Загрохотал колокол. Грозные удары разносились по городу, отражаясь от стен домов, превращаясь в зычное эхо. Часовня пряталась на противоположной стороне площади, за широким цирковым шатром, но гул нисколько не стихал, словно стены колокольни находились всего в паре шагов от перепуганного человека. Калеб нервно улыбнулся, отметив про себя, что теперь колокольный звон сопровождает его повсюду, видимо отмеряя отпущенный срок. Услышит ли он утренний перезвон, или с последним ударом его жизнь оборвется? Ему померещилось, будто все вокруг затихло: в секундных промежутках между ударами наступала мертвая тишина — и разведчик рискнул выглянуть из своего укрытия.
Как он и предполагал, толпа застыла, замерла, уперев взгляд в землю, словно подчиняясь воле звонаря. Если бы ветер не развевал волосы и не теребил одежду, а факелы не продолжали пылать, распространяя зловещие тени, то со стороны все выглядело, как в стоп — кадре исторического фильма. На мгновение ему показалось, что времени хватило бы для броска к ближайшему дому, что судьба таким образом не бьет набат, требуя кровавой жертвы, а, напротив, дает шанс скрыться и продолжить борьбу. Но как отреагируют люди, если у них перед носом пробежит еретик? Продолжат стоять и сделают вид, что ничего не видели, или же мигом бросятся в погоню?
Пробив шесть ударов, колокол замолчал, лишая Калеба всякой надежды — горожане ожили и продолжили свои поиски. Он опустился обратно в свое укрытие, прислонившись затылком к прохладному, но надежному камню. Подняв взгляд к темнеющему небу, разведчик привычным движением переключил шокер в боевой режим. Ледяной металл коснулся его подбородка, и глаза закрылись. Оставалось последнее усилие: легкое нажатие на курок — и все закончится. Ему следовало подумать о чем — то далеком и отстраненном, но разум занимала лишь одна мысль: «Прости, Рич, что подвел тебя».
И все же в глубине души свербили неуверенность и сомнения, которые не давали сделать последнее усилие и совершить непоправимый поступок. Даже в столь безвыходной ситуации в нем еще жила надежда, надоедливая и неотступная, бескомпромиссно твердящая, что нужно еще подождать, и выход обязательно найдется. Эти речи несомненно казались сладкими и притягательными, а самое главное, они оттягивали тот самый момент, когда нужно было принять решение.
— А ну, отставить! — раздался далекий голос Ричарда.
От неожиданности Калеб вздрогнул, едва не потеряв контроль и не вышибив себе мозги. Он повернулся в сторону дворца, откуда на площадь выходил отряд гвардейцев с Артуром во главе. Солдаты доставали из ножен мечи и сосредотачивались по округе, громко переругиваясь с горожанами и грозя им оружием.
— Расходитесь! Его Величество в полном здравии, а поимкой еретика займемся мы! — голос Артура был тверд и решителен и не предполагал возражений. Гвардеец отдал пару приказов подчиненным и, развернувшись, собрался было отправиться обратно во дворец, но, заметив Калеба, замер. Долгую минуту они смотрели друг на друга: один с робкой надеждой, другой — с нескрываемой злобой и ненавистью. На изможденном лице Ричарда ходили желваки, а губы подрагивали в тщетной попытке закричать, отдать приказ и расправиться с беглецом. Но он этого не делал — просто стоял, буравя взглядом боевого товарища и борясь с собой. Никак демон, что завладел его телом, сопротивлялся, подавляя истинную личность, что изо всех сил пыталась пробиться к свету и вернуть контроль. Наконец эта дуэль закончилась, и командующий солдатами, будто ослепнув, отвернулся и зашагал к воротам, словно позабыв об увиденном.
Калеб проводил друга изумленным взглядом. Кажется, откуда — то свыше ему только что намекнули: бой не окончен. Он нервно сглотнул и снова приподнялся, осматривая окрестности. Горожане недовольно, но послушно расходились по домам, освобождая площадь, на которой теперь оставались лишь одинокие гвардейцы. Выглядело все так, будто ему расчищали путь. Но кто? Судьба да счастливый случай, или же незримый кукловод заманивал его в свое логово?
