3
Следом за весной пришёл месяц Танцующего Пламени и первые летние дни. Более месяца Шеймус провёл в обществе эльфов, пытаясь наверстать пропасть в полтора десятка лет. Красноречивый волшебник ведал истории о далёких землях и вещах, встреченных им за годы отсутствия, но старательно избегал тем о войне, особенно когда собеседниками оказывались юные эльфы. Ожидаемо, бо́льшую часть времени маг проводил в библиотеке и компании старшего друида, охотно делясь новыми познаниями в тайных искусствах. Не прошло и дня, в течение которого не прозвучало бы очередной дискуссии между старыми друзьями, посвящённой их взглядам на порядок вещей и глубинную сущность окружающего мира.
Не упустил Шеймус и возможности понаблюдать за успехами Лиары.
Как и любой старательный ученик, дочь Лорота продолжала познавать магию Силанны. Ремесло куда более естественное для возрастных эльфов не спешило открывать свои тайны, но шаг за шагом Лиара тянулась к знаниям. Созидательный аспект магии земли, такой как целебные заклинания, благотворное воздействие на флору и фауну стал правой рукой друидессы. Осознавая фундаментальные механизмы жизненных процессов, девушка научилась исцелять даже тяжёлые раны, а постоянная связь с животным миром позволила ей находить контакт даже с самыми причудливыми формами жизни, обитающими в лесах.
И пусть Лиара делала определённые успехи, все достижения в её ремесле были только началом. Даже спустя два с половиной десятка лет с начала своего пути, друидесса всё ещё оставалась ученицей и не воспринимала деструктивный аспект магического искусства, а ритуалы таких стихий как свет и магия звёзд, так же известная среди магов, как изначальная магия — всё ещё оставались для неё загадкой.
— Вижу, годы не прошли даром, — наблюдая за практическими занятиями Лиары, молвил Шеймус. — Твои ритуалы становятся всё совершенней. Это хорошо. Пока есть некоторые проблемы с энергетическими растратами. Стоит поработать над прикладным аспектом. Очень сложно сконцентрироваться в нестабильных условиях… особенно когда за тобой гонится великан.
— А за тобой когда-нибудь гонялся великан? — выдохнула Лиара и временно прервала практику.
— О-хо-хо. Было дело, — усмехнулся старик. — То ещё занятие, скажу тебе. Всё грохочет, этот орёт, рядом летает дубина в мой рост. В такие моменты забываешь, и как тебя зовут, и всё что умеешь. Хе-хе. Благо, в тот раз я оказался шустрее.
Девушка улыбнулась, окинув человека добрым, слегка погрустневшим взглядом. Её уста ещё не успели произнести первое слово, но Шеймус уже ожидал вопрос. И он прозвучал:
— Скоро, ты вновь покинешь нас?
— Да. Как-никак, меня не было слишком долго, а той пары дней, что я провёл в Листмуре, оказалось недостаточно даже для банального сбора слухов. Ещё слишком много дел требуют моего вмешательства, — на бородатом лице вспыхнула загадочная улыбка. — Но не расстраивайся. Я появлюсь при первой возможности. К тому же… на сей раз, ты идёшь со мной.
— Что?! — Лиара едва не потеряла дар речи. — Я с вами? В башню?
— Мы поговорили со старейшиной Лоротом и пришли к выводу, что это будет неплохая разминка перед нашим грядущим путешествием. Ну, так что? Готова составить компанию старому волшебнику?
***
Трёхдневный путь по лесам с мужем и близкими друзьями стал для Лиары самой дальней вылазкой в жизни и одним из самых долгожданных периодов за последние десятки лет. Энтузиазм молодой эльфийки воистину не имел конца. Цветущее окружение, палитра запахов, жизнь, бьющая вокруг и, конечно же, этот сладкий воздух, наполненный сырой хвоей. На сей раз Лиара получила возможность в полной мере насладиться предоставленной свободой и исследовать каждый клочок предстоящего пути.
