— Выступает…
Супер мен блин! — усмехнулся я в мыслях, продолжая удерживать на лице маску «сосредоточения мыслей на предстоящем мероприятии». Тип есть только я, и этот «батут»! Ага, счаз, для меня главное не он, а дорога до него!
Правильно дойти, правильно встать, ручкой грамотно помахать! Правильно вздохнуть… кхекнуть тоже правильно! Чтобы, блин, ни у одной собаки и в жизни не зародилось мысли, что я — не Ирина Даль! А выступление… мне велено его слить.
Можно не позорно, можно так, оступившись в конце, но точно слить! У меня тут пилотный выход, на региональном соревнование подзаборного значения, где главное… правильно выйти. Это экзамен! Для меня. Как для актера, для профессионала, подменяющего собой иного человека. Сама девица Ринка, в это время, жива, здорова, и слыхом не слыхивает, что где-то выступает.
А потому и не должен я ничего выиграть! В этом зале, где зрителей и так двадцать человек! Половина из которых тут, как раз и смотрит, чтобы я всё сделал правильно, в действии подмены. Они и смотрят, чтобы я, соблюл все те тонкости-детали, что и делают человека сами собой.
— Отлично выступила! — похвалили меня уже в автобусе, и я лишь усмехнулся.
Упал в конце плашмя на маты! Зато всё четко! И ревел даже как по сценарию! Размазывая тушь, по всему, до чего дотягивался, всхлипывая и булькая.
Отвратительно. Но куда деваться?! Я теперь существо подневольное, работающее за десятерых! Хотя кое-что меня все же беспокоит.
Все те девочки, которых я буду подменять на соревнованиях в дальнейшем, как и Ирина Даль, реально существующие люди! И они будут реально ехать на соревнования! Приходить на стадион… и теряться где-то в его глубинах только на время выступления. Иначе бы все пошло под хвост коту, ведь один человек не может быть одновременно в двух местах.
Я не буду подменять их полностью! И целиком жить жизнь за них! Это невозможно. Только само выступление! И как… какими психотропными препаратами организаторы всего этого балагана хотят заставить их верить, что они сами выступили?
Нет, конечно, я догадываюсь, что при всех тех нервах и волнениях, что бывают перед таким решающим событием, сделать это будет совсем не сложно. Да и химия в мире на уровень выше любой алхимии. Усыпят, разбудят, подведут куй к носу, сказав, вот ты хорошо выступила, получай свою наградку! Детский мозг легко примет такую сладкую лож. Но…
Все кончится, когда подменяемая девочка увидит запись своего успешного «балета».
Мы можем выведать программу выступления девицы, можем скопировать, улучшить её! Просто возвести в абсолют, выведя за рамки человеческих возможностей, что от нас и требует… папа. Но все равно, без чего-то психотропного, у девочки могут возникнуть весомые сомнения, что это не она. Она так — не могла.
Все портит телевиденье! А на соревнованиях крупнее областных — оно точно будет! Не говоря уже о чем-то всероссийском, или тем более — международном, где будут уже нешуточные проблемы! В том числе и даже с простым снотворным.
А нас, меня, планируют вывести на международный уровень! И даже, возможно будут скандалы с допингом, и прочим, возможно и не пустят никуда и никого! Но, отчасти смысл всей затеи, показать, что есть такие люди, не пустят — ладно, обвинят — пускай, но скорее всего заграничные стадионы и клубы напротив, будут на коленях ползать, умоляя нас приехать к ним. Особенно если у них уже будет все готово для захвата.
Как планируют разрешить это все организаторы — я вообще не представляю. Но надеюсь, что у них есть какой-то план, ведь они реально всё именно к этому ведут. Убедить всех потенциальных противников, что с нами лучше не связываться. Убедить их, что у нас в стране каждая школьница может быть супер вумен. Нарваться на подставу, или просто заставить нервничать, и выведать место заключение иных бессмертных, ведь их в этом мире, согласно разведке, и помимо меня, как минимум несколько сотен.
