Следствие заглохло со временем. Как и вся шумиха. Война закончилась, на её смену пришли другие. Океан информации поглотил газетные заголовки в свои пучины, начав новую часть истории.
В окошко ломбарда постучали. Сигарета уткнулась в пепельницу, телевизор убавил в громкости.
— Здравствуй.
— Вот срань! Погоди-ка… Привет, браток! Сколько лет, сколько зим? — ответил завсегдатай этого уголка.
— Немало, Джек, немало. Ты работаешь?
— А как тут не работать. Ушлые сердцеедки так и прут сюда, дабы сдать вчера подаренное колье за зелень.
— Ты понял, про что я тебя спросил.
— Да-да. Ты — мой постоянный клиент. Боже мой, да ты вообще не изменился! Вы же с сыном моим ровесниками были. Как так?
— Ем овощи. Расценки те же?
— Больше раза ко мне никто не приходил, а тебя, я уверен, увижу и в третий… Извини, но теперь дороже. Пришлось менять станок. Ручной пресс даже бомжара определит, как подделку. Как заметят, меня ж по заказчикам вычислят. Ты знаешь, сколько дают за липовые документы? Погоди, ты же не сидел? Сколько мы не виделись. Пять-десять…
— Нет, ко мне не было вопросов. Такую шестерёнку, как я, трудно проверить. Сколько стоит на этот раз?
— Полный фарш — штука. Берёшь?.
— Две трети от зарплаты. Ты с таким прибыльным бизнесом виллу не приобрёл?
— За такое могут спросить. Жирдяи в галстуках не любят, когда у кого-то растёт достаток. Приходится прятать в матрас. Решился, нет?
— Чёрт с тобой. Имя помнишь?
— Рад-Руд… Рудгер Тревис, если я не запамятовал?
— Да, всё верно.
Паспорт был просунут через стандартный ящик выдачи-приёма. Седоватый мужчина полного телосложения встал из-за окошка с кассой и подошел к большому аппарату, скрытому от чужих глаз так, что только напоминающая тумбу часть виднелась в проёме.
— Дата рождения прежняя?
— Нет. В этот раз там должно быть 3 февраля 1966 года.
— С изменением даты будет дороже.
— Не наглей. С первого раза запомнил, как ты торгуешься.
— Ладно-ладно, шучу. Слушай, а разве это не тот же день, что был в прошлый раз? Чего не изменишь?
— Так надо, пока что.
Морщинистые пальцы потыкали комбинацию цифр на механической клавиатуре, и машина включилась. Манипулятор сверху плавно передвигался, но резко останавливался, на мгновение запуская тоненькую струю лазера.
— Пока что, номер дня — единственное, что я могу сохранить настоящим.
— Ещё мгновение… Готово.
Мужчина взял документ и пронес через начадивший дым обратно в ящик.
— С днем нерождения! Про оплату не забудь.
— Момент. Да где же…
— Что, забыл бумажник.
— Нет. Вот же он.
С рук сошла дымка, оголив кожаный кошелёк.
— Пора менять линзы. Так и материал спалить недалеко, дымится как.
Частью скрученные, частью прямые купюры упали в бокс.
— Я надеюсь, моё появление спустя такое время, моя внешность не размяла твой язык? Рот всё ещё не будет открываться попусту?
— Парень, мне без разницы, сорок три тебе сейчас или двадцать один. И тебя я вообще вижу второй первый раз.
— Тебя услышал. Прощай.
Такси, стоявшее неподалеку, снова приняло своего клиента в салоне и уехало. 8-ая Южная Авеню. Муравейник с кучей квартир, зато отличный вид на озеро Мичиган.
Ключ в замке шестьдесят первой сделал двойной оборот. Личину наконец-то можно было не скрывать.
Вестник разулся, разделся и прыгнул на свою кровать.
— Двадцать лет… Такой юбилей надо бы отметить! - болтал он сам с собой.
