— Так это вы говорили со мной в лесу, — холодно произнёс Роман.
— Пыталась предупредить, — сказала старуха, а потом насмешливо добавила: — Но только напугала тебя.
— Я не знал вашего языка.
— Ты и сейчас не знаешь, — криво усмехнулась старуха. — Мы же общаемся на языке этих…
Роман не понял последние слова — ему оставалось лишь догадываться, что она имела в виду. Он заметил, как резко изменился её говор — старуха, видимо, говорила на языке своего народа.
— Получается, вы были там всё время?
— Можно и так сказать.
Она начала медленно ходить вокруг Романа, иногда останавливаясь, чтобы внимательно заглянуть в его глаза.
— Значит, я ошиблась, — вдруг произнесла старуха. — Ты ничего не скрывал, в тебе просто нет…
«Опять она говорит на своём языке, — сердито подумал Роман. — Нет чего? Силы? Магии? Ума?»
— Я иногда вас не понимаю, — пожаловался он.
— Привыкай, юноша, — сказала старуха. — Я нужна тебе гораздо больше, чем ты мне.
Роман напрягся, но промолчал. Сейчас следовало спокойно слушать и пытаться находить правильный смысл для незнакомых слов — ведь именно такой подход он использовал, чтобы начать понимать жителей поселения.
— Эльзеар — это ваше имя?
— Так называют таких, как я, — произнесла старуха. — Меня зовут Заувен.
— Вы из другого мира?
— Как и ты, — кивнула она. — У тебя свой мир, у меня — свой.
— Как вы попали сюда?
— А ты?
— Вы разве не подслушивали мой разговор со старейшинами?
Заувен вдруг засмеялась противным каркающим смехом.
— А ты не настолько глуп, правда, Роман?
— Я лишь пытаюсь понять, что мне делать дальше.
— Что ж, если тебя это обрадует, то я не всесильна. Я не знаю, что ты сказал старейшинам.
— Вот так просто говорите мне об этом? — не поверил Роман.
Она распахнула свою незатейливую накидку и на удивление больно ткнула его в грудь.
— Не пытайся играть со мной, юноша, — произнесла Заувен.
— И не пытался, — нахмурившись, возразил Роман. — Я сам не знаю, как попал сюда. В моём мире это считалось невозможным.
— Неужели? — заинтересованно спросила Заувен.
— Люди создали устройство, чтобы лучше изучить… природу и её законы, — ответил Роман.
Он возвёл взгляд к звёздам и посмотрел на выглядывающую из-за облаков луну. По старой памяти Роман начал искать созвездие Большой Медведицы, но глаза лишь напрасно блуждали по ночному небу.
— Я оказался не в том месте и не в то время, — помрачнел Роман, вспоминая день экскурсии. — Устройство сломалось, а потом всё начало рушиться. Я не успел выбраться и меня затянуло в какую-то дыру.
Произнеся последние слова, Роман заметил, как Заувен насмешливо улыбнулась, и от этого он нахмурился ещё больше.
— Не злись. Мы называем такие вещи иначе, — беззлобно произнесла она, а затем добавила на своём языке: — Портал.
— Портал, — повторил Роман, надеясь, что правильно понял новое слово. — Вы можете вернуть меня обратно через портал?
— Нет, — подозрительно быстро ответила Заувен. — Сейчас я не могу помочь даже себе.
— Вы не сказали, как попали в этот мир.
— У меня не было выбора, — с улыбкой сожаления на лице произнесла Заувен.
Роман всегда с трудом находил общий язык с людьми и уж тем более вряд ли бы смог понять, о чём думает представитель другой расы, но сейчас, вглядываясь в её лицо, он увидел глубокую усталость — в это мгновение она выглядела особенно слабой и уязвлённой. Одна секунда, и эмоции на её лице сменились холодным безразличием.
«Она не расскажет», — понял Роман.
— Сколько времени вы живёте здесь? — спросил он.
— Больше пятидесяти лет.
Роман затаил дыхание. Его раздражительность рассеялась как дым на ветру, уступив место немому унынию. Если даже эльзеар — тот, кого раньше он считал вымышленным существом, — не смог вернуться домой, то на что рассчитывать обычному смертному?