А еще это всё, мои выступления за гранью человеческих возможностей, старательно припихиваемые в эфиры ТВ, будут являться банальным, ничем не перекрытым, посланием другим вечным. «Идите к нам, у нас хорошо!».
— Что еще ты можешь? — поинтересовался у меня папаша, долго и внимательно следя за тем, как моё лицо перетекает из одной формы в другую, обращая меня в совершенно не похожего на себя человека.
Так, сказать, зажал меня в уголок в раздевалке! Ладно хоть не перед новым выступлением! А пред очередным «экзаменом», для внутренней публики, в закрытом для простых смертных спортзале, спрятанном в бомбоубежище, под внешне обычной девятиэтажной. Корт для тренировки спецназа вдали от посторонних глаз!
— Ну… — протянул я, оглядывая стены этой маленькой комнатке и сидящего напротив меня на стульчике отца.
Где-то в дали работает насос, откачивая дренирующею сквозь стены воду…
— Только не надо говорить, что это — ткнул он в сторону лица — всё!
— Не буду. — буркнул я, куда-то в сторону, хотя действительно собирался немного поводить отчима за нос.
— Ну?
— Могу не дышать — отец сделал морду, мол «это все могут!». — часа два. — утаил я, что скорее двадцать два — Плавать как рыба — отец достал блокнот, и я не удержался, и заглянул в него.
Бег. Легкая атлетика. Скалолазание?
Прыжки в высоту. Метание копья, метание снаряда. Фехтование?
Эстафета, Лыжи, конный спорт? Борьба, Пятиборье?
Плаванье?…
Отец заметил моё внимание, стоило мне только взглянуть, и тут же прижал блокнот к себе.
— Лыжи и фехтование тоже можешь сразу вычеркнуть — сделал вид обижинки я, сложив руки на груди и отвернулся — Лыжник из меня аховый, а современному фехтованию не обучена.
Батя похлопал глазами, но как видно принял к сведенью, дважды черкнув в блокноте.
— Конный спорт правильно вычеркнул, в нем, как и в велогонках, не так много зависимости от меня самой, как хотелось бы. Да и жопа у меня — я шлепнул сам себя по попе — тяжелая.
— Пятьдесят девять килограмм. — перелистнул он блокнот на иную страницу — Ужас, на самом деле! — взглянул он на меня — Как в этом росте — оглядел с ног до головы — метр с кепкой! — и взглянул в блокнот — Сорок семь сантиметров! И телосложением, эх, спички, — вздохнул он, и потер переносицу, ведь знает, что спичкой я выгляжу только под одеждой — помещается столько массы?
Я пожал плечами, тип не знаю. Хотя конечно знаю! Плотность большая! И…
— И это очень плохо на самом деле! Любое банальное взвешивание, и все пойдет насмарку! Ни одна девчонка твоей комплекции столько не вешает! Ты с этим можешь что-то сделать?
Я помотал головой.
— За силу приходится платить. — отец со вздохом тут же что-то вычеркнул в блокноте.
Как видно прыжки с трамплина! Там будет видно, что я — тяжелее, чем кажусь! Хотя, если так подумать…
— Плаванье пожалуй тоже вычеркни. На трамплине я еще могу постараться скрыть свой вес, а вот проваливание сквозь воду как топор… будет сложно скрыть.
Отец кивнул, и недовольно качая головой, повычеркивал еще несколько каких-то пунктов на разных страницах.
— Что еще?
— На коньках хорошо бегаю — отец тут же записал это в блокнот — Наверное, даже слишком хорошо для этого мира.
— Мира?
— А, забудь. — отмахнулся я и отвернулся, тип закрыли тему.
— Что еще? — проговорил папка через минуту, усиленно чиркая ручкой по бумажки, и на меня даже не смотря.