Кухню и спальню ограждал стол, на которой уже разместилась пиала. В неё высыпали карамельный попкорн и картофельные чипсы. Затем, посуда была уже на журнальном столике, а парень приподнимал спальный матрас. Полчища черных корпусов устилали деревянный каркас кровати. Коллекционирование кассет стало излюбленным делом Смертного. Особенно ценным считалась кассета с интересным содержанием. Пока мягкая прослойка возвращалась на место, выбранный фильм прожевался видеомагнитофоном. Легких толчков Вестника было достаточно, чтобы он, в одних штанах с пиалой в руках, подскочил к подушке спиной.
— Чёрт, — осознал своё упущение Рудгер.
Пульт, к несчастью, лежал на самом телевизоре. Но парень и не думал вставать.
Протянув к нему кисть, он закрыл глаза и прошептал название необходимого ему предмета. Вещь оказалась у него, а вместе с ней мелкий клуб дыма.
— Хоть бы сигнализация не сработала, — откашливался Тревис.
По электросхемам побежал ток, и на экране появилась картинка.
— Это винтовка, а это — мой ствол! Это для боя, с другой я весёл! - доносилось из отрывка в фильме.
— Как в старые добрые времена…
Через десять минут картинка задребезжала. Издержки записи. Рудгер успел сходить на кухню и заварить себе крепкого кофе, в которое закинул пару кусков пломбира. Вернувшись, он услышал пробивающиеся голоса неизвестной телепередачи.
— По-моему, я уснул, когда записывал, и незаметно переключил кнопку канала.
— Невероятные истории, мистика реальной жизни — всё это в передаче…, - заставка шла в той же чёткости, что и фильм.
— Да чтоб тебя! Сколько я запорол записи?
— За последние четыре месяца полицией города Чикаго было обнаружено около восьмидесяти пойманных людей, обвиняемых в различных тяжких преступлениях. Очевидцы говорят, о незнакомце, который на их глазах делал вещи, неподдающиеся оправданию человеческим возможностям.
— Меня тогда заметили. Стоит переставать делать всё на публику, а то мало ли. Лишнее внимание мне не нужно.
— Но знали ли вы, что это происходит уже давно? Архивные данные, всплывающие и в других городах Америки. Нью-Касл, Аннаполис, Оклахома-Сити. Что это? Сверхлюди? Пришёльцы? Инфогипноз от правительства? Не переключайтесь, чтобы узнать правду, о Посланниках!
— Каким надо быть дураком, чтобы не переключить? Правильно, мной!
— Что они есть? Почему скрываются? Эти вопросы мучают меня на протяжении многих лет. Моё имя Митчелл, я — исследователь всего необычного. Потратив множество времени на свои изыскания, я набрёл на истории о посланниках свыше. По преданиям, к нам их послали боги, дабы следить за нашими поступками. Древние шумеры, первые христиане и буддисты… Они знали это ещё давным-давно.
— Как же к таким чудакам, пускай и правым, относились тогда? Надеюсь, в Митчелла камнями не кидают.
— Что же мешает нам понимать это сейчас? Наука. Телефоны блокируют сигналы нашего мозга, очки слепят ваш третий глаз, а попкорн закупоривает сахаром ментальные связи с космосом.
— Беру слова назад. Он — чокнутый.
— Я докажу вам, что Посланники существуют. Мне удалось запечатлеть всё на видео камеру. Меня зовут Митчелл, я — исследователь, сегодня мы находимся возле канализационного стока завода Jardin. Именно здесь судьба свела нас с чикагским мстителем, — студия с телеведущей сменилась на прямую трансляцию с переносной камеры:
— Неужели? — с интересом произнес Рудгер и отпил горячего напитка.
— Как вас зовут? — вопрос был задан подошедшему из-за кадра бездомному.
— Б-ба, то есть, я бы хотел остаться анонимным, да, анонимным.
— Так это вы — народный защитник?
— Да, это именно я был.
