Император без трона - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 9

Глава 8. Владычица топи

1

Чистое ночное небо. Холодный свет далёких звёздных огоньков усеял тёмную вуаль миллионами осколков серебристого бисера. В эту ночь луна расцвела во всей своей красе. Полный, сияющий белизной и пурпуром диск озарил темноту ночи холодным безмятежным светом.

Глядя на сие великолепие, беспокойные души обретали покой.

Оранжевое пламя костра, горящего в жаровне, осветило чрево избы. Всё помещение оказалось наполнено оберегами, талисманами и стопками книг, разбросанными по полу. Упитанный крестовик вил узорчатую нить в углу, по соседству с высушенными шляпками грибов и листьями. Многочисленные риторы, ступки и пестики раскинулись на рабочем столе — месте, где происходили основные рабочие процессы. В захламлённом уголке на полу расположилась единственная миска с вырезанной надписью «Толковый». В помещении царила целая палитра ароматов от грибов и фенхеля до сырой шерсти, высохшей крови и нотки демонического естества…

Сильный порыв ветра пошатнул оконную раму.

Глаза Крога распахнулись. Едва поняв, что находится в лежачем положении, воин попытался встать. Встал куда быстрее, чем мог себе позволить, ибо острая боль в рёбрах едва не вернула его в беспамятство. Правая рука, покрытая набором воинственных татуировок, машинально ощупала пол. Отсутствие «Кроворуба» вызвало на лице орка гневный оскал. Со стороны послышался протяжный вздох. Даже сквозь пелену, охватившую его взор, тра’вага ощутил присутствие Ку’сиба. В тот же момент вернулись воспоминания. Орк выдохнул.

— Проснулся? — послышался хрипящий женский голос с верхнего яруса избушки. — Хе-хе! А́лкин задолжал пять амулетов.

— Что? — буркнул Крог. — Амулеты?

Спустя минуту шорохов, скрипа полов и монотонного треска полена в жаровне, с лестницы скользнула старуха — владелица скрипучего голоса и самой обители. Её возраст колебался в районе от восьми до девяти десятков, что не мешали карге скакать по длинной лестнице подобно пауку. Её конечности были костлявы, на спине красовался горб, красный платок укрывал длинные седые волосы, а крючковатый морщинистый нос — самая примечательная деталь внешности, расположился между двух выпученных, полоумных глаз.

Даже сквозь неокрепший взгляд Крог сопоставил детали увиденного, безошибочно распознав в старухе представительницу сестринства ведьм. Как и прочие чародеи, ведьмы, ворожеи и ведуны черпали свои силы из Мира Духов, создавая языческие обряды вдали от посторонних глаз. Однако в отличие от магов и жрецов, чья сила черпалась из веры в богов или изучения тайных магических искусств в стенах академии, ведьмы в большинстве своём являлись самоучками, что развивали магический потенциал посредством взаимодействия с аспектами первородных сил.

— Так, моя радость, — прохрипела карга и в два прыжка поравнялась с орком. — Дайка я тебя осмотрю.

На столь резкое приближение отреагировал и дремлющий зверь, едва не вцепившись в старуху клыками. Ведьма даже не повела глаз. Длинные костлявые пальца обхватили толстое предплечье и бинты, кои опоясывали торс орка.

— Где Шеймус?

— Сейчас-сейчас. Так, рёбра целы. Клыки? На месте. Оставишь один на память? Ну, ничего. Рогатый заберёт. Авось, руку поднять смогёшь? Этот пёсий хвост Алкин говорил, мол, ходить не будешь! Хе-хе! Забыл, видно, как сам у старухи Лесье́ выхаживался. Толковый! Тащи листья морены, головы бог и крылья малявок.

С верхнего яруса послышалось недовольное шипение.

— Бегом! — воскликнула ведьма и топнула о дощатый пол. — Сгною стрекозмеям!

Спустя пару мгновений шорохов и цокота с верхнего яруса выскочило существо метрового роста с кожей бледно-розового оттенка. Его непропорционально большую круглую голову венчала пара коротких рогов, а пасть оказалась наполнена рядом острых игольчатых зубов. Копыта выстукивали чечётку по полу, а рудиментарные крылья на спине дрыгались, словно существо пыталось взлететь, когда тащило Лесье мешок заказа.

Крог едва не потерял дар речи.

— Да это же…!

— Да. Наш бес — Толковый. Весёлый, правда? Знал бы, как он пляшет на углях, да рожицы какие строит! Хи-хи-хи!

— Пляшет?! — прорычал орк. — Ведьма притащила в дом демона! Крог давил таких ногами!

— Цыц! Не ругайся. Он у нас ранимый.

— Ранимый?! — челюсть Крога едва не отвалилась на пол. — Ведьма! Заканчивай игры! Где Шеймус? Где «Кроворуб»? Что за тварь напала в лесу?! Говори, пока не откусил вам головы!

— Это Кира, — старуха продолжила заниматься своими делами, словно угрозы внушительного «пациента» оставались для неё фоновым шумом. — Забрала этого деда с собой на болото. Но ты не бои́сь. Топить его никто не станет. Кира сейчас цветёт. Больно уж зверь ей полюбился.

— Какая ещё Кира?!