— Ну, о зарастающих ранах ты и так в курсе? — кивок в ответ — И о хорошем слухе? Кстати Серёжке привет! — отец вздрогнул, и прекратил писать — Я стараюсь не слушать ваши разговоры, нервы мне все же дороже, но блин! Это порою тяжело! Не к чему мне знать о всей той грязи, что творится в мире! Я желаю отдохнуть… так что будь добр — прячься с рацией по старинке, где-нибудь в укромном уголке, подальше от меня. — сделал я умильное лицо.
— х-Хорошо — выдал отец, ошарашенно, но тут до него доперло — Так ты…
— Конечно. И благодаря вашим беседам, я знаю, что вы…
— Ну, вы готовы? — ввалилась в комнатку баба Аня, и я улыбнулся ей завершенным лицом, идеально копирующим сегодняшнею цель.
Гимнастка Галина, еще не в курсе, что на завтрашнем соревновании танцевать с ленточкой будет не она. Зато я уже в курсе, что мне придется целый день ходить сильно напомаженным, и, блин, весь в розовом цвете! Я так и привыкнуть могу, что как бы грех.
Иду по коридору, связывающему спортивный зал спорткомплекса с его подсобными помещениями. За мной следом идет малоприметная тетка, агент, которого я не знаю. Никогда до сегодня не видел! Но именно сегодня у неё ответственная миссия, и сегодня от неё, зависит всё не меньше, чем от меня.
На тетке, светло синий поношенный костюм, а-ля тренерский. Такие тут носит каждый второй! Вне зависимости от пола, различаясь лишь тональностью синего и степенью износа. У остальных — либо черный, либо красный. Элитная каста — белый! Хотя даже средь элиты, он больше серый, чем белый.
В общем — тетка не выделяется. И как ни посмотри — пройдешь мимо и не заметишь, и не запомнишь. Даже на детей тут обращают внимания, больше чем на вот таких вот теток. Дети, могут и посторонние просочится в служебные помещения, где, о ужас! Девочки переодеваются. А тетки… не, они солидные, уважаемые люди!
На мне халатик на плечах, и полотенчико на башке. Типо из душа! Который тут есть, но им редко кто пользуется — то еще извращение там мыться! Только как место для быстрого избавления от макияжа, и в основном, когда он и так уже потек. В общем, моя персона тоже подозрений не вызывает, и внимания — не привлекает. Мало ли какая очередная девочка оступилась на выступлении? Это никому не интересно!
А то, что под тканью полная боевая раскраска, и даже не потекшая, и розовый купальник с яркими стразами — так со стороны же не видно! Я нарочно натянул халат сверху на плечи и запахнулся, типо холодно, и полотенчиком сверху прикрыл лицо, типо просто небрежно накинул сверху на голову после душа, что разве что снизу можно что-то углядеть. При моём росте… меньше не найдется. Меня хорошо надрючили, как надо накидывать полотенца на себя!
Мы уже давно миновали внешнею охрану в виде бабки вахтерши. Причем, я через черный ход, проскользнул, мне его открыли, а тетка — тупо зашла мимо охраны в наглую. Здесь мы встретились, и вот уже проходим мимо двери в раздевалку.
Там, в переодевалке, обычно много народу тусуется. Переодевается, раздевается, девочки, готовятся к выступлению, тренера иногда приходят, поддержать, подрючить, поругать… запугать. За излишнее рвение! Но сейчас там, только одна девица, остальные кто где, в основном на самом стадионе, или получают бесплатные маечки.
И я, ловким движением отдаю полотенчико и халатик тетке за спиной, тенью скользнувший внутрь помещения, сам продолжая идти дальше по коридору, как будь то, так и должно.
Навстречу прощебетали, крыльями маша, две девицы, с майками в руках и что-то огромное обрисовывая. Наверное, рыбу, но больше похоже на пе… Нырнули в раздевалку почти следом за теткой.
