В мертвенно-тихом зимнем лесу не чирикали птицы, не тявкали лисы и не копошились прочие большие и малые звери. Даже тихое поскрипывание деревьев — и то не нарушало неживой тишины после недавнего буйства огромного чудовища. Нечему было скрипеть и шелестеть тонкими веточками с не до конца опавшей листвой. На многие сотни метров окрест лоно природы превратилось в перепаханный, покрытый изломанной древесиной пустырь с редкими белыми пятнами тонкого снежного покрывала. Казалось, даже насекомые и грызуны покинули этот недавно изуродованный участок ландшафта. А если не покинули, то затаились.
Пахло свежей древесиной и освобождённой из-под тонкой ледяной корки прелой землёй.
— Печенька, сидеть! — прорезал гнетущую тишь звонкий девичий голосок.
Через мгновение поверхность под ногами дрогнула — это многотонный монстр A-класса, недавний бич этого участка природы, поспешил подогнуть задние лапы и плюхнуться на землю, следуя приказу своей маленькой, но сильной, жестокой и до подёргивания шкуры пугающей хозяйки.
Маленькая-злая-жуткая-главная издала какой-то писклявый звук и, передав ощущение довольства, отдала следующую странную команду-образ. Огромная пятидесятитонная гидра, когда-то являвшаяся полновластной владычицей и ужасом тропических болот, а ныне превратившаяся в мёртвую марионетку и получившая имя Печенька, резко вытянула одну из трёх шей и аккуратно ухватила пастью прогудевший в воздухе ствол молодого деревца.
— Молодец, Печенька! Хорошая гидра, — с улыбкой произношу я, погладив кончик носа огромной, размером с фургон зубастой башки, которая аккуратно положила пойманную палку (скорее брёвнышко) рядом со мной. Ощутив прикосновение, голова опасливо замерла.
— И чего ты у меня такая пугливая? — получив дозволение отодвинуться, монстр, опасливо фыркнув, тут же воспользовался разрешением.
— Вот переименую тебя в Трусишку, будешь знать! — Печенька ожидаемо не отреагировала. Может, мысленное общение и развивало её разум, но пока он явно вырос не настолько, чтобы полностью осознавать смысл дублируемых через нашу связь слов.
— Ладно, голос командовать не буду, слишком он у тебя противный, вернёмся к тренировке. Догоняй! — закончив говорить, ускоряюсь и, обидно щёлкнув попытавшуюся меня боднуть голову, отскакиваю в сторону. Печенька резко разворачивается и, взрывая землю, бросается в преследование.
Второй этап игры-тренировки начался.
Почему именно такой формат? Ну, моя карманная гидра не очень умна и слабо понимает, зачем ей использовать какие-то странные методики ускорения и усиления, когда и так всё неплохо. Боль и страх, конечно, неплохие мотиваторы, но несчастная гидра и так меня боится. А тут и наглядный результат, и мотивация в виде какого-нибудь призового земляного дракона, если питомица сможет меня засалить. Да и весело это. Чего уж скрывать, играть с Печенькой в догонялки и попутно громить лес, ввергая в ужас местных монстров и зверьё, мне крайне нравилось. Расслабляет после тяжёлого дня.
Главное — развлекаться подальше от населённых районов, чтобы напуганная мелочь не выскочила на какую-нибудь деревню.
Очень, знаете ли, полезно выплеснуть накопившуюся жажду разрушения после общения с офицерами, особо дубоголовыми учениками, Счетоводом, вываливающим на меня непрерывный поток требующих решения проблем, и вечно ноющим Паулем. Не нравится, видите ли, ему, что вместо милых извращённому сердцу «коровок» приходится работать с материалом в лице совсем не милых бандитских «бычков».
Тоже мне, эстет! Пусть радуется новому помещению под нормальную лабораторию, а не строит плаксивые гримасы! Помещение, кстати, просто купили через парочку подставных лиц — такую же больницу с обустроенными под лабораторию подземельями и несколькими тайными ходами, как и та, которую мы не стали трогать из-за её чрезмерной известности. Правда, тут специализировались на наркотиках, но зато и лечебное заведение ориентировалось на платёжеспособный средний класс, а не на бедноту, не способную поделиться ничем, кроме блох и вшей.
Как бы то ни было, теперь Пауль у нас ведущий специалист собственного лечебного учреждения. Хотя для того, чтобы утрясти все вопросы со зданием, пострадавшим в ходе стихийно вспыхнувших бандитских разборок, а затем получившим дополнительные повреждения от явившегося на огонёк злого полицейского спецназа, довелось постараться не только прихвостням Счетовода, но и его начальнице. Чтобы в уже нашу лабораторию под больницей не вломились неожиданные визитёры, пришлось расспросить и устранить несколько персон, а потом устроить небольшой пожар в архиве с особо неуступчивыми сотрудниками. Теперь по документам во владении Пауля состоит обычная больница, без дополнения в виде подземелья и полуразрушенной нарколаборатории.
Остальные проблемы, как уже упомянуто, решили с помощью золота, связей и наёмного труда.
Пусть бабло частенько побеждало зло, особенно бюрократическое, лучше духовного клинка и некромантии, однако как бы ни был хорош Счетовод, без моей поддержки Синдикат уже могли бы скушать. Слишком резвой и стремительно-агрессивной получилась наша с миньоном зверушка, большие дяди таких не любят. Отсюда и многие проблемы. Собственно, нам сильно повезло с очередным переделом зон влияния, стихийно возникшим с началом чисток мятежников и им сочувствующих. Без поднятой дерущейся хищной мелочью мути действовать столь нагло — означало копать себе могилу. К счастью, скоро молодой хищник, отяжелев, ляжет на дно, дабы переварить нахапанное, и рейдерские захваты в стиле девяностых годов другой страны другого мира уйдут в прошлое.
С системой управления тоже не всё идеально. Оно и логично: захваты производились по принципу «подчинись или умри», то есть менялось только руководство (а иногда и не менялось), но вся остальная структура, в том числе управленческая, продолжала работать в прежнем режиме. А это в новых условиях единой организации — контрпродуктивно и чревато возникновением многих проблем, от неприятных и до фатальных. Что ни говори, но люди везде одинаковые, а потому подобие басни о лебеде, раке и щуке существовало и в Империи. Впрочем, действительно плохой ситуацию тоже не назвать, всего лишь рабочий момент. Завоевание места под столичным солнцем происходило не спонтанно, поэтому нам с миньонами и Наталом (хотя друг больше слушал мои рассуждения и иногда задавал вопросы) не пришлось судорожно думать, как бы из нахапанных лакомых, но разнородных кусочков создать нечто цельное, работающее и приносящее дивиденды.
Достаточно следовать заранее разработанному плану.
Уже подмятые или стоящие на очереди точки интереса в основном связаны с потоком контрабандных и не очень товаров, идущим на юг и обратно. То есть действия в Столице стали логическим продолжением того, что началось ещё в Сингстриме и продолжилось в Кукуте. В итоге под нашим крылом должен оказаться полностью контролируемый торговый путь. Ну, если, конечно, не считать различных партнёров и Службу разведки, под которую «легла» новообразованная организация. Впрочем, разведка в лице одного из ответственных за южное направление генералов пока удовлетворялась долей от прибыли и следованию спущенным сверху правилам. Но чтобы дать своему детищу вырасти и не попасть в капкан хозяев страны или на зуб более крупному хищнику, приходилось суетиться.