Как и всегда, компанию волшебнику составили его бессменные провожатые — следопыты Ала́й и Мурало́н.
Шутник Алай наравне с Риланом считался одним из старших следопытов клана. Весёлый, жизнерадостный эльф никогда не упускавший возможность отпустить очередную остро́ту — редкое сочетание импульсивной, задорной натуры и расчётливого ума. Охота, разведка, владение клинком и кистью — Алай являлся настоящим специалистом на все руки и примером для молодых эльфов «Иль-Вэн», а по совместительству и главной занозой в ягодицах старейшины О’Сэйша — ключевой жертвы розыгрышей Алайя.
Его юный протеже — Муралон был всего на несколько лет младше Лиары. Судьбоносная встреча с мантикорой оставила на его лице огромный ожёг, который следопыт старательно скрывал в тени капюшона. Несмотря на юный возраст, Муралона отличала дисциплина и рассудительность, необыкновенная даже по меркам видавших жизнь эльфов. Молодой следопыт очень трепетно подходил к процессу обучения, вкладывая себя в каждое дело, будь то тренировки под началом Ариса или работа с холстами. Муралон терпел неудачи, но умел делать правильные выводы, что превращало каждую попытку в возможность, а каждый промах в урок. Такой подход не остался незамеченным для старейшин клана, что уже сейчас, в столь раннем по эльфийским меркам возрасте, пророчили юноше значимую роль в будущем клана, пусть никогда и не озвучивали этих фраз в присутствии молодого следопыта.
К счастью, умелый наставник в лице Алайя всячески способствовал формированию личности и навыков своего протеже, подпитывая его обыкновенно недостающую уверенность и веру в себя.
В ту судьбоносную ночь знакомства с Шеймусом, следопыты едва не расстались с жизнями, и если судьба Алайя давно связала его с ремеслом следопыта, то подобное стечение обстоятельств в жизни юного эльфа, казалось, навсегда отобьёт в нём страсть к лесным просторам. Однако Муралон решил иначе. Они с Алаем продолжили исследовать леса, выискивая потенциальную опасность, и делали редкие вылазки за дальние гарнизоны, дабы разведать окрестные леса. Вся полученная информация сразу же поступала к старейшинам клана, а слухи Лан-Лур продолжали полниться историями об очередном приключении двух следопытов.
Именно эти истории в течение долгих лет заставляли сгорать от зависти Лиару.
Когда ноги Шеймуса решительно дали отказ, волшебник воспользовался функций магического ковра. Это был странный, невиданный ранее метод перемещения. Маг просто парил в метре над землёй на, казалось бы, обычном предмете домашней декорации. К сожалению, скорость ковра оставляла желать лучшего, а потребность в постоянной концентрации не позволяла в полной мере насладиться окружением. Подобный транспорт предназначался для путешествий на открытой местности и был наиболее актуален на песчаных просторах южных пустынь.
Конечно, несмотря на все его недостатки, Лиара не могла упустить возможности опробовать чудесный транспорт. Девушка сконцентрировалась и даже сумела преодолеть небольшой участок пути, прежде чем отвлечься на разговоры и глухо плюхнуться на землю, развеселив всех окружающих.
Как и ранее, старый волшебник вёл непрерывные рассказы о мире и населяющих его народах, рассуждал о различиях между культурой Империи и свободных городов. Рассказывал о животных, столь необычных, что могут показаться лишь чьей-то воспалённой фантазией.
— Вот, мы привыкли считать сказочным зверем единорога, — усмехнулся маг. — Конечно, это могущественная магическая сущность, они сильны, грациозны — само воплощение великолепия. Но вот назвать единорога странным… Что если я вам скажу, что на окраине южных пустынь обитает пятнистая лошадь с шести футовой шеей?