Но таков и был план! Выманить всех, кроме цели, но лишь на миг, ибо зачем больше? И пары мгновений хватит, чтобы профессиональный ликвидатор усыпил цель. И то, из-за задержки в действии снотворного, что в прочем, сознания до конца и не лишит, а лишь сделает жертву вялой, полусонной. Куклой, что добрая тетенька в костюме тренера, накроит сверху моим халатиком, и все! Просто девочка, что подустала. Отдыхает, под присмотром наставника.
Ровно так и решат те девчонки, что лично «меня» вообще-то в лицо знают. И как тут уж не посмотри, а «я» — не пропадал из поля зрения свидетелей дольше, чем на два мгновения. Просто переоделся, и пошел выступать. Всё четко, всё по нотам!
— Ну, готова? — встретила меня тренерша, что как раз шла за своей любимицей.
Встретила, и поправила причёску на моей голове, что всего пару минут назад «она сама мне» укладывала. Я внутренне напрягся как пружина у автомобиля на кочке — на голове парик! Если она… нет, обошлось — увидел я её одобрительно-воодушевляющею улыбку.
— Ну, давай! Вперед! Тебя сейчас уже объявят!
— Да, я не подведу! — улыбнулся я, на полу бегу, разворачиваясь задом наперед и прыгая на одной ножке — не пуха!
— Да иди уже! — улыбнулась она, и поковыляла следом.
И правда — улыбнулся я внутри — кто в здравом уме подумает, что её любимую воспитанницу, вот так вот подменили?
— Выступает…
А вот сейчас может и подумает, ибо её «Галочка», не то что бы посредственность — наоборот! Надежды вполне внятные подает! Подавала. Недавняя травма, в виде растяжения связок — перетрудилась! Чуть не поставила крест на всем, и для неё и простая растяжка еще месяц назад была достижением. И шла она выступать не столько за медалью, сколько чисто, что бы сама себя настроить на борьбу.
А я сейчас, начну виться ужом, танцуя стриптиз — это не моя программа! Её! И только её! Извиваясь вокруг «шеста», ленточки да палочки. Словно и нет во мне ни суставов, ни костей, а травма — это вообще не про меня!
— Браво! Супер! Прелесть! — кричит мне толпа, после выступления, а я, ослепляя всех жизнерадостной улыбкой, ухожу с театральным поклоном.
А еще тренерша поймет, что человек на такое не способен, быть подобием змее. Разве что те уникумы, у которых и костей то по ощущениям нет совсем. Но в раздевалке, в которую она запоздает на всё тот же миг, из-за букета цветов, её будет ждать уже сама Галочка, ничего не понимающая, и с болящей головой.
— Галя! Ты… Пошли давай! Там уж награждение началось!
— Что? Ка…к? Когда?
— Галя! Ты что сегодня… пошли давай скорее! Первое место заняла своим танцом, а теперь тут сидишь!
— Как первое место?! Когда?! — пролепетала вялая девица, вообще ничего не соображая, очумело глядя на свою любимую тренершу, что её куда-то тащит.
— Нет, ну я вообще тебя сегодня не узнаю! — стала в позу «тетка с цветами» — Сначала выложилась так, как ни на одной тренировке, и никогда в жизни не могла! А теперь тут… пошли давай скорее, чудо ты медалисткое! — вновь она потащила девочку на выход, и та, по-прежнему ничегошеньки не соображая, пошла следом, как телок на выгулку.
— И правда, первое место… — прошептала девчонка, стоя с озадаченным лицом на самой верхней ступеньке предстала.
Получая золотую медаль, похвалы, овации… а я в это время стоял совсем неподалеку, пряча свою тушку под мехом маскота гимнастического клуба принимающей стороны. Хозяин же игрушки — играет на приставке в подсобке. На новенькой приставке. И не мы её ему дарили. Он вообще пропащий кадр.
Эх, все это как-то… сложно как-то, что ли. С другой стороны — увидел я еще одну неулыбающеюся рожу средь гостей стадиона — может и не зря. Эту рожу я знаю, и она — не из нашей шайки-лейки повстанцев-неповстанцев! Эта харя… скоро много интересного кой кому донесет.
