***
Мужчина выждал до последнего. До того самого мига, когда уже всё помещение заволокло дымом, когда дышать стало практически невозможно, а огонь, ползя по ковру, игнорируя кипящую кровь, начал опасно облизывать одежду.
Соскочил, собрав всю волю в кулак и задержав дыхание. Сквозь дым и пламя, на ощупь и по памяти, выскочил в подъезд. Туда, где чуть свежее, но лишь совсем чуть-чуть. Туда, где пузырясь и отлупляясь, горит уж краска на стенах. И в дыме — всё равно ничего не видно.
По лестнице вверх, поворот, и на следующий этаж. Мучительных сиплый вдох, благо тут дыма уже заметно меньше. Он весь стремится в открытое окно на межэтажье, сюда врываясь только отголосками.
И новый забег на следующий этаж, бессильно утыкаясь в дверь квартиры. Она открывается, его, уже почти что, бессознательного, принимают на руки люди, не давая распластаться кулем на при дверном ковре. Затаскивают внутрь, в безопасность, укладывая на приготовленную низкую кровать.
Здесь все готово! Его тут ждали. Врачи… с ужасом в глазах, смотрят на изуродованный бронежилет. «Придется резать!» — звучит команда, но это — та еще задача! Ведь броник скрытого ношения, специальный, двойной и толстый! Со вставками из композита, и плотно облегает тело — его не так-то просто вскрыть!
А из-под защиты, уже сочится струйкой кровь.
***
— Первый, я седьмой — изрыгнула рация голос человека.
Чистый, без помех, как это обычно бывает при радиосвязи. Впрочем, рация у людей, сидящих в обычной квартире на девятом этаже, далеко не самая обычная. Да квартира, обычной выглядит только снаружи, а внутри вся обшита звукоизоляционным материалом, как профессиональная студия записи звука, а не жилье обычного гражданского человека.
Да и не только звукоизоляция применена в защите здешних стен! Ничего, из происходящего внутри, не выйдет наружу, и никто с улицы, не узнает, что внутри. Ведь даже стеклам окон, может позавидовать как единственная космическая станция в мире «Мир», так и любой американский челнок. Защита у квартирки на уровне! Ведь там, внутри, сейчас решаются судьбы не моркови с гречкой, и не того, в чем завтра выйти на работу! Людей! Их жизней! И в большом количестве.
— Первый слушает, докладывай седьмой! — нажал кнопку мужчина, до этого задумчиво изучавший разложенную на столе карту.
— Цель выехала из города, свернув на северо-запад в лес.
— Куда же вы чешите? — пробормотал мужчина, вновь взглянув на карту.
Убрал верхнею, ту, что с детальным планом города и его окрестностей, открыв взору карту региона. Повел пальцем по дороге, нарисованной тут на бумаге, но предельно точно отражающей извилистую тропу средь раскидистых елей, по которой сейчас и движется недавно упомянутая «цель».
— Это тупиковая дорога. Там кроме заказника и заповедника ничего больше нет. — подал голос рядом стоящий коллега, так же изучавший карту глазами.
— Да вижу. — недовольно огрызнулся главный, все также неотрывно изучая трассу.
Трасса там конечно условная, но шестьдесят км держать на ней можно и на ВАЗе! А эти… все зависит от количества снега, успевшего насыпать за ночь. Дорогу к заказнику прочистят не раньше вечера, так что… или уже прочистили, сразу после снегопада?
Отстранился от стола, задумался, оглаживая едва заметную щетину, словно полноценную бороду. Взглянул на красную точку, намалеванную прямо на бумаге карты маркером, немногим севернее дороги. Нахмурился.
— Неужели они…
— Внимание! В секторе замечен неопознанный летающий объект! — вновь изрыгнула рация, но уже по другому каналу.
— Они что, по воздуху линять собрались? — подал голос третий человек, находящийся в этой комнате, сидящий поодаль от стола, у аппаратуры рации.
— Похоже что так. — буркнул главный, и ткнул пальцем в маленький светло-зелёный участок на карте, единственный ровный клочок, сред гор и леса — Тут.
— Этож совсем близко с объектом! — вскрикнул второй человек у стола, примерив расстояние от зеленого клочка до красного.
— Вижу.
— Придется брать?
— В чем смысл? — поднял взгляд от карты главный — Ну возьмём мы этих, ликвидаторов, а что дальше?
— Но у нас же есть данные, кто заказчик! — кивнул второй на третьего, на что тот утвердительно кивнул — Притянем! Да и через кого работают, тоже знаем. А девчонка…
— Нет, дружище, так не пойдет. — помотал головой вышестоящий офицер — Мы столько к этому готовились… Да и кому нужна твоя девчонка, извини? Я все понимаю! У самого поперек горла от этой идее! — провел он рукой по горлу, стиснув зубы — Но… иначе мы их не стряхнём. Да и к тому же… догадки к делу не пришьешь. — вновь склонился он над картой.
Нащупал рацию, не отвлекаясь, поднял:
— Сороковой! На месте?
— Так точно! — изрыгнул приёмник.
— Поднимись на десять тысяч! Тебя не должны засечь.
— Принято, выполняю.
— Тоньше ребята, надо работать тоньше — проговорил он себе под нос, убирая приёмник в сторону.
Крякнул, как с досады, и отстранился прочь от карты.
— Вот что друзья, зайдем — ка с козырей! Игорь! — крикнул он в соседнею комнату, и через миг на пороге показался совсем еще молодой парень, в камуфляжном костюме, в раскраску которого органично вписались пятна от жидкой канифоли — Свяжись с Абрамом! Пусть работает по второму варианту.
Парень кивнул и удалился.
— Но шумиха нам все же нужна, — огладил главный усы-щетину — Чтоб наш любименький отдел и так был под прицелом. Сороковой! Что видишь? — вновь взял он трубку рации.
— Конвектоплан заходит на посадку, машины пока не видать. Плохая видимость, командир! Отсюда я даже землю то толком не вижу!
— Принято. Наземная группа?
— Говорит седьмой. Ведем объект. — отозвалась рация на запрос начальства.
И через миг вновь ожила.
— Это седьмой. Объект свернул в лес, дальнейшее наблюдение невозможно.
— Принято. — сказал в трубку главный, взглянув на стоящего по другую сторону стола мужчину.
— Если это оспрей, — подал голос тот, без слов поняв вопрос — То полетят они в Чистополь. Там ближайшая база у девятки.
— Там они и запытают девку, — кивнул своим мыслям начальник, продолжая удерживать рацию в руке, и оглянулся к мужчине, сидящего у её аппаратуры — Суворова же как раз в Татарию заткнули? — собеседник кивнул — Пора его вытаскивать, а-то сорвется малый. — и вернул внимание к столу — Слишком правильный он какой-то, не для такой должности! — и вновь взглянул на собеседника, сидящего у стенки — Пусть прихватит всё, что может, и по девчонке тоже!
Тот опять кивнул, и поспешил покинуть помещение, чтобы не мешать переговорами с иными номерами, беседе главного, и его товарища.
— Только бы наша «малютка» в лесу чего-нибудь не отчудила — пожевал он губами, и поднес рацию к лицу — Четырнадцатый! Готовься! Скоро фургон поедет к тебе, в сторону города. Сороковой! Тебе придется повисеть еще недельку в небе.
— Принято.
— Принято.
***
Суворова Сергея одолевали тяжелые думы. Во что опять он вляпался? — думал он не переставая, прокручивая в голове детали нового задания.
Задания, против собственно же страны! Если вот так подумать, со стороны. И если б знал он, что будет вот такое делать тогда, когда его вербовали, никогда бы не позволил бы сделать из себя «агента».
Вернее, он тогда думал, когда его попросили перевестись в секретный отдел ФСБ из отдела внутренних войск, что сразу по прибытию на новое место службы, сдаст всех своих вербовщиков со всем их потрохами! Выдаст все явки, все пороли, всю систему! Что он успел слизать на глаз, неожиданно обострившимися после ранения чувствами. И той бойни, что учудил, только очнувшись от наркоза, когда какие-то нарики, в наглую громили поликлинику под шумок неразберихи.
