я не успею даже разобраться, как ходят фигуры.
— Разберешься. У тебя есть Эамон. Есть я. Будут другие.
Алистер тяжко вздохнул и накрыл голову подушкой.
Все эти дни Анора показывалась из своей комнаты только за ужином, на который собирались все обитатели особняка. Неизменно вежливая. Дружелюбная. Алистер сказал бы даже — очаровательная, если бы не ловил порой холодный оценивающий взгляд. И если бы не выходило так, что напрямую к нему ее величество не обратилась ни разу с того дня, когда они обсуждали планировку форта Драккон. Алистер четно пытался подумать над предложением Эамона — не получалось. Наверное, можно привыкнуть ложиться в постель с одной женщиной, думая о другой. Наверное, можно научиться жить рядом, но не вместе, не перебрасываясь друг с другом и парой слов сверх того, что предполагает этикет. Наверное, можно даже проникнуться друг к другу чем-то вроде симпатии ведь любил же за что-то Кайлан эту женщину. Но право слово, уличная шлюха — и та честнее. Благо государства? Трон под задницей не закачается, вот и все "благо государства".
Эамон несколько раз пытался возобновить разговор, Алистер уходил от ответа. А вот Элисса об этом больше не заговаривала, и Алистер знал, почему — с появлением Риордана она, как и он сам, начала надеяться пережить встречу с Архидемоном. Точно так же, как и он, отчаянно стыдясь саму себя. Она не лгала в том письме — смерти девушка не боялась. Но не бояться смерти и желать ее — разные вещи. Как и он сам, Элисса хотела жить. О, она была сильной и знала, что такое долг — но своими руками сосватать любимого мужчину другой и отойти в сторону, пожалуй, слишком даже для нее. Сам Алистер, разумеется, не настаивал.
Дни неслись один за другим, пока однажды утром Алистер не обнаружил, что пора ехать на Собрание Земель.
========== 26 ==========
Эамон уехал раньше, прихватив с собой почти ожившего Риордана. "Все подготовить", как он выразился, хотя чего тут готовить, Алистер представления не имел. Анора не высовывала нос из комнаты, а сам Алистер, привычно застегивая ремешки доспеха, обнаружил, что руки трясутся. Хотя, казалось бы, ну не было у него той короны — и дальше не будет, но страшно было подвести тех, кто прошел с ним и башню, полную демонов, и глубинные тропы, и жуткие чащи Бресилиана. Они все ждали его в большой зале — собранные, на вид совершенно спокойные — только Зевран был почему-то непривычно молчалив. Огрен почти трезв, Лелиана то и дело касалась амулета церкви на шее, который Алистер отдал ей еще в Башне Круга, увидев, как она напугана, хотя изо всех сил старается этого не показывать.
Элисса была тут же. Взгляд глаза в глаза, улыбка — мол, не дергайся. Прорвемся. Алистер едва заметно кивнул в ответ на это, невысказанное, еще раз оглядел всех остальных.
— Пойдем.
Он совсем не удивился, обнаружив Коутрен за дверями замка. Эта женщина была преданней пса. Огрен поудобней перехватил топор, Стэн напрягся — но убивать лишь за верность душа не лежала. И Алистер, молча выслушав гневную тираду, лишь покачал головой.
— Сер Коутрен, вы человек чести. Вы были в подвалах поместья эрла Денерима и форте Драккон. Неужели вы не видите, во что он превратился?
И больно было видеть, как она опускает меч и склоняет голову.