«Пятьдесят лет… Это же почти вся жизнь».
— И все эти годы вы скрываетесь от других? — спросил Роман.
Последовавшее молчание насторожило его. Заувен наверняка решала, что можно ему доверить. Он уже раскрыл свою главную цель, спросив про портал и возвращение домой, однако её намерения до сих пор оставались загадкой, и от этого Роман чувствовал себя неуютно. Он напомнил себе, что стоило быть осмотрительным — Заувен сама нашла его и должна была преследовать исключительно личные интересы.
— Сотни лет назад эта планета пробудила свою силу, которая начала отравлять обитателей, — промолвила она. — Погибли миллионы. В живых осталась лишь небольшая группа людей, чьи тела сумели справиться со стихией. И этих выживших людей, к несчастью, нашёл первый странник из другого мира.
— Такой же, как и вы?
— Я не знаю, кем он был. Возможно, в чём-то он превосходил меня, но, похоже, был молод и слишком наивен. Он встал во главе выживших и научил некоторых из них пользоваться силой планеты — научил их магии.
— Магии, — повторил Роман.
— С тех пор каждый младенец проходит обряд, — сказала Заувен. — Они растут здоровыми и сильными, быстро учатся, всё запоминают, а сила планеты больше не отравляет их тела. Обученные стали первыми старейшинами, и с тех пор каждый из них передаёт знание своим детям из поколения в поколение.
Заувен странно посмотрела на Романа, а затем добавила:
— Главная сила, которую они получили, — это возможность влиять на умы людей.
Роман громко вздохнул, понимая, что значат её слова. Он ведь размышлял именно об этом, когда заметил странности в поведении жителей.
— Я тоже прошёл обряд в ту ночь?
— Да, несмотря на свой возраст.
— И что теперь? — едва слышно спросил Роман.
— Ничего, — совершенно спокойно ответила Заувен. — Ты остался в живых, в отличие от второго — он был истощён после перемещения и сопротивлялся обряду. Ты же теперь ничем не отличаешься от остальных.
«Вот почему меня не посадили в темницу», — понял он.
— Подождите. Сколько всего было странников?
— Я знаю только четверых, включая тебя и себя, — сказала Заувен. — Но это не значит, что здесь не может быть других.
— Получается, я четвёртый, — сказал Роман. — Что стало с первым? С тем, кто обучил людей магии?
— Дагры, которых ты уже встречал, создал он, — ответила Заувен. — Они же его и убили.
— Что? Как?
— Этот глупец не смог справиться со своим же творением. Теперь у людей есть серьёзная проблема, потому что среди зверей даграм нет равных.
— Откуда вы знаете такие подробности? — спросил Роман. — Вы же прячетесь от остальных.
Заувен ничего не ответила и лишь многозначительно посмотрела на него. После секундного замешательства Роман начал догадываться, как именно Заувен могла узнать всё это.
— Чтобы выжить, иногда приходится пачкать руки.
От её приглушённого голоса лунный свет, казалось, утратил своё сияние, колючий ветер стал ещё холоднее, а тени будто застыли в безропотном безмолвии, готовые исполнить смертельный приказ своей владычицы.
— Это неправильно! — воскликнул Роман.
— Всё же молод и наивен, — тоскливо пробормотала она. — Что ж, у тебя ещё будет время узнать этот мир получше.
А потом Заувен бесшумно исчезла во тьме, оставив после себя марево, которое через мгновение растворилось вслед за ней. Он долго смотрел в место, где она стояла — в прошлый раз ему не удалось увидеть этот трюк собственными глазами.
Роман тяжело вздохнул и постарался не корить себя за вспыльчивость. Тем не менее, не каждый день кто-то так просто говорит об убийстве людей. Теперь Роман понял, что она выпытала информацию у кого-то из старейшин. Зачем она вообще рассказала так много? Могла же соврать и придумать что-нибудь менее жуткое, чёрт бы её побрал!
«Может быть, она не допрашивала их? — попытался оправдать её Роман. — Может быть, она так проверяла меня?»