— А как вы смогли остановить, порой, несколько преступников, вооруженных огнестрельным оружием?
— Сила мне помогает, да. Помню, пару дней назад копался ну… Вы знаете, где. И ко мне снизошел он.
— Кто?
— Сам Сын Божий. Сказал, что я паствой его стану.
— И что, сам Бог велел вам избивать правонарушителей?
— Слушай, это моя история. Если хочешь что-то добавить, плат…
Внезапно, журналист отодвинул того, кого опрашивал, и стал говорить прямо в объектив:
— Вот он, наш спаситель, дорогие зрители!
— Эй! Эй ты! - слышно было на фоне.
— Чего тебе?
— Так где мои деньги за… За интервью?
— Мститель захотел благодарности! Ну, что ж, хорошо. Только при условии, если он покажет нам свои способности.
— А вот это уже интересно? — размышлял Тревис, сложив ноги недолотосом.
— Плату вперед.
Молодой корреспондент достал бумажник и вытащил оттуда сотню.
— Э, маловато.
Две сотни.
— Силы могут и уснуть.
Три. Получив требуемое, бездомный запихнул купюры за пазуху и стал, разведя ноги.
— Смотри за мной, — гаркнул он:
— Бум! Вон там!
Палец в ободранных варежках указывал в сторону. Наученный оператор развернулся по направлению, но там было пусто. Вернув, камеру на место, двое журналистов тоже ничего не увидели. Бездомный убежал. На пульте нажали «Стоп».
— Кто-то потеряет работу. Блин, а вообще, кроме бомжей-шарлатанов и законченных уродов есть ли ещё хоть какие-нибудь Вестники?
С этим вопросом Рудгер досмотрел остатки фильма и лёг спать.
А дальше. Будильник. Зеркало перед умывальником. Умывальник. Шкаф с вещами. Вишнёвый джемпер, тёмно-серые штаны, черная джинсовая куртка с прошитым капюшоном отдельно от ворота. Телефон.
— Да, такси до отделения почты.
Мрачный коридор. Лифт. Соседка-старушка с неувядающим алоэ.
— Нам обещают поставить домофон, мистер Тревис.
— А мне-то это на что?
— Чтобы вы не водили сюда всяких.
— Я и не водил.
— И не будете.
Легкий нервоз. Салон такси. Иссохший водитель арабской внешности с недельной щетиной и кепкой. Очередная пробка с утра.
— Не волнуитиесь. Бистра долетим.
Машина повернула с главной дороги. Таксист знает короткий путь. Этот короткий путь знает почти половина города. Пробка ещё больше. Ну, Вестник не зря вставал за час до положенного. Долгожданное освобождение. Автомобиль на месте. Синие здание с архитектурой старее всех рядом стоящих домов поблизости. С первого взгляда похоже на полицейский участок.
Рудгер повернул увесистый рычаг, служивший ручкой. Неудобный порог, с которого можно упасть, в очередной раз чуть не уронил парня на прорезиненный пол. Кто-то явно это предусмотрел.
— Как всегда вовремя, но как всегда неловко, — насмешливо произнес работник с посетителями:
— Сонный, что ли? Кофе бы по утрам тогда пил.
— Я его по вечерам пью. От этого что-то ступенька больше не становится. Давай сразу к заказам перейдем.
— Придется тебя огорчить. На сегодня всё пусто.
— Серьезно? Что, даже месячные подписки разобраны.
— Сьюзи давно их забрала и уже разносит по последним адресам.
— Мда. Тогда придется тебе досаждать, Джош.
— Можешь не пытаться. Мне мозги клиенты каждый день выносят.
Через вход зашел посетитель. Брюнетка с бледной кожей. Подводка и тени делают образ ещё темнее. Белая блузка с волнистым верхом. Мотоциклетная куртка и джинсы.
— Всё клиенты, кроме очаровательных девушек, конечно, — отмахнулся работник:
— Чем могу помочь, мисс?
