Через считанные секунды на отвесные скалы, как насекомые, бросились легионерши подразделения «Чумы» и быстро, быстро поползли на верх, используя приспособленные для таких целей специальные перчатки и ботинки.
— Направление!? — раздался возглас Тулии
— На три часа зафиксировал движение двух объектов, на девять часов одного, — ответил я.
Между тем, пять валькирий из легиона “Чумы” взбиравшиеся по правой скале уже скрылась наверху, и пятерка бойцов слева тоже почти преодолела вертикальный склон ущелья.
— Что там? — раздался вопрос сотницы по связи.
— Ничего — только голые камни. Присутствие арахнидов или каких-то других агрессивных форм жизни не обнаружено, — пришел ответ справой стороны ущелья.
— У нас тоже чисто, — раздался доклад слева от забравшихся туда воительниц.
— Хорошо, — сказала Тулия. — Спускайтесь, и продолжим движение.
Девушки воины начали спуск, но не успели они преодолеть и половину высоты, как наверху вся поверхность ожила и на нас полетели огромные камни. В первую очередь на мою «Фишку». Вероятно, враги увидели во мне самую большую угрозу. Я успел среагировать и начал поливать летящие сверху глыбы импульсным огнем из всех своих орудий, разбивая валуны в мелкое крошево. По броне застучал каменный дождь.
Камнепад резко прекратился. Я бросил взгляд на бронемобиль, он был выеден из строя здоровенны булыжником, разбившим его двигательный отсек. Девченок я не заметил, а потом стало не до них, потому что появились сами арахниды(люди-пауки), которые пришли довершить начатое. Они прыгали с отвесных скал и планировали на небольших парашутах из паутины. Все происходило очень быстро.
Я открыл огонь по вражескому десанту. Подомной раздался скрежет, и Фишка начала терять равновесие, заваливаясь на бок. Не разобравшись в чем дело, я попытался вывести робота из нестабильной зоны, но оказалось, что я потерял правый ходовой манипулятор, а система сообщила мне об этом с большим опозданием, в момент падения на поверхность этой неприветливой планеты.
Между тем бой кипел. Слышались выстрелы, ругань, шипение и дикие вопли перемешивались с грохотом, и скрежетом камня по металлу.
Вдруг, в один миг, все закончилось. Наступила оглушительная тишина, напугавшая меня больше чем грохот боя, который воспринимался как должное. Обзор я потерял, вся электроника накрылась при падении и мне оставалось только слушать. но снаружи было тихо, как будто и не было всего этого грохота еще секунду назад. «Неужели я оглох?» — подумалось мне.
— Эй, есть кто живой, — вслух сказал я, что бы проверить свой слух.
— Смотри, самец в кастрюле живой, — раздался девичий голос в переговорнике.
— Давай, вылезай из своего железного гроба. А то здесь оставим, — миролюбиво сказал голос Тулии. Значит она жива. «Это значит мы победили?»
Я начал выбираться из своего кресла пилота из неудобной позы. Поскольку робот завалился на бок и лежал на входном люке, пришлось выходить через бомбометательный отсек, который по совместительству был запасным выходом, только надо было знать, как правильно этот люк зафиксировать, что бы он не захлопывался автоматически. Этот люк, находящийся внизу корпуса, между двумя ходовыми манипуляторами (проще сказать, ногами робота), теперь находился сбоку и поэтому в большинстве случаев становился эвакуационным выходом при падении робота. Наконец, мне удалось добраться до запасного входа и откинуть крышку. Мир вокруг сразу наполнился звуками, передо мной открылся удручающий вид. Вокруг моего робота, да и по всему участку ущелья валялись камни, булыжники, куски скал, и каменное крошево всевозможных размеров и форм от круглых, чуть ли не идеальной формы, до плоских как лезвие ножа.
— Вот он, герой из большой железной мишени, — раздался голос девушки, которая и обнаружила что я жив.
— Кирана не пугай его, а то вдруг сердце не выдержит, — и из-за робота вышла Тулия. — А ты ничего, не спасовал, когда началось самое интересное. Правда от твоего каменного дождя было не комфортно, но в целом и ты размазал пару тройку арахнидов, когда твою кастрюлю попытались вскрыть враги. И в воздухе ты двоих зажарил, так что не зря тебя взяли, полезный ты самец.
Наконец выбравшись из люка, я повис на краю бронированной планки и спрыгнул на землю.
— Ты там как? Не не ранен? — участливо спросила вторая девушка из-за спины Тулии
— Все в порядке, — ответил я, стараясь не поднимать глаза и не смотреть на этих воительниц.
— Не смущай нашего вежливого дружка, Канара, — сказала Тулия. — Ты что-то хочешь спросить?
— Да. — подтвердил я
— Ну спрашивай, — смилостивилась сотница.
— В середине боя у меня отказала электроника и я стал глухим и слепым, — начала говорить я. — Мне кажется, что я много пропустил и не пойму что вокруг происходит.
Тулия подошла к валявшейся здоровенной туше арахнида раза в два больше ее самой. Пихнув эту тушу ногой, она заговорила:
— Когда тебя завалили, арахниды посыпались со скал задавив нас числом. Нас рвали зубами и клыками. Били здоровенными камнями, рубили костяными саблями, — и тулия поддела ногой одну из конечностей мертвого врага, которая выгладила как костяная сабля. — Дальше было, просто. Пять минут мы отбивались как могли. К нам на помощь подошли основные силы экспедиции. Мы, ведь, были авангардом, приманкой для этих мутантов. Их просто смели и заставили бежать. А испуганное животное бежит куда?
Я удивленно слушал ее рассказ.
— …Испуганное животное бежит прятаться к себе в логово. Вот наши основные силы погнали этих монстров, чтобы выжечь это паучье гнездо к чертям. А нас было приказано эвакуировать в своих живых и раненых вместе с группой эвакуации, что мы тут с успехом и выполняем. Ты у нас был на сладкое. Тебя искать не надо. Этот железный гроб издалека видать. Хорошо, что сам вылез, а то бы пришлось за тобой внутрь лезть.
— Я, этого, не понимаю. Ведь все, что вы рассказали, требует времени, как минимум часа два. А для меня прошло несколько минут. — развел я руками и пожал плечами.
— Может ты при падении сознание потерял и поэтому все пропустил, — предположила Кирана. — Пощупай свою голову может шишка или синяки есть?
— Ощупав голову на предмет повреждений, и не обнаружив таковых, я сказал:
— Вроде никаких шишек и синяков!
— Некоторые монстры обладают ментальным воздействием на мозг, — вдруг сказала Тулия. — Скорее всего тебя попытались вывести из строя таким образом, как самую большую угрозу, по их мнению.
— То есть меня загипнотизировали что ли? — спросил я и испугался, что задал вопрос.
— Не совсем, — ответила она. — Для гипноза нужен визуальный контакт и какое-то время для воздействия на живое существо. А для ментального воздействия ничего этого не нужно. Достаточно знать о существовании рядом чужого разума. Сильные менталы могут управлять толпой, слабенькие выключают жертве мозг на небольшой промежуток времени, как в твоем случае.
Я вопросительно смотрел на Тулию. Она снисходительно улыбнулась и сказала:
— Ладно спрашивай.
— А как-то бороться с такими воздействиями можно?
— Есть целая техника борьбы с ментальным воздействием. У нас даже проводится курс по противостоянию слабым ментальным атакам ответила сотница. — Вот от таких случаев в бою. Некоторые мутанты обладают зачатками таких способностей. Но от сильного ментала эти знания тебя не спасут. Ты, наверное, слыхал про пустоголовых самцов.
— Да что-то слышал. Только не понял кто это, — ответил я.
‒ В нашем инкубаторе генные инженеры вывели специальную породу самцов, которые могут полностью отключать свой мозг и тогда мозг недоступен для ментального воздействия. Ментал, какой бы он не был суперсильный не сможет воздействовать на пустоголового, потомучто тот уводит свое сознание и свой разум какую-то иную реальность. Ну ладно, хватит на сегодня лекций. Вон, за нами уже транспорт едет.
Вдали показался бронемобиль и еще какие-то машины, явно не боевые..
— Сейчас нас заберут, а дорогу приведут в порядок, — посмотрев в ту же сторону куда и мы, сказала Кананара.
В транспорт мы погрузились молча и поехали в обратный путь, а строительная техника осталась и начала работать.
Девушки сели на два передних сидения справа от прохода, а мне Тулия сказала:
— Садись рядом, — и указала на два левых сидения. — Заслужил.
Девушка улыбнулась. И я сел.