С чисто силовой поддержкой вполне справлялись и двое немёртвых напарников криминального миньона, поэтому я помогал Синдикату, как убийца, некромант и живой детектор лжи. Последние два направления особенно выматывали. Мне казалось, что это в Кукуте приходилось бегать и суетиться? Ха! Под руководством Счетовода, не ведающего усталости и словно заведённый вкалывающего более двадцати часов в сутки, недавно мизерная структура росла и ветвилась буквально не по дням, а по часам. Собственно, Синдикат и не связанные с ним напрямую предприятия разрослись так, что Счетовод уже не мог контролировать всё и вся, и был вынужден перекладывать часть ответственности на мини-боссов из подчинённых ОПГ и доверенных лиц. Конечно, пока большая часть организационной структуры существовала исключительно на бумаге, а Счетовод выполнял обязанности и директора по персоналу, и финансиста, и главы СБ, и другие, что в общем-то нехорошо, но постепенно подбирались и руководящие кадры.
Естественно, личностям, которые не подверглись долгим и тщательным проверкам и набраны чуть ли не по объявлению, сложно доверить нечто важное. Но тут на выручку миньону, озабоченному рекрутированием надёжного и компетентного персонала, пришли способности к эмпатии, которые, к своей беде, одна недальновидная убийца предложила задействовать для проверки честности и благонадёжности новых людей. Мой финансово-криминальный подручный и сам уже навострился использовать ускорение для считывания мимики потенциальных подчинённых и партнёров, но те, кого планировалось расставлять на ключевые посты, требовали более надёжного «детектора лжи». А как говорит народная мудрость: кто везёт — того и грузят. Вот и меня… нагрузили.
Беготня, беготня, беготня. Так со стороны и не скажешь, что это я командую Счетоводом, а не он мной. Стоит только закончиться тренировкам на Базе, как едва ли не каждый день нужно спешить на очередное собеседование/переговоры/мягкий допрос. Да ещё и соблюдая набившие оскомину меры предосторожности! Слежка отсутствовала, но даже не знаю, насколько могла возрасти моя нервозность, не умей я чувствовать направленное на себя внимание.
И кто только пустил байку об увлекательности всех этих шпионских страстей?
После, уже на месте, приходится, спрятавшись за специальной загородкой, слушать разговоры и передавать по духовной связи — когда визави Счетовода лжёт, когда не уверен в своих словах, а когда искренне хочет принести пользу и получить заслуги. Полезное занятие и неплохая тренировка, но как же это раздражает и выматывает! Словно сдуру устроился сразу на несколько работ — ведь одними собеседованиями моя деятельность не ограничивается.
Счетовод, конечно, утверждал, что с каждым новым делом всегда так: сначала бегаешь с высунутым набок языком, чтобы всё не рассыпалось, зато потом, когда начинание заработает и войдёт в колею — достаточно просто держать руку на вожжах. Но пока конца и края этому не видно.
Как тут сохранять спокойствие без возможности проветриться и спустить пар?
Что сказать? Сай показал себя молодцом, да и только! Компетентный, нечеловечески трудоспособный и притом довольно удачливый. Золото, а не миньон!
А вот с моей стороны последовала парочка не сказать, что провалов, но довольно шумных и бестолковых акций. И если шум планировался — мы со Счетоводом решили поворошить кучу нечистот и посмотреть, что интересного оттуда выплывет и не получится ли этим воспользоваться — то в бестолковости можно винить только одну начинающую некроманси и её неудачливость. В первый раз полученные от владельца Кровавой Розы документы несли неверные данные, и обращённый в марионетку деятель оказался пустышкой. А во второй пришлось столкнуться с неожиданно ожесточённым сопротивлением охраны и… других убийц. Я ведь упоминал невезучесть?
Команда, явившаяся за головой коррумпированного чиновника с необычными пристрастиями, к счастью не являлась Ночным Рейдом, а потому столкновение с… — надо бы придумать название своей второй ипостаси — окончилось предсказуемо. Как потом выяснилось из допроса мертвецов, нападавшие вообще никаким боком не относились к мятежникам. Остатки очередного южного клана, перебравшегося в Столицу подальше от войны и её последствий, предпочитали лить кровь за честное золото, а не за красивые речи и, что печальнее, принимали заказы через посредников. Бесполезные неудачники!
В довершение, пока мы со Стоуном, облачённым в броню «а-ля тейгу Инкурсио» превращали ударивших в спину наглецов в мертвецов, везучий чинуша успел скрыться. Позор! Будь это миссией от командования, не избежать мне заслуженного карцера.
Само собой, кроме этих двух произошёл и ряд удачных нападений, но там, как упоминалось выше, совершались уже тихие убийства и организовывались несчастные случаи, где мы работали по наводке Счетовода. Полицейские, разведчики, подпольщики, двойные агенты, теневые торговцы и их порученцы, мелкие и средние бандитские боссы или их приближённые, агенты аристократических родов… десятки лиц, десятки испуганных или тщащихся сохранить достоинство голосов, которые неизбежно выкладывали все известные им любопытные факты и грязные секреты.
Все эти цели являлись всего лишь мелкой рыбёшкой, едва заметной в масштабах громадного сердца Империи, и их смерти не растревожили никого важного, однако принесли немало пользы. Как иначе стремительно растущая организация могла получить сведения о том, кого можно прижать к ногтю, а кого лучше обходить десятой дорогой, несмотря на внешнюю слабость? Или узнать, кому из офицеров и чиновников стоит «заносить», чтобы получить максимум результата при минимуме затрат? Да и банальные торговые связи многого стоят опять же.
Вроде бы и хорошо, но… тяжело. Повторяюсь, но хочется пожаловаться на взваленное на себя бремя хотя бы мысленно. Запасов сил окрепшего организма легко хватит и на большее; тем не менее, пусть мне и нравится сражаться, как нравится нести воздаяние всяким неприятным личностям, но почти каждодневный труд в качестве экзекутора — это не моё. Да и саморазвитию нужно уделять свою долю внимания.
Завидую миньонам, которые в силу своей природы не нуждаются во сне и при желании могут вообще от него отказаться.
Также некоторое время назад в очередном газетном издании удалось найти объявление-послание от сестры, что добавило новую толику нервозности. Акаме согласилась на встречу, но пока не уверена насчет места и времени. Как я понимаю, сестра ждёт случая, когда можно будет с гарантией ускользнуть от любопытной Леоне или Булата с его невидимостью.
В связи с этим событием на меня напало некоторое смятение: «На какое время ориентировать сестру — до или после аттестации? Какое выбрать место? Как его подготовить? Что говорить?» Не рациональный перебор вариантов и составление планов, а скорее эмоциональные переживания на тему. Пусть я в силах подавить чувственное и вернуться к рациональному, но в отношении Акаме просто не хотелось этого делать. Подобный подход и так создал внутреннюю дистанцию между мной и остальным Отрядом — всё же чувства, как и вера, не слишком дружат с холодным прагматизмом кукловода. По крайней мере, в голове одной девочки-волшебницы.