— Владычица Топей, дурик. Ей ещё крестьяны детей пугают, ведьмой зовут. Так, только не ведьма она никакая. Ведьма тут я… ну и эта сумасбродка Мирланда. Да не волнуйся, ты. Хи-хи. Кхе-Ухе! — смех старухи превратился в приступ кашля, но беззубая улыбка продолжала сверкать на морщинистом лице. — Гадские травы! Железяка твоя снаружи. В дом Лесье с оружием хода нет. Ты, кстати, можешь и дальше рожи страшные строить, а можешь тяпнуть настойки со старухой, да и идти ко всем. Эти бездельники, авось, уже похлёбку сварганили. Глядишь, и вас к столу пригласят. Тронуть — никто не тронет, наверное. У нас в Убежище порядок.

— Убежище? — переспросил орк.

***

…Простирающееся от границ южных пустынь до неприступных гор Гримхейма на севере, государство людей заняло всю центральную территорию материка Талан. Вопреки расхожему мнению величественные людские города, форпосты и села, что усыпали всю территорию центральных земель, занимали лишь малую их часть, подобно огонькам звёзд среди бескрайнего ночного неба. Да, способность людей перестраивать внешний мир сыграла ключевую роль в успехе человеческого вида, а окрестности сёл и деревень оставались относительно безопасным пространством. Однако глубины лесов оставались совершенно иным местом.

Углубившись на пару миль в густой лесной массив, внимательный путник обнаружит, что жизнь в этих экосистемах движется своим чередом. Существа выстраиваются в полноценные цепочки, где каждый их элемент существует в совокупности с иными аспектами, а разнообразие живых существ и духов природы не поддаётся исчислению.

Когда-нибудь человек поймёт, что напрасно зовёт себя хозяином природы, а наше предназначение — не главенство над миром, а попытка стать его частицей.

Из лекции Ани́лопа фон Ге́рдера. Имперского учёного натуролога.

Съеден волками близ Хо́рнкреста в 741 году Э.С.Д.

Когда Крог покинул ведьмину избу в компании Ку’сиба и вернул в руки «Кроворуб», его взору открылся вид на обширную топь, что вопреки специфическим условиям среды превратилась в дом для огромного числа существ. Повсюду горели жаровни, освещая окрестности болот, тянули ввысь причудливые тотемы, а кроны искривлённых деревьев венчали ветхие избушки и иные строения, схожие с гнёздами птиц. Даже несмотря на глубину ночи, повсюду кипела жизнь.

Десятки гноллов и людоящеров собирались за установленными на сваях платформами, коротая время за азартными играми. Компанию им составляли редкие волкоподобные люпины и сияющие силуэты фей — духов что, как правило, предпочитали сторониться всякого общества, а ныне задорно летали между столов, с любопытством подглядывая карты. Неподалёку, в месте, что выглядело трущобами даже на фоне болотных хижин, расположились лежанки троллей — существ наглых, ненасытных, абсолютно омерзительных для каждого обладателя здравого рассудка и какого-либо обоняния, но весьма крепких, способных на зачатки мышления.

Массивный гнолл в компании сородичей остановился близ мощных древесных парапетов, наблюдая за семейством горгон, дремлющих на импровизированном пастбище. Могучие быки с ороговевшей крокодилоподобной шкурой, шестью футами в холке и способностью к пламенному дыханию — воистину грозные звери, способные на равных противостоять даже самым могущественным порождениям Асхана, неспешно шастали по загону подобну обыкновенному сельскому скоту. По соседству со стойлом горгон расположилось и топь василисков — огромных ящеров с параллизующим ядом, столь любимым на чёрных рынках.

Подобно грифонам и мантикорам, василиски и горгоны являлись наследием Эпохи Легенд, когда реки драконьей крови текли по земле, изменяя саму сущность живых созданий.

— Эй, орк! — послышался мычащий голос от рогатого силуэта близ ближайшего костра. Взор Крога уже пришёл в норму, но даже так, с учётом увиденного в избе, он не сразу смог отличить машущего минотавра от очередного порождения Шио. — Ходи сюда! Еда почти готова.

Крог переглянулся с Кусом. Ак’рик повёл головой и вывалил язык.

— Думаешь, друзья? — в полголоса пробурчал орк. — Ну, пойдём, глянем.

Местность близ обширного костра представляла собой плотный островок среди болотистых почв. Огонь потрескивал, поглощая дрова и поленья пней, охватив одинокий силуэт, что орк так же воспринял за демона или жертву для огня. На деле ярко-красным существом оказался кабир — низший дух огня, внешне схожий со смесью метрового человека и огненной саламандры. Подобные существа являлись ценными союзниками магов из Серебряных Городов и неоценимыми помощниками в кузнях гномов. Коротышка буквально прилип к костру, обняв раскалённый чан, где и доваривалась ароматная похлёбка. Компанию кабиру и минотавру составил ещё один человек-бык, что в отличие от серого сородича имел тёмную шерсть, а так же группа людоящеров и гноллов — самых распространённых обитателей Убежища. Одинокий белошерстый ракшас наблюдал за обстановкой свысока, с типичным для котов высокомерным видом.

За годы военных походов под началом вождя, Крог встречался с самыми разными противниками от солдат Империи до чудовищ из адских глубин, но именно воителей ракшасов, а с недавних пор и людей-быков, тра’вага воспринимал как самых достойных противников, с коими ему доводилось скрестить меч.

