** *
Московский государственный университет пережил, пожалуй, слишком много за последние десять лет. После практически полного краха в 2036 году, когда университет хотели лишить лицензии и объявить о слиянии с МГИМО, администрация решила пойти на рисковый и бескомпромиссный шаг — полную реорганизацию заведения и изменение штата. Практически весь прошлый коллектив был либо уволен, либо отправлен на пенсию. Так же были внесены изменения в расписание занятий, количество часов и качество преподавания. Через десять лет упорного труда и практики отчисления студентов после не сдачи экзамена с первого раза, в университет решались подавать документы только действительно одаренные или же рисковые люди. Систему подкупа полностью исключили, любого преподавателя, бравшего взятку, увольняли в тот же день без выходного пособия. Благодаря этим изменениям университет вошел в пятерку лучших университетов мира.
Воробьевы горы преобразились. Строить что-либо на территории парка строго запрещалось, о выкупе части земли не было даже и речи. МГУ фактически выкупил эту территорию, обустроив пешие дорожки и скамейки для студентов. За мусор и разжег костра ввели штрафы, и если человек не понимал с первого раза, то штраф с каждым последующим разом увеличивался вдвое.
Ребята шли по одной из аллей парка. Свежий воздух, создаваемый многолетними деревьями, немного туманил разум. Огромная тень создавала прохладу, несмотря на жару. Парк был пуст, разве что время от времени на глаза попадались редкие прохожие.
— Значит, мы ищем самого опасного человека, сбежавшего из Ньюрела? — спросил Зигмунд.
— Я бы не сказал, что самого, но одного из — да. — согласно кивнул Ники.
— Интересно, почему он выбрал именно это место? — задумчиво произнес Артем.
— Здесь много тени. И воздух свежий.
— Вряд ли он обращает внимание на свежесть воздуха.
— Зато тень для него — главный показатель.
— Не нравится мне все это… — Ники сузил глаза.
— А кому нравится? — усмехнулся Зигмунд. — Мы практически идем в лапы смерти.
— Вечный оптимист. — съязвил Артем. — У тебя мысли только о…
— Тихо. — Ники резко остановился. Зигмунд и Артем последовали его примеру. — Вы слышите?
— Ты о чем? — не понял Артем?
— Гробовая тишина… — ответил парень и начал оглядываться. Вокруг не было ни звука, будто место, где они сейчас находились, вымерло. Тишина нагнетала обстановку, и создавалось впечатление, что они не в Москве, а в какой-то глуши, куда еще не ступала нога человека.
— Думаешь, он здесь?
— Я уверен в этом, Зигмунд. Он…
Неожиданно позади них хрустнула ветка. Резко обернувшись, ребята увидели молодого человека, смотрящего на них. Могло показаться, что это обычный молодой человек, гуляющий по парку, однако ребята поняли, что этот человек — тот, кого они ищут. Ники начал тереть глаза, ему казалось, что парень расплывается, однако когда он понял, что четко видит все, кроме него, парень решил вглядеться в этот своеобразный образ. Короткие черные волосы, голубые глаза. Парень был выше него, примерно одного роста с Зигмундом, но телосложение было меньше. Одежда Аристарха казалась Нику знакомой, и он пытался вспомнить, где уже видел эту жилетку с плащом.
— Неужели ты меня не узнал? — улыбнулся он и посмотрел прямо в глаза парня. Ники был уверен, что-то пытается ворваться в его голову, какой-то невероятно важный момент, который должен был объяснить все, но, кроме ощущения, он больше ничего не видел. Будто он хочет сказать слово, но забыл его, и оно продолжает будоражить разум, навязываться и ускользать в самый последний момент.
— Кажется…
— Подумать только, ты оказался слабее, чем я. — с грустью произнес Аристарх. — Зачем вы здесь?
— Хорон сказал, ты готовишь покушение на…
— На тебя? Серьезно? — засмеялся парень. — Будь моя воля, ты бы давно погиб, Ник.
— Откуда ты меня знаешь?
— Не неси чепуху, ты в курсе, что я был одним из вас.
— Легионером?
— И беглецом.