— Да-да, — усмешливо кивнул Алай. — Как вы там называете её? «Жираф», кажется? Шеймус, при всём уважении, пока я лично не увижу это чудо, не поверю, что оно есть. Ты ещё скажи, что земля круглая,
— Ну, вообще-то согласно исследованиям профессора Эдвина…
— Шеймус!
Второй день путешествия оказался ещё более насыщенным на разговоры и шутки. Лиара впервые ступила в неизведанную часть леса. Вопросы сыпались из её уст, а глаза жадно поглощали ранее невиданные образы и пейзажи. Однако в этот день, погода не была столь приветлива. Дождь моросил с самого утра и до вечера, оставляя после себя свежесть и лёгкую прохладу, столь радушно встреченную духами природы. Одинокая древесная дева — эси́ла застыла на ветвях деревьев, наблюдая за обстановкой в лесу. Десятки листвеников метались у корней деревьев, наравне с полевыми мышами. Где-то в кустах шелестели беспокойные кута́ны, коих из-за привычки разбрасывать ядовитые колючки предпочитали обходить стороной и охотники, и прочие обитатели лесов.
Вся окружающая земля принадлежала матери природе и путники пребывали здесь в роли её неотъемлемой части. Лесные духи не чувствовали опасности, никак не реагировали на прибывших, сохраняя невозмутимый покой. Даже дикие феи, обыкновенно пугливые и сторонящиеся всяких глаз, ныне резвились среди цветов, так и не одарив гостей должным вниманием.
Однако тишина отнюдь не означала спокойствие, ибо даже среди самых мирных духов, порой встречались настоящие бестии. Рилану не понаслышке довелось узнать, что представляет собой взбесившийся элементаль земли, когда пару лет назад, в ходе очередной вылазки его отряд наткнулся на агрессивного каменного исполина. Лишь чудом, в тот день всем эльфам довелось вернуться домой. Сложно сказать, чем именно был так встревожен старший дух земли, но он даже не попытался вступить в диалог, сразу же восприняв разведчиков как угрозу.
— Это монумент девы-земли, — прибыв на берег лесной реки, Шеймус указал на единственный рукотворный объект в округе. Гранитная женская статуя около десяти футов роста, окутанная растительными лозами. — Один из тысячи подобных монументов, разбросанных по всему Асхану.
Лиара приблизилась к белокаменной деве, освещённой лучами заката. Её лик оказался сокрыт капюшоном и плющом, но гранитные губы изгибались в улыбке. Годы стёрли неизвестные письмена с краеугольного постамента, но аура жизни, исходившая от алтаря, питала всё окружение, от чего растительность цвела куда пышнее, а уставшие путники ощутили прилив сил.
— Здесь сильно́ присутствие Силанны, — промолвила Лиара. — Алай много раз рассказывал об этом месте. И вот, я лично узрела его красоту. Возможно ли, что наши далёкие предки воздвигли сей монумент?
— Не думаю, — улыбнулся старик. — Этот монумент появился здесь за пару тысяч лет до основания Лан-Лур и задолго до вознесения Сар-Илама. Возможно, он был построен даже раньше, чем империя Шанти́ри. Кем? Хех. Хотел бы я знать.
Лиара кивнула в знак согласия и солидарности со старым волшебником. Взор её пал на журчащую по соседству речушку.
— Эта река? Это она должна вывести нас к башне?
— Да, — кивнул Алай. — Мы называем её «Нить». Если когда-то тебе доведётся путешествовать здесь, то помни — от монумента до башни Шеймуса полдня пути вверх по течению, — следопыт пожал плечами и окинул взглядом присутствующих. — Мы, конечно можем поторопиться и успеть за полночь… но какой в этом смысл? Предлагаю подготовить ночлег. Рилан, что думаешь?
— Согласен. Ночной лес слишком непредсказуем. Нужно найти хворост, подготовить яму и развести костёр, чтобы не мёрзнуть.