Выбирать не приходилось: либо попытаться вломиться в чье — то жилье и отсидеться там, проведя всю ночь у двери в ожидании облавы, или же пробраться к пресловутому цирку и затеряться среди труппы, декораций, тюков соломы, да выкрасть ненавистную лошадь. От одной мысли о верховой езде его покоробило, но тут же пришла идея запрячь копытный транспорт в телегу и таким образом решить проблему. Этот вариант показался ему куда более привлекательным, и разведчик поднялся на ноги, переставил шокер на оглушение и помчался к цели.
До шатра было полторы сотни метров — ничтожная дистанция для опытного бойца, — но путь преграждали четверо гвардейцев, которых предстояло устранить. Калебу чертовски не хотелось их убивать, пусть это и сделало бы задачу куда проще. Один бесшумный выстрел — и нет проблемы. Однако неизвестно, как в итоге ему аукнутся неоправданные жертвы, и не станут ли тогда за ним гоняться с арбалетами, а то и ружьями. Руководствуясь именно этими соображениями, он нагнал первого солдата и яркой вспышкой разрядил в него оглушающий заряд. Это «волшебство» не осталось незамеченным, и едва жертва рухнула на брусчатку, как к нему уже неслись остальные патрульные.
По — тихому, как обычно, не получилось, но хотя бы никто не ворчал на ухо голосом Ричарда: «Я же тебе говорил». Калеб не стал дожидаться, когда на него нападут, и сам бросился на первого подбежавшего гвардейца, выпустив в того синюю молнию, затем развернулся и помчался к следующему. Солдаты, видимо, не обладали особым интеллектом, а может, пребывали в неком фанатическом экстазе, и упорно неслись на врага, размахивая одними лишь мечами. Исход был предсказуем, и когда шлем последнего упал на землю, разведчик опасливо огляделся и поспешил к цирку. Несомненно, его похождения не остались незамеченными, и выслать за ним новую порцию «мяса», учитывая, что теперь вся округа знает, куда он направился, — дело всего какой — то пары минут.
Калеб суматошно соображал, что же делать дальше, и пришел к выводу, что иного варианта, кроме как попытаться на лошади прорваться за стены города, у него просто нет. Но перед этим ему необходимо обыскать шатер и прилегающие телеги и палатки. Разведчик был твердо уверен, что найдет новые подсказки, а если повезет, и неоспоримые улики. Однако, чтобы добраться до шапито, пришлось довольно долго плутать по лабиринту из повозок, в которых горел свет и слышались голоса, но благо никто из труппы не осмелился выйти и преградить незнакомцу путь.
Кажется, он ходил кругами, а надежда обнаружить вход таяла прямо на глазах — шатер со всех сторон выглядел совершенно одинаковым. Но зато Калеб теперь точно знал, где циркачи обустроили конюшню, из которой можно незаметно увести целого слона. Разведчик остановился рядом с дремавшими лошадьми и осмотрелся. Даже если он оседлает скакуна, то в какую сторону отправится? К тому же, взглянув себе под ноги и отбросив мыском ботинка пучок соломы, разведчик призадумался: а не воспламенит ли весь этот «хворост» один выстрел из шокера? Вероятность таковая имелась, учитывая, что в двух шагах от него возвышалась поленница, и если разгорится пожар, то выбраться из лабиринта окажется и вовсе невозможно. Калеб тяжело вздохнул, переключил оружие на дротики и, в качестве альтернативы, прихватил топор, забытый кем — то в колоде. Выбора, похоже, теперь не имелось вовсе, и придется играть по — крупному: с брызгами крови и воплями ужаса.