— Ну, что там? — в типичной для этого вида манере прохрипел гнолл. — Готова?

— Пора! — пробасил молчаливый тёмный минотавр и поднялся с места.

Крог и Ку’сиб расположились в стороне. Минотавры взяли в руки остроги и вытянули котёл из костра вместе с коротышкой кабиром. Загремели деревянные плошки. Первая порция угощения традиционно вручилась духу огня, который пусть и не полностью осознавал важность сего жеста, но ощущал внимание и заботу со стороны окружающих. Следом за пищей метнулся нетерпеливый гнолл и его товарищищи, а позже и тёмно-серый люпин — тот самым зверочеловек, что обнаружил Шеймуса и Крога, пока те разглядывали полевой лагерь. Зверочеловек окинул орка косым взглядом, собрал три миски еды и приблизился к тому, кого ещё недавно норовил пырнуть в спину клинком.

— Быстр-ролап, — послышался рычащий голос, сопровождаемый оскалом клыков. Нет, зверочеловек не испытывал агрессии в отношении гостя, но его род попросту не мог говорить иначе. — Вот еда.

— Крог, — представился орк и принял две увесисиых плошки из когтистых лап.

Орк хлопнул по земле, предлагая зверочеловеку присесть. Быстролап принял приглашение. Межу собеседниками повисла затяжная пауза, перебиваемая чавканьем Ку’сиба, монотонным стуком ложек и басовыми голосами минотавров.

— Славно побегали.

Орк коротко кивнул в знак согласия. Его сосредоточенный взгляд промчался по окрестностям, машинально оценивая боевой потенциал окружения. Каждый из здешних обитателей, за исключением зверей и природных духов, имело при себе оружие. Пара тяжёлых палиц, собранных из подручных материалов, находились близ костра и явно принадлежали фактурным рогачам. Высокомерный кот, что нет-нет, да окидывал орка оценивающим взглядом, держал при себе пару изогнутых фальшионов — каждый не менее полутора метра длинной. Гноллы предпочитали цепы и короткие дробящие орудия, в то время как их ближайшие конкуренты по численности — ящеры, предпочитали острое древковое оружие и луки с наборами стрел.

— Крог думал, Убежище — дом, а не военный лагерь.

— Убежище — дом, — прорычал люпин. — Но дом нужно защищать.

— Рыцари?

— Р-рыцари р-рубят лес, подбир-раются всё ближе. Но есть и другие. Думал, вы одни из них. Нельзя колебаться.

Крог ответил кивком. Воспоминания о Вероне и «Диком Ухе» на мгновение охватили глубины его сознания. Рука машинально сжала рукоять.

— Кира? Это зверь?

— Владычица Топей, — оскалился в улыбке люпин. В его голосе проскочила нотка восхищения. — Она душа этих мест, защитница Убежища. Кир-ра дала нам дом, и мы защищаем её владения.

— Помню только огромную тварь.

— Хе-хе! У Кир-ры много обличий.

— Что Шеймус?

— Стар-рик — гость. Кир-ра — хозяйка. Гостепр-риимная

— Да уж! — усмехнулся орк.

Быстролап ответил довольным оскалом и принял в себя остатки похлёбки. Окружение мало-помалу приходило в покой. Ажиотаж вокруг азартных игр сменялся затишьем. Несмотря на былые «разногласия» и некую неприязнь Ку’сиба к своему далёкому родичу, диалог между орком и люпином постепенно набирал интерес. Общались сдержанно, но открыто. Изредка к разговору присоединялся и белобокий минотавр, чьи фразы терялись в ржании гнолов и стуке посуды. Вскоре среди древесных крон послышалась великолепная объёмная мелодия, сплетённая из десятков звучных голосов. Дриады, что, как и прочие духи лесов предпочитали держаться в стороне от мира людей, проводили ночные часы за исцелением собственных владений, наполняя ночной воздух симфонией чарующих голосов — звуком, что успокаивал сердца и убаюкивал тревожные сознания.

— Звер-рю не нр-равится Быстр-ролап или песня? — глядя на рычание Ку’сиба, что ещё парой минут ранее дремал на колене Крога, усмехнулся люпин.

— Нет! — буркнул орк и указал рукой на всё тот же костёр, в окрестностях которого появилась очередная группа существ. — Там!

Изначально гости очага прятались в тени и ткани одеяний, сливающейся с серо-зелёным окружением. Учитывая строение тел и рост, близкий к отметке в пять футов, Крог был готов сопоставить гостей с очередной разновидностью зверолюдей и даже гоблинов — существ, являвшихся отдалёнными родственниками орков. Однако было и что ещё — нечто чуждое гоблинам и иным обитателям Убежища. Нечто, сокрытое в движениях гостей. Некая асимметрия в наклонах, хромота в шагах и неизменная сутулость в спинах. Рычание Ку’сиба стало вторым тревожным звонком, ибо зверь мог чувствовать куда острее орка. Когда же одно из существ явило свой лик — все сомнения рухнули окончательно. Ныне орк взирал на тварь, коих впервые встретил в окрестностях Марканы. Те самые мутанты, коих плодил проклятый маг в недрах своей лаборатории.

Взгляды орка и мутанта встретились.

