Пушкин кивнул. Потом прищурился.
– Это, наверное, денег стоит… – предположил он.
– Само собой, – сердито сказал Пистон.
– Сколько?
– Не знаю. Тут уж – сколько скажет… В вашей ситуации не до торговли…
– В нашей? – Сашка мотнул головой и на некоторое время задумался. Потом велел: – Звони!
Пистон достал мобильник, порылся во встроенном телефонном справочнике, нажал кнопку вызова и приложил трубку к уху.
– Иван Севастьяныч, это Толик вас беспокоит, помните, с радиостанции! – трубка в ответ что-то загундосила. – Понимаю, понимаю. Ха! Ха-ха! Да уж это как водится. Иван Севастьяныч, а ведь я к вам по делу… Да-да! Просьба есть… по вашей специальности…
И Пистон намеками и недомолвками объяснил некоему Ивану Севастьянычу, в чем дело и что от того требуется. Сказал, что вывезти «человечка, которому неожиданно поплохело», нужно вывезти прямо сейчас и поинтересовался, сколько это будет стоить.
– Тут все чисто, – добавил он. – Несчастный случай. Просто людям хлопоты не ко времени… Нет, нет, транспорт ваш… Что?! Понятно. Я сейчас перезвоню.
Пистон дал отбой и спрятал трубку в карман.
– Ну? – нетерпеливо спросил Пушкин.
– Десятка! – мрачно сказал Пистон.
Пушкин нахмурился.
– Что?… – не понял Лопатин.
– Что-что! Десять тысяч долларов!
– Он что, опух! – досадливо сказал Пушкин. – За такие деньги половину города можно сначала замочить, а потом похоронить!
Пистон пожал плечами. Что он может поделать? Как ему сказали, так он и передает.
– Севастьяныч говорит, сейчас по городу такие цены, – заметил он.
– По городу! Видали, рынок услуг развели… – Пушкин задумался. – Десять тысяч! С ума народ посходил!
Пистон пожал плечами.
– А вывезет он сам? – спросил Пушкин.
– Да.
– А нам только денег дать и все?
– И все.
Пушкин кивнул. Это по-деловому.
– А потом этот твой человек начнет с нас деньги тянуть… – предположил он.
Пистон едва заметно побледнел.
– Так это… Он может вас никогда и не увидеть.
Пушкин вскинул на него глаза:
– Как это?
– Я его тут встречу… Передам… А вы можете уезжать… Или, скажем, спрятаться где-нибудь и наблюдать издалека…
Сашка глянул на него, прищурившись, и хмыкнул. Пистон никак на это не отреагировал.
– А твой процент уже заложен?
Пистон порозовел.
– Нет! – с вызовом сказал он.
Сашка опять о чем-то задумался:
– А когда платить?
– Предоплата, конечно! Сто процентов. Деньги вперед.
– А где мы сейчас возьмем такие деньги?
– У меня есть, – смутившись, сказал Лопатин. – Совершенно случайно… Мы с Мариной Константиновной вчера ездили в мебельный магазин… И ничего не купили. Я не успел выложить… Не все, конечно… Но тысяч восемь… с небольшим…
– Приедем в офис, я тебе отдам, – сказал Сашка. И опять посмотрел на Пистона. – А ты сам-то не проболтаешься? – усмехнувшись, спросил он. – Или там, шантажировать не начнешь?
Пистон пожал плечами:
– А зачем? Что я – дурак? Мне жить надоело?
Сашка кивнул. Правильно мыслит товарищ. Сечет поляну.
– Да и потом… – сказал Пистон. – Мы с Лопатой как-никак друзья! Одноклассники!
Пистон еще раз позвонил своему кладбищенскому знакомому и обо всем с ним договорился. Иван Севастьяныч не стал откладывать дело в долгий ящик и обещал сразу же выехать на место.
Охотники присели на поваленное дерево. Пушкин достал из внутреннего кармана фляжку и все трое как следует приложились к коньяку. После чего Пистон и Пушкин закурили.
– Кто бы мог подумать что он… с ружьем… – задумчиво произнес Сашка. – По виду – лох лохом!