Это не значит, что я буду делать глупости, идя на поводу порывов, всё же не в том мы положении, чтобы позволять себе такое, но прямо врать и намеренно манипулировать сестрой я не стану. Проклятая Надженда на практике доказала, что Акаме не слишком устойчива к яду лживых слов. Но если сестра поверит и перейдёт на мою сторону, то как нам дальше строить отношения на таком гнилом фундаменте? Нет, лучше уж оперировать правдивыми и легко проверяемыми сведениями, поделиться общим направлением плана… просто поговорить с самой дорогой на свете девушкой и обнять её, в конце концов!
Если получится наладить постоянный контакт и Акаме увидит, что мои планы это не пустые мечтанья, а поэтапно воплощаемая в реальность последовательность действий, — она сама придёт ко мне. Учитывая те странные телодвижения, которые штабные крысы мятежа осуществляли по отношению к Ночному Рейду, может, долго ждать и не придётся. Акаме, конечно, во многом человек крайностей, который склонен делить мир на чёрное и белое, но если её «прекрасная и непогрешимая революция» покажет, что не такая она и сияюще-безгрешная, а пророки её жаждут не народного блага, а народных благ для себя, то, быть может, она и включит голову. Нынешняя Империя отнюдь не государство мечты, но и огульно красить всех грязью, и превращать вчерашних крыс и шакалов в «благородных львов освобождения от тирании» как-то… глупо и по-детски, что ли?
Постараюсь помочь наивной старшей сестрёнке, наконец, повзрослеть.
Натал сейчас тоже не то чтобы хандрил, но испытывал сложные чувства. Мне удалось узнать, что Эрис жива-здорова и даже успела навестить Столицу и проживающих здесь родственников, что, безусловно, обрадовало парня. Но вот циркулирующие в среде домашних слуг (жадные сволочи за слухи и свои домыслы затребовали у «тайного воздыхателя» столько золота, будто это государственная тайна!) сплетни о сватовстве сына кого-то очень важного или вообще помолвке между этим загадочным сыном и бедовой блондинкой — заставили друга грустно улыбаться.
«Так для неё будет лучше. Знаешь, Куроме, я даже рад за нашу Эрис, за то, что она встретила подходящего ей мужчину, которого смогла полюбить», — улыбаясь, говорил он, но в голубых глазах отражалась печаль.
А я… Некоторые данные противоречили версии о сватовстве и помолвке, но у нас пока не было выходов на высший свет. Текущий к Счетоводу ручеёк информации довольно тонок и скуп. Быть может, и вовсе не стоит копать в эту сторону. Пусть у девушки будет своя жизнь — с балами, красивыми знаками внимания и прочей беззаботной мишурой, а у нас, жителей тени, своя. В любом случае, если ей понадобится помощь, она сможет написать, пусть отменять приказ отслеживать слухи я и не стану, но целенаправленный поиск стоит свернуть. Не нужен Эрис интерес со стороны мутных личностей, которые способны возбудить разведку и испортить жизнь талантливой певице, вернувшейся в лоно семьи.
Это будет правильно…
* * *
Направив часть сознания на отвлечённые размышления, не забываю кружить вокруг Печеньки, поддразнивая питомицу мелкими царапинами и заставляя таранить деревья и путать шеи в безуспешных попытках меня коснуться.
Весело!
Собственно, для габаритов питомицы любая нанесённая без применения специальных техник рана — не более чем царапина, так что мне скорее приходилось не сдерживаться, а наоборот: прилагать некоторые усилия, чтобы прорубить укреплённую шкуру и зверушка смогла почувствовать хотя бы укол. Впрочем, удары по немногочисленным уязвимым или чувствительным точкам в большей мере намечались. Что бы ни думала сама Печенька, никто не ждал от неё малейшего повода, дабы потом всласть попытать. Напротив, эта трусоватая гидра меня, хм, умиляла и будила желание погладить одну из её опасливо фыркающих голов, масса каждой из которых многократно превышала объект своих страхов.
Увернувшись от мелькнувшего над головой хвоста, проскакиваю под замешкавшейся головой и, коснувшись шеи под подбородком гидры острием клинка Яцу, снова вырываюсь на оперативный простор.
«Ха-ха, весело! Ну же, Печенька! Ты можешь двигаться быстрее!» — уходит по духовной связи.
И моя живая гора — хм, хотя на гору она не тянет, пусть будет скала — ускорилась ещё процентов на двадцать. Вот теперь отвлечённые размышления пришлось отодвинуть в сторону. Пожалуй, если бы гидра при жизни двигалась с такой сноровкой и стремительностью, то не видать мне её в коллекции. Сейчас-то я легко и свободно держу крейсерскую скорость хорошего Воина скоростного типа… и к тому же бессовестно жульничаю, считывая через духовную связь намерения питомицы ещё до того, как она начинает их воплощать. А вот тогда, в джунглях, подловить такого защищённого, живучего и притом быстрого монстра могло стать делом затруднительным, особенно учитывая то плачевное состояние, в котором пребывала одна самонадеянная убийца. Впрочем, с чудовищем, которое по сумме характеристик тянет на ранг A+, наша с другом двойка просто не стала бы связываться.
Хотя насчёт плюсика к рангу — это я, конечно, свою питомицу перехваливаю. На очередном манёвре, проделав новую просеку в лесной чащобе, Печенька не справилась с контролем и сначала в полтора раза замедлилась, практически до своих старых показателей, а потом и вовсе вылетела из ускорения. Хорошо, что хоть в этот раз она успела остановиться, а не покатилась по инерции, чудовищным шаром сметая всё на своём пути. Учится. Но всё же пока такой туше трудно двигаться на скоростях сопоставимых с посредственным, но Воином. Хм, если учесть размеры и длину шей, то разогнавшаяся Печенька ненадолго стала даже быстрее этой самой посредственности. Здоровенный прочный монстр-регенератор, ни с того ни с сего решивший развиваться в сторону скорости и разума… настоящий кошмарный сон какого-нибудь заштатного генерала монстробоев. Да и не особо заштатного, так-то моя трёхглавая воспитанница уже проходит по нижней границе убийцы армий. А ведь она ещё не полностью усвоила вбитые в неё знания.
— Эх, ты, растеряха! — добродушно пожурил я забавно пригнувшую головы гидру. — Кто периферийные потоки будет поддерживать? Целых три головы, а все пустые.
— Хссши… — грустно просвистела-прошипела Печенька, которая, благодаря дублированию смысла по духовной связи, более-менее понимала слова и эмоции.
— Беги поохоться и подкрепись. Там за тремя холмами, на три часа от заката, я, пока летела, видела какую-то озёрную кракозябру. По виду с земляного дракона.
— Хс-с-с!!! — Печенька завертела головами, усиленно напрягая извилины.
Ещё одна наша с ней игра-тренировка. Я, пока лечу, высматриваю потенциальную добычу, а потом даю гидре сложные для её понимания подсказки, которые она разгадывает и находит вкусняшку. Или не находит, если разгадала неправильно или еда успела удрать. Хотя последнее редкость: в качестве добычи обычно выступают маломобильные или жёстко территориальные монстры.