— Так ты…
— Я в курсе всех дел, происходящих в Ньюреле. Скажем так, это заменяет мне личную жизнь.
— Погоди…
— Ники, мы не можем ждать. — перебил его Зигмунд.
— Так это ты тот Зигмунд, о котором последнее время говорят в корпорации? — удивился парень — Я представлял тебя немного иначе.
— Чего ты хочешь?
— Ники. — пожал он плечами.
— Только через мой труп.
— Малыш Ники обрел друзей, как это мило. Ну что ж, как пожелаешь. — улыбнулся теневод и резко выпустил руку вперед. Огромные щупальца, которые, казалось, состоят из неизвестной им темной массы, направились в сторону парня. Зигмунд, недолго думаю, выпустил молнии в удар Аристарха, надеясь, что они смогут отразить атаку. Однако тентакли не просто не обратили внимания на удар, они поглотили молнии и продолжили наступление.
— Хватит! — Ники резко выставил руки вперед, и темная материя ударилась о телепатический щит, покрывая его.
— Ник… — произнес Артем, смотря на свои ноги. Когда парень проследил за взглядом друга, он увидел, что тень начинает его обволакивать.
— Атакуй ее, она не должна добраться до конца! — крикнул Зигмунд, продолжая атаковать.
— Постарайся напасть непосредственно на него, это должно помочь. — предложил Ники, продолжая держать щит.
— Вы правда думаете, что сможете победить меня, используя свою примитивную силу? — смеялся Аристарх. — Мы можем закончить все прямо сейчас…
— Не дождешься! — крикнул Зигмунд и атаковал парня. Молния попала в цель, и Зигмунд уже был готов ликовать, когда увидел это, однако парень, получил атаку, начал кричать и… взорвался. Множество черных частиц разлетелись в разные стороны. Темная материя исчезла, Артем больше не поглощался ею.
— Вы правда поверили, что так легко победили? — услышали они с разных сторон. — Я предлагаю вам сделку, я не собираюсь нападать.
— Тогда покажи себя! — крикнул Артем.
— Боюсь, я не в форме.
— Ты ведь знаешь меня, не правда ли? — Ники вышел вперед. — И если ты не хочешь нас убивать, значит, у тебя есть гораздо более веские причины оставить нас в живых, нежели простая жалость.
— Хорон всю жизнь скрывал от тебя правду. Я хотел бы тебе кое-что рассказать, но, увы, я не сторонник коллективных собраний.
— Покажи себя. Я обещаю, мы не будем нападать.
Наступила тишина. Будто бывший легионер прикидывал варианты действий. Ребята ждали. Они прекрасно понимали, что шли на риск, однако, если все следует плану, то им опасаться нечего. Неожиданно их начала окутывать тьма. Артем и Зигмунд активировали силы и готовы были атаковать, однако Ник остановил их.
— Что ты делаешь? — прошипел Зигмунд. — Ты не понимаешь, что он хочет уничтожить нас?
— Он не атакует. — отрицательно покачал головой парень и поднял голову вверх. — Он показывает нам себя. Я это знаю. Просто доверься моей интуиции.
** *
— Господин Хорон! — Мария буквально влетела в кабинет директора. — Разведкой обнаружена мощная энергия в районе Воробьевых гор…
— Значит, они нашли его. — пожал плечами мужчина.
— Вы не понимаете. — девушка помотала головой. — Такой энергии мы еще не наблюдали. Но это не все. Мы не можем контролировать то место, оно будто скрыто от нас…
— Хочешь сказать, что сейчас там пустой участок?
— Я бы скорее сказала, что там пустота. Знаете, как в компьютерных играх текстуры не прогружаются? То место можно ассоциировать с этим.
— Хочешь сказать, Аристарх это сделал?
— Я не думаю, что он настолько силен…
— Выясните о нем все, что можно.
Мария согласно кивнула и вышла. Хорон повернулся в сторону окна и задумался. Создать полную пустоту, в которой ничего не видно… Что-то новое, о чем он не подозревал. Но какой смысл это делать? Ари может спокойно защититься от них, даже убить. Разве что…
— Мария, отправляйте туда Отряд теней. — сказал он по телефону и снова задумался. Аристарх знает гораздо больше Ники в силу того, что ему не особо-то старались стирать память. Он мог узнать что угодно, и если он создал червоточину — значит, хочет просветить парня. Но как ему это удалось?
Директор взял сигару и закурил. В мозаике что-то не складывалось, человек не может просто исчезнуть из поля зрения. И его озарила догадка: та пустота и есть Аристарх. Он не просто создает пустоту, он и есть эта самая пустота. Видимо, он еще не научился полностью скрывать других людей, или же не учился этому в силу того, что не считал необходимым. И если он расскажет что-то Ники, план придется менять и самому уничтожать его.
Все совершенно пошло не так. Сергей делал один вдох за другим, не успевая выдохнуть дым. И если беглец что-то пронюхал, тогда…
** *
— Что, черт возьми, происходит? — крикнул Артем.
— Он показывает себя. — повторил Ники. — И это он.
— Это? — не веря своим глазам, спросил Зигмунд и указал на монстра, левитирующего над ними.
— Видимо, да. — не менее ошарашенно ответил Ник. Аристарх совершенно не походил на человека, даже скорее уж не являлся человеком как таковым. Скорее парень походил на некое существо, огромную тень с тентаклями без определенных черт и лица. Он скорее являлся своеобразным человеческим силуэтом, фантомом. Однако больше всего Ники поражало то, что парень левитирует. Он никогда не слышал, чтобы люди совмещали в себе способности разного происхождения. И, когда он посмотрел вниз, он увидел, что Аристарх вовсе не левитирует, его держат в воздухе его «дополнительные руки».
— Ты впечатлен? — спросило существо.
— Так ты не человек…
— Ошибаешься, я истинная сущность человека. Мы все монстры, просто скрываем это под лицемерной оболочкой добродушия.
— Можно задать тебе вопрос? — выдержав паузу, спросил Ник.
— Смотря какой.
— Что ты знаешь о фундаменталах?
Аристарх молчал. Он был обескуражен этим вопросом, не ожидая, что Ники не знает этой информации. С одной стороны, все логично, ему стирали память. С другой — он должен был знать об этом, несмотря ни на что. И добиться уже довольно многого. Однако, судя по защите, парень и понятия не имеет о своих способностях.
— Встретимся завтра в полдень в Парке Горького. Недалеко от фонтана. Я так понял, Хорон и не собирался тебя просвещать.
— Хорон явно что-то знает, он рассказал мне. Однако интуиция утверждает, что он либо перевирает факты, либо у него слишком мало информации.
— Хорон понятия не имеет, о чем говорит. — ухмыльнулась тень. — Приходи один. Без них. — он указал на Артема и Зигмунда.
— Это еще почему? — возмутился Зигмунд.
— Потому что кому-кому, а вам это в принципе не важно. И данная информация никак вам не поможет.
— А если мне сотрут память?
— Я дам о себе знать. Пора в твои годы уже понять, кто ты на самом деле. А пока что я могу сказать одно.
— Что же?
— До скорой встречи. — тень резко опустилась, и ребята снова оказались в парке. Осмотревшись, они убедились, что все стало таким, каким и было. Больше не было той нагнетающей ужас тишины, где-то в деревьях щебетали птицы, летний ветер играл с листвой деревьев.
— Что это было? И о каком фундаментале речь? — решил до конца выяснить Зигмунд.
— Фундаменталы, как мне объяснил Хорон, это первоисточники. Их всего три: разум, тьма и свет. Скорее всего, я один из них, как и Аристарх. Знаю, звучит как маразм, я и сам не до конца понял, что к чему…
— Значит, он не трогал тебя потому…
— Потому что это является именно таковым. Я действительно фундаментал разума, вот только понятия не имею, как это использовать и что из себя это представляет.
— Насколько я знаю, сейчас твои возможности — только верх айсберга. — нахмурился Артем. — Вроде в тебе заключено гораздо больше способностей, и левитация, насколько я знаю, должна быть твоим третьим даром…
— Почему третьим? — искренне удивился Ники.
— Ведь ты первоначально был эмпатом…
— Да, но это не подтверждено.
— Ну как сказать… — скептически ответил Артем. — Судя по этому разговору…
— Ты можешь сказать прямую последовательность даров?
— Эмпатия, телекинез, левитация, телепатия и контроль.
— Контроль?
— Подчинение тела и разума без согласия человека. Фактически он будет куклой в твоих руках, при этом полностью осознавать, что происходит. Но это все, что я знаю.
— И ты молчал? — возмутился Зигмунд.
— Но до сегодняшнего дня это не было подтверждено.
— Ты собираешься на встречу? — Зигмунд решил переменить тему разговора.
— Да. Вы езжайте к Хорону и сообщите, что мы его увидели. В случае чего — он сбежал, без подробностей.
— А ты?
— Пока что скроюсь. Боюсь, мне сотрут память об этом дне, а Аристарх явно знает гораздо больше, чем Хорон. Я хочу наконец разобраться во всем этом бреде.
— Мы сделаем все возможное. — понимающе кивнул Зигмунд и кивнул Артему. Когда ребята скрылись за деревьями, Ники глубоко вздохнул и взлетел.
** *
Хорон всегда хотел работать на самом последнем этаже. Желание это появилось в самый первый его рабочий день, когда он оказался одним из представителей офисного планктона с отдельным углом в огромном зале. Вечная суматоха, непрерывные разговоры и присутствие несчетного количества людей временами сводили его с ума, и, чтобы не переживать все это всю свою жизнь, Хорон полностью углубился в работу. Через два года он получил повышение и отдельный кабинет. Конечно, мужчина безумно радовался этому, однако шум из-за двери все еще продолжал будоражить в нем нервное прошлое.
Через год он уволился, и, благодаря знакомствам, устроился на государственную службу. В Правительстве быстро обратили внимание на усердного молодого человека, не боящегося высказывать свое мнение, и, создав проект по исследованию людей со сверхъспособностями, поставили его во главе фирмы. Хорон ликовал, он никогда не мог себе представить, что к тридцати годам добьется такого успеха. Но судьба никогда не дает подарки просто так. Через пару месяцев он узнал, что из себя представляют эти исследования: фактически, это были незаконные опыты над людьми. И хотя организация казалась обычным бизнес-центром, Хорон с ужасом осознавал, что таится в ее глубинах.
Первое время он закрывал глаза или вовсе уходил из комнаты наблюдателей, спрятанных за зеркалами — сил смотреть на муки людей у него не было. Он искренне сопереживал, чувствовал их боль, временами слезы сами лились из его глаз, как бы хладнокровно он не смотрел.
— Я Вас прекрасно понимаю. — однажды к нему обратился один из исследователей. — Это выглядит ужасно. Но мы делаем это ради других, таких нелюдей, как они, не должно быть в нашем обществе.
— Но они люди. — отрицательно покачал головой директор. — Пусть немного другие, но они такие же, как и мы. Какое мы имеем право…
— Они нелюди и точка. — он серьезно посмотрел на молодого директора. — Если Вы не в силах справиться — мы подадим заявление на смену начальства.
Хорон согласно кивнул и вышел. Терять должность он не хотел, и впервые улыбнулся за несколько месяцев. Ученый ненароком подсказал ему способ справляться с собой. Нелюди. Если он будет так к ним относиться — то сможет сохранять хладнокровие несмотря ни на что.
Со временем испытание превратилось в мировоззрение. Никогда не обладавший силой, Хорон сначала презирал подопытных, позже смотрел на их муки скептически. Это продолжалось до тех пор, пока жизнь не решила поставить его на место — Хорон стал отцом. И хотя казалось, что все замечательно, сотрудники искренне поздравляли директора и его жену с пополнением, сам он прекрасно понимал, что все далеко не так просто, как кажется. Интуиция буквально разрывала его своими предсказаниями о том, что с сыном будут огромные проблемы. И она оказалась права: ребенок обладал невероятными способностями. Когда Хорон узнал о том, что сделал его сын — он осознал, что тот хрупкий мир, который он старательно поддерживал последнее время, не просто трещит, он разрушается, неумолимо уходя под землю…
— Господин Хорон, двое из них вернулись.