Калеб бегло осмотрел загон и убедился, что открыть его проще простого, куда сложнее будет запрыгнуть на лошадь и заставить ее выполнять команды. А это все же придется сделать и, видимо полагаясь исключительно на удачу, попытаться уехать из города. Из неоспоримых плюсов, пожалуй, было лишь то, что если за ним увяжется погоня, то хотя бы получить в спину из нагана ему не грозит. Но перед этим занятным приключением он все же должен попасть в шатер, отыскать заветный люк в подземелье, в наличии которого не было никаких сомнений.
Ухватив правой рукой топор поудобней, разведчик выставил левую вперед, готовый разрядить шокер в любого, кто встанет на его пути. Пройдя пару десятков метров вдоль неприступного шапито, Калеб остановился и, устремив взгляд к звездам, выругался про себя, но от всей души. Он, словно идиот, собрался наматывать круги, в то время как в ладони сжимал универсальный ключ от всех дверей.
Повесив современное оружие на пояс, взломщик размахнулся и «носком» топора полоснул по плотной, упругой ткани. Материал прогнулся, вознамерившись забрать себе оружие, но под натиском одной человеческой силы неохотно поддался и с треском разошелся черной полосой.
Радуясь маленько победе, Калеб протиснулся в узкую щель и уперся носом в деревянный ящик. Новая преграда казалась насмешкой, будто некто мухлюет, на ходу меняя правила игры и подкидывая все новые и новые препятствия на пути к победе. Получалось у этого горе — крупье довольно плохо, и разведчик очень быстро выбрался из нагромождения коробок и бочек, что, видимо, стояли вдоль всей внешней «стены» шатра. Вот только, оказавшись на свободе, ему снова пришлось столкнуться с трудностями — ожидаемой арены тут и в помине не имелось, зато под самый купол уходили дощатые сооружения, словно кто — то сложил сюда ненужные декорации, образовав многоуровневый лабиринт.
Проще было сдаться, плюнуть на все поиски и, развернувшись, запрыгнуть на коня и умчаться в рассвет, пока корабль еще не покинул орбиту. Притягательная мысль, учитывая, что капсула Ричарда находилась где — то в лесу, вероятно целая и невредимая. Подняться на ней в космос, пристыковаться и, минуя Асая, вломиться прямиком к капитану и, вывалив всю информацию, потребовать помощи. Да, он вполне был готов признаться самому себе в полной беспомощности и абсолютном проигрыше. В одиночку ему не удалось ровным счетом ничего, и даже сердце билось исключительно благодаря другу, а то висела бы сейчас его тушка на вилах добрых горожан. И в подтверждение этих мыслей в шатре послышались голоса да лязг доспехов.
Калеб чертыхнулся и вжался в ближайшую стену, держа топор наготове. Именно им предстояло воспользоваться в качестве оружия, поскольку на столь короткой дистанции и весьма ограниченном пространстве выстрел из шокера мог бы убить его самого. Задержав дыхание, разведчик прислушался, пытаясь определить, как далеко находится враг и в какую сторону направляется. Ситуация складывалась скверно: шаги становились все ближе, и вот, кажется, за углом уже слышалось дыхание и скрежет металла. Пальцы вцепились в топорище, и, как только показалось лезвие вражеского клинка, Калеб бросился на противника и с размаху всадил топор прямо в грудь… Ричарду.
Артур успел лишь выдохнуть. Выронив свое оружие, он удивленно посмотрел на топор, а потом перевел гаснущий взгляд на безумное лицо своего палача, на котором застыл немой крик ужаса. Так не должно быть. Калеб не мог навредить другу, не мог убить единственного близкого ему человека. Ричард начал оседать и заваливаться назад, и разведчик инстинктивно попытался предотвратить падение, но сумел только ухватиться за топор. Тот податливо вышел из груди гвардейца, наградив виновника столбом искр вместо крови и запахом паленой проводки.
