Группа нежеланных гостей, ведомая перепуганным слугой, уверенно двигалась по широким коридорам главной резиденции рода Ван. Обитатели и обслуга немаленького дворца спешили заранее убраться с пути опасных вторженцев. Но встречались и любопытные, что осторожно выглядывали из-за приоткрытых дверей, ответвлений или портьер, провожая опасную компанию тревожными взглядами.
— А неплохо папашка устроился, — довольно проговорил Кей, что, расправив плечи и выпятив грудь, с преувеличенно важным, хозяйским видом вышагивал по правую руку от меня.
Слуга на эту реплику вскинулся и забыв о недавнем страхе, начал отчитывать моего зама.
— Простите, господин, но какие бы обстоятельства ни привели вас в эти стены — если вы называете себя гостем, то, пожалуйста, воздержитесь от фамильярности в сторону глубокоуважаемого элдлорда Хиро. И вдвойне не стоит шутить о кровной связи с высокородным господином.
— Ай-ай, какие смелые все стали. После того, как Куроме-чи не стала отпускать своих зверушек резвиться в вашем шалаше и окружающей его деревне, почувствовали себя бессмертными? — ухмыльнулся брюнет.
При этом он в своём стиле «немножко» преуменьшил масштаб одного из крупнейших городов Северо-востока и дворца, являющегося центром этого населённого пункта. Что столицу региона, что дворец элдлорда не назвали бы маленькими и по меркам моего прошлого мира.
Слуга, непривычный к шуточкам отрядного гаера, от таких заявлений аж поперхнулся, начав беззвучно хлопать ртом. Как же?! Гордость рода, которому служили многие поколения его предков и от сопричастности к которой лакей привык свысока поглядывать на всяких там мещан, нуворишей и даже нищих дворян, смеют называть — шалашом посереди деревни! Возмутительно!.. Но вступать в перепалку с бесстыдным наглецом и по совместительству кровожадным имперским убийцей — слишком страшно…
Сам же охальник, более чем довольный произведённым эффектом, продолжил свой спич, но уже обращаясь к остальной команде:
— О кровной связи с отцом мне шутить запрещают! Представляете, ребята? Запрещают называть папашку — папашкой. Как тут проникнуться сыновьими чувствами?! Как с любовью прилепиться к семье, родным стенам и земле?! — он патетично взмахнул руками.
— Заткнись! — сконфуженно озираясь прошипела Акира: единственная из группы, кто хоть как-то отреагировал на кривляния товарища.
Не то чтобы Бэйбу и Ямато происходящее так же безразлично, как мне с подавленными эмоциями. Но эмпатия подсказывала, что, находясь на условно-враждебной территории, парни чувствовали себя слишком неуютно: драться — нельзя, расслабиться — нельзя, что делать — непонятно. Да и Кей на деле не столь беззаботно-развязен, как показывает. Всё же он явился к своему отцу — старшему лорду, которым отчаянно гордился и хвастался в детстве и которого стал активно недолюбливать в более зрелом возрасте, когда узнал, как устроен этот мир и какое место в нём занимают бастарды.
— Если вы действительно потомок лорда Хиро, то могли бы соблюдать приличия хотя бы из чувства благодарности к давшему вам жизнь человеку, — всё-таки высказался нашедший в себе смелость слуга.
— Ха, а ты верный парень, да? Печёшься о чести папашки больше, чем он сам, — усмехнулся юморист. — Я бы ему сказал спасибо, даже горло, то есть руку, пожал: жить и быть мной — прикольно. Только вряд ли он думал: «Ух, какой у меня классный мальчуган получится!», — когда знакомил пещерку сговорчивой служаночки со своим одноглазым змеем. Кто вообще в такой момент думает о детях?!
— Тц, Акира-чи, не щипайся! — отступил он от подкравшейся для расправы подруги, которая, покраснев как это умеют только рыжие, безуспешно пыталась заткнуть своего разошедшегося кавалера. — Твой парень ведёт тебя знакомиться с отцом! Разве девушки не должны радоваться будущему родительскому благословению? Я тут с самыми серьёзными намерениями, а ты…
— Дурак! — резко отвернулась наша медик и, уже по-настоящему обидевшись, ушла на другой конец процессии.
— Женщины… — «глубокомысленно» выдохнул Кей, однако театр одного актёра устраивать прекратил.
Ненадолго.
Всё-таки в этот раз он ведёт себя как придурок не по зову души. Ну, не только из-за него.