Он крутил это оправдание в голове, но признал, что оно звучит наивно. Заувен точно допрашивала кого-то из старейшин. Да, они не святые, но ведь им приходится чем-то жертвовать, чтобы поддерживать жизнь в поселении. Эти люди спасли его, в конце концов! Как он может закрыть глаза на подобное?
«И что теперь? — Роман потёр лицо и растерянно провёл ладонями по волосам. — Надо ли мне кому-то рассказать об этом?»
К своему стыду, он почти сразу решил, что будет молчать. Заувен была единственным ключом к перемещению между — Роман понятия не имел, что представляли из себя порталы, и уж тем более не знал, как создавать их. И главное — он так и не выяснил, чего она хотела. Роману не были понятны её мотивы и цели. Она владела какой-то магией и могла убить его, если бы пожелала, но почему-то даже не давила на него в разговоре.
Всё было так сложно и запутанно, что хотелось рвать и метать. Он бессильно выругался, вспомнив тот треклятый день, когда согласился на дурацкую поездку в Германию. Роман почувствовал, как на него навалилась усталость. Решив, что утро вечера мудрёнее, он отправился в сторону своего барака.
Как и ожидалось, на следующий день Роман чувствовал себя лучше. По крайней мере, теперь он понимал, почему так быстро восстанавливался. Вчерашняя тревожность утихла, оставив после себя шлейф лёгкого волнения.
Вторая утренняя тренировка прошла не в пример легче, чем предыдущая. Роман с несвойственным ему терпением выдерживал удары, быстрее выполнял указания Эвры и проворнее парировал хотя бы некоторые атаки. Во время коротких перерывов он наблюдал за остальным отрядом и мысленно возвращался к разговору с Заувен, прокручивая в голове её слова. Знание о том, что жители владели уникальной памятью, не давала ему покоя.
— Эвра, — впервые обратился к своей временной наставнице Роман. — Почему никто не тренируется с оружием?
— Каждый владеет мечом, луком и копьём, — ответила Эвра. — Зачем тратить время на то, что ты уже умеешь?
Её слова прозвучали бы глупо для любого человека с Земли, но не для жителей поселения. Роман задумчиво уставился на тренирующихся воинов и отметил, что редко видел совместные бои даже в другие дни.
«Вот почему они тренируют в первую очередь выносливость и силу, — догадался Роман. — Их тело — это один сплошной банк памяти».
Донар вдруг подозвал их, и Роман поднялся на ноги. Донар дождался их прихода, а после обратился к Роману:
— Как себя чувствуешь?
— Хорошо, — ответил Роман.
— Сейчас мы идём на охоту, наблюдай и учись, — сказал Донар. Он повернулся к остальной части отряда и подозвал одного из парней. — Агдам, вместе с Эврой отвечаешь за новичка.
— Понял, — коротко кивнул Агдам.
Все без указаний Донара похватали мечи и луки со стрелами, принесённые с собой, и отправились в сторону главных ворот. Роман старался не мешать и молча следовал в самом конце. Он впервые за долгое время покидал это место и был рад возможности хоть немного развеяться.
Довольно скоро они вышли за границы поселения, и Роману удалось при дневном свете увидеть окружающий мир. В глаза бросились просторные поля, усеянные высокими золотистыми колосьями; далёкие горы словно стали немного ближе — их вершины подпирали густые гигантские облака, нависающие над пустынным заснеженным полотном. В самом конце дороги Романа встретила тенистая опушка леса, которая уже через тридцать шагов утопала в пугающе высоких деревьях.
Роман глубоко вздохнул и ощутил терпкий запах смолы и прелых листьев. В обществе отряда лес ощущался совсем иначе: не было страха и смятения, Роман чувствовал себя умиротворённым и защищённым — это было чувство, которое он помнил с детства.
Пока они продвигались по лесу, несколько раз прозвучал звук спускаемой тетивы — некоторые уже успели подбить птиц, чем-то похожих на фазанов.
«Только они больше раза в два», — подумал Роман, наблюдая за тем, как добычу обвязывали верёвкой.
Он вдруг понял, что ни разу не видел привычных для деревень животных: коз, коров, лошадей, собак или даже обыкновенных кошек. Казалось, в поселении жили только люди и редкие грызуны, которых можно было встретить возле мусорных ям и в просторных амбарах.