Мир перестал существовать, сомкнувшись вокруг распростертого на полу тела. Не отводя взгляда, Калеб наблюдал, как из раны поднимается черный дым, словно демон, покидающий одержимого, возвращая тому свободу, от которой уже не было никакого проку. Наконец разведчик рухнул на колени под тяжестью противоречивых чувств. Он не мог понять, чего в его сердце сейчас больше: сожаления, скорби, необъятного чувства вины за то, что убил друга, или же страха и настоящей паники от того, что вместо Ричарда ему подсунули андроида. Но в таком случае, в кого же вошел его топор?
И все же это был именно его Ричард. Вглядываясь в расслабленное, безмятежное лицо друга, Калеб не мог найти отличий, хоть одной маленькой детали, что четко и безапелляционно сказала бы, что перед ним подделка. Безупречная, но все же подделка. Ему с трудом, но верилось в клонов, что видел воочию, но роботы под видом людей — такое разум просто отказывался воспринимать.
— Калеб? — женский голос прозвучал совсем рядом, но разведчик даже не вздрогнул, а лишь отстраненно повернул голову в сторону «безумной» дамы, что оказалась в двух шагах от него. — Думаю, пришла пора нам наконец поговорить.
Ответом ей стало глухое молчание и полные слез глаза. Калебу было совсем не до незнакомки, которую и видел — то всего один раз. Еще больше его не интересовало, как она здесь оказалась. Он не мог думать ни о чем другом, кроме содеянного. И какая, на самом деле, разница, кто лежал перед ним, человек или машина, факт оставался фактом: топор он вонзил именно в Ричарда. Убил друга собственными руками. И, что еще хуже, эту новость придется принести его родственникам. Получится ли у него посмотреть им в глаза?
— Ну же, — она аккуратно и даже нежно положила ладонь на его плечо, — пойдем. Не трать слезы на ненастоящее, я его быстренько починю.
— Починишь? — вполне обычное слово внезапно резануло слух, будто рассекая кожу и обнажая беззащитную плоть. — Он человек, а не какая — то машина! — Калеб вскочил с колен и остервенело посмотрел на женщину. Пальцы сжались в кулак, но вместо того, чтобы ударить обидчицу, он разревелся как ребенок.
— Ти — и–ише, мальчик мой, теперь все позади, твои страдания закончились. — Дама обняла разведчика и успокаивающе погладила по спине. — Я бы подарила тебе забвение, но, к сожалению, это не в моих силах.
Из темноты послышались шаги, а затем появилась высокая фигура в черном. На лице Советника по — прежнему красовалась маска, которую тот не пожелал снять даже здесь. Не обращая внимания на посторонних, он подошел к телу и поднял на руки, легко, словно пушинку. Затем, все так же молча, правая рука Короля понес Ричарда прочь, будто тот являлся собственностью государства. Калеба, конечно же, такое положение дел не устроило, и, вырвавшись из успокаивающих объятий, он догнал наглеца, схватил того за плечо, развернул к себе и в гневе сорвал с него маску.
В глубине души разведчик знал, что обнаружит под белой маской человека, который с первых мгновений их встречи внушал неприятные ожидания. Именно поэтому, когда маскарадный атрибут оказался в руке, он без особого удивления взглянул на лицо еще одного Ричарда, в реальности которого теперь приходилось изрядно сомневаться. Был ли это клон наподобие тех, с которыми Калеб уже сталкивался, или же машина, как та, в которой он упорно отказывался видеть андроида? Его разум никак не мог пересилить эмоции, что твердили: все происходит по — настоящему, и топор пронзил именно сердце друга — и никакие торчащие провода не могли переубедить в обратном. А может, именно Советник и был настоящим Ричардом? Или здесь и вовсе не было ничего настоящего?
Калеб не отрываясь смотрел на пару совершенно одинаковых людей, отличавшихся лишь одеждой и степенью «жизни». Как ни старался, он не видел между ними разницы, не замечал отличий, что с уверенностью могли сказать: вот этот настоящий, а этот — подделка. Разведчик сделал шаг назад, выпустив из онемевших пальцев маску, которая, упав, разбилась об пол с до боли знакомым звуком. «Может, и не было никаких клонов? — подумалось ему, — может, они тоже машины?» На миг в голове всплыло воспоминание: тот самый момент, когда он смотрел на лицо своего двойника, живое и полное боли и страданий. Разве такое можно подделать?