— Мне бы посылку отправить. Как можно скорее, — ответила девушка довольно тяжелым голосом.
— Неужели, кто-то умирает? — поинтересовался Тревис.
— Нет, что вы. Просто подружке давно хотелось сходить в кино с кем-нибудь. Посылка — отличный аргумент, чтобы её навестить. Плачу две сотни.
— А она много о себе думает. Только пришла, а уже пытается нами воспользоваться. Ок, поиграем, — подумал Рудгер и сказал:
— Хорошо, я берусь.
— Ах, так вы — курьер. Ну что же…
— Нет, мадам, — прервал Джош:
— Если вам нужно срочно, то он будет еле тащиться. Прости, Тревис, но лучше, дайте посылку мне. У меня есть мопед, а с ним даже пробки — не проблема. Не то, что поездки на такси.
— А ты извини меня, Джош, но мопеды — собственность почты, и я тоже могу им воспользоваться. Да и к тому же, город я знаю лучше.
— Фиг тебе!
— Нет, фиг тебе.
— Мальчики-мальчики, успокойтесь, — сгладила клиентка:
— Мы можем сделать всё «немного» проще.
За спиной у брюнетки всё это время висел небольшой рюкзак. Она сняла его с одного плеча и достала из кармана две обёрнутых упаковкой коробочки.
— Я думала сама отнести ей вторую, но раз у вас спор на таком простом месте. Я хочу понаблюдать за этим пари. Кто первый приедет к ней, тот и победил. Деньги выплачу тому, кто придет с ней в кинотеатр Landmark Century. Пойдемте к стоянке мопедов. Хочу, чтобы оба имели равные шансы.
Трэвис и Джош поставили два синих железных коня с оранжевым сидением прямо перед шлагбаумом на выезде с парковки. Девушка облокотилась на ограждение и начала отсчитывать.
— Завести моторы!
С характерным зудящим звуком двигатели обоих мопедов запустились.
— На старт!
Обороты то опускались, то поднимались от подёргивания педали газа.
— Внимание!
Стрелка спидометра уже готова оторваться от нуля. Шлагбаум начал подниматься.
— Марш!
Ограждение открылось полностью. Двое вырвались на дорогу. Рев от почты всё дальше уходил.
Внезапно, через пару минут более тихий мопедный шум снова стало слышно. Вестник подъехал к шлагбауму и поставил своего коня у рядом стоящей будки охранника.
— Может быть я и выгляжу молодым, но не такой же доверчивый или жадный.
— Она и вправду хороша на вид. Да и что, вам деньги не нужны.
— Своих хватает. Меня Рудгер зовут.
— Приятно познакомится. Мари.
— Слушай, не лучшее время для подката, но просто вечер у меня сегодня свободен. Может, прогуляемся?
— И куда же?
— Ну, например, до кинотеатра. Вам же ещё приз отвозить, — посылка вернулась отправительнице в руки.
— Раз уж ты хочешь его отнести со мной, то тогда можно и на ты.
— Не вопрос.
— Фильм выбирать будешь ты. Хочется узнать твои вкусы.
— А ты любишь быть прямолинейной.
— Мне всегда говорили, что я такая. Поэтому, я считаю это своей особенностью.
— Ну, я тоже, в какой-то мере особенный.
Девушка обошла будку.
— Правда? И в чем же?
— Могу задать довольно непонятный вопрос.
— И какой же?
— Любишь Харлеи?
— А, я думала, что никто не догадается, что он мой.
Рядом с почтовым отделением был припаркован Спортстер 883 пурпурного цвета.
— Подарок от далёкого друга. Жаль, с ним больше не увижусь.
— Понимаю.
— Ладно, хитрец. Встретимся в восемь вечера там.
Мари с разбегу запрыгнула на мотоцикл.
— Никакого попкорна, только начос, — развернувшись, произнесла она, улыбаясь.
— Никакого пива, только холодная кола, — парировал Рудгер.
Брюнетка засмеялась и уехала.