Сдаст новому начальству, всё что знает! А там… будь что будет. Решат, что крыши съехала? Пусть! И так голоса мерещились еще неделю после пули, едва не разорвавшей сердце. Решат, что молодец — шикарно! Что «сам дурак!», и наверняка уже работаешь на вербовщиков — тоже нормально, ведь и сам бы не поверил в такую «честность». Ну, а скажут — будь двойным агентам! Эх… придется.
Да и на что вообще рассчитывали вербовщики? Что бы русский офицер, вдруг стал шпионить за собственной страной?! На неизвестно кого, да еще и начав работать в службе, занимающийся отловом и уничтожением пришельцев! Да не просто каких-то там зеленых, безобидных, человечков! А тварей, уничтожающих всё на своём пути. Монстров, что способны сожрать танк целиком, если тот от них вовремя не сделает «ноги» и не будет обладать должной защитой.
Их не берут пули! Им нестрашны ручные гранаты… они сам ужас, сама смерть воплоти! Хотя с плотью у них тоже проблемы. Огненные монстры… Правда, когда Сергей просил перевод, он еще не знал, что это все взаправду, а не просто какая-то шутка, какой-то странный пароль, для прохода «в за кулисье» секретного девятого отдела.
Думал это все… фантастика! И был уверен, что в нашем-то мире, такое и близко невозможно. А когда узнал, что все это — правда, что ему действительно придется работать в подобной организации, оказался настолько шокирован, что на время забыл о какой-то там вербовке.
Боролся с желанием проверить собственные глаза, даже разок был у психолога. Платного, элитного, а не того, что был в отделе, и следил больше за верностью бойцов их делу, а не за их психическим настроем. Но… не нарушая клятвы, не смог тому и половины рассказать, уйдя не с чем.
Желал развеять сомненья в алкоголе! Но и тут как-то не срослось. И вот, казалось бы, смерился — ну пришельцы, и что такого? Их тоже можно убивать! Пусть и из гранатомета. Они тоже, не бессмертны, и вполне себе… обычны?
Но чем больше работал, тем больше понимал. Тем больше для него приоткрывалась тайна! Даже в этом, самом засекреченном в стране месте, не всё то, чем оно кажется.
Ликвидация монстров — лишь часть работы. Где они будут, где объявятся, всегда известно за часы. Есть время подготовиться, доставить группу… уничтожить, не дав им закрепится! А вот потом… зачистка территории, убор свидетелей…
Причем последним, приходилось нередко заниматься в разы по более прочего. Стирание памяти ведь еще не изобрели, а… мирные жители должны и дальше думать, что их мирочек мирный! И ради этого, начальство согласно на множественные жертвы.
Женщины, дети, старики — все шли в расход, если грозили утечкой информации самим своим существовании. Начальству пофиг! Граждане страны? Какой страны? Вы подчиняетесь Америке! Убрать свидетелей!
Суворову никогда не забыть лица людей, чьи жизни он отобрал по такому тупому приказу! Их лица!.. их крики… предсмертные мгновения, и агония смерти… ни что это никогда не оставить его, и будет сниться до конца его дней.
И хоть отдел за номером девять номинально входит в состав ФСБ России, даже по документам, этой самой стране не подчиняется, и вообще является частью десятого отдела ФБР. И как следствие, все они — иностранные агенты на во своей стране.
Ни кто это не скрывал! Это было написано чуть ли не на каждом столбе внутри штаба отдела! И на половине брифингов об этом говорилось! «Ваша главная задача соблюдать интересы Соединённых Штатов Америки в этой стране!» Но Сергей каким-то образом умудрялся пускать все это мимо ушей.
Особенности сознания? Или человеческая психика? А может то продолжение последствия травмы? Но зато, осознав это, Сергей и вспомнил о товарищах, что и просили его шпионить в этом тайном логове! И тогда для него все стало ясно.
В какую грязь он залез с тех пор! Какие ужасы творила его контора! А он только и мог, что наблюдать в отчетах, переведясь на кабинетную работу, ведя беседы с представителями смежных ведомств, а по-русски — посылая их в дальние леса. Девятый отдел, он неподсуден! И никому в этой стране не подчиняется!
Агент изнасиловал пятилетнею девочку? А вам-то какое дело! По пьяни спалили дом престарелых вместе со всеми его обитателями? Ну, это вообще смешно! Устроили дебош, с применением огнестрела в центре города? Ну это вообще не наше дело! Сами как-нибудь там разберитесь, замяв всё дело. Замяв! И никаких вопросов…
Убийство президента, которое организовала эта конторка два года назад, на фоне этого всего, показалось Суворову цветочками. А ведь этим тут даже гордятся! А сейчас… в подвалах центра исследования под Казанью, эти ублюдки из его заокеанской общинки, пытают девочку, что «подозревается в бессмертии».
Представить доказательства их зверств? Да я вам по именам их всех там назову! Хоть сам лично пальцем укажу, если потребуется! Но только накажите этих чокнутых ублюдков! Жахните ядерным ударом, что бы стереть этот ужас с лица планеты! Что угодно, только бы не видеть еще одного ребенка, что убивают буквально на его глазах эти, уже давно мертвые внутри, недочеловеки.
Но все же, в глубине души, где-то там, под тонной ярости, злобы и отчаянья, Суворов Сергей все же понимал, что банальный взрыв, и смерть ублюдков здесь и сейчас, как и его да вместе с ним, не решит вообще вот ничего. А сделает, лишь хуже.
***
Скучно тут сидеть! На чудо-юдо бородатое глядеть! Что уже пол кабана сырым приговорил! И куда в него только лезет, а?! Хотя ладно, там было не пол, а… четверть! И чистого мяса, но! Больше десяти кило, парного, и подмороженного, мяса… за ночь! Даже я бы так не смог! Не в этом теле! Надо, наверное, пойти еще поймать, а заодно и развлечение себе найду.
— Ты куда?
— В лес. — буркнул я, на обеспокоенный возглас мужчины, строгающего мороженное мясо ножом, и почёсываясь, поплелся под сен деревьев.
Дошел до речки — полакал. Благо течение быстрое и лед на неё еще не встал несмотря на холод. Поискал следы — никого! Видать я, своим запашком — пороха! Всех вчера тут распугал. Поплелся в чащу на ту сторону.
— Медведь кажись…
Нашел берлогу, но будить не стал. Зачем? Медвежатина… да так себе она! Тем более тут — медведь не молодой, в годах. А мясо у него, жёсткое, вее! Ну нафиг! Тем более самец! Справится с ним, для меня не проблема! Но есть ЭТО — так себе идея. Да и шкура у него сейчас — гамно! Ах, да, еще и лицензии на отстрел медвежути у нас нет! Лесом! Пускай почивает.
Хм, подсвинок пробегал. Но давно. — набрел я на какашки, уже хорошо присыпанные снегом. И лось, в году так прошлом — нашел характерные следы рогов на дереве. Всё не то! О! Заяц! А-ну иди сюда ушастый!
— йА! Ыыы…
— Попался!.. прости. — и белый снег украсила алая кровь.
Теперь можно и возвращаться! Или, поймать еще одного прыг-скока? — понял я, что следов тут многовато, для одного косого. — Да не, хватить. Итак крупного поймал, да и продукты в лагере нетронуты — супчика сварю! Во!
— Ух ты, какой зверь! — провозгласил лесник, наблюдая зайчишечку в моих руках — И шкурку уж сменил… хороший! Хороший улов! — и закинул себе в рот еще кусок бекона.
Я — пнул кожаный мешок, в котором было мясо — одни ребра там остались! И пусть, жопку забрал с собой отец — там же было и с передних ног мяско! И щековина! И грудинка… а теперь, одни ребра, и все что с ними — на суп пойдет! Или закоптить?.. Но точно — не в фарш!
— Ладно, пойду ка я тоже, до дерева дойду. — кряхтя, поднялся мужичек, с бревна-лавочки у нашего костра, на котором просидел всю ночь жуя не переставая.
Чую, кучка будет славная! — поглядел я в след этому медведю, и приступил к разделке зайца, пока тушка, еще не окоченела. Эх, надо было кишки-сердечко, вновь выкинуть там, в лесу, от лагеря подальше. Куда теперь девать то? А шкурка и правда добрая — мамке на шапочку пойдет! Только надо наверное и еще одного поймать, что бы вышел чурбанчик побогаче! И лису, на воротник.
Небо тем временем, вновь разразилось снегопадом.