«А ведь моя возня с карманными монстрами это практически РПГ-игрушка», — подумал я, проводив удаляющуюся со скоростью гоночного болида Печеньку. Вот ведь махина, только щепки от вековых деревьев во все стороны!
— А что? И впрямь РПГ какое-то, — негромко произношу уже вслух.
Если взглянуть с определённого угла, то это даже логично: я ищу и побеждаю всё более сильных противников, чтобы потом присоединить их к своим призывам. Чем не прокачка? Подняв «уровень» себе, могу поднимать его и подчинённым, опять же. Или, потратив «очки действия», могу улучшить связность с одним из слуг, тем самым открывая новые возможности.
«Что-то мне это напоминает… — задумчиво потираю щёку. — Точно, мультик с Земли! Как его? Покемон, карманный монстр, хех», — мне-Виктору он не особо нравился, но в своё время пользовался немалой популярностью. Вроде бы по нему даже игрушку сделали.
— Хм, м-да… суров имперский покемон, — выдыхаю глубокомысленно, после недолгого созерцания переломанного и перепаханного участка леса. Если разобрать остатки деревьев, то освободившегося места могло хватить для возведения небольшого города тысяч на десять-пятнадцать населения.
Славно мы побегали.
* * *
Открыв дверь своего нового жилища — симпатичного двухэтажного домика с двускатной черепичной крышей — сталкиваюсь с выступившей навстречу служанкой, очевидно поджидавшей меня.
— А вот и вы, госпожа Куроме! — с улыбкой всплеснула руками немолодая женщина гренадёрских статей. — Ванна уже готова, как вы и приказывали. Я вам ароматной соли из запасов хозяйки добавила — очень хорошо для кожи.
— Спасибо, Сигрун, — с благодарным кивком вручаю служанке свою верхнюю одежду. — И что у тебя с лицом?
— Ничего такого, — замялась эта особа, прочно ассоциирующаяся у меня с матриархом викингов. — Экий пустяк! Он не стоит вашего беспокойства, госпожа. Просто ударилась.
— Кулаком тоже… ударилась? — с усмешкой указываю взглядом на сбитые костяшки.
— Ху-ху, — добродушно прогудела начавшая седеть блондинка, — от вас ничего не скроешь. — Вместе с тем в тоне улавливались и нотки беспокойства. — Опять эти приходили, ещё денег требовали, хозяйку до слёз довели. Старая Сигрун этих жуликов с порога и выставила. Нечего тут!
— Разве я не погасила ваш долг? — спрашиваю удивлённо.
— Погасили, погасили, госпожа! Только я так мыслю, что сквалыжные лиходеи эти и с вас, и с хозяйки взять собрались, — женщина грозно нахмурила брови. — Но вы не беспокойтесь, я уже ходила в участок, полиция с ними разберётся, — закончила служанка, обеспокоенно поглядывая на меня: а не захочет ли напуганная клиентка расторгнуть договор?
— Ещё раз появятся — скажешь мне, — произношу, перед тем как отправиться в ванную.
Мне совсем не улыбалось искать новое жильё из-за каких-то там прихлебателей владельца полулегальной ростовщической конторы, в которой так неудачно для себя и жены одолжился ныне покойный купчина. Слишком уж удобно располагался сей особнячок. Да и просторный подвал-склад с не так давно заложенным проходом куда-то в подземелья добавлял обители одинокой вдовы несколько очков привлекательности.
Оставаться жить в Столице и следить за бытом своего арендатора — меня — она опять же не собиралась. Наоборот, пожилая женщина, получив деньги на решение зависшего вопроса наследования находящихся в обороте средств, планировала вскоре решить эту проблему и перебраться за город. Появляться раньше, чем истечёт полуторагодовой срок аренды (в пересчёте на месяц, приличный двухэтажный домик в Столице обошёлся удивительно недорого), вдова не собиралась.
«Расставаться с почти обжитым гнёздышком из-за шайки жадных полубандитов? Пф… не хотят вести дела честно, пусть не винят меня за жестокость», — проворчал внутренний голос, пока ноги переступали грань мозаичного бортика большой ванны, заполненной ароматной горячей водичкой. Я хоть и предпочитаю вести дела по возможности честно, руководствуясь этим принципом даже в отношении неприятных личностей, но лишь до тех пор, пока они сами не нарушат этот необъявленный договор. Ну, а те, кто решил обидеть глупую и беззащитную девочку — сами сделали свой выбор.
— Ах-х… — вместе с выдохом из груди погрузившейся в воду юной убийцы вырвался стон удовольствия.
Пусть бегать из нового жилья на Базу и обратно — не слишком-то удобно, отчего подавляющее большинство ребят предпочитало жить в подземных апартаментах, но столь великолепная ванна искупала любые неудобства, даже возможные придирки от офицеров за жизнь не по средствам. Всё же командование пусть и неодобрительно смотрело на экспроприацию некоторых ценностей у свежеупокоенных целей, но жёсткий запрет на мародёрку отсутствовал. Так что если не наглеть, после смерти Клауса можно и засветить немного «выпавшего» из противников золота.
Конечно, при желании до меня вполне могли докопаться, но, с другой стороны, имея это самое желание, докопаться можно и без поводов. Эта же точка уязвимости создана сознательно. Власть имущие не слишком-то любят идеалистов — даже обладателей промытых мозгов, подобных членам Отряда Убийц. Они не понимают подобных людей, не знают, на что необходимо давить и чем поощрять, чтобы надёжно приковать к себе такую странную зверушку. Стукнет такому или такой в голову, что наверху сидят предатели и только пламя революции очистит страну (привет, сестрёнка) — и всё.
А так я демонстрирую вполне понятную для возможных интересантов амбициозность, жажду красивой и комфортной жизни. Тем самым из непонятной убийцы с верностью Империи в голове, которую можно трактовать оч-чень по-разному, Акаме не даст соврать, превращаюсь в ещё одну карьеристку на госслужбе. Ну, а с таким контингентом у нас как раз и привыкли работать. Что касается промытых мозгов, то снижение эффективности гипноиндукторов являлось очевидным даже для такого идиота, как Клаус; сомневаюсь, что те, кому поступают отчёты, глупее этого куска вонючего сала. Не удивлюсь, если после аттестации и возможных проверок меня нагрузят контролем за моральным состоянием ребят.
В общем, моё поведение — сродни посланию для имперских чинов, своеобразное: «Мы с вами одной крови — вы и я!». Тем более рано или поздно мою кровь или волос возьмут на анализ и узнают, что наркотический стимулятор там давненько отсутствует. Разумеется, у меня есть отмазка в лице Яцуфусы и её влияния, несколько проверок подтвердили, что негативная энергия уничтожает ядовитые вещества, откуда и проистекает проявившаяся невосприимчивость к алкоголю и иным наркотикам (почувствовать лёгкую эйфорию можно и после бокала вина, а вот заметно опьянеть больше не получится). Но кроме отмазки, нужен новый поводок, дающий тем, к кому он тянется, иллюзию контроля. Вот я, собственно, и…
Да-да, именно так! А обалденная горячая и ароматная ванна — лишь дополнение… и повар, который будет готовить мне разные вкусняшки — тоже дополнение и маскировка. Всё для дела! Всё во имя Империи!