Перед входом в гостиную, где нас ожидал лорд Ван, подаю знак шагающему рядом пленному-коллаборационисту-марионетке — пока остаться за дверями. Хозяину дворца и города (а также окружающей его провинции), разумеется, уже сообщили о сопровождающем нас человеке, с которым пару раз уже безуспешно пытались заговорить местные коллеги-приятели. Но план разговора предусматривал иную последовательность смены актёров и декораций.
Последний раз прокрутив в голове несколько возможных линий (не)дружеской беседы, вместе с группой шагаю за слугой, что пусть и питал к особой группе имперской разведки замешанную на страхе неприязнь, всё же неукоснительно следовал протоколу — и с поклоном предупредительно распахнул высокие ало-золотые двери, обильно украшенные резьбой и инкрустацией.
* * *
— Привет, папаня! — с радостной (на самом деле ехидной) усмешкой во все тридцать два зуба воскликнул Кей, раскинув руки в стороны. — Ты нас не ждал, а мы припёрлись! Разрешаю плакать от радости и обниматься. Но вот лобызаться не надо, моя девушка может не так понять.
— Как вы смеете угрожать городу и хамски врываться в дом старшего лорда?! — проигнорировав Кей Ли — хотя глаз у него всё же дёрнулся — возмущённо привстал со своего кресла моложавый брюнет. — Вы кем себя возомнили? Неприкасаемыми?! Так знайте — это не так! Сайкю ответит за то, что его головорезы врываются к влиятельным и уважаемым дворянам, словно разбойники с большой дороги! А если этого мало, то я не постесняюсь напомнить о разгромленном вами центральном штабе региональных войск Империи! У меня прекрасные связи с министром финансов Досэном и с военным министром Кок… кхм, — запнулся он, вспомнив, что Кокэй уже давненько кормит червей, — в военном министерстве!
После небольшой неловкости обвинительный спич продолжился с ещё большим напором. Но…
— …Бу-бу-бу… я… я… Я!.. вы!.. Вы!.. ваш отдел… разведка… ответят… бу-бу-бу…
Не знаю, как для других, а для меня все эти восклицания и угрозы сливались в неразборчивый гул, разве что упоминаемые имена влиятельных лиц, связанных с этим любителем покричать откладывались в памяти. Перебивать его тоже никто не спешил. То есть Кей хотел. Но, увидев мой знак, закрыл рот и стал молчаливо ожидать окончания потока слов от пусть и старающегося держать маску, но явно выбитого из колеи, изрядно напуганного и униженного — сомневаюсь, что кто-то смел относиться к его персоне столь непочтительно — аристократа, изливающего вполне искренние чувства через словесную агрессию.
— Цундере, — хмыкнул Кей, когда охрипший Хиро сделал паузу, тем самым вызвав очередное подёргивание глаза «любимого папочки».
Хех, такими темпами мы его до тика доведём.
— Мы здесь для вашей защиты, — произношу я, когда негостеприимный хозяин (мог бы и нам предложить чего-нибудь!) присосался к бокалу, протянутому симпатичной беловолосой девицей. — Ваш сын — генерал Камуи — оказался пособником бандитов и бунтовщиков, который планировал свергнуть вас и поднять мятеж против законной имперской власти. Его люди напали на нашу группу и были уничтожены, но самому преступнику удалось скрыться. Мы полагаем, что он попытается вас убить.
— Кха-кха! — услышав столь наглую ложь, и так пребывающий не в своей тарелке феодал подавился напитком. Видимо аристократ не ожидал, что данное оружие отберут и направят против самого лорда, с чего-то возомнившего свою сиятельную особу самой умной, хитрой и сильной. — Что за чушь, кха, вы несёте?!
— То есть вы хотите сказать, что это, уже ставшее широко известным, нападение прошло мимо ваших ушей? Или оно изначально санкционировано вами? — спрашиваю ровным тоном, делая вид, что параллельно размышляю — не лучше ли позволить «сторонникам свержения старого лорда» совершить «успешное покушение» и договариваться уже с его наследником?
— Эй, папаня, а чего это у тебя в комнате красное всё? — Кей радостно ухмыльнулся аристократу, осознавшему, во что может вылиться наша беседа, несущая задачу договориться с родом Ван, но не обязательно конкретным его главой. — Чтобы кровь меньше отмывать? А что? Удобно, одобряю! — слова сопровождались легким давлением убийственного намерения.
Гвардейцы, присутствующие в помещении в качестве охраны Хиро, демонстративно схватились за рукояти оружия, но шутник удостоил их только пренебрежительной усмешкой. Соблюдающие молчание Акира, Ямато и Бэйб — внутренне напряглись, но внешне демонстрировали спокойную уверенность.
