Дима повернулся ко второму санитару.
— Местные дармоеды, что ли? — спросил он строго. — Кыш отсюда! Я до вас еще доберусь.
Жанна и Дима, как могли осторожно, вынули мальчика и переложили на каталку.
— Их не подпускай — опрокинут, — сказала Жанна и сама покатила транспорт,
Дима шагал рядом с таким видом, что лучше ему под руку не подворачиваться.
В бесконечном коридоре на стенке висели указатели.
— «Хирургическое отделение», — прочитала Жанна. — Нам, кажется, сюда.
Навстречу выбежала уже предупрежденная докторша.
— Отойдите от качалки! Кто вам позволил тут распоряжаться!
— Минуточку! — грозно сказал Дима. — Я вот позвоню сейчас Андрею Ивановичу Симакову — и с завтрашнего дня сам здесь буду позволять распоряжаться. Куда везти ребенка?
— С ним что? — несколько растерявшись, спросила докторша.
— Машина сбила. Черный лендкрузер.
— Пока мы его сюда везли, на пару секунд только пришел в себя, — добавила Жанна.
— Вы ему кто? — спросила, уже склонившись над мальчиком, докторша.
— Мы ему прохожие, — сказал Дима. — Пошли, Жан. Что могли — сделали.
— Подождем, — решила она. — Нужно убедиться, что все в порядке.
— Тоже верно.
И они проводила взглядами каталку, санитаров и докторшу.
В пустом холле Жанна и Дима устроились в казенных креслах. Жанна перечитала все рекламные брошюрки, Дима откровенно тосковал.
— Ну, долго мы тут еще будем заседать? — спросил он.
— Посмотрим, как его в палате устроили, и поедем.
Дима открыл рот — и закрыл. Опять открыл — опять закрыл. Наконец решился.
— Слушай Жан, ты это… в общем… я про Танюху…
— Проехали, — сказала Жанна. — Только сперва ко мне зайдем. Я твою куртку простирну, а то она вся в кровище. Потом по-тихому отдам.
Она встала и пошла из холла, Дима поплелся следом.
Очевидно, угроза позвонить Симакову сработала — в палату их пропустили без проблем.
Они постояли возле мальчика, послушали дыхание.
— Бабушка, можно вас? — позвал санитарку Дима.
Старенькая санитарка подошла, и он достал из портмоне деньги.
— Присмотрите, как полагается.
Бабушка взяла деньги и с достоинством кивнула.
— Ну, пойдем, что ли? — сказал Дима. Жанна не двигалась.
— Понравилось тебе тут?
Хмурое молчание было ему ответом.
Поняв, что нужно действовать решительно, Дима обнял Жанну за плечи и повел прочь из палаты. Она, повесив голову, повиновалась.
Потом они стояли в собственном подъезде, под лестницей, как влюбленная парочка, и Дима успокаивал Жанну.
— Ну, сволочь он, ну, скотина, только что мы можем сделать? Я номера не разглядел, ты не разглядела…
— Своими руками бы убила. Он же знал, что сбил пацана!
— Ну, встретишь — обязательно убьешь, только сейчас давай пойдем домой, чаю горячего попьем. Телек посмотрим. Мы все сделали, как надо. Ну, что ты, в самом деле?
— Меня всю колотит…
— Ага, чувствую. Ну, пошли, пошли…
Дима в охапке повел Жанну вверх по лестнице.
В ее квартиру они вошли на цыпочках.
— Не зажигай свет, — попросила Жанна. — Танюха видит, когда у меня свет. Звонить начнет.
— Ну, уговорила…
Дима впотьмах поставил чайник, достал из холодильника колбасу, соорудил бутерброд.
— Послушай, а кто это — Симаков? — вдруг спросила Жанна.
— Какой Симаков?
— Которому ты звонить собрался. Из больницы.