— Да сиди ты, — улыбнулся Алай, хлопнув эльфа по плечу. — А то бедняжка Лиара совсем окоченеет. Мы с мальчишкой всё подготовим. К тому же, у нас есть он.
— Да… — дёрнул бровями старик, демонстративно подняв вверх объятый пламенем указательный палец. — У вас есть я.
4
Неизвестно кто возвёл обсерваторию в гуще северо-восточных лесов. Возможно, то был некий астроном или же учёный волшебник. Известно лишь то, что хозяин покинул жилище много десятилетий назад, а его место занял Шеймус. Несмотря на то, что маг проводил постоянный ремонт сооружения его стены сохраняли потёртость, мох прорастал из потрескавшегося фундамента, а кладка местами осыпалась. Местность вокруг представляла собой широкую лесную поляну, окружённую зарослями елей столь же стройных и остроконечных, как вершина башни. Нет, строение было отнюдь не так громадно как в историях о снежных магах, где башни волшебников подпирали собой небосвод. Это была обыкновенная башенка, едва возвышавшаяся над средними елями — простая и древняя, но такая замечательная в своём уютном одиночестве.
Едва ноги путников ступили на поляну, как им на встречу двинулась тройка громоздких фигур «знакомства» с которыми уже давно ожидала Лиара.
Ещё в первые годы знакомства с Шеймусом, друидесса услышала историю о разномастных конструктах, что не зная усталости, трудились на шахтах и полях сражений во благо своих создателей — магов. Размер, форма, составные материалы — факторы, зависящие от прямого назначения конструкта. Големы, горгульи, колоссы — волшебники Серебряных Городов достигли огромных успехов в сотворении подобных механизмов. Создание любого конструкта — задача не простая, а порой и крайне затратная. Стоит лишь представить долгие недели неотрывных работ для произведения единственного генератора, способного вдохнуть «жизнь» в механическое тело.
Результат, тем не менее, окупал вложенные ресурсы, ибо даже самый простой голем является неутомимым работником и крепким стражем, не способным на позор предательства. Что уж говорить о титанах — механизмах куда более сложных и могущественных чем самые совершенные големы.
Маг отдал приказ — аренитовые големы, скованные стальными пластинами подобно неким рыцарям, расступились по сторонам не смея проявить агрессию в отношении гостей. Лишь оказавшись вблизи, Лиара смогла в полной мере оценить габариты этих созданий — квинтэссенции магии, алхимии и механики, некогда приобретённых Шеймусом на листмурском рынке. Около двух метров в росте, големы отличались от внешности людей могучими, непропорциональными большими руками и широкой грудью, где теплился зачарованный генератор. Сложный мозговой механизм обеспечивал големов неким подобием слуха и зрения, позволяя ориентироваться в пространстве и безошибочно различать приказы хозяина.
«Этот взгляд, — глядя в безжизненные, наполненные магией глаза конструктов, раздумывала Лиара. — Он похож на взгляд элементаля, но лишён жизни. Лишён эмоций. Чувств. Это не жизнь. Лишь попытка сотворить её. Никто кроме богов не способен сотворить душу»
Как и всегда, Шеймус направился в башню, дабы оказать приём дорогим гостям. Однако ввиду того, что в жилище царил сущий бардак и запустение, чаепитие было решено провести под открытым небом. Чай Шеймуса оказался богатым набором засушенных трав от душицы и мелиссы, до тмина и фенхеля. Щелчком пальца волшебник разжёг топку старенького арашала, доставшегося ему в подарок от Древена и подготовил заварку. Щепки неспешно потрескивали в недрах самовара, пока эльфы в компании Шеймуса наслаждались видом окружающих простор. Порывы ветра проносились по воздуху, раскачивая острые макушки и гущу зелёных ветвей. Подобно армии исполинов деревья окружили одинокое жилище волшебника, лишённое троп и дорожек, одинокое и полное тайн, как и его хозяин.