2

Бледный лунный свет окутал окрестности лесной опушки. Высокие еловые кроны потрескивали ветвями, раскачиваемы прохладным ветерком. Вокруг стояла безмятежность, но не тишина. Даже в столь позднее время топь продолжала жить.

С высот ив доносился радостный, похожий на звон колокольчика смех. Разноцветные огоньки ночных фей метались над землёй, наполняя динамикой покой этого места. Игривые духи цветов наслаждались каждым дуновением ветра, трепещущего лепестки крыльев и волос. Вокруг разливалась мелодичная песнь дриад. Могучие земляники дремали среди болот, подобно застывшим обломкам скалы. Особенно огромный элементаль, чей рост превосходил отметку в восемнадцать футов, куда более походил на некое сооружение или исполинскую статую, возведённую древним народом Шантири, нежели на живое существо.

— Прекрасная пара, — промолвила Кира, глядя на колоссального элементаля и дриаду, что неспешно опустилась на его плечи.

Голос лесной девы был мелодичен, звучал на всеобщем языке с присутствием акцента. Каждое её движение отдавало кошачьей грацией, каждый шаг оставался беззвучен, словно поступь вышедшего на охоту зверя. Рост Киры подкрадывался к отметке в два метра, что заставляло Шеймуса взирать на неё снизу-вверх, осторожно осмысливая каждую деталь внешности. Первое, к чему пусть и не умышленно, но прикоснулся взгляд единственного глаза, стали черты подтянутого нагого тела, укрытому плащом из еловых ветвей, что не спешили увядать даже в отрыве от хвойной кроны. Верхнюю часть женского лица укрывала серебряная маска, схожая с ликом совы, а густые белые волосы спускались поверх спины подобно снежной лавине. Аромат Киры представлял собой целую палитру запахов, что перебивали тяжёлый смрад болот, наполняли окружение свежестью, а Шеймуса желанием. Каждый элемент её наружности, каждое движение или жест несли в себе удивительную красоту и напоминание об истинной опасности, исходящей от лесной девы.

— Пара? — с некоторым опозданием переспросил волшебник.

— Не только вы способны на проявления чувств, adan, — с последним словом, что в переводе с монлин означало «человек», в голосе Киры проскочила нотка неприязни.

— Госпожа, я хотел задать…

— Я не госпожа для тебя, — холодно фыркнула Кира.

Шеймус выдохнул, обдумывая следующий шаг «наступления», но вдруг ощутил хват стройной когтистой ладони на своём плече. Волшебник опешил, ибо теперь он взирал на деву лицом к лицу, наблюдая её наготу и прекрасные изгибы диковинного тела.

— Вместо того чтобы пялиться на меня, научись смотреть под ноги, — прошипела дева и указала на болотную тропу, в то самое место, куда должен был ступить Шеймус. Уже мгновение спустя именно там показался крошечный дух, схожий с ожившим грибом лишь для того, чтобы вновь исчезнуть в густых зарослях травы.

— Боюсь, годы не пощадили мой взор…

— Не оправдание, — фыркнула дева. С каждой новой фразой, звучавшей из её уст, Шеймус всё острее ощущал неприязнь по отношению к своему присутствию. — Я слепа, но это не мешает мне ощущать каждое движение окружающего мира.

— Слепа? Но…?

— Как поняла, что ты на меня смотришь? Я слишком хорошо знаю людей. Знаю ваши низменные инстинкты, adanis. Сколько веков прошло, но ничего не меняется и не изменится впредь.

— При всём уважении…

— Боюсь, уважение, госпожа, — оскалилась в улыбке дева. — Довольно напускного красноречия.

— При всём уважении, госпожа Кира, — более Шеймус не пытался выстроить обходительный диалог. — Я понимаю, что вы не в восторге от нашего присутствия. Поверьте, я тоже. Однако так вышло, что наши интересы столкнулись. Конечно, я благодарен вам за оказанную помощь, и по всей видимости наша смерть вам не к чему. Отсюда и исходит ключевой вопрос: что вы хотите? И ради всего святого, хватит обобщений. Зовите меня Шеймусом.

Улыбка на лице Киры приобрела довольный, куда менее хищный вид.

— Теперь твои слова настоящие. Нам есть о чём поговорить, Шеймус, — кивнула Владычица и предложила магу продолжить путь. — Дети Убежища приняли вас за лазутчиков. Наш дом должен оставаться тайной и легче избавиться от двух ходоков, чем сражаться с войском, что они приведут. Не секрет, что ваши смерти значительно облегчат нам жизнь. Но вы должны жить, — Кира сделала короткую паузу и перевела отсутствующий взгляд на собеседника. — Я видела воспоминания вашего друга — Til’gael и знаю, какова ваша цель.

— Ку’сиб? Ох! Интересно узнать, что в голове у этого злодея?

— Мятная дева, — владычица усмехнулась и покачала головой. — Она похожа на меня, как и то, что хранит у своего сердца. Сердце духа. Да. Даже на тебе я ощущаю его след, — на мгновение в недрах серебряной маски сверкнула лазурная искра. — Занятно. Уста людей полны лжи и коварства. Я не верю им, как и устам других. Эльфы, гномы и даже ангелы — все они лгут, когда речь заходить о выгоде. Но не звери. Духи не просто так привели вас сюда. Они ждут.