И дабы Галя, не получила судьбу той безымянной девочки, что меня совсем недавно подменила, мне нужно за неделю, выступить еще раз пять. Причем, два из пяти, будут в один день и на одном и том же стадионе! Буду соревноваться я с самим собой, а вернее — тренера девиц, в программах, которые на наш взгляд окажется проще всего развить.
— Нет! — заявила весьма крупная мадама, замещающая отца, что куда-то слился.
Эта тетка, появившись, устроила нам форменный разгром! И многое решила переделать. Не понравилась ей наша работа с номерами, с тренерами, с постановкой вопроса подмены… Впрочем, это все скорее «праздничное ворчание»! И придирки сугубо по мелочам. Сочтя проделанную работу за удовлетворительно.
Однако, нашу идею, отрепетированную, и уже проработанную! Пресекла на корню — побеждать будет не та малютка, чей тренер лучше, а та, что более внушаема и попроще.
— Почему? — робко поинтересовалась бабка-тренер меня-сборной, хотя как, видно уже поняла ответ, чай не первый раз.
— Потому что она ж баран! Она упряма! И вряд ли поверит в наш обман на полную! А значит — сомнения! А значит — её нельзя будет использовать повторно! Не сразу, не на региональном шоу! А эта же — ткнула недовольно тетка, что по размеру как мы с бабками всё втроем вместе, и по весу тоже — Наоборот!
— Но она же слабая! — выдала Нина Сергеевна, оттесняя в сторону Анну Петровну.
— Тем более! Легко поверит… — бабки покачали синхронно головами, умудрившись этим простым действием сбить всю спесь с толстой диктаторши.
— Вы подумайте сами: девчонка без больших надежд и вдруг такое? Подозрительно? Подозрительно! И дальше, больше! Ведь нигде, за приделами крупного корта, она не сможет подобное повторить.
Спесь слетела с толстухи окончательно, и она серьёзно так задумалась, а бабки решили её дожать.
— И конечно упрямство проблема, но с другой стороны, гордость — благость! Возможно, мы сможем использовать это качество человека в нашу пользу?
— И вы ведь еще и забываете о тренерах! — вмешалась вторая старушка — Там, у вашей кандидатки такой папаша, что если доча выиграет… мне будет жалко девочку. А у нашей — пододвинула она фотку первой кандидатки, что выдвигалась изначально на место победительницы — С этим все попроще! И хоть что, хоть как!
— Да и тренер мягче, — покивала на это первая бабуся — и вообще, хоть что и как!..
— Вот только не думаю, что большой разрыв в способностях, меж истинными и нашими, пойдет нам всем в данном случае на пользу. — проговорил я из уголка, видя как все трое погрузились в думы — Программу следует урезать! И наращивать мощность более-плавно. Без таких значительных рывков.
Толстуха — не одобрила. Помотала головой, возмущалась, сказала «так еще более подозрительно!», но все же, не найдя иных вариантов на текущий момент времени, согласилась с моим предложением.
А я, внутренне порадовался! Мы слишком сильно разогнались! И я, и батя, а бабкам вообще, словно лошадям под хвост, что-то попало, и с каждым новым выступлением, они стали требовать с меня все больше, больше и больше, невозможного, невыполнимого, фантастического для обычного человека. И боюсь, не осаживай их все, кто только может, ускачут они в немыслимые дебри.
Нда… эта ленточка — взглянул я на палку с прикрепленной к ней алой матерчатой лентой в своей руке — меня когда-нибудь доканает.
— Ну что ты встала, Оль! — раздалось со стороны, и я взглянул на ехидно ухмыляющихся бабок.
Издеваются, да?! Чистой воды издеваются! Так и хочется вбить эту палку им между глаз, одну на двоих! И пару разков провернуть! Или… лучше будет прошить их как иголкой? И ниточка как раз есть…
— Что-то случилось? — все же сползло ехидство с их физиономий.