— Впусти. — бросил он и отключился. Ники… Неужели он знает? Или же он просто чувствует?.. Директор отвернулся к окну и посмотрел на пейзаж города. Что-то есть в нем манящее, и, временами, он завидовал Нику, потому что последний мог смотреть на город с высоты птичьего полета.
— Я так понял, Ники с вами нет. — бросил он, когда услышал звук открывающихся дверей.
— Он не придет. — ответил Зигмунд.
— Опять начинаешь?
— Что начинаю? Я просто сказал…
— Почему он не пришел? — перебил его директор.
— Может, потому, что ты слишком много от него скрывал?
Все трое резко обернулись.
— Ты? — поразился Зигмунд.
— А ты думал, откуда я столько о вас знаю. — ухмыльнулась девушка. — В любом случае, Хорон, Ники не вернется до тех пор, пока не узнает от Аристарха все, что ему надо.
— Что ты здесь делаешь?
— Пришла в гости. — пожала плечами Инна. — Ты против?
— У нас важный разговор.
— О том, что ты снова упустил Ника? — ухмыльнулась она. — По-моему, этот вопрос уже давно лидирует у тебя.
— Что здесь происходит? — не выдержал Артем. — Давно ты здесь работаешь? Почему вы так опасаетесь Аристарха и печетесь над Ником?
— Поверь, Артем. — улыбнулась она. — Хорон очень многое от вас скрывает.
— Может, мне выйти? — огрызнулся мужчина.
— Лучше реши вопрос о возвращении парня. — ухмыльнулся Зигмунд.
— Надо атаковать во время их встречи. Думаю, что-нибудь да получится. И стереть Нику память…
— Снова? — Инна закатила глаза.
— Во сколько встреча? — спросил директор.
— В полдень завтра. В парке Горького. — ответил Артем.
— Отлично. Вы должны напасть на них…
— Ты понятия не имеешь, что мы видели! — воскликнул Зигмунд. — Мы не справимся!
— Именно по этой причине вы будете не одни. — директор улыбнулся и позвонил Марии. — Пригласи отряд теней.
— Я не буду драться с ними бок о бок. — возразил Зигмунд.
— Ты можешь попробовать справиться с Аристархом один. — пожал плечами Хорон. — Но я ответственность за твою смерть нести не буду. А теперь либо выполняешь мои приказы, либо испробуешь на себе испепеление разума. Усвоил?
Зигмунд зло посмотрел на мужчину.
— Я не слышу.
— Как пожелаете. — холодно ответил парень и вышел из кабинета.
** *
Парк Горького, пожалуй, является одним из тех редких мест, которое не подверглось изменениям. Единственное, что Правительство сделало, — небольшую реконструкцию фонтана и пересадка некоторых растений. И, видимо, это и стало главной фишкой парка: количество посетителей увеличилось в разы, взрослые с энтузиазмом рассказывают детям о том, как гуляли в этом парке в их возрасте. Место не просто давало людям возможность поностальгировать, оно возрождало воспоминания, которые, казалось, уже давно канули в небытие памяти.
Ники шел мимо фонтана. Он ни разу не был в этом месте, хотя много о нем слышал. Говорят, это место популярно у молодежи, и слухи оказались правдивы: всюду то и дело попадались молодые пары.
— Всегда любил это место. — услышал Ник позади себя.
— Ты часто здесь был?
— Все свободное время. Единственное место, где практически нет теней, а если они и есть, то слишком слабы, чтобы скрываться в них.
— Здесь ты пытался убежать от себя? — спросил парень и обернулся. Позади него стоял Ари, точнее, остатки его человеческого облика. Голову и лицо закрывал капюшон.
— Здесь я забывал о том ужасе, который всегда таился во мне. — улыбнулся он. — Несмотря на то, что меня принято ассоциировать со злом, я не являюсь им.
— Не существует абсолютного зла. Как и добра. Я слышал, что тьма способна возродить умершего, а целитель убить…
— Убивать сложнее, чем исцелять.
— Ты ошибаешься…
— Поверь, Ники. Я знаю, о чем говорю. Тебе так кажется только потому, что ты это делал неоднократно. Хотя и не помнишь. Но если судить объективно — ты гораздо страшнее меня.
— Я так понял, это предыстория того, чего ты хочешь мне рассказать? — Ник решил вернуть разговор в нужное русло.
— В нашей семье всегда все были умными. — засмеялся Ари. — И ты не исключение.
— Прости, в нашей семье? — Ники непонимающе посмотрел на него.
— Ты прав, я слишком спешу. Начну, пожалуй, с того момента, когда все началось.
Около четырехсот лет назад жили три брата: Святослав, Кирилл и Иван. По сути, они были обычными людьми, ничем не отличающимися от других. Средний класс, владевший небольшим имением. Отец погиб, все заправляла мать. Все было хорошо, пока наружу не вылезла тайна их семьи. Оказалось, что погибший отец является всего лишь мужем их матери, и к их отцовству не имел никакого отношения. И вовсе он не умер, просто решил избежать позора.
Отцом являлся мужчина, вроде как странник, которого она видела всего четыре раза. Последний раз, когда он предложил ей следовать за ним, она отказалась. Девушка решила, что для ее детей будет лучше обеспеченное детство, нежели вечное скитание без крыши над головой. И тогда она увидела истинное лицо отца своих детей.
— Катерина, молю тебя, идем со мной! — он ласково взял ее за руку. Девушка почувствовала дрожь его рук и посмотрела ему в глаза.
— Пойми, я не хочу им такой жизни! — она умоляюще смотрела, однако сердце подсказывало, что он ее не понимает.
— Я люблю тебя, Катерина! — он сел перед ней на колени. — Я не хочу идти дальше без тебя!
— Прошу тебя, пусти! — она хотела было убрать руку, но он удерживал ее.
— Почему ты не хочешь пойти со мной?
— Потому что тогда наш род будет навеки опозорен, и я не хочу, чтобы мои дети росли в нем.
Он отпустил ее руку. Катерина понимала, что он зол, однако старалась сохранять хладнокровие.
— Если ты не пойдешь со мной, — он поднялся и посмотрел на нее холодным взглядом. — Твой род будет проклят. Я лично это сделаю, и твои сыновья погибнут.
— Ты не посмеешь. — испуганно пролепетала она, но он засмеялся.
— Прощай, Катерина.
После того дня она его не видела, однако страх за своих детей не уходил ни на минуту. Через несколько лет, когда младшему исполнилось четырнадцать, Катерина стала замечать изменения.
Старший, Святослав, с каждым днем становился все более и более хмурым. Со временем начал огрызаться с матерью, скандалил с прислугой и занялся темной магией. Единственные, с кем он никогда не конфликтовал — его братья. Катерина не понимала, как им это удается, однако у них спрашивать этот секрет не решалась, боялась, что разрушит последнее, что осталось от старшего хорошего. Несмотря на это, Святослав начал неплохо зарабатывать, предсказывая судьбы другим. Он мог дословно пересказать всю историю человека и с точностью до минуты определить, что произойдет. И хотя люди его боялись, любопытство узнать свое будущее все равно брало верх над разумом.
Средний, Кирилл, был полной противоположностью Святослава. В отличие от старшего брата, средний обладал даром исцеления. Он не отказывал никому, для него статус человека был лишь формальностью. Кирилл не боялся браться за самые тяжелые случаи, и когда казалось, что человек должен был уже попрощаться с жизнью — молодой человек фактически возрождал его, дарил второй шанс. Ходили слухи, что его руки во время исцеления сияли столь ярко, что невозможно было смотреть. В то время, когда Святослава проклинали, Кирилла наоборот боготворили. Многие не понимали, как эти две противоположности не просто находят компромисс, в принципе не конфликтуют друг с другом.
Младший, Иван, был самым развитым из братьев. Он был одним из представителей тех исключений, кто, в силу своего тяжелого характера, умудрился избежать всех дуэлей простой дискуссией. Пара аргументов — и оппонент каялся в своей неправоте. Но это было лишь то, что видели остальные. Однажды Катерина вошла в его комнату и увидела, что все вещи, находившиеся в комнате, буквально перемещались по воздуху. Испугавшись, она позвала священника, однако даже после его посещений вещи продолжали летать.
— Иванушка. — она обратилась к младшему. — Это ведь ты?
— Да, матушка. — спокойно ответил он. — Не бойтесь, я никому не расскажу про это.
Катерина чувствовала, что это только начало. Девушка не хотела признавать этого, однако с каждым днем она чувствовала приближение беды. Не могут сразу трое сыновей обладать такими дарами. И она вспомнила о проклятии. «Твои сыновья погибнут». Она начала себя тешить, что он не уточнил, кто именно из ее дорогих детей в скором времени расстанется с жизнью, и, значит, наследник у нее все-таки будет. Но сердце продолжало изливаться кровью, ведь она мечтала увидеть внуков от всех них.
Прошло десять лет. Жизнь кипела ключом, сыновья один за другим женились. Дело было зимой, во время празднования пасхи, люди радовались празднику, никто не ожидал ничего плохого.
Братья собирались со своими избранницами на сожжение масленицы, когда Святослав увидел, что Иван надел его шарф. Казалось бы, такая мелочь, однако старший брат был из тех людей, кто на дух не переносил, когда трогали его вещи без спроса.
— Как ты посмел взять мой шарф? — воскликнул он и притянул Ивана.
— Что-то не так? — удивился младший, не ожидавший столь бурной реакции.
— Я спрашиваю, почему ты взял мой шарф?
— Я думал, он тебе не нужен…
— Ты думал? — взревел Святослав и оттолкнул Ивана, и последний упал на пол.
— Святослав, хватит! — воскликнул Кирилл, но брат зло посмотрел на него.
— Не лезь не в свое дело, когда не просят. — огрызнулся он, и Кирилл увидел, что глаза Святослава почернели. — Строишь из себя святого, хотя сам далеко от меня не ушел. Или ты думал, что твои шаманские причуды от Всевышнего?
— Ты не тронешь его, дьявол! — крикнул он и бросился на него. Святослав зарычал, и Иван увидел, как вокруг старшего брата начала образовываться темная пелена.
— Кирилл, не надо! — крикнул Иван, но было уже поздно: тьма окутала их обоих. Младший пытался найти выход, однако все, что он бросал в темный участок, летело обратно в него. И, в какой-то момент, он увидел, как сквозь тьму просвечивается луч света. Света, каким сияли руки Кирилла. За какой-то миг комната разделилась на непроглядную тьму и режущий глаза свет, будто две противоположности столкнулись друг с другом…
Дальше Иван не помнил. Когда он очнулся, перед его взором открылась картина: полуразрушенный дом, в разных концах которого лежали его братья. Подойдя к ним, он понял, что Святослав и Кирилл были мертвы. Средний брат пожертвовал собой ради спасения младшего. Свет против тьмы. Иван сел на колени, и слезы полились из его глаз. Через некоторое время он понял, что кто-то положил ему руку на плечо. Обернувшись, он увидел свою мать.
— Прости меня. — прошептала она. — Я должна была сразу вам все рассказать.
— О чем Вы говорите? — непонимающе покачал головой Иван. — Что Вы должны были рассказать?
— Наша семья проклята. Их смерть — лишь подтверждение того, что проклятье Крестовоздвиженских — не просто сказка.
— Прошу, расскажите.
И Катерина раскаялась. Она рассказала все, что знала, и Иван, понимающе кивнув, больше не выходил из дома. Говорят, что он сам отреставрировал дом без чьей-либо помощи, используя свой дар. С тех пор это проклятие передается по наследству.
— Значит, мы…
— Далекие родственники.
— Значит, у нас один предок?
— Можно и так сказать, но это именно то, что я узнал из личных дел Хорона. Полагаю, твоя мать относилась к этому роду, от нее все и пошло. Вот только странно одно…
— О чем ты?
— Ее личность была стерта из всех источников информации. Как раз после того, как Хорон узнал эту злосчастную историю, она просто перестала существовать. Но кое-что я смог выяснить, и тебе придется смириться с этим фактом: твоя мать не умерла во время родов, она была жестоко убита.