Ням-ням.
На некоторое время разум погрузился в тёплую негу.
«Да… горячая ванна стоит того. Даже если за неё придётся убивать, — прозвучало в голове как непреложная истина. — И вообще, меньше бандитов — больше порядка».
«Но к демонам эту мелочёвку, — подумала я, потянувшись к ведёрку со льдом, в недрах которого лежала бутылка лимонада. — Интересно, Счетовод и потенциальный глава нашего охранного предприятия пришли к консенсусу?»
Мы с миньоном и Наталом, поразмыслив, решили воспользоваться повальными сокращениями неугодных министру Кокэю военных и потихоньку создать свою собственную армию из никому не нужных отставников. Формально никак не связанное с Синдикатом динамично развивающееся охранное агентство (или несколько взаимосвязанных) будет постепенно обрастать кучей отделений по Столице и всему центральному региону Империи. И пусть численность конкретного отделения в большинстве случаев не превысит роты, выходцы из армии всегда славились своим хорошим взаимодействием. Особенно если время от времени проводить учения и совместные операции.
Естественно, столь претенциозная задумка потребует соответствующих усилий для преодоления различных препон. Даже первоначальные вложения исчисляются тысячами золотых, которые на этапе расширения гарантированно перерастут в десятки тысяч с перспективой дальнейшего роста. Армия — дело дорогостоящее, особенно если она прилично оснащена и обучена. Соответственно, для такой оравы нужен постоянный источник дохода. Но с этим особых сложностей возникнуть не должно. Сейчас идёт второй этап передела собственности и миньон, пользуясь этим обстоятельством, в числе прочего ловко подмял под себя пару речных портов с их инфраструктурой, несколько казино, борделей… ну и ещё по мелочи. Там, конечно, есть свои охранники-полубандиты, но от этой малопочтенной публики мы будем постепенно избавляться.
Расширение активов пусть и обещало решить проблему финансирования и трудоустройства бойцов, но, как это водится, создавала иную. Слишком быстро растолстевшая рыбка неизбежно влечёт хищников покрупнее. Это пока решается путём диверсификации легальных активов, которые на первый взгляд не связаны в единую сеть и имеют разных владельцев. Позже у «светлой» части бизнеса должна появиться и крыша от высших чиновников, а также стоящие за спиной торгашей и бандитов «истинные хозяева» в лице какого-нибудь аристократического рода.
Но что-то я отклоняюсь от темы. Чтобы привлечь потенциальных сотрудников и клиентуру (предполагалось, что ЧОП будет охранять не только наши предприятия), нужна уважаемая и узнаваемая фигура в качестве формального лидера, при котором Натал станет помощником и главой элитной ударной группы. Высший офицер, покалеченный в одном из сражений с армией объединённых южных племён и попавший в трудное положение после своей отставки, неплохо подходил на эту роль. Ну, по крайней мере, если верить собранной о нём информации.
Этот не обременённый большим количеством благородной родни (как и близкими родичами вообще), а также обладающий репутацией порядочного человека военачальник — виделся неплохим вариантом. Полученные от подчиненных Счетовода, занятых этой темой, данные говорили, что больная внучка отставника нуждается в сложном и дорогом лечении, а наш будущий рекрут за время службы не скопил больших богатств и, кроме того, с подачи только-только занявшего пост военного министра Кокэя был безжалостно «острижен». Право на регалии и генеральскую пенсию удалось сохранить, но остальное сожрали взятки. В общем, чтобы вылечить единственную радость, пожилому вояке не хватило ни денег, ни связей, и он мог только поддерживать угасающее здоровье девочки, а также, безуспешно упирая на былые заслуги, пытаться вытрусить помощь из военного министерства. Учитывая тот факт, что с отставки генерала и усугубления состояния его внучки прошло уже больше года, рассчитывать им не на что и не на кого.
Кроме нас.
Разумеется, с нашей стороны глупо уповать на людскую благодарность. С моей профессией и способностями не раз и не два доводилось видеть, как внешне благопристойный фасад оборачивался копошащимися под тонким слоем лоска червями. Некоторые из образцов человекообразных с лёгкостью выворачивали своё восприятие так, что, кусая руку кормящую, выглядели в своих глазах натуральными ангелами — виноваты все вокруг, только не они! Хотя случалось и обратное, когда лучшие качества проявляли те, от кого подобного априори не ждёшь. Но редко такое происходило, прискорбно редко. Или тут виновата отрицательная выборка? Хм…
Как бы то ни было, претендент не сможет занять такую важную для плана должность до тех пор, пока не пройдёт собеседование под пристальным вниманием моих эмпатических способностей.
Несколько раз дзинькнул звонок. Усиленный духовной силой слух донёс звук торопливых шагов и шуршание длиннополой юбки поспешившей к дверям Сигрун.
Ну, если это те жулики! Получат они у меня… по неглубокой могилке каждый.
Вскоре служанка приблизилась к дверям ванной комнаты.
— Госпожа, к вам гости, — раздался за дверью глубокий грудной голос. — Они сказали, что ваши друзья.
— И как они выглядят? — уже зная ответ, со скрытым недовольством спрашиваю я, усевшись на бортик ванны.
— Рыжая девица с кроликом и трое юношей: черноволосый, блондин и короткостриженый громила. Гнать их?
— Нет, впусти, я сейчас выйду.
«И-эх! Нет проклятым покоя! И чего это ребята решили так несвоевременно наведаться в гости?» — мысленно ворчал внутренний голос, пока руки орудовали полотенцем.
Набросив на себя махровый халат и натянув тапочки, выхожу встречать гостей. Сигрун, увидев, в каком непотребном (для молодой незамужней девицы) виде вышла встречать друзей юная квартиросъёмщица её хозяйки, только незаметно поджала губы. Похвальная деликатность. Даже жаль, что эта «служанка-викингша» вскоре покинет арендованный дом вместе со своей хозяйкой.
— Ай-ай, Куроме-чи, ты в этом халатике и тапочках — прям домашняя милашка! — не преминул отпустить замечание по-хозяйски развалившийся на гостевом диванчике Кей.
Раздался хлопок подзатыльника и жалобное восклицание «несправедливо побиваемого» остряка — это Акира напомнила своему мазохисту о правилах вежливости.
— Спасибо, Акира, ты прочла мои мысли, — улыбнувшись девушке, усаживаюсь в кресло. Пушистик сразу же запрыгнул мне на колени и стал бодаться, требуя ласки.
— Я ему ещё потом добавлю, — грозно посулила рыжая, не обращая внимания на преувеличенные причитания бойфренда.
— Сигрун, приготовь нам чаю, — и когда служанка удалилась: — Надеюсь, вы вытащили меня из ванны не для того, чтобы обсуждать мою внешность?
— Прости, Куроме, это всё мой полудурок, — произнесла медик группы, двинув означенного, уже успевшего открыть рот полудурка локтем в печень. — Господин Маркус хотел тебя видеть. Он согласовал время и место проведения экзамена, это снова будет храм Коукен. Наша группа будет вас сопровождать. Нет-нет, — поймав мой взгляд, мотнула головой Акира, — Командир приказал прибыть завтра с утра, а не сейчас, не поднимайся.
