Они сбежали в противоположную сторону, значит перейдут канал по горбатому мостику, а потом… Их путь получался много длиннее моего, значит я должен успеть чуть раньше. Хотя с этим взрывом я не был уверен, что меня не вырубало…
— Куда ты бежишь? — Бенкендорф поравнялся со мной, ухватил за рукав и снова попытался утащить в другую сторону. — Давай за мной, там есть проходной двор…
— Нет, — я мотнул головой. Как бы теперь от него избавиться? Бежать еще быстрее у меня уже не получалось. Я остановился и перевел дыхание. — Слушай, спасибо, что ты меня вытащил, но у меня правда есть еще свои дела. И совершенно некогда прятаться в убежище.
— Не знаю, что ты не поделил с «Доктриной Крафта», но если бы не я, от тебя сейчас только мокрое пятно бы осталось! — Бенкендорф тревожно глянул мне за спину. Я тоже обернулся, но не заметил там ни фигуры в черном со светящимися глазами, ни Волынина, ни аптекаря.
— Что еще за «Доктрина Крафта»? — спросил, было, я, а потом махнул рукой. — Хотя все равно. Послушайте, Митрофан Генрихович! Я собирался зайти к вам в контору завтра днем. Сейчас мне и правда нужно спешить…
— Ничего не мешает нам поговорить по дороге в то место, куда ты так стремишься, — губы Бенкендорфа изогнулись в усмешке.
Я набрал в грудь воздуха, пытаясь придумать аргумент, чтобы бесцеремонный Бенкендорф от меня отстал, но ничего не приходило в голову. Да и ладно! Может мне удастся чуть оторваться перед каретными сараями, а потом сработает магия усадьбы Демидовых, и он сам вспомнит о каких-то срочных делах или на что-то отвлечется.
Я снова бросился бежать, уже не обращая внимания на пристроившегося сбоку Бенкендорфа.
Я нырнул под арку и совершенно инстинктивно метнулся вбок. Щеку обдало ветром от пронесшегося мимо кулака. Проклятье!
Хорошая новость — Вяземский и Анастасия уже в усадьбе. Вторая хорошая новость — эти бродяги со светящимися глазами последовать за ними не смогли.
Плохая новость — они здесь! И мне надо как-то проскользнуть мимо них и запрыгнуть на каретный сарай.
Раздался звук взводимого курка, но выстрелить Бенкендорф не успел — второй громила отшвырнул его в стену как тряпичную куклу. Я метнулся за куст и прошептал заклинание «бледного близнеца». Слабая надежда, конечно, что эти две боевые машины купятся на детский трюк убегающей за ближайший угол фигуры, но вдруг…
Получилось! Оба бродяги бросились за моим полупрозрачным двойником. Я рванул, было, к повороту, но остановился и оглянулся. Оглушенный Бенкендорф ворочался, пытаясь подняться. Сейчас эти двое вернутся и прикончат его. Я подскочил к нему и с силой рванул за одежду вверх. Он уцепился за стену и поднялся.
— Беги, они же сейчас вернутся! — громким шепотом проговорил я и попытался толкнуть его в сторону выхода из двора.
Громкие шаги громил на мгновение стихли, а потом снова стали приближаться. Да чтоб их… Я же не смогу провести его в усадьбу!
Ладно! Я подставил Бенкендорфу плечо и почти поволок его к каретному сараю.
Двор-лабиринт отражал звуки шагов, и было непонятно, насколько близко уже двое преследователей.
Не оглядываться.
Бенкендорф то переставлял ноги сам, то наваливался мне на плечо. Сердце колотится как бешеная птица.
Стена сарая.
Клен.
Я подтолкнул сыщика на нижнюю ветку. Он подтянулся, нога сорвалась, и ботинок больно шерканул меня по кисти. Я толкнул его ногу, и он, наконец, смог перебросить тело на крышу сарая. Я подпрыгнул, чтобы взобраться следом.
Чьи-то пальцы ухватили меня за лодыжку, я дернулся, пнул наугад второй ногой.
