Гранд-Каньон раскинулся во всей красе. Впереди, между скалами, серебрилась змейка реки Колорадо. Воздух стал свежее. Ярослава коснулась плеча Константина, задумчиво глядящего вдаль.
— Как вы?
— Хорошо, — кивнул он. — Мне стало лучше. Спокойнее.
— Надо торопиться. Неизвестно, сколько времени займет наше путешествие.
— Я знаю, о чем говорить, — он вздохнул и подобрал с земли сухую травинку. — У меня есть младший брат Боря. В детстве он был пухленьким, поэтому называли его Бубликом.
Константин замолчал и пнул камешек, который не покатился, а начал прыгать, как мяч.
— Продолжайте, — поторопила Ярослава.
— Он умственно отсталый. Пока родители были живы, заботились о нём. Но после их смерти я отдал его в специализированное учреждение. В интернат для таких же как он. Но вы не подумайте ничего плохого, — всполошился он и принялся оправдываться. — Там хорошо. Прямо как в дорогом санатории. Кормят вкусно, процедуры разные, бассейн. Я думаю, ему там нравится. Единственное отличие, оттуда не выйти. Охрана, высокие заборы, пропускной режим и все такое.
Ярослава посмотрела на раскрасневшегося Константина, который нервно крутил пуговицу на рубашке. Теперь ее жизнь и здоровье зависели от него, но она решила не давить и терпеливо ждала продолжения.
— Может, я просто убедил себя, что в интернате хорошо? — спросил Константин, но Ярослава поняла, что обращается он не к ней, а к самому себе. — Как-то одна санитарка сказала мне, что Боря каждый день стоит у окна и смотрит на ворота. Ждет меня. Я наведывался в интернат раз в месяц. Он всегда бежал мне навстречу, обнимал и все время держался за руку.
Константин остановился, обхватил себя руками и, ссутулившись, продолжил:
— А я перекидывался с медперсоналом парой слов о его самочувствии и быстро уезжал обратно. Возвращался к своей счастливой жизни. А Боря оставался там, взаперти и снова ждал у окна моего приезда…Он так любит меня, а я его бросил.
Пейзаж закружился в разноцветном вихре. А когда он рассеялся, жаркое летнее солнце на мгновение ослепило их. Ярослава огляделась. Они стояли посреди небольшой благоухающей поляны, окруженной частоколом молодых березок. Слева виднелось продолговатое озеро. Ярослава приставила руку ко лбу, спасаясь от солнца, и увидела бледно-розовые кувшинки, плавающие вдоль берега.
— Я знаю, где мы! — воскликнул Константин и Ярослава вздрогнула от неожиданности. — Вон там за деревьями бабушкин дом…Лет тридцать здесь не был.
Вдали, между кронами деревьев, выглядывала серая крыша дома и кирпичная труба. Вдруг в озеро что-то плюхнулось. Они вышли из березового круга и увидели в камышах мальчика в полосатой майке до колен. Мальчик выковыривал камешки с берега и бросал их в воду. Ярослава подтолкнула опешившего Константина и пошла следом. Мальчик обернулся и помахал рукой.
— Костя, посмотри, я почти до середины добросил. Попробуй ты.
Константин подошел, опустился на корточки и взял камень с маленькой ладошки.
— Здравствуй, Бублик.
— Костя, ну ты чего! Бросай скорее, а то мои круги пропадут, и мы не будем знать кто дальше бросил.
Константин легонько подбросил камень, и он упал в воду возле берега. Боря залился счастливым смехом. Ярослава улыбнулась, наблюдая, с какой нежностью Константин притянул брата к себе, крепко обнял и поцеловал в щеку.
— Где ты был? Мне было страшно, — пожаловался Боря. — Мы же хотели землянику собрать.
Константин вопросительно посмотрел на Ярославу. Та кивнула.
— Конечно, пойдем собирать землянику.
Он поднял Борю на руки и побрел по густой траве наверх, к поляне. Ярослава опустила руку в прохладную воду озера и порадовалась тому, что сознание Константина до мельчайших подробностей воспроизвело этот мир. Правда, вдали вместо леса и неба виднелись нечеткие образы, словно разозлившийся художник размазал неудавшийся рисунок по холсту. С цветка слетела бабочка и опустилась на плечо. Вблизи бабочка тоже была нечеткой и угадывалась лишь по большим ярким крыльям. Ярослава легонько подула, и бабочка улетела, постепенно растворяясь вдали.
Погрузившись в кому, она переставала чувствовать свое тело, но отлично знала, чем может обернуться для здоровья долго нахождение в сознании Константина. Поэтому провела влажной рукой по лицу, вздохнула с грустью и зашагала к поляне.
Братья собирали в ладони ягоды и кормили друг друга. Ярослава с удивлением обнаружила, что Константин, забыв о прожитых годах и жизненном опыте, превратился в беззаботного ребенка, играющего с младшим братом. Они часто обнимались, корчили рожи и заливисто смеялись.
— Смотри, что нашел! — крикнул Боря и показал небольшой подосиновик. — Давай на костре пожарим?
Он прижал руку с грибом к груди и вприпрыжку поскакал по траве.
— Просто пожелайте, — подсказала Ярослава, когда увидела, что Константин принялся шарить по карманам в поисках зажигалки.
— Хочу костер, — несмело произнес он. Тут же перед ним появился костер с догорающими углями.
— Так я могу что угодно пожелать? — воодушевился Константин и в нетерпении потер руки.
— Можете, но мы здесь не для этого, — осадила его пыл Ярослава и кивнула на прыгающего Борю с грибом в руке. — Думаю, вы уже знаете, что делать.
Константин кивнул и с грустью посмотрел на брата. Потухший взгляд и опущенные уголки рта сразу вернули ему прожитые годы. Жаренный гриб они по-братски поделили и съели.
— Я бы сейчас бабушкин тазик из-под варенья облизал, — мечтательно произнес Боря. Они сидели на корточках у огня и ковырялись ветками в костре.
— А я бы печеньку маслом намазал, а сверху сахаром посыпал, — Константин погладил себя по животу и подмигнул брату. — И редиской похрустел.
— О! Это ты хорошо придумал. Я тоже редиску хочу, — восхитился Боря, но тут же погрустнел и рассеянно проговорил. — Пора домой, бабушка будет волноваться.
Братья еще раз крепко обнялись, и Ярослава услышала, как Боря громким шепотом попросил:
— Не оставляй меня больше одного, ладно. Мне страшно.
— Не оставлю. Я обещаю, — заверил Константин и поцеловал ладошку брата, измазанную земляничным соком. Боря зевнул и устало побрел по тропинке, ведущей к дому.
Вихрь смешал деревья, поляну, небо и хрупкую фигуру мальчика в разноцветное полотно и перенес их на кирпично-красную землю.