Старший лорд пусть и не сумел сдержать первый испуг, быстро отошёл от эмоций, сумев их более-менее усмирить. Здраво заключив, что открыто убивать его прямо здесь и сейчас мы не можем или не хотим — иначе для чего вообще нужно это представление? — он, перейдя в контрнаступление, попытался вывернуть ситуацию под удобным ему углом:
— Разумеется, я не отдавал никаких приказов атаковать вашу группу. Зачем это мне? — с подчёркнутым удивлением произнёс мужчина. — А вот о вашем, госпожа Абэ, конфликте с моим сыном — известно всему региону. Поэтому я требую тщательного расследования этого так называемого «нападения» на вашу группу. Это касается и иных граничащих с преступлениями мер, предпринятых вами с наместником, а также совершённых с вашего попустительства и содействия.
Дальше он, очевидно, снова «поймал поток» и начал весьма правдоподобно отыгрывать праведное негодование:
— Мы проявили терпение, когда ваши головорезы, попирая издревле данные владетельным родам права, вторглись на наши земли, чиня самосуд и нападая на деревни, но это уже переходит все возможные рамки! Вы призываете высокоуровневых монстров и, угрожая ими, вламываетесь в мой — уважаемого старшего лорда! — дворец, чтобы заявить о моём сыне, якобы напавшем на вас! Бездоказательно обвиняете его в связях с разбойниками, измене и ещё не пойми в чём! Да кем вы себя возомнили, монстры вас побери?! Думаете, имперское дворянство это спустит?!
— Отличное выступление, папаня! — ухмыляясь, Кей несколько раз хлопнул в ладоши. — Сразу видны гены артистичного и искромётного меня.
Наш собеседник на это только поиграл желваками, с трудом смиряя очередную вспышку ярости. Правильно: пусть злится, пусть боится, пусть недоумевает. Пусть отвлекается на неожиданно — хрен сотрёшь — нарисовавшегося сыночка. Ведь на эмоционально нестабильных, вынужденных переключаться с темы на тему людей всякие манипулятивные трюки действуют лучше. Даже обычные мошенники и торговцы этим пользуются, мне же с такой полезной штукой, как эмпатия-деэмпатия, на порядок легче, чем рядовым хитрецам.
Заместитель же рад стараться, давая волю своей натуре и с удовольствием доводя свою цель до белого каления.
Начинаю говорить, на полсекунды опередив аристократа, уже было собравшегося колко высказаться насчёт моего неумения держать в узде своих людей. Напрямую говорить со своим незаконнорожденным сыном он всё также не собирался.
— Почему бездоказательных? — вздёргиваю бровь. — У нас есть свидетель.
— Какой-нибудь запуганный солдат? — пренебрежительно фыркнул Хиро, который, как ему показалось, сумел нащупать землю под ногами. — Ни один суд не примет выдумки смердов как доказательство «преступлений» старшего лорда.
— Не совсем. Кей, позови нашего нового друга, — обратилась я к товарищу, который явно подумывал о том, как бы чувствительнее поддеть подчёркнуто игнорирующего его отца.
Родитель острослова и без того напрягся. Он явно понял, кого я имею в виду. Тем не менее, если верить эмофону, аристократ продолжал надеяться, что «захваченный в плен» выдал минимум информации или вовсе сохранил молчание. Ведь он знал, что следов пыток на явившемся с нами гвардейце не видно, да и двигается боец слишком бодро даже для человека, перенёсшего относительно мягкий допрос.
Вскоре Кей Ли, злорадно предвкушающий сюрприз для отца, вернулся в обнимку с гвардейцем. Тем самым — первым, которого я убила. Пришлось повозиться, восстанавливая его изломанное тело, а также раскрыть перед командой часть своих возможностей: теперь они знают, что я могу говорить устами своей марионетки и смотреть её глазами (не то чтобы ребята этого не поняли после создания двойников) — но, надеюсь, эффект будет того стоить.
Собственно, эти аспекты своей силы я собиралась засветить ещё за несколько дней до контакта с Камуи и его людьми, когда окончательно убедилась в том, что группа полностью мне верна и не станет трепать языками даже со своими. Потому и создала двойников. Нужно постепенно раскрывать часть секретов, ведь доверие — штука обоюдная, и если соратники узнают о некоторых не слишком важных и оттого не особенно скрываемых вещах не от меня, то сие — сильно в теории, но всё же — могут использовать против меня.