Рука преследователя соскользнула вместе с моим ботинком, а я взлетел на крышу каретного сарая и почти кубарем скатился с другой стороны, увлекая за собой Бенкендорфа.
— Что… Что это за место? — Бенкендорф приподнялся, опираясь на руки и медленно огляделся.
— Неважно, — буркнул я, переводя дыхание и прислушиваясь. Вроде бы, эти громилы за нами не полезли. Но почему тогда у меня получилось провести сюда Бенкендорфа? — Слушайте, сейчас нам нужно вести себя как можно тише. Я может быть объясню, что здесь происходит, но потом. Хорошо?
Бенкендорф поднялся на ноги, потрогал рукой ушибленные об стену ребра, поморщился и кивнул.
— Вы же все равно увяжетесь за мной, даже если я попрошу вас остаться здесь? — спросил я. Уголки его губ дрогнули. Я шумно выдохнул и мысленно сосчитал до пяти.
Больше всего мне хотелось наорать на него и покрыть всеми известными мне ругательствами на семь слоев. Но вряд ли это бы мне помогло.
Я приложил палец к губам и двинулся через кусты к черному входу на первый этаж усадьбы.
Еще не видя помещения кегельбана, я понял, что немного опоздал к началу представления. Монотонный голос Вилима излагал замысловатый рецепт изготовления гомункула, необходимого для входа в тайное хранилище. Мерцающий голубоватое свечение проникало в дверной проем. Похоже, Вилим использовал какой-то алхимический состав, чтобы придать сцене мистический вид. Не стал надеяться, что я успею со своей магией.
Снова кольнуло чувство болезненной ревности. Гениальный Вилим, конечно же!
Бенкендорф коснулся моего плеча. Я схватил его за руку и изо всех сил сжал пальцы, призывая молчать.
— Ты уже видела это раньше? — раздался голос князя Вяземского.
— Нет… — испуганным тоном отозвалась Анастасия. — Он похож на какой-то старинный портрет! Эй… Вы кто?
Вилим продолжал вещать, будто не слышал вопрос Анастасии.
— Он похож на Якова Брюса, — сбивчивым голосом проговорил Вяземский.
Вилим ненадолго замолчал. Потом заговорил снова.
— Если вы видите меня, значит я готов открыть вам свою последнюю тайну, — проговорил он. Похоже, он решил не вступать в общение с князем, и обставил все так, будто Брюс оставил послание для того, кто достоин его услышать.
— Нет! — вдруг взвизгнула Анастасия. — Не надо! Здесь все может сработать не так, как ты ожидаешь, мне дед рассказывал…
— Но это всего лишь знак «зело», милая, — удивленно проговорил князь. — Я просто хотел рассмотреть немного получше, чтобы… — он замолчал, потом громко вскрикнул.
Монотонная речь Вилима споткнулась. Анастасия громко завизжала. Глухой удар, идущий откуда-то снизу заставил стены усадьбы содрогнуться.
— Что-то пошло не так? — спросил Бенкендорф, пытаясь перекричать нарастающий гул. Я бросился вперед, выскочил из-за кухонной ширмы и уперся в спину Вилима. Земля под его ногами светилась тем же голубоватым светом, что и алхимическая лампа.
Вяземский, скрючившись, лежал рядом с чашей-раковиной, Анастасия стояла рядом, зажмурившись, и закрывала уши.
— Настя! — крикнул я, оттолкнул Вилима и бросился к ней.
Буммм!
Низкий грохот раздался откуда-то с улицы. Будто что-то взорвалось в дальней части усадьбы. Стены снова содрогнулись, с потолка посыпалась штукатурка, колонны в правой части начали заваливаться.
— Настя, что с тобой? — я обнял девушку, чувствуя какой-то яростный коктейль из эмоций. Все идет как-то не так! Вопрос мой звучит совершенно неуместно и по-дурацки. И я ничего не могу с этим поделать!
Девушка в моих объятиях простонала что-то неразборчивое, не отнимая рук от головы. Что-то про князя, кажется.