— Калеб, — незнакомка снова оказалась рядом и, снисходительно обхватив его за плечи, легонько подтолкнула вперед. — Я чувствую, как ты сопротивляешься, пытаешься разобраться во всем, страдаешь. Идем, я тебе все объясню и излечу твою душу.
Он молча повиновался. Ни физических, ни тем более моральных сил сопротивляться у него не осталось, да и в теле поселилось странное, непреодолимое желание подчиняться, выполнить любой приказ, что отдаст странная дама. Пожалуй, сейчас это даже казалось благом. Можно просто закрыть глаза, погрузиться в себя и не смотреть на безумный мир вокруг, от которого исходила одна лишь боль, а ноги меж тем сами тебя доставят в нужную точку. Именно так Калеб и поступил: доверившись инстинктам, он нырнул в пучину собственных переживаний, пытаясь безуспешно противостоять разъяренной стихии. Волны и ветер, что бушевали в сердце могли успокоить разве что алкоголь или сильные наркотики, за которые он бы и душу продать не пожалел.
— Прошу, садись, — женщина указала на деревянный ящик, а сама грациозно запрыгнула на бочку напротив. Разведчик без возражений принял приглашение, терять ему теперь было абсолютно нечего — он уже и так наворотил делов, преступил собственные принципы. Например, не убивать гражданских. Пусть до этого и не дошло, но в шокере сидели стальные «иглы», и морально Калеб был готов стрелять без разбора во все что движется. И, будто этого было мало, еще и зарубил собственного друга, пусть даже на деле это и оказался всего лишь робот. Тогда где же настоящий Ричард? Как теперь его отыскать?
— Итак, — она расправила юбку и чуть поерзала по неудобной и жесткой крышке бочки, — с чего хочешь начать? Я давно ждала нашей встречи, но по случайному стечению событий, этот момент все время отдалялся. Когда ваши капсулы вошли в атмосферу, я обрадовалась очередному подарку, а потом выяснилось, что тебя не оказалось в системе.
— Системе? — вяло поинтересовался разведчик, пытаясь обуздать мысли и заставить мозг работать в нужном направлении. Даже если он и не выберется из этого места, то обязан хотя бы понять, что же тут на самом деле творится.
— Ну да, — отозвалась незнакомка, кажется не осознавая, что этот термин нуждается в пояснении. — Я тогда сильно удивилась, предположила, что вторая капсула была пустой. А потом ты появился на дороге, и я на мгновение испугалась. Даже подумала, что ты настоящий. Это и неудивительно, ведь на команды ты не реагировал, Система тебя не воспринимала, хотя и видела. И тогда случился сбой, и тебя приняли за человека. Сработал ближайший сценарий — и понеслось. Я пыталась вмешаться, но в итоге пришлось писать новую историю, чтобы привести тебя сюда.
— Погодите, — Калеб поднял ладонь, пытаясь остановить ту бессмыслицу, что несла эта безумная. — В каком смысле «приняли за человека»? И что за сценарий?
— Да все просто, я не сразу поняла, в чем тут дело. Остальные твои версии были абсолютно одинаковыми, но не ты. И тут меня осенило. Дело действительно только в тебе. — Она соскочила с «насеста» и подошла к разведчику. Секунду помялась под пристальным взглядом гостя, а потом ткнула пальцем ему в висок, в то самое место, которым тот приложился во время падения капсулы. Калеб поморщился, почувствовав резкую боль, и тут же отпрянул от ненормальной.
— Спятили?! — прошипел он. — У меня и без того сотрясение, а вы еще и дырку решили мне в черепе проделать!?