Толи из-за моего унылого взгляда, толи из-за общего поникшего вида… Одна из двоих вообще в сторонку поползла, от греха.
— Перерыв. — буркнул я, и поплелся в сторону лавочки, волоча ленточку за собой.
Я так точно свихнусь! Этот спорт — не для меня! — вновь взглянул я на ленточку на палочке, уже сев на скамеечку, и поправил впившийся меж ног купальник. Этот спорт!.. требует ну очень много хореографии от меня! Быть, блин, «красивой», епет, «неотразимой», и ефать, «милой!». Убейте меня кто-нибудь!
Все что угодно, только не эти танцы с лентой! Я блин, стриптиз танцевать уже готов! Ибо ничего крамольного в этом не вижу. Но только не это! Не эта… лента, гори она синем пламенем!
Но лента гореть и не планирует.
Все же, я еще недостаточно сошел с ума, что бы утратить контроль над собственной силой. А значит: вздохнув устало, иду отрабатывать дальше, этот танец юной нимфы на многотысячном стадионе. В капусту покрошить всех на этом стадионе и то наверное было бы проще. С психологической точки зрения так точно.
А вообще, мы немного заигрались! Вернее, мои «кураторы» заигрались, видя успех за успехом, несмотря ни на что. И осадило их, нежданно-негаданно, то, что рост у меня невелик, и девочки, которых я в основном подменяю, еще слишком юны, для каких-то серьёзных выступления.
Десять-двенадцать лет! Не больше! Средь них мало талантов, только зачатки! И боссы уже активно глядят на мальчиков. Но там все еще хуже.
Но они не отчаиваются! И активно капают мне на мозги, чтобы я слегка подрос! И в этом ключе я даже благодарен сменившей папку толстой тетке, что, будучи тем еще параноиком, не дает воли кому не попадя на меня излишне давить. А вот отец… я не видел его уже очень давно!
Два месяца! Зря, наверное, я ему намекнул, что такие как я, могут и не выдавать себя столь топорно, как я. И могут спокойно жить средь людей, никак не отсвечивая. Небось теперь носиться по городам, и дела коллег изучает! Пытаясь обнаружить скрытых бессмертных, будучи одним из немногих, что несколько лет с одной из них общался.
— Скучаешь? — поинтересовалась баба Нина, видя, что я вновь замер посреди площадки для выступления.
— М? — повернулся я к ней.
Задумался над вопросом, глядя на старушку, и все же выдал свой ответ, слегка улыбнувшись.
— Немного. — и сломал палку с ленточкой об колено — Хватит с меня этого.
— Ты чего? — опешила бабка, а вторая, нагло жрущая трубочку с кремом в уголке, чуть не подавилась, начав отчаянно кашлять, в попытке выплюнуть попавшую не туда еду.
То-то! А то ховаете, а я тут маюсь!
— Любой спорт, но только не это извращение. — пробурчал я, и поплелся вновь к лавке, на ходу, для разминки, прокатываясь колесом — Хоть в цирк сдавайте, но только сами будете клоунами играть! — пробурчал, будучи вниз головой.
Гордость надо иметь! Даже мне.
Как итог — фигурное катание! Зима кончается, как раз самый смак на соревнования… и хотел бы я просто побегать, а-ли в тот же хоккей погонять! Но с моим ростом… сложно что-то во взрослом спорте подыскать.
Так что мне, с моим метром с кепкой, в который уже кто только не ткнул, мол «подрасти!», приходится быть как всегда, милой и пушистой. Буквально! Кто напялил на меня этот костюм зайца? Убью! Могли бы ведь подсуетится, и принудить девчонку, что я изображаю, надеть что-нибудь попроще! Поприличней! А не это чудо, с хвостом на попе.
А, да, этим самым чудиком, предложив это уродство, был я. А иначе просто было не скрыть мои пропорции тела! В чем-то облегающем, я слишком не похож на ту девятилетку! И вообще! Нам еще дико везет, что у меня с целью размер ботинка одинаков, а то было бы смешное и нелепое палево.