А если кто-то проговорится… что же, утекшая на сторону информация о более тонком контроле над куклами не несёт для меня серьёзной угрозы. Остальные же, более опасные вещи — так и останутся тайной для не оправдавших надежд подчинённых.
— Генри? Ты что здесь делаешь? — Воскликнул хозяин помещения, талантливо изобразив непонимание и, очевидно, намереваясь начать пояснительную беседу с марионеткой.
На самом деле, наш визави специально тянул время, чтобы оценить поведение гвардейца, нехарактерно себя ведущего, успокоиться и выработать новую позицию. А нам этого не нужно. Начинаю понемногу применять деэмпатию и, подав незаметный знак ребятам, отдаю мысленную команду немёртвому.
— Что, папаня — не ожидал, что кто-то между жизнью и преданностью твоей дряблой заднице выберет жизнь?
— Не только жизнь, но и справедливость, — опустив голову, добавила марионетка «не желающая встречаться глазами с буравящими его взглядами других находящихся в помещении гвардейцев».
— Справедливость?! Да я тебя из грязи поднял! Тебя, безродного, неблагодарного смерда, на девушке из рода женил! О какой справедливости ты смеешь заикаться, предатель?! — эту — на сей раз вполне настоящую — вспышку эмоций Хиро подавить не удалось, по крайней мере сразу.
— Вы знаете, о какой, — оторвав глаза от земли и уставившись в переносицу бывшего босса, заявил марионетка-Генри.
Пусть немёртвый воитель и прошёл пробуждение с подчинением, а потом действительно рассказал много интересных подробностей о своём боссе, от части из которых я отталкивалась, строя разговор. Однако, если смотреть с позиции группы и судить по репликам, могло показаться, что, управляя куклой напрямую, я сделала «удачный выстрел», опираясь на предварительно собранную информацию о главе Ван.
Каждый, смотря на одно и то же, видит свою картину и верит в её истинность, когда действительность сильно от неё отличается. Разве не забавно?
Несмотря на подавленные эмоции, на краю сознания проскочила лёгкая искорка веселья.
Тем временем события продолжали развиваться. Хиро, которому, помимо прочего, намекнули об истинном отцовстве ребёнка «девушки из рода» — инцест дело семейное, но обществом неодобряемое, вот и выдал герой-любовник свою внученьку замуж — разозлился и перешёл к угрозам. Он, как и многие дворяне, считал, что его честь не несёт урона, если неблаговидные поступки не стали достоянием общественности. И срыв покровов стал для него унижением не хуже прилюдного плевка в лицо. Казалось, главный Ван на миг забыл о том положении, в котором сейчас находится. Не будь гвардеец, лорд которого не прекратил время от времени «дружить телами» с его женой — и без того марионеткой, похотливый аристократ его бы определённо убил, не считаясь с затратами на киллеров.
— Тебе, неблагодарная грязь, доверили миссию воспитания ребёнка высшей крови! А ты что же — смеешь плевать в лицо за оказанную милость?! Ты правда веришь, что сможешь уйти от возмездия?
— Вам, бывший господин, стоит лучше позаботиться о себе и вашем благословенном роде, — под почти ощутимый зубовный скрежет бывшего начальства, отбил гвардеец; несмотря на своё плачевное состояние мёртвой марионетки, он был счастлив высказать наболевшее. — Мы, знаете ли, нашли много интересных документов в кабинете вашего «верного» сына.
И уже ко мне:
— Госпожа?
Киваю, тем самым как бы разрешая марионетке показать элдлорду часть добытого в кабинете Камуи, а также некоторые другие интересные вещи, полученные группой А и Юрэем у всяких сомнительных личностей.
Яростно сверкнув глазами, феодал резко выхватил бумаги из рук «предателя» и начал в них вчитываться.
По мере того, как любвеобильный аристократ знакомился с новыми документами и записями, выражение его лица менялось. Раздражение, возмущение, злость, напряжение, за которым мелькнул страх — и в конце снова каменная маска, под которой спрятались все эмоции.
«Хм… стоит ли продолжать его «раскачивать» или серьёзный разговор лучше вести с более собранной версией?»
Хиро поднял голову и очень внимательно на меня посмотрел.
— Все вон, — обратился он к беловолосой служанке и напряжённо наблюдающим за нами воителям из охраны.
— Но, господин!.. — выступил вперёд один из гвардейцев, очевидно, старший.
Однако лорд даже не позволил ему закончить свою мысль.
— Я непонятно выражаюсь? — холодно осведомился он. — Убирайтесь! И не забудьте проследить за отсутствием лишних ушей.