— Ждут? Но чего?

— Что я окажу вам помощь.

Шеймус попытался подобрать слова. Неужели «Хищная кошка», что ещё минуту назад вела охоту за каждым словом старика, ныне предлагала ему помощь? Но какого рода?

— У меня есть дары для зверя и его вожака, adan Шеймус. Есть дар и для тебя, но другой.

— И чем же меня, помимо своего прекрасного вида, решила одарить Владычица?

— Для начала, вопреки своим желаниям, не вырву тебе глаза, — нахмурилась дева. — Я знаю, что маги — безбожники. Вы отрицаете божественную природу драконов. Вижу Шеймус такой же. Но расскажи, веришь ли ты в судьбу?

— Боюсь, что нет, — выдохнул маг. — И одно исходит из другого. Судьба — красивая идея о том, что над нашими жизнями властны некие высшие силы, в том числе и драконы. Однако драконы не боги и по большей части им плевать на тяготы смертных. Такова реальность.

— Умный глупец, — усмехнулась Владычица. — Что бы ты ни думал, что бы ты ни знал, каждый наш шаг уже свершён и записан в истории той силой, что воплотила мир, дала нам жизнь и искру. Асха дала жизнь своим детям и детям своих детей. Теперь она ждёт и наблюдает. По её изначальной воле ты и оказался здесь со мной.

— Неужели дракону порядка будет интересен какой-то старик? — улыбнулся Шеймус.

— Глупец. Все мы — носители её воли и идеи. Важно лишь то, что она уготовила для тебя. Ты чувствуешь силу этого места? Духи наполняют его, они взывают ко мне. Ты можешь принять или отринуть знание, но готов ли ты принять судьбу? И что ещё более важно, готов ли ты принять свою судьбу?

Шеймус нахмурил брови и ответил киком. Как и сказала Кира, он ощущал энергию этого места, как и предтечу грядущего явления, частью которого должен был стать и сам старый волшебник.

— Так внемли же! — воскликнула Кира голосом, принадлежавшим не ей, но могущественному духу, что принял слепую, изувеченную эльфийку, выброшенную в топях несколько веков назад и стал её частью.

В воздухе повисла могущественная аура, столь сильная, что заставила Шеймуса припасть к земле. Архимаг уже ощущал нечто подобное, когда Лиара активировала силу «Талмона», но в несколько ином проявлении. Шквал ветра разошёлся по поляне, заставив всех окружающих созданий, будь то духи, животные или редкие зверолюды бросить все дела. Капли росы стянулись в водные сферы и плавно взмыли к небесам, а звёзды воссияли миллионами бесконечных взглядов, направленных в единый миг в единую точку. По земле прошёлся гул. Ели затрещали.

«Твой путь через юг, проведёт в края лесов во власти тени,

Где себя явят те, кто был предан забвенью.

Кровь, два дракона, золотая птица и в чёрном камне пробой.

Тишину леса сменит клич, зовущий в бой.

Зелёное око судьбы. Двенадцать лордов, клятва и чудовищный обман,

Бегущая черта окрасится алым — придёт войны туман.

Роль Его хранителя, частицы Её сердца, грядущая гроза и тень.

Лазурный блеск и брешь в темнице, придёт Разрушения День.

Всё смешалось — хаос и порядок, капля крови и слеза.

Только ты знаешь, кто король на троне,

Но поймёшь, лишь взглянув в его глаза.

Но не всё! Сын ветра, знай, подходит срок,

В паучьих лапах по твою душу уже сжат клинок»

3

— Твари! — приблизившись к кострищу, прорычал орк. — Сначала черти, теперь это!

Существо, что только что приняло миску похлёбки из рук минотавра, съёжилось в комок, став ещё более сутулым и попятилось прочь. Его сородичи так же отступили. Мутантов было не много — полторы дюжины, все как один уродливые, извращённые воздействием хаоса в собственной крови.

— Эй, Кр-рог! — окликнул орка Быстролап. — Пущай едят! Это гости.

— Гости?! — возмутился орк. — Ваши гости — выродки кровавого колдуна!

— И что? — фыркнул белый минотавр, одарив Крога недоумевающим взглядом больших чёрных глаз.

— Это чудовища! — лицо Крога исказил широкий гневный оскал.

— Ха! — усмехнулся белобокий. — А мы с тобой не чудовища, орк? Разве м-мы не выродки кровавых колдунов? Разве, не кровь демонов создала твоих предков?

Как и сказал минотавр, первые орки и зверолюди были выведены магами в четвёртом веке Э.С.Д. в 330 году. Орков создавали как силу, способную дать отпор демонам во времена первого затмения кровавой луны и печально известных «Войн Крови». Зверолюди стали экспериментом магов Дома Химеры, тешивших самолюбие на фоне успеха в создании новых разновидностей существ. Подобно мутантам из лаборатории Каствуда, предки Крога были созданы оружием, сплетённым из плоти людей и демонической крови. Однако мог ли разум тра’вага и его моральные устои провсети параллель между двумя народами и мог ли он назвать народом подобных выродков?

Орк вновь взглянул на сбившихся у костра созданий. Без сомнения это были существа, именуемые морами, но всё же было в них что-то ещё, доселе не виданное тра’вага. Отвратительные лица и скрюченные тела, кривые зубы и торчащие кости, но не глаза. Ныне, вглядываясь в красные зенки твари, что прижимала миску похлёбки, трясясь, словно осенний лист на ветру, Крог видел то, чего не было в глазах марканских уродцев и мутантов в замке Каствуда. Теперь Дух Песков видел страх. Не первобытный инстинкт самосохранения, а осмысленный разумный страх.

«Рогатый ублюдок прав» — перебарывая позыв вдарить чем-то тяжёлым промеж кривых рогов, поймал себя на мысли орк. Рука дала слабину, позволив клинку «Кроворуба» коснуться земли.

Вдруг, со стороны Ку’сиба послышался рык — реакция на приближение одного из мутантов. Лицо орка приняло ещё более злобное выражение, а клыки застыли в угрожающем оскале. Приблизившееся создание остановилось, демонстрируя отсутствие оружия и враждебных намерений. Всё что находилось в его руках — миска похлёбки.

— Можно г-говорить? — тихо проблеял он, прижав деревянную плошку к груди.

Голос мутанта был хриплым и шепелявым, но даже несмотря на заикания и очень быстрый говор, существо сохраняло умение вести внятную членораздельную речь. Его спина сохраняла сутулость, причиной коей остались не то физиологические дефекты, не то банальный страх. Из участков тела, не скрытых тканью, виднелось костлявое тело и торчащие рёбра. Плечи спадали вниз, а правая рука, что заметно превосходила в длине левую конечность, имела увеличение в области кисти. Красные огоньки глаз с волнением взирали на огромного орка.

— Тварь может говорить? — усмехнулся Крог. — Даза, Кус. Чего надо?

— Вы… с-сказали…

— Крог не вы! Крог это Крог!

Собравшиеся за костром зверолюды, притихли. Быстролап приблизился к орку, дабы контролировать развитие событий. Тёмный минотавр, что отличался от белобокого сородича не только цветом шерсти, но и более взрывным, молчаливым темпераментом, размял шею.

— Кровавый колдун…? — тихим испуганным голосом протянул мутант.

— Сдох как собака! — гневно прорычал орк. — Крог лично переломал магу кости и сжёг вместе с проклятой лабораторией! Мы убили всех монстров!

— Орк! Прекрати! — послышался злобный рык из бычьей пасти.

Тра’вага встретился взглядом с тёмным быком. В его взоре читался вызов, что с великой радостью готовился принять Дух Песков. Обстановка стремительно накалилась. Со стороны гноллов послышался радостный рокот.

— С-спасибо, — вдруг, неожиданно для орка прошипел мутант. — Этот м-м-маг, он отнял у н-нас всё! Былую жизнь, память, имена. Б-больше не навредит н-никому. А наши братья… больше они не будут с-страдать. Спасибо, Крог!

На хмуром лице появился клыкастый оскал — на сей раз совсем иного характера. Крог оглянулся в сторону, на минотавра, что умерил свой пыл и мутантов, собравшихся с противоположной стороны костра. Их деформированные конечности жадно прижимали плошки с похлёбкой так же, как это делал его нынешний собеседник. Множество мелких красных глаз взирали на орка со страхом. Это были не воины, не звери и уж точно не безумные демоны. Испуганные беженцы, что могли жить лишь сегодняшним днём и единственным мгновением покоя.

— Как твоё имя? — буркнул орк.

— Я… я не помню, — пожал костлявыми плечами мутант. — Гиены прозвали м-меня Кочергой… из-за руки. Теперь, я Кочерга.

— Сядь, Кочерга, — выдохнул Крог. — Будем говорить.

4

— Давно Кочерга здесь? — услышав вопрос, мутант застыл в раздумьях, начав загибать искривлённые пальцы и высчитывать дни. Крог недовольно хмыкнул. — Быстролап? Всё равно подслушиваешь.

— С начала весны, — опередив рык люпина, раздался мычащий бас со стороны костра. Тон тёмного быка стал более дружелюбным.

— Почти полгода, — чуть слышно пробурчал Крог. — Кочерга помнит, как оказался в Убежище?

— Очень с-смутно. Это Владычица. Она приняла нас-с. Заглушила боль и вернула часть памяти. Мы б-бежали через лес. Всё как в тумане. Б-бежали д-долго. За нами гнались с-соба-аки и чё-чё-чёрные люд-ди. Потом тишина. Много д-друзей не д-дошли, — воспоминания заставляли Кочергу нервничать, от чего речь мутанта становилась всё менее внятной.

— Успокойся. Чёрные люди? С красными крестами?

— Да. Они р-работали с м-магами. Занимались подготовкой в-воинов.

— Воинов? Как Кочерга?

Мутант ответил кивком.

— Ясно. Много воинов?

— М-много! — уверенно прохрипел мутант. — Очень м-много! Б-были до нас, б-будут после. Каждый лучше прежнего. Первые б-были как звери. М-мы б-были лучше, но всё равно плохие. М-маги с-создавали новых. И в д-других л-лабораториях тоже.

— Другие? — лицо Крога вновь явило хмурь.

Несмотря на спокойный настрой вожака, Кус сохранял напряжённость. В отличие от Крога, он всё ещё видел в мутантах лишь ненавистных врагов с горькой кровью.

— Д-да, — покачал головой мутант. — М-маг говорил, что их м-много и все с-спрятаны.

— Маг с тобой разговаривал?

— Не с Кочергой. С другими м-магами… пока я лежал на столе. Помню только обрывки.

Не в состоянии более сдерживать голод, Кочерга поставил деревянную плошку на колени и окинул орка вопросительным взглядом. Крог взглянул на похлёбку, на жалобный взгляд голодного мутанта и кивнул в знак одобрения.

— Обрывки больше, чем ничего. О чём ещё говорили маги? Имена?

Не в силах смотреть, как кривые руки мутанта черпают похлёбку прямо из миски, орк вытащил деревянную ложку из собственной плошки и вручил её Кочерге. На удивлённом лице мутанта появилась пугающе-милая улыбка, кривая рука неуклюже сжала столовый прибор.

— Да. Имена были, — с набитым ртом прохрипел он. — Имя барона. Кса… Кас…

— Кастуд?

— Д-да! Каствуд! М-маг восхищался им, называл венцом и хор-рошим с-слугой. Были ещё бароны, но без имён и ещё имя. К-кажется, Нотер… Точно! Нортес Беретон! Называл его гением.

— Ностер Бреттон, — злобно прорычал орк и навострил взгляд к огню. — Хм! Старик оказался прав. Живучий ублюдок! Вспоминай, что было ещё?

— Да. Было ещё имя. Вим… Фрик…

Уже в следующее мгновение Кочерга застыл, из пасти Ку’сиба раздался злобный рык, а на лице Крога появился оскал. Вокруг костра воцарилась суета причиной коей, стал визит крайне неоднозначных созданий — привычных обитателей болот и защитников Убежища.

Мощные жилистые тела, шесть с половиной футов роста и почти полтора центнера веса, массивные черепа, короткие толстые ноги, длинные мускулистые руки, увенчанные когтистыми пальцами, а так же непомерное чувство голода и вонь, способная разить не хуже удара молота. Будучи существами, классифицированными как реликты, тролли не являлись представителями смертных народов или гостями, пришедшими из Мира Духов. Ареал обитания сих зловонных созданий простирался от окраин южных лесов до северных рубежей, где обитали самые крупные разновидности, именуемые в народе йети. Следуя инстинктам и зачатками сознания, сопоставимого с разумом двухгодовалого младенца, тролли сбивались в группы, схожие со строем первобытных племён. Каждое племя насчитывало в себе от трёх до пары десятков особей, занимающих свою нишу в уникальной иерархической лестнице.

Ввиду некоторых физиологических особенностей, таких, как бешеный метаболизм, тролли имели практически полный иммунитет ко всем существующим ядам и способность восстанавливать тяжёлые раны в относительно краткий срок. Отдельного внимания заслуживает обоняние этих всеядных существ, их крайне зловредный агрессивный нрав, а так же аппетит, превращающий львиную долю досуга в беспрерывный поиск пищи.

Злейшим же врагом каждого тролля, наряду со слабым зрением и уязвимости к огню, являлась их собственная незаурядная тупость.

— Куда полез, вонючий?! — прорычал Быстролап по приходу «гостей». — А ну пшёл! Зар-р-раза! Бит, убир-р-рай жр-ратву.

Недолго думая, тёмный минотавр задвинул чан обратно к огню, стараясь не тревожить кроху кабира. Гноллы быстро опустошили плошки, оставив объедки, что тут же смёл брюхатый тролль в льняных тряпках. Вопреки агрессивной натуре и недалёкому уму, пузан имел достаточно извилин, дабы не брыкаться на минотавров, что ощутимо превосходил его в силе или стаю гноллов, что при желании были способны поднять на бой добрую половину Убежища. Другое же дело — мелкие испуганные мутанты…

Кучка троллей обшарила окрестности костра, пока моры спешно докидывали в себя остатки похлёбки. Постепенно на запах пищи тянулись и остальные твари, бредя напрямую сквозь топь. Отвратительная тролья баба ухитрилась стащить вязанку грибов, сушившихся близ костра. Самый же смелый и самый уродливый из всех прибывших задир навострил ход к мутанту, что ныне восседал бок о бок с орком и огромным серым волком.

— Даза, Кус, — сквозь зубы прорычал Крог. — Пшёл прочь!

Тролль окинул орка недоумевающим взглядом, словно видел перед собой некое чудесное существо. Семь с половиной футов роста, мощный мышечный каркас и устрашающий оскал на буром лице — даже в глазах недалёкой твари Крог выглядел весьма устрашающим оппонентом и сомнительным источником пропитания. Тролль отступил, но тут же навис над Кочергой. Рука Крога сжала рукоять.

— Ор-рк! — послышался рык Быстролапа. — Никакого ор-ружия! Закон Убежища. Пусть забир-рают, что есть и пр-роваливают.

Кочерга опустил ложку в миску и с горечью в душе, и пустотой в желудке приготовился отдать пищу.

— Нет! — рука Крога опустилась на костлявое плечо, не позволив мутанту встать. — Ешь! Это пища Кочерги! Даза, Кус.

Испуганные красные зенки поднялись на нависшее существо. Мелкие глазёнки тролля наполнились злобой, а клыкастая пасть разносила невнятный бубнёж. На плечо мутанта упала капля вязкой слюны. Помимо мерзкого помойного запаха в воздухе повисло напряжение.

— Не жадничай, — пробасил белый минотавр. — Быстрее отдашь — быстрее уйдут. А как уйдут, ещё сварганим.

Кочерга вновь взглянул в глаза орка. Крог покачал головой в решительной отрицательной манере. Трясущаяся деревянная ложка опустилась в гущу похлёбки. Из-за волнения мор не почувствовал ни приятный вкус, ни наполнявшую его нутро сытость, зато сполна ощутил оглушительный рёв со стороны тролля. Пузатый паразит не привык к подобному поведению, особенно от созданий трижды уступающих ему в размерах. Гнев затмил и без того недалёкое мышление. Мощная рука потянулась к пище и голове Кочерги.

Однако у Крога были иные планы.

Правый кулак орка штопором воткнулся в цель. Раздался характерный щелчок, отдавшийся эхом среди еловых крон. Ноги тролля подкосились, приземлив его на пятую точку. Окружение замерло. Стоявший на помосте ракшас, проявил любопытство. Единственным, кто никак не отреагировал на произошедшее, оставался крошка кабир.

— Ой, дура-ак… — послышалось шипение со стороны гноллов.

— Помни кровь! — прорычал орк, глядя в испуганные глаза Кочерги горящим взглядом. — Кочерга должен сражаться за народ и семью! Должен быть воином, как были орки! Никогда не отдавай своё!

Мор выпучил глаза, но целью его взгляда стал отнюдь не орк, а существо, поражённое его ударом.

Шерстяной болотный ком поднялся с земли и встряхнул голову. Любому иному существу, будь то минотавр или орк, после столь точного и неожиданного попадания пришлось бы потратить значительное время на восстановление. Но тролли были иными. Возможно, причиной тому стала физиология этих существ, их ментальность или банальная нехватка мозгов, но тролль не просто пришёл в себя, но и метнулся на обидчика.

— Даза, Кус! — ответил орк единственной фразой и тут же встретил нападавшего ударом.

Полтора центнера веса налетели на правую руку со звонким щелчком. На сей раз это не был бой, подобный тому, что произошёл с крепышом Гроком. Теперь Крог бил наверняка, вкладываясь в каждое попадание. Тролля повело, но даже в подобном состоянии он продолжал переть и пытаться зацепить размашистым касанием. Орк сместился, продублировал удар и добавил левый крюк. Потрясённый монстр потянулся вперёд, пытаясь схватить орка, но Крог сделал шаг навстречу и пробил колено в область головы. Раздался звучный щелчок и треск костей. На сей раз удар получился такой силы, что буквально срубил тупоголовую тварь.

Момент затишья не затянулся, ибо социальный инстинкт проявил себя и прочие тролли уже жаждали реванша, ринувшись по душу орка с разных частей болота. Крог потянулся к рукояти меча, но был остановлен гневным голосом минотавра:

— Орк! — взревел тёмный бык и бросился на приближающихся троллей. — Никакого оружия! Дерись!

— Кус, фраса! — выстрелил Крог, подарив зверю полное самоуправство. Ныне в их головах звучала одна идентичная мысль: «Будет весело!»

***

Ночную тишину разорвал грохот и крик. Чёрный минотавр оторвал одного из троллей от земли и швырнул в болото, но тут же оказался атакован парой существ, что попросту не умели отступать, и были готовы держать самые сильные удары. Белобокий, что пришёл на помощь сородичу, всё ещё лелеял надежду на мирное решение конфликта, но первый же удар по голове разбудил все сокрытые во флегматичном зверочеловеке инстинкты. Белобокий взревел и понёсся вперёд, подобно живому тарану.

Со стороны Быстролапа послышался недовольный рык, что не помешал люпину откинуть в сторону клинки и ринуться в заварушку. Тролли не оставались в долгу и стали набрасываться на каждого зверолюда, что появлялся в их поле зрения. Спустя минуту всё окружение костра погрязло в мордобитие. Дрались все, за исключением испуганных мутантов, безразличного ко всему кабира и высокомерного кота. Никто не стеснялся в методах. Тот, у кого были когти — царапал. Тот, у кого были клыки — грыз. Всё просто и понятно, согласно законам Убежища и самой дикой природы.

Тёмный минотавр приложил рожу тролля деревянной посудиной. Мелкорослый гнолл набросился на упитанного здоровяка со спины и нанёс несколько грязных тычков осколком кости, но был пойман и скинут на землю, а наказанием ему стало седалище жуткой бабищи, что пропустив шальной удар быка, попятилась назад и уселась прямиком на несчастного гиеночеловека. Со стороны послышались радостные вопли — теперь всё Убежище наблюдало за потасовкой. Кто-то предпочитал смотреть, иные, следуя инстинктам, мчались в гущу побоища, дабы сражаться на той или иной стороне. Даже гордый ракшас, что доселе взирал со стороны, не упустил возможности потешить самолюбие. Дрались все — каждый сам за себя и каждый против троллей. Дрались с азартом и жестокостью.

Повсюду слышалось улюлюканье и какофония нечеловеческих криков. Единственными, кто продолжал молчаливо взирать на происходящее, оставался крошка кабир и группа изувеченных мутантов, что воочию узрели сущности тех, кто за спинами называл их чудовищами.