Сегодня буду я крутиться! Вертеться. И прыгать. Много прыгать! Бабок опять понесло… Хоть их коллектив и дополнили еще одной старушкой, фигурно катайщецей. И их уже троих куда-то отчаянно несет. Или вернее даже четверых! Штатный психолог, не сумев победить эту истерию, решила возглавить, чтоб ей усы приклеились! Какое-то коллективное сумасшествие уже! И все требуют, невозможного.
Да собственно, я ничего большего то и дать не могу! От «милого спорта» отказался наотрез, а на тех же коньках, катаюсь… ну так! Никак. Не для публичного выступления! Ведь коньки из Силы, для покатушек по воздуху, не то же самое, что коньки из кожи и металла для льда. А значит, раз уж мне подобрали подходящею по росту кандидатку, придется её как-то выводить в свет тупо за счёт фантастики. Без хитрых приемов и сложных выкрутасов.
Только бег! И прыжки, от чего и решили отталкиваться, раз научить до уровня «профи» даже меня за месяц не вышло. Разогнался, подпрыгнул, крутанулся в полете… зависнув в воздухе секунд на пять. Да, немного рисковая программа! Еще и навязанная девице, путем нашептывания ей и тренеру. Буквального нашептывания! Зато эффектна!
Подпрыгнул, и завис, крутясь волчком добрые шесть секунды над ледяной поверхность. Круто! Зрелищно! Эффектно! И большинство людей, зрителей, явно оценит! И затаив дыхание, будут смотреть как я, подпрыгнув, кручусь в воздухе вокруг своей оси, немыслимое время.
Вот только палевно до жопы — понял я, по окончанию «концерта», глядя на взорвавшийся овациями стадион, и бледные как смерть лица судейской коллегии. Надо было все же вмешаться, и убедить не делать столь «эффектным» номером мой выход на коньках.
Ведь человек, делать то, что сделал я сейчас, не может. Физически не может! Это невозможно! Против законов физики! Это словно… полтергейст. Что-то из разряд аниме, рисованной графики, и прочих постанов азиатского телевиденья! Никак не что-то, что может сделать обычная девочка на обычном корте с обычным льдом прямо на их глаза.
Они, судьи, в отличие от большинства зрителей, мам, пап, и прочих зевак, достаточно хорошо шарят как в физике, так и в биологии, чтобы понимать приделы человеческих возможностях, даже будь на моём месте взрослый человек, в самом расцвете своих сил.
Кажется, такое — лучше не повторять.
И как я и ожидал, по итогу нас всех чуть было не повешали под кровлю стадиона за наши же яйц… требуху! Ибо «паранормальное вращение» стрельнула на всю ивановскую, и было буквально во всех новостях!
По телевиденью, радио, в газетах… вот обсуждать им нечего! В Москве ублюдки в белых касках расстреляли с танка школу, в которой спрятался её ученик, укравший у одного из них толи пол пачки сигарет, толи вообще одну. Школ теперь в столице просто нет и народ уже на гране бунта! Вот только ссытся он, идти на пулеметы сам.
А они тут девочку обсуждают! Что под давлением общественности призналась, что не помнит того выступления вообще! А её сценическая руководительница… что слышала какие-то голоса, незадолго до выступления. И это именно они, нашептали ей сделать программу именно такой, с вара-вара-вращением.
В общем, нас всех вздрючили за такое «шоу», а я решил, что как бы пора брать ситуацию в сои руки, а иначе я точно кончу жизнь где-нибудь в банке. Пара возглавить эту бесконтрольную массу! Встать у руля этих «баб»…
Сказал и сделал! Ведь моё мнение уже давно имеет нехилый вес, и уже давненько, именно я решаю, как будет выглядеть все мои выступления в их финальном виде. За мной, остается последнее слово. Пусть раньше я не всегда им пользовался, пуская всё на самотек.