— Давненько меня здесь не было, — промолвил маг, облачаясь в любимую бордовую мантию, казалось, перекроенную заново, но сохранившую былой лоск. — Всё… так сильно поменялось. Столько лет.
— Это местопрекрасно, Хал-ан, — вдохнув аромат чая, промолвила Лиара. — Но, разве тебе не бывает здесь одиноко?
— В этом и есть его смысл, дитя, — пожал плечами маг и выпустил в воздух дымное колечко. — Одиночество полезно. Думаю, ты и сама понимаешь, что я имею в виду.
Лиара коротко кивнула в знак согласия. Она помнила, как сильно изменила её жизнь связь с магией и Миром Духов. Сколько времени уходило на уроки мастера Древена, сколько часов было потрачено на сбор трав и изучение молитвенных ритуалов. Даже сейчас, будучи женой Рилана, Лиара порой не могла насладиться временем в компании мужа. Таков был непростой путь познания и Шеймус будучи чародеем куда более могущественным нежели Лиара, бороздил куда более глубокие тайны бытия, что требовало от него полного сосредоточения. Постоянные медитации, изучение текстов и бессонные ночи в обсерватории — Шеймус превратил сам смысл жизни в постоянное обучение. Само желание отдалиться от мира оказалось продиктовано его стремлением расширять горизонты знаний, вдали от быта и суеты.
«Как далеко дети Илата способны зайти в своих стремлениях, — молчаливо размышляла эльфийка. — Мастер многое рассказывал о людской тяге к знаниям. Он говорил, что люди подобны своему отцу — столь же беспечны и непостоянны. Их жизни скоротечны, а мысли беспорядочны. И всё же, согласно своей природе, они тянутся к знаниям. Да, людской век короток, но за это короткое время, они нередко познают мир глубже, чем многие старейшины нашего рода. А Шеймус, кто он, если не воплощение этой идеи?»
Взгляд девушки пал на старика, смеющегося над очередной остротой Алайя. Годы войны, казалось, пролетели бесследно для его разума, будто все ужасы смертей и лишений, царивших вокруг, оказались привычны для листмурского архимага. Это был всё тот же добрый волшебник, что и пятнадцать лет назад — человек, которому верил «Иль-Вэн» и сама Лиара.
— Благодарю вас за всё, друзья, — прощаясь, произнёс старик. — Я постараюсь вернуться в Лан-Лур к началу осени и принесу с собой вести. Не знаю, где это случиться в следующий раз, здесь или в Лан-Лур, но мы обязательно встретимся вновь. Обещаю вам.
Услышав эту фразу, душу Лиару охватило тепло. Девушка всё же поддалась эмоциям и напоследок сковала старика в объятьях, таких крепких, что его дыхание оказалось спёрто.
«Ох уж эта эльфийская сентиментальность» — уже в который раз удивлялся старик, прижимая к себе растроганную друидессу.
Прочие эльфы чуть более сдержанные, нежели их спутница, положили ладони на плечи волшебника и склонили головы, тем самым выражая уважение и любовь к старому магу. Шеймус был близок каждому из них, так же как каждый из них был близок Шеймусу и даже долгие годы разлуки не смогли пошатнуть эту связь.
5
Дело было сделано. Настал момент для возвращения домой. Конечно, квартету эльфов хотелось бы отсрочить этот час и провести лишний денёк на лесных просторах, но следопыты имели чёткий приказ старейшины Лорота — «Не задерживаться». В отсутствие старого мага эльфы заметно ускорили шаг, и пусть поток бесконечных историй из человеческих уст более не радовал их воображение, шутливые споры между Риланом и Алайем заставляли фиолетовые лица цвести.