— Ясненько. Коукен, значит… ожидаемо.
И уже мысленно:
«Надеюсь, меня не решили столкнуть с одним из Четвёрки».
Использовать силу древних артефактов на аттестации традиционно запрещается — ведь проверяются навыки сражения и владения собственной духовной силой, а не тейгу. Но вот насчёт разнообразных навыков и особенностей тела, куда подпадал и метаморфизм четвёрки Демонов Ракшаса, ничего не сказано, так что такой вариант не очень для меня приятен. Сражаться против одного из Мастеров, специализирующихся на уничтожении враждебных Империи тейгуюзеров, без использования силы собственного артефакта…
Можно. В конце концов, пусть Стэн, Ибара, Сузука и Мэз и убили нескольких хозяев тейгу, но поверженные ими неудачники не так, чтобы блистали. Только вот, несмотря на мою уверенность в собственных силах, подобный поединок точно не обойдётся без последствий в виде перенапряжения и прочих «приятностей».
Будем надеяться, что Сайкю не захочет проводить подобных экспериментов.
— На самом деле мы хотели посмотреть, как ты устроилась, — вступил в разговор Натал, — но если ты хочешь вернуться в ванну…
— Ничего страшного, — примирительный взмах рукой, — я просто не успела толком перекусить, вот и ворчу. Всё равно слишком засиделась в тёплой водичке, того и гляди — заснула бы. Сейчас Сигрун принесёт чаю с тортиком, я переоденусь и после перекуса покажу вам здесь всё. Этот домик не такой большой, как наш прошлый, и особо смотреть здесь всё равно не на что. Лучше расскажите: как у вас со вторым этапом освоения «рывка»? А то я что-то слишком сильно увлеклась группой B и новенькими из группы E, а про вас забыла.
— Всё хорошо, — улыбнулся друг. — Я уже достиг успеха во втором этапе и закрепляю результат, парни и Акира тоже стараются и скоро меня догонят, — не забыл он похвалить и мягко мотивировать остальных.
Удовлетворённо киваю на эти слова. Благодаря текущей внутри него силе шингу, а также разработанным с моей помощью тренировкам в освоении артефактной глефы, призванным повысить их синхронизацию, Натал вполне ожидаемо стремительно продвигался в изучении этого навыка. Да и остальные ребята молодцы. Стоит попробовать привлечь Акиру в качестве второго тренера, который займётся новичками из вернувшихся на Базу групп. Рыжая — человек общительный, любит покомандовать, притом довольно внимательна. Чем не второй инструктор? Конечно, Натал на эту роль подойдёт лучше, но он скоро «погибнет», поэтому, пожалуй, попрошу Акиру заменить меня на завтра.
— Это радует. Только не пробуйте переходить к третьему этапу без меня — это опасно, — произношу уже вслух.
Вскоре появилась Сигрун. Расставив чашки с тарелками и прочей посудой, рослая служанка величаво удалилась. Впрочем, мы всё равно ничего хоть сколько-нибудь касающегося Базы и профессиональной деятельности Отряда больше не обсуждали — обычная веселая болтовня. Благо после вкусного тортика с чаем и тисканья Люца (жаль, что из-за местных хулиганов его пока нельзя перевезти сюда) моё настроение значительно улучшилось, мир вновь стал не столь уж раздражающим и местами даже приятным местом, а потому посиделки и последующая экскурсия по дому прошли неплохо.
Идея заиметь собственное гнёздышко и утащить туда Кей Ли пришлась Акире по душе. Правда, стоило ей узнать цены на столичную жилплощадь, как энтузиазм рыжей несколько подувял. Но когда ребята уходили, на лице девушке продолжала играть задумчивость, словно она уже прикидывала, как бы сподручнее разжиться трофеями на следующей миссии.
А ведь раньше была такой хорошей и правильной девочкой… сразу видно растлевающее влияние силы печенек, хе-хе-хе.
* * *
За спиной тихо хлопнула дверь. Покинувший стены одной из столичных больниц немолодой мужчина с характерной, по-военному прямой осанкой, придерживаясь одной рукой за перила, а второй опираясь на трость, начал неторопливо спускаться по лестнице. Наконец, ступив на ровную поверхность мощёной камнем дорожки и незаметно выдохнув, он с той же полной достоинства неторопливостью зашагал к одной из фигурных лавочек. И только усевшись и устроив свою трость меж колен, отставной офицер позволил себе чуть расслабиться, откинувшись на крашеные доски спинки.
Ступеньки… Когда-то в юности он воспринимал их как вызов, преодолевая по несколько штук за шаг, а то и вовсе по-хулигански скатываясь по перилам. Позже, вступив в зрелость и обзаведясь чинами, мужчина и вовсе перестал обращать внимание на столь незначительную преграду, двигаясь ровно с такой же скоростью, как и по прямой дороге. Он, бригадный генерал Ао, не какой-то там одышливый штабной толстопуз, а настоящий боевой офицер!
Был им. Ныне, после длительных хождений, каждая проклятущая ступенька, словно неуступчивый враг, требовала небольшого сражения для того, чтобы сделать шаг дальше, а трость из стильного аксессуара превратилась в необходимую для нормального перемещения опору.
Мужчина в старомодном тёмно-сером пальто устремил взгляд в затянутые облаками небеса, откуда сыпал мелкий и редкий снежок. Тяжело из сверхчеловека превратится в эдакую развалину. Пусть он отчасти и сохранил былые способности воина духа, но те железки, которые держали искалеченные суставы в целости, просто не переживут сколько-нибудь значительного потока духовной силы. Бывший генерал, бывший муж, бывший отец и… — сердце болезненно сжалось — вероятно, в скором времени и бывший дед.
Пред мысленным взором предстала внучка, её неправдоподобно огромные на исхудавшем личике, такие добрые и наивные синие-синие глаза.
* * *
— …Деда, а меня правда вылечат?
— Конечно, внучка. Конечно, маленькая, — гладил он её по красно-рыжим, таким же, как и у матери, волосам.
— И тогда ты покатаешь меня на настоящем корабле? Весной, как принцессу из сказки?
— Да, Юна, — он сглотнул горький ком, — обязательно покатаю.
— Обещаешь?! — и, видя кивок, — Спасибо деда! Ты самый хороший! — тонкие бледные ручки с исколотыми венами крепко обняли отставного генерала. — Я уже чувствую, что мне лучше. Правда!
* * *
— …Конец зимы, может быть, начало весны, — покачал головой врач в белом халате. — Дальше придётся переходить на сильнодействующие препараты, что для детского организма, тем более такого слабого… сами понимаете. Мы делаем, что можем, но мы — всего лишь простые доктора и у нас нет доступа к оборудованию медицинского павильона Императорского Дворца.
— Но можно ведь что-то сделать? — непривычно жалко звучал его голос.
— Только индивидуально подобранные эликсиры и непосредственная работа квалифицированного алхимика.
— А…
— Нет, — жёстко оборвал врач. — Я говорил это раньше и повторю сейчас: в вашем случае Алый Эликсир и препараты на его основе сделают только хуже. Крепитесь.