— Ну что ты, глупенький, — она виновато улыбнулась, чуть наклонив голову, и невинно заложила руки за спину. — Я всего лишь подтвердила свою теорию: все дело именно в твоей травме. Ты, видимо, обо что — то ударился и сломал передатчик, именно поэтому Система с тобой и не может связаться.
— Мой передатчик утонул вместе с капсулой, — парировал разведчик, осматриваясь по сторонам. Кажется, приступ боли пошел ему на пользу, прочистив голову и вернув ясность мысли. Он заметил, что место, где они стояли, находилось в самом центре шатра, купол которого подпирала огромная колонна из стали, опоясанная проводами. Калеб бегло осмотрел этот чужеродный элемент, убедившись, что тот уходит глубоко под землю и несомненно является частью системы генерации щита. Ему захотелось во чтобы то ни стало проверить свою догадку, даже на глазах таинственной дамы, но его отвлекло появление Советника, который вынес тело Ричарда в центр недостроенной арены и аккуратно положил на пол.
— О, вот и он, — дама, будто потеряв всякий интерес к Калебу, подошла к поломанному роботу и неспешно обошла его. — Целился ты профессионально, в самое сердце, лезвие пробило грудину точно посередине, — констатировала она и, присев на корточки, осмотрела повреждения. — Процессор не задет, поэтому не переживай, тут делов на пару минут. — Ее тонкие пальцы ощупали края раны, а затем переместились к лицу, прикрыв безжизненные глаза. — Меня поразило, насколько сильно Ричард сопротивлялся Системе. Каждый раз, когда он видел тебя, его подавляемая личность вырывалась на свободу и пыталась помочь. Да и ты не отвернулся от него, даже когда имел дело с Артуром. Похвально и даже достойно восхищения. Ваша связь настолько крепка, я даже не могу понять почему. Хм, а хочешь я не буду вас разъединять? Включу вас в сюжет в качестве боевых товарищей или братьев, а может, вы пожелаете стать…
Дальше Калеб не слушал; он оцепенело наблюдал, как из пола потянулись черные нити плесени. Сплетаясь в толстые ветви, они ползли по телу Ричарда, разветвлялись, вновь делились на тонкие волокна, проникая во все места, и вскоре затянул его целиком, превратив в нечто колышущееся и мерзкое. Разведчик стиснул зубы от отвращения, ожидая, что вот сейчас существо сожрет робота без остатка и вернется под землю, или набросится на него самого, повинуясь воле безумной дамы.
— Что с тобой? — изумилась незнакомка. — Это же всего лишь наниты, они мигом починят его. Будет как новенький.
Нанороботы? Калеб повнимательней пригляделся к месиву и действительно заметил металлический отблеск и едва уловимое шуршание. Выходило, что все это время он боялся того, чего на деле не существовало. И тогда, в темнице, эта субстанция тянулась к нему, чтобы залечить раны, а не сожрать с потрохами? Спохватившись, разведчик посмотрел на свои штаны, на то самое пятно, оставленное плесенью. Получалось, что машины разъели ткань его одежды и попытались переделать в нечто более подходящее обстановке? Звучало вроде бы вполне здраво, но все это были лишь домыслы, а как все обстояло на самом деле, ему знать не очень — то и хотелось.
А в следующее мгновение его накрыло куда более ужасной догадкой. Что если все это время перед ним был не настоящий Ричард, а эта машина? В таком случае Калеб не смог распознать подмены, да и осознавал ли это сам андроид? Быть может, в этот механизм загрузили воспоминания друга, и тот был абсолютно уверен в своей настоящести? Это же полностью меня дело. Как бы ему не хотелось видеть перед собой груду шестеренок и проводов, но внутри вполне мог находится живой человек, способный мыслить и чувствовать. «И, черт побери, он достоин жизни, даже если никогда не осознает своей механической природы», — подумал Калеб и, поддавшись эмоциям, выхватил шокер и наставил его на незнакомку. — Верни его!