К приходу ночи путники проделали добрую треть пути и решили устроить ночлег в окрестностях монумента девы-земли. Летние ночи отличались теплом, а потому, не имея нужды в огне ввиду отсутствия Шеймуса, костёр решили не разводить. Его аналогом стал тусклый огонёк ирады, окрасивший ночь оранжевым оттенком. Тёмное небо затянули первые облака, а редкие порывы ветра навевали друидессе песнь о грядущем изменении погоды.
— Мы с Муралоном дежурили прошлой ночью. Сегодня ваш черёд, голубки.
— Да ты, никак устал? — усмехнулся Рилан.
— Эх, Рилан, если бы я действительно устал, вас бы уже доедали волки, — широко улыбнулся Алай и вытянул из сумки бутыль «Аруэна». — А вот и моё снотворное.
Муралон и Рилан лишь демонстративно рассмеялись над показным самомнением товарища. Вместе с ними смеялся и Алай.
— А может ну его, это дежурство, — ехидно заулыбался Рилан. — Дадим Алаю лютню, пусть играет да поёт. Готов клясться отсюда даже виверна убежит, услышав этот душераздирающий вопль. А-ха-ха!
— Упаси, Силанна! — сквозь смех буркнул Муралон. — Если дадите ему лютню, я побегу ещё быстрее! Ха-ха-ха!
На пару мгновений глухой смех претворился в весёлый хохот.
— Ну, что опять началось? — Алай сделал умеренный глоток «снотворного» и улёгся в корнях дерева. — Лютню ему дайте. Душераздирающий вопль. Нет в вас чувства прекрасного, господа. Леди Лиара, только не говорите, что и вы поддерживаете этих невежд?
— Нет-нет! Что вы, сир Алай! Ни в коем случае! Не тратьте времени на подобные волнения. Я прослежу за вашим спокойствием, пока вы продолжите почивать. Тихо, спокойно… без лютни.
Очередной залп смеха нарушил тишину ночи.
— Ай, ну вас, — сквозь смех товарищей промолвил Алай и демонстративно повалился на бок, повернувшись к собеседникам спиной. — Злые вы все. Буду спать.
Пожелав всем доброй ночи, к отдыху присоединился и Муралон, расположившись близ ствола соседнего дерева. Уж кто-кто, а эта парочка умела проводить долгие дни в лесах, в разгадках его тайн и опасностей. Подобные путешествия не были для них редкостью, а потому, даже ночуя на сырой земле Алай и Муралон не испытывали ни малейшего дискомфорта.
— И Рилан, — спустя несколько минут, послышался полусонный голос со стороны шутника Алайя. — Понимаю, что Лиара прекрасна как весенняя ночь, но прошу, не теряй головы. Не хочу проснуться в логове стрекозмеев или желудке виверны.
Фиолетовые щёки девушки покрылись лёгким румянцем. Рилан приподнял бровь и демонстративно покосился на товарища. Пространство вокруг вскоре наполнилось приглушённым сапом, различимым лишь для острого эльфийского слуха. Где-то вдали кричали козодои, летучие мыши затрепетали крыльями неподалёку от русла Нити. Пара осталась наедине, под светом звёзд и растущей луны.
— Быстро они, — глядя на спящих следопытов, прошептала Лиара. — Пара бессонных ночей не прошла даром.
— После этого «снотворного», не уверен, что мы его и утром добудимся, — пожав плечами, тихо промолвил Рилан. — Наши разведчики… Знаешь, а сложись всё чуть иначе, на их месте могли оказаться и мы. Так же исследовать леса, искать новые тропы и рубежи.
— Да, — улыбнулась девушка и прильнула к плечу мужа. Их взгляды сосредоточились на тёмной пучине небес и бесконечной россыпи звёзд, что ныне сияли даже ярче, чем в стенах Лан-Лур. — Как в те времена, на зелёном ручейке.
— Хе-хе. Точно! Помнишь, как ты впервые увидела элементаля? И побежала к нему знакомиться. Я чуть душу Асхе не отдал!
— Кстати, его звали Салько́рот, — глухо усмехнулась эльфийка. — И он оказался очень даже добродушным крепышом… чего не скажешь про моего спутника.
— А чего ты ожидала? — продолжил возмущаться Рилан. — Убежала, чуть не попала в беду, нарушила все мои наставления. Думала, я тебя по головке поглажу? Ох! Какой же занозой ты порой была. Взять хоть случай с кутанами.
— Или с той виверной на западе…
— Кто ж знал, что она охраняла гнездо. Все мы порой ошибаемся. И даже я.
— О-хо-хо. А у вас высокое самомнение, сир Рилан.
Эльфы глухо рассмеялись, продолжая взирать на небеса.
— Столько лет прошло… а кажется, ещё вчера я отправилась на свою первую охоту, Шеймус не был стариком, не было ни снов, ни затмений, ни вестей о войне. Всё было как-то легче, как-то спокойнее. Мы просто выходили в леса и бороздили их просторы. Как жаль, что всё это закончилось так быстро.
Едва закончив фразу, Лиара ощутила прикосновение ладони к своей руке и в очередной раз встретилась взглядом с мужем.
— Знаешь, а я ни о чём не жалею, — промолвил Рилан, глядя ей в глаза. — Каждый из нас прошёл путь, что должен был пройти и теперь, мы оказались вместе. Я и ты. А это — самое главное.
Лиара спрятала глаза, но Рилан прикоснулся к подбородку девушки и вновь завладел её взглядом. Два сияющих кристалла, столь же прекрасных, как и в ту судьбоносную ночь.
— Я люблю тебя, Лиара.
Минутное затишье сменилось затяжным поцелуем. Время остановилось. Забыв обо всём на свете, девушка потянула мужа за плечи, оказавшись прижатой к земле. Его губы стали опускаться всё ниже, оставляя на фиолетовой шее прохладный след. Обоняния коснулся лёгкий, уже успевший полюбиться аромат её мятных благовоний, а руки ещё сильнее сжали тонкую талию не оставляя и единого шанса на побег. Но Лиара и не пыталась бежать. Пальцы девушки проникли под ткань и впились в напряжённые плечи. Дыхание стало прерывистым, и на один момент Рилан осознал, что вопреки наставлениям Алайя он собирается потерять голову. Ночь и Лиара полностью завладели его душой и телом.
Этой ночью луна сияла только для них…
***
— Кстати, Рилан? — расплывшись в широкой улыбке, промолвил Алай. — Я бы хотел задать вам вопрос.
До Лан-Лур оставалось не более пары часов пути. За минувший день отряд эльфов преодолел значимое расстояние и с приходом ночи вышел на финальный отрезок пути. Местность вокруг была безопаснее, чем внешние леса, а потому следопыты приняли решение идти в темноте. В эту ночь луна оказалась сокрыта за облаками и лишь острое эльфийское зрение и тусклый свет ирады не позволили путникам заплутать.
— Валяй, — ответил Рилан.
— Ну, в общем-то, затмение окончено, опасность, вроде как, миновала. Лан-Лур цветёт, как и ваши отношения.
— И к чему ты клонишь?
— А то, ты не понял, — на сей раз, улыбка на лице следопыта приобрела более хитрый, довольный характер. — Когда у старейшины Лорота появятся внуки?
Воцарилось молчание. Рилан покосился в сторону Лиары. На её щеках проступил румянец.
— Это… не так просто, — промолвила эльфийка. — Дети — ответственный шаг. Не уверенна, что мы готовы к нему сейчас. Ктому же, впереди нас ждёт одно дело…
— Ты про путешествие на запад? — продолжал улыбаться Алай. — Да брось. Я не глухой. Но если не секрет, расскажите, куда вы собираетесь? И одобрил ли эту идею старейшина Лорот?
— Ты задаёшь слишком много вопросов, — буркнул Рилан. — Когда настанет время, сам всё узнаешь.