Отмахиваясь от надоедливых комаров и мух, Роман вспомнил, как вместе с Саадом посетил один из погребов, заполненных мясом и льдом.
— Эвра, — тихо спросил Роман, — а где вы берёте лёд?
— В горах, — ответила она.
— Иногда наступает сильный холод, — подключился к разговору Агдам. — Получается добыть лёд в реках и озёрах.
— Сильный холод? — переспросил Роман. — Как часто?
— Временами, — пожал плечами Агдам. — Приходится надевать тёплую одежду и топить печь.
Роман хотел пожаловаться, что в его комнате нет печи, но в этот момент Донар неожиданно шикнул и махнул рукой. Отряд в одно мгновение рассредоточился, а Роман с запозданием заметил за широкими деревьями небольшую поляну. Побуждаемый инстинктами, он рухнул на землю и пригляделся. На поляне паслись олени. Не просто олени, а олени-переростки!
Роман уже свыкся с тем, что все животные здесь были большими, но таких размеров он не ожидал: эти парнокопытные своими телесами напоминали африканских носорогов, чудом оказавшихся в лесной местности. По меньшей мере здесь было четыре оленя — среди них Роман заметил только одного самца, который заметно выделялся на фоне самок своими огромными устрашающими рогами.
По команде отряд выпустил стрелы, и олени, настигнутые точными выстрелами, начали падать замертво. Те, на кого не хватило первого залпа, стремительно сорвались со своих мест, но уже через мгновение их пронзили острые наконечники. Роман дождался, пока все опустят луки, и поднялся на ноги.
— Хорошая добыча, — сказал Донар, осмотрев убитых оленей. — Нарубите ветки, — приказал он. — Надо успеть перенести всё до ночи.
Кто-то уже успел достать подготовленные топоры и начал рубить крупные ветви и тонкие молодые деревья. Роман думал, что оленей будут разделывать прямо здесь, однако его ожидания не оправдались. Роман едва сдерживался, чтобы спросить, как они вообще смогут сдвинуть с места тела этих животных, но, похоже, этот вопрос волновал только его одного: отряд в считанные минуты смастерил две простейшие волочуги и к каждой из них привязал несколько крепких верёвок.
Для двух самок не хватило места, и Донар приказал укрыть их от хищников за кольями — они должны были успеть вернуться сюда через несколько часов. Тем временем Инаас — вторая девушка отряда — достала из большого мешка шкурку, в которую были завёрнуты пучки трав. Она начала торопливо обкладывать этими пучками убитых оленей.
— Зачем это? — поинтересовался Роман.
— Отпугивает насекомых и птиц, — ответила Инаас.
Роман хотел спросить, можно ли взять один пучок и повесить себе на шею, но спустя секунду аромат этих трав ударил ему в нос, и он понял, что вряд бы смог идти в сопровождении подобного зловония.
Когда оставшуюся добычу скрыли за кольями и ветками, отряд разделился на две группы. Роману сильно повезло, потому что он попал в группу, которая тащила самку. К его удивлению, они смогли сдвинуть с места даже настолько тяжёлый груз.
Энтузиазма Романа хватило ненадолго — через полчаса мысли о везении улетучились как утренний туман, и он начал думать, что слишком слаб для такой суровой охоты: ладони зудели от кровавых мозолей, предплечья и пальцы на руках онемели, а мышцы на спине и ногах болезненно натянулись будто стальные канаты.
Дважды они делали короткий привал, которого едва хватало, чтобы прийти в себя. Когда они донесли тела двух оленей до поселения, Роман готов был поклясться, что завтра не сможет встать с кровати. Вдоволь напившись воды, отряд практически сразу выдвинулся обратно в лес. Роман был вымотан и хотел попросить лишь ещё немного времени на отдых, но Донар неожиданно похвалил его:
— Молодец. Хорошо справляешься.
Роман стиснул зубы и твёрдо решил, что не покажет остальным, как сильно устал, даже если в дороге отправится к праотцам. Пора было привыкнуть к новой жизни.