- Разумеется.
- Ну, так слушайте, - сказал мистер Габриэл Парсонс. - Вот мое предложение. Вы меня давно знаете. Согласны или не согласны - да или нет? Я плачу долг и все издержки, даю вам взаймы еще десять фунтов, которые вместе с вашим годовым доходом позволят вам успешно провести свою кампанию, вы же даете расписку в том, что обязуетесь выплатить мне полтораста фунтов не позже чем через полгода после женитьбы на мисс Лиллертон.
- Но, милый мой...
- Постойте. С одним условием, а именно: вы сделаете предложение мисс Лиллертон немедленно.
- Немедленно! Дорогой Парсонс, подумайте, что вы говорите.
- Это вам нужно думать, а не мне. Она много о вас слышала, хотя лично познакомилась с вами не так давно. Несмотря на всю ее девическую скромность, я уверен, что она только и мечтает выйти замуж как можно скорее без лишних проволочек. Моя жена выспрашивала ее, и она призналась.
- Призналась? В чем же? - с нетерпением прервал его влюбленный Уоткинс.
- По правде говоря, было бы трудно сказать, в чем именно она призналась, - отвечал Парсонс, - ведь они изъяснялись только намеками; но моя жена в таких делах собаку съела и утверждает, будто признание мисс Лиллертон можно истолковать так, что она не совсем равнодушна к вашим достоинствам, - словом, что она не будет принадлежать никому другому.
Мистер Уоткинс Тотл вскочил с места и дернул звонок.
- Это еще зачем? - осведомился Парсонс.
- Я хочу послать за гербовой бумагой, - отвечал мистер Уоткинс Тотл.
- Стало быть, вы согласны?
- Согласен.
Друзья обменялись сердечными рукопожатиями. Расписка была выдана, долг и издержки уплачены, Айки отблагодарили за услуги, и два друга вскоре закрыли за собой дверь заведения мистера Соломона Джейкобса с той стороны, с которой мечтают снова очутиться все его обитатели, а именно - с наружной.
- Итак, - сказал мистер Габриэл Парсонс по дороге в Норвуд, - у вас будет возможность объясниться сегодня же, только не робейте.
- Я готов! - храбро отвечал Уоткинс.
- Хотел бы я увидеть вас вместе! - вскричал мистер Габриэл Парсонс. То-то будет потеха!
Он смеялся так долго и так громко, что привел в полное замешательство мистера Уоткинса Тотла и испугал лошадь.
- Смотрите, вот Фанни и ваша нареченная гуляют на лужайке, - сказал Габриэл, когда они приблизились к дому. - Держитесь, Тотл. - Не беспокойтесь, - решительно отвечал Тотл, направляясь к дамам.
- Вот мистер Тотл, милочка, - сказала миссис Парсонс, обращаясь к. мисс Лиллертон. Последняя быстро обернулась, и в ответ на его учтивое приветствие на лице ее, как и при первой их встрече, Уоткинс заметил смущение, однако на этот раз с некоторым оттенком разочарования или равнодушия.
- Вы заметили, как она обрадовалась при виде вас? - прошептал Парсонс.
- По-моему, у нее было такое лицо, словно она хотела увидеть кого-то другого, - отвечал Тотл.
- Чепуха! - снова прошептал Парсонс. - Женщины - и молодые и старые всегда так поступают. Они и виду не покажут, как рады вам, а у самих сердце так и прыгает. Таков уж женский под, и мужчине вашего возраста пора бы это знать. Фанни много раз признавалась мне в этом, когда мы только поженились. Вот что значит быть женатым!
- Без сомнения, - прошептал Тотл. Храбрость его быстро улетучивалась.
- Ну, пора приниматься за дело, - сказал Парсонс. Вложив в предприятие некоторую сумму, он взял на себя обязанности распорядителя.
- Да, да, сейчас... - в сильном смущении отвечал Тотл.
- Да скажите же ей что-нибудь, - настаивал Парсонс. - Черт возьми, сделайте ей комплимент, что ли.
- После обеда, - отвечал застенчивый Тотл, стараясь отсрочить роковую минуту.
- Однако, джентльмены, - сказала миссис Парсонс, - вы, право же, чрезвычайно учтивы. Сначала вы все утро отсутствуете, вместо того чтобы, как было обещано, везти нас на прогулку, а когда, наконец, приезжаете домой, то шепчетесь друг с другом, не обращая на нас ровно никакого внимания.
- Душа моя, мы говорили о деле, которое задержало нас сегодня утром, отвечал Парсонс, бросая многозначительный взгляд на Тотла.
- Боже! Как быстро пролетело это утро! - воскликнула мисс Лиллертон, взглянув на свои золотые часы, которые она независимо от надобности заводила в особо торжественных случаях.
- А мне кажется, что оно тянулось очень медленно, - робко заметил Тотл.
- Браво! Отлично! - прошептал Парсонс.
- Неужели? - произнесла мисс Лиллертон, изобразив величественное изумление.
- Я могу объяснить это только тем, что был лишен вашего общества, сударыня, и общества миссис Парсонс, - сказал Уоткинс.
Во время этого короткого диалога дамы направились к дому.
- Какого черта вы приплели к этому комплименту Фанни? - спросил Парсонс, когда друзья последовали за дамами. - Вы этим все дело испортили.
- О, иначе он казался бы очень дерзким, - отвечал Уоткинс Тотл, - я бы даже сказал, чересчур дерзким.
- Он рехнулся! - шепнул Парсонс на ухо своей супруге, входя в гостиную. - Рехнулся от скромности.
- Скажите на милость! - вскричала она. - Я в жизни ничего подобного не слышала.
- Как видите, мистер Тотл, у нас нынче совершенно семейный обед, сказала миссис Парсонс, когда все сели за стол. - Мисс Лиллертон у нас как родная, да и вы для нас тоже не чужой.
Мистер Уоткинс Тотл выразил надежду, что никогда не будет чужим в семье Парсонс, а про себя подумал, что его застенчивость все равно не даст ему чувствовать себя как дома.
- Снимите крышки. Марта, - приказала миссис Парсонс, озабоченно распоряжаясь переменою декораций.
Приказание было выполнено, и на одном конце стола показалась пара вареных кур с языком и прочими принадлежностями, а на другом - телятина. С одной стороны на зеленом блюде красовались два зеленых соусника с фарфоровыми ложками того же цвета, с другой - кролик под коричневым соусом с пряностями и с гарниром из ломтиков лимона.
- Мисс Лиллертон, милочка, поухаживать за вами? - спросила миссис Парсонс.
- Нет, благодарю вас, я, пожалуй, побеспокою мистера Тотла.
Уоткинс встрепенулся, задрожал, подал кусок кролика и разбил рюмку. Лицо хозяйки дома, до этой минуты сиявшее лучезарною улыбкой, страшно изменилось.
- П-п-рошу прощения, - заикаясь, пробормотал Тотл, в крайнем замешательстве накладывая себе на тарелку соус с пряностями, петрушку и масло.
- О, неважно, - отвечала миссис Парсонс тоном, не оставлявшим ни малейших сомнений в чрезвычайной важности происшествия, и тут же велела мальчику, который шарил под столом в поисках осколков стекла, прекратить свои изыскания.