— Да, мой лорд, — проговорил воитель, склонив голову и прижав кулак к груди. — Я понял. Будет исполнено.
— Кей, распредели наших, чтобы присмотрели за слугами твоего возлюбленного родителя.
— Сделаю. А папаня меня всё равно не любит и не признаёт, — шмыгнул тот носом, безбожно переигрывая, — даже разговаривать не хочет!
…Лучше поищу и возлюблю миленькую кровную сестричку, — расстроенное выражение лица моментально вернулось к прежней ухмылке весёлого социопата. — В свободное от службы время, конечно, — взлохматил он волосы, подчёркнуто не обращая внимания на убийственные взгляды «любящего отца» и Акиры.
«Странно, — на границе сознание мелькнуло лёгкое удивление реакции рыжей. — Она же знает, что Кей специально бесит отца», — впрочем, вспышка любопытства почти сразу угасла. Отношения нашей парочки — не то, что мне сейчас интересно.
— Надеюсь, что ваши люди имеют понятия о правилах поведения? — когда ребята ушли, проговорил мой визави с подковыркой и скрытым беспокойством в голосе.
— Не переживайте. Кей скорее убьёт новообретённую родню, чем подвергнет насилию, — хотя насчёт невозможности близкого знакомства нашего болтуна с симпатичной родственницей по, так сказать, обоюдному согласию — я не поручусь. — «Особенно если рядом не будет Акиры», — добавляю уже мысленно. — В любом случае он не станет впадать в крайности… без приказа, — заканчиваю, «успокоив» аристократа.
Не то чтобы Хиро так сильно радел за честь или жизни находящихся во дворце родичей. Однако эмпатия подсказывала: мужчине, привыкшему являться безоговорочным авторитетом в своих владениях, а также последней инстанцией в любых вопросах — чуть ли не физически больно от осознания того, что чужаки могут распоряжаться на его территории и даже способны посягнуть на его близких.
— Перестаньте тратить своё и моё время на повторение угроз и переходите к делу, — раздражённо процедил старающийся взять себя в руки старший лорд, глядя, как его собеседница бесцеремонно берёт себе чистый бокал и наполняет его из стоящего на столике графина.
Пусть глава имперских убийц и выглядела как вчерашняя сопля, с которой серьёзному человеку зазорно даже общаться на равных. Однако, как это ни парадоксально, при личной встрече она таковой совершенно не чувствовалась. Эта Куроме не пыталась говорить или вести себя по-особенному, дабы выдать себя за ту, кем не является (а подобным часто грешили выскочившие во дворянство торгаши, чем неизменно смешили истинно благородную публику), но…
Она смогла произвести впечатление. Неоднозначное, но сильное.
Конечно, во многом тут виновата решительность и демонстрация силы, выбившая опытного интригана из колеи. Тем не менее, нынешняя хозяйка вынырнувшей из глубин веков Яцуфусы и без того давила незримой аурой власти и недоброго могущества. Теперь он понимал, почему некоторые лорды действительно верят в то, что эта Куроме несёт в себе кровь тех самых Абэ.
Такого врага можно ненавидеть, бояться, желать уничтожить или обмануть, но презирать или относиться легкомысленно — нет. Жаль, что не получилось встретиться лично в самом начале, до горячей фазы конфликта. Быть может, тогда бы удалось сохранить родовой артефакт и жизнь «сбежавшего» бесполезного сына. И — чем демоны не шутят? — утопить Тайго иным путём, не столь быстрым и надёжным, каким до сих пор виделась продовольственная блокада и спровоцированные ей волнения.
Хиро ещё раз взглянул на этот отголосок старых и страшных времён, каким-то тёмным чудом воплотившийся при его жизни. Может ли оказаться так, что Сайкю всех надул и, обнаружив труп Мертвителя, сумел вырастить этих проклятых сестёр из добытого материала? Нет, это ведь бред полный, даже на Западе такого не могут!
Или нет?
В любом случае продолжать бороться сейчас — только вредить себе и роду. Если нельзя победить, остаётся капитулировать так, чтобы это принесло минимальный урон.
— Неплохое вино, — встретившись с угрюмо-задумчивым взглядом тёмно-карих глаз, произношу я.
Покатав во рту мягкий, в меру сладкий бордовый напиток с приятным послевкусием, ставлю пустой бокал на стол. Элдлорд продолжил молча буравить меня странным взглядом, сочетающим в себе сложный коктейль эмоций. Видимо, решил предоставить первый ход мне. Ладно.
— Что же, раз вы, наконец, готовы для настоящих переговоров, для начала обозначим позиции…