* * *
Ао с силой сжал металлический набалдашник. Неприятно оказаться отыгравшей своё фигурой проигранной партии. И для чужих, и для своих ты — словно пустое место. Ранее радушные улыбки сменились натянуто вежливыми, холодными, или вовсе закрытыми дверями и переданными через слуг словами о навалившихся делах. Некоторые из бывших друзей не стеснялись прямо говорить о том, что они бывшие и более не желают видеть его на своём пороге. Были и те, кто с радостью приветствовал старого боевого товарища, но помочь не могли. Много ли способны сделать такие же, как и он, старые, пережёванные и выплюнутые отставники? А те, кто мог… у них своя жизнь. В которую помощь опальному офицеру не вписывалась, а если и вписывалась, то уж точно не безвозмездная.
Ао был совсем не против расплатиться за исцеление внучки хоть службой, хоть долговой кабалой. Но жизнь Юны никого не интересовала, доброхоты желали получить верного воина духа, пусть съехавшего в ранге до Адепта, но опытного, прошедшего огонь и воду боевого офицера. Превращаться в цепного пса за операцию по замене скрипучих железок на новые, проводящие духовную силу, отставной генерал не хотел, а в обещания сделать «что-нибудь» «когда-нибудь потом» не верил.
Было время, когда он пытался пробиться к генералиссимусу Будо. Тот — человек чести, не откажет в помощи. Но кто такой генералиссимус, и кто — старый, опальный пенсионер? Проще напроситься на аудиенцию к Императору. А внучке становится только хуже.
Цейтнот.
…Или всё же не совсем?
Неподалёку от ворот остановилась белая, блестящая свежей лакировкой карета, откуда выпрыгнул пассажир в щеголеватом кремовом полупальто и шляпе с бордовой лентой. Франт, поигрывая словно для издевательства над Ао прихваченной тростью, летящей походкой направился к его лавочке.
— Добрый день, мон женераль, — коверкая слова на западный манер, улыбнулся гость. — Вижу, вы решили меня дождаться? Рад, рад. Так каков будет ваш положительный ответ?
Ао подавил вспыхнувшую под сердцем неуместную злобу. Сказать, что этот наглый блондинистый шпак его раздражал, значило сильно приуменьшить. Однако он не в том положении, чтобы проявлять норов. Да и кто из офицеров за время своей карьеры не был вынужден улыбаться и верноподданнически бить в грудь пред теми, кому страстно хочется заехать в зубы? Уж точно не он, выходец из небогатых и худородных безземельных дворян. Ради будущего внучки он может стерпеть много большее, чем непонятный и неприятный тип в качестве посыльного.
— Если вы сможете вылечить Юну, то я согласен, — медленно проговорил отставной офицер.
Предложение явственно попахивало. Ещё бы! Ни один торгаш или стоящий за ним аристократ не станет тратить и лишнего медяка, если не уверен, что сможет получить с того прибыль. Уже одна операция по замене кривых железок, что ему пихнули в забитом пациентами южном госпитале, стоила… немало. А лечение внучки требовало не только денег, но и выходов на одного из представителей немногочисленной, но востребованной касты алхимиков, да ещё и специализирующегося на исцелении.
Ао не являлся дураком и понимал, что цена за спасение единственного дорогого человека будет высока. Но он готов её заплатить.
Бывший имперский офицер не винил генерала Ривера, который хоть и не смог защитить своих сторонников, но и сам спасся лишь благодаря заступничеству прославленной Эсдес. Не винил и командующего Будо, который в первую очередь заботился о своих людях и непосредственно подчинённой ему гвардии. Даже политиков не винил — что с них взять? Но если ради спасения его красноволосого и синеглазого чуда Ао придётся направить оружие в их сторону — он сделает это. Потому что, отказавшись от него, они освободили его от обязательств. И потому, что у Империи защитников много, а вот у маленькой Юны — только он.
— Пойдёмте, — скомандовал отставник, поднявшись на ноги и игнорируя болезненный скрип в коленях, — я хочу ещё раз поговорить с вашим начальством.
* * *
Сконцентрироваться на текущей по телу пране, ухватить и сжать более податливой духовной силой, добавить ещё, снова сжать, повторить несколько циклов. Так, а теперь аккуратно…
…Струйка крови вышла из вены и, проделав недлинный путь по прозрачной трубке, попала в специально подготовленную стеклянную ёмкость. Когда вместо заряженной жизненной силой крови потекла обычная, мой палец в очередной раз передавил мягкую трубку, а сознание вновь погрузилось в полутранс, чтобы начать новый круг действий.
— …Уф, — тяжело выдыхаю, снова открыв глаза. По всему телу разливалась неприятная холодная слабость, в груди ворочалась сосущая пустота, подташнивало.
— Хватит, — оценив количество тёмно-бордовой жидкости, чуть поморщившись от ощущений, обрываю свои страдания и выдёргиваю толстую иглу из вены.
Навскидку, меня покинуло миллилитров сто пятьдесят-двести насыщенной праной крови, отчего самочувствие оставляло желать лучшего. И это несмотря на молодого и здорового бычка (в смысле рогатого, а не бандитского, тренируюсь перерабатывать нечеловеческую прану), «выпитого» после утреннего посещения кабинета командира Базы.
Длинных речей Маркус закатывать не стал, он, в отличие от любившего поразглагольствовать командира Билла или от обожавшего всласть посамоутверждаться за счёт нижестоящих Клауса, придерживался лаконичной манеры изложения мыслей. Так что, конкретизировав сроки — выезжаем через три дня после завтрака — и пригрозив суровыми карами за провал, глава Отряда привычным движением кистью отослал меня готовиться.
Решив последовать этому совету, одна добрая волшебница после недолгого и более чем успешного собеседования с отставным генералом решила создать дополнительную «лечилку» на собственной пране. Но чтобы сотворить неприкосновенный запас — нужно изъять его из оборота; а раз так, то надо терпеть не первую и не последнюю неприятную процедуру.
Ничего, сейчас выпью суперсладкого чая, хорошенько перекушу, запивая еду красным вином, немного передохну, а потом останется только последний раз отфильтровать из крови лишнюю силу тейгу и сгустить прану, загнав всё выжатое в один специально изготовленный шприц, который отправится в стазис пространственного кармана. Это уже скорее нудно, чем неприятно, тем более мы с Паулем изобрели парочку простых, но заметно ускоряющих работу инструментов.
Удобно всё-таки работать в нормальном помещении, более-менее пристойно изолированном от хаотичных пиков и провалов шторма природной энергии. Польщённый моей искренней похвалой, миньон грозился со временем воссоздать по-настоящему хороший стабилизирующий контур — «как дома». Что ж, флаг ему в руки и очередной мешок золота сверху. Тем более легальное прикрытие в виде больницы благодаря нескольким бригадам ремонтников, работавших в две смены, а так же запущенной до окончания ремонта рекламе, уже успело обрасти персоналом и начать приносить маленькую, но прибыль.
Глядишь, со временем навербуем начинающих алхимиков имперской школы, а потом все вместе и впрямь откроем способ промышленными методами собирать жизнь из забитого скота и переводить её в нейтральное состояние, чтобы по мере надобности индивидуально подстраивать под пользователя. Когда-нибудь… нескоро, да. Ну, а пока придётся снова сутки ходить с неважным самочувствием и настроением, а также захомячить двойное относительно своего и так немаленького рациона количество вкусняшек. Это много лучше, чем, случись столкновение с сильным противником, страдать от перерасхода сил и возможных травм.
Как ни крути, а собственная прана — лучшее из возможных универсальных лекарств. Пусть «укол жизни» подстёгивает регенерацию далеко не так хорошо, как способность Печеньки исцеляет мою пугливую питомицу, но сие средство помогает восстанавливаться заметно лучше, чем тот же Алый Эликсир. А подорванный тяжким боем и/или травмами организм, в отличие от сытого и здорового, не так чтобы очень бодро вырабатывает этот ценный ресурс. Так что приходится извращаться, выцеживая из себя — буквально — жизнь загодя.
* * *
По возвращении к своему жилищу, расплатившись с извозчиком и покинув экипаж, вижу нескольких мутных личностей, отирающихся рядом с дверями. Двое мужчин с не блещущими добродушием и высоким интеллектом физиономиями поочерёдно прикладывались к бутылке и жевали какие-то семечки, без всякого стеснения выплёвывая шелуху прямо на небольшую лестницу в две ступени. Облачением этим невоспитанным личностям служили свободные куртки, под которыми так удобно прятать оружие. Типичные бандитские быки, Сигрун и помогающий ей конюх с такими гостями точно не справятся. Третий, не такой высокий и плотно сбитый, более благообразный и одетый в полупальто, очевидно, являлся их лидером. Коллекторы обнаглевшего ростовщика?
— Вы чего тут забыли, неуважаемые? — не слишком-то вежливо спрашиваю я, неодобрительно поглядывая на заплёванный порог.
— А те чё? Мож, это наша хата, гык, — «куртуазно» харкнув на землю, ответил «прихвостень номер один».
— Усекла? Закрой хайло и крути жопой отсюда, — не менее галантно поддержал его «прихвостень номер два».
«Мило, — с отчётливым раздражением прозвучало в голове, — и это называется приличный район. Ни одного полицейского, когда они нужны, зато попробуй раздавить этих тараканов, так слетятся как мухи на мертвечину», — лень, вызванная утомлением и недостатком праны, успешно поборола злость на грубиянов. К тому же несколько потоков внимания из окон соседних домов подсказывали, что тихо пристукнуть нежданных визитёров и пойти спать не получится, ко мне определённо явится полиция, а от них так просто не избавишься.
«У-у, правильно Кей говорит про этих бестолковых сапогов — бездельники!» — звучит в голове мысленное ворчание.
— Что-то я не припомню у себя в соседях таких… занятных экземпляров.
— А, — проснулся предводитель невоспитанных любителей семечек, — значит, это из-за тебя наш босс потерял звонкие?
— Попала ты, маленькая жопка! Готовь смазку, гык, — щербато усмехнулся «прихвостень номер один»
— Не, сразу заплатку, гы-гы, — поддакнул «прихвостень номер два» и, хлопнув рукой по промежности, гулко засмеялся своей «остроумной» шутке.
«И не больно ему так бить?» — подумала я, хмыкнув от идиотизма ситуации. Ещё нелепее могло получиться, только заявись вытряхивать из меня «долг» группа бандюков Счетовода.
— Смешно, — криво усмехаюсь, наклонив голову. — Я бы поиграла с вами, но у меня нет привычки мусорить на пороге.
И заканчиваю, уже придавив слабенькой «жаждой убийства»:
— Поэтому скажу один раз: меня не интересует, как ваш мелкий босс хотел нажиться на горе несчастной вдовы, поэтому просто уходите и не возвращайтесь. И передайте, что если меня ещё раз побеспокоят, я сама приду в вашу контору и побеспокою уже его. Ясно?
В другое время наглую не по годам малявку даже не стали бы дослушивать, угостив вразумляющей пощёчиной просто за слишком наглый тон, чтобы знала своё место. Глава тройки, как и его подручные, уже не первый год в деле, они не раз сталкивались с безмозглыми лохами и интеллигентишками, которые не знали, на кого можно тявкать, а перед кем лучше стелиться. Не раз и не два им доводилось выбивать реальные или выдуманные долги, в том числе и через близкое общение с жёнами и дочерьми заёмщиков, поэтому какие-либо внутренние барьеры в отношении девчушки у них отсутствовали.
Только вот сейчас, ощутив упавший на плечи почти материальный груз и граничащий с паническим ступором ужас, ни лидер тройки, ни его подчинённые не смели не то что поднять руку на наглую пигалицу (что на улицах данного района было бы нежелательно), но даже выругаться в её адрес. От девочки так и тянуло стылым могильным холодом, а сквозь пустые, безразличные глаза словно смотрела сама смерть. Любой опытный житель теневой стороны мира знал, что люди с такими глазами не угрожают — они предупреждают.
Один раз.
Преодолев парализовавший его страх, главный в троице с трудом вытолкнул:
— Д-да, усёк… попутали мы, — и, оторвавшись от стены, сделав шаг на негнущихся ногах, добавил, — Кость, Дрын, валим.
Позже, миновав несколько улиц, троица смогла преодолеть ужас. И хорошенько выпив в баре, убедить себя в том, что они сами решили пробить личность мутной, слишком смелой и наглой девчонки. И вообще их послали только поговорить и припугнуть куда-то так несвоевременно укатившую вдову, а не прессовать её квартирантку. Но, тем не менее, троица решила, что если босс закусит удила, то пусть лучше с вдовой работают другие, они же найдут себе иную цель. Например, лавочника, просрочившего ежемесячные выплаты. В конце концов, Столица полна ужасных чудовищ, и ни троица простых выбивателей долгов, ни их босс не являются страшнейшими из них.
* * *
Отделавшись от полицейских, которые, словно специально выгадав время, появились ровно после того, как сбежали посрамлённые коллекторы, наконец, скидываю верхнюю одежду и, подхватив со стола вазочку с печеньем, вольготно разваливаюсь в кресле.
«М-да, вот ведь наглый бандит пошёл, — лениво перекатывались в голове сонно-уставшие мысли. — Интересно, на нас трудятся такие же грубияны? Наверное… Даже жаль, что Синдикат не работает в этом, прилегающем к Базе районе, Счетовод воспитал бы этих заплаточников. …Да, прикажу ему организовать своим громилам уроки хороших манер. А то ругаю чужих, а у нас, быть может, микрокредитные организации и похлеще работают. И вообще, надо бы это дело централизовать и систематизировать. Будет какой-нибудь Банда-банк, а не кучка мутных ростовщиков. Да и безденежных должников можно пристроить на работу, а не заставлять идти на преступления или бесполезно калечить. У нас как раз много чего перестраивать и ремонтировать надо. А с наглым ростовщиком я ещё поговорю, честная и вежливая работа с клиентами — залог долгой и здоровой жизни, а нечестная наоборот».
— У-ах, — широко зевнув и оглядевшись по сторонам, решаю, что тащиться до спальни слишком лень. Поэтому просто ставлю опустевшую вазочку на пол и, подогнув под себя ноги, устраиваюсь в кресле. Всё же компактное телосложение имеет свои плюсы.
«Потом всех ограблю и убью, а пока спа-ать…»
Примечания:
А.Н.: бечено