— Вот значит, как? Со старым другом. Зная мою слабость!
— Твоя слабость? — на сей раз, улыбка расцвела уже на лице Рилана. — Я всегда думал, что это — отсутствие слуха и…
Фраза Рилана оборвалась в то же мгновение, а составные луки заняли место в эльфийских руках. Из тени послышался топот копыт. Ближе и ближе. Тетивы затрещали готовые осыпать нежданного гостя залпом стрел. Воздух наполнился какофонией визга и топота — всё ближе и громче. Муралон метнул ираду вперёд, позволив её свету явить звериный силуэт.
Из еловой рощи выскочил кабан. Он нёсся вперёд, лишь чудом минуя стволы деревьев и едва-едва не врезавшись в эльфийских путников. Кабаньи клыки являлись грозным оружием, но в эту ночь им не суждено было окропиться кровью, как и стрелам эльфийских охотников. Кабан скрылся в тени леса так же стремительно, как и возник, продолжая полнить окружение обезумевшим визгом.
— Куда это он? — нахмурил брови Алай. — На бешеного, вроде не похож. Погоня?
— Не знаю, — промолвила Лиара. — Но, он был напуган. Сильно.
В следующую секунду, в одно и то же мгновение все эльфы подняли взгляд ввысь, наблюдая за стаями птиц, взмывших в воздух. Целые полчища пернатых обитателей небес — совы, вороны, ласточки. Все они рвались прочь в том же направлении, что и обезумевший кабан, пытаясь удалиться подальше от северных областей леса.
— Вы чуете? — нарушил молчание Муралон. — Это… дым.
Но что же могло гореть? Начало лета — тёплое время, но здесь, на востоке даже в самые жаркие месяцы лесные пожары оставались огромной редкостью. В воздухе, наполнявшемся запахом дыма, повисло молчание. Каждый из четырёх эльфов прекрасно отдавал себе отчёт о том, что именно стало источником задымления. Но каждый из них предпочитал об этом молчать. Дальнейшие мгновения наполнил сумбур погони. Треск кустов, учащённое дыхание и динамичные шаги. Более, эльфов не волновали ни обитающие вокруг звери, ни прочие опасности леса, таящиеся вокруг. Они просто мчались вперёд, в надежде, что их не озвученные предположения окажутся простой ошибкой.
К сожалению, они не ошиблись.
Затяжная пробежка сменилась тяжёлыми шагами, когда путники достигли одинокого пригорка, с коего открывался скупой вид на тайный дом их клана. Обыкновенно, стены Лан-Лур с этой позиции выглядели сродни одиноким камням, утерянным среди густой рощи. Однако сейчас всё было иначе.
Лан-Лур охватило пламя. По западной части поселения странствовал огонь. Строения пылали, древесина трещала в огне, но наравне с подобными характерными звуками пожара и далёкими криками обитатели Лан-Лур, в воздухе проносился ещё один звук — едва различимый, редкий, но объяснявший столь многое. То был звон стали.
— Нападение, — мрачно прошипел Рилан. — Пойдём через восточные врата! Лиара, останься здесь.
— Нет! — Лиара закричала. — Я иду с вами! Там мой дом!
— Лиара послушай…
— Я иду и точка! Мои способности нужны там.
— Лиара!
— Я не оставлю тебя! — сорвался её голос.
Рилан схватил жену за руку и взглянул в сапфиры её глаз. На лице девушки застыла противоречивая эмоция, сплетённая из решимости и страха. Слишком мало информации. Слишком многое ещё предстояло узнать, а учитывая текущее положение — оставлять Лиару здесь было ничуть не безопаснее, нежели брать её с собой в гущу событий.
Муж Лиары нахмурил брови и коротко кивнул в знак согласия. Отныне, вся ответственность за судьбу супруги возлегала на его плечи. Отныне, каждый волосок, упавший с её головы, станет его виной.