— Ты и вправду не понимаешь? — дама с прищуром посмотрела на него и медленно поднялась. — Бедняжка, это, видимо, из — за поломки, но ничего, я и тебя починю.
Калеб рассмеялся сквозь предательски выступившие слезы и, сделав пару шагов назад, схватился за голову. Бесполезно было что — то говорить или выяснять, все вокруг были абсолютно невменяемыми, и с каждой минутой безумие прогрессировало. Что будет дальше? Его пригласят на чаепитие или позовут сыграть в крокет молотком из фламинго? Пусть у дамочки и была голова обычного размера, но абсурда та говорила нисколько не меньше, чем Красная Королева. И, что хуже всего, помешательство, кажется, было заразным — еще пару минут, и он сам начнет верить во все это.
Холодный металл шокера на миг отвлек от водоворота мыслей, вернув в реальность, и Калеб понял, что надо отсюда выбираться, бежать куда угодно. Даже смерть в пустыне от жажды сейчас казалась ему более предпочтительной, нежели свихнуться здесь и сидеть с пустым взглядом, пуская слюни. Он огляделся, высматривая хоть что — то, похожее на выход, а потом осознал, что у него в руках оружие с почти полным боезапасом. Вяло улыбнувшись, разведчик сначала прицелился в незнакомку, что внимательно наблюдала за его мытарством, но ту вовремя заслонил Советник, и пришлось срочно менять мишень. Обернувшись, он спустил курок, и дротик полетел в колонну.
Учитывая скорость выпущенного снаряда и небольшое расстояние, конструкция должна была разлетелся на куски, но дротик, по непонятной причине, отрикошетил, разнеся одинокий ящик в щепки. Калеб издал досадный вопль и повернулся к злополучной даме. В тот же миг рефлексы заставили его прогнуться назад, избегая лезвия топора, пронесшегося в нескольких миллиметрах от его лица. В двух шагах, от него стоял Советник, сжимая в руке холодное оружие, готовясь явно не дрова колоть.
Разведчик попятился, пытаясь выставить перед собой шокер и перебороть неведомый «блок», не дававший выстрелить в Ричарда. Противник наступал, следя холодными и безжизненными глазами за каждым действием своей жертвы. Калеб, стиснув зубы, пытался убедить себя, что перед ним не более чем машина, бездушная и безжалостная, приближающаяся лишь с одной целью — убить его. Но это совсем не помогало, и разведчик в отчаянии пальнул чуть в сторону, в надежде отвлечь робота или убедить того, что просто так не дастся. Андроид же словно бы и не заметил дротика, пролетевшего над его головой и разворотившего еще один ящик, — он не собирался отступать, как мясорубка, в которую попала кость: сломается, но перемелет.
Калеб тоже не собирался сдаваться. Еще минуту назад ему не хотелось жить, а теперь в крови кипел адреналин, вымывая из головы упаднические мысли. Он продолжал отступать, пока не споткнулся о не пойми откуда взявшуюся ступеньку и не рухнул на спину, в последний момент подставив локти. Мимолетная оплошность едва не стоила ему ноги, которую разведчик вовремя отдернул, и топор лишь высек искры из стального основания колонны. Словно в дешевом боевике Калеб пополз, вместо того чтобы подняться и, как нормальный человек, побежать — почему — то эта здравая мысль не желала приходить к нему. И наконец, оказавшись фактически припертым к стене, он прикрыл глаза и выстрелил практически наугад. Его обдало горячими ошметками, и рядом рухнуло что — то тяжелое.
Открыв глаза, разведчик увидел Советника, который продолжал надвигаться на него, но теперь уже ползком, хватаясь одной рукой за пол и подтягиваясь, а пальцы второй по — прежнему сжимали топор. Не было никаких сомнений, что робот и без оружия спокойно свернет человеку шею. Калеб наконец сумел подняться и увидел, что все же попал в цель: дротик, очевидно, угодил прямо в колено, раздробив ногу противника на мелкие ошметки и попутно задев вторую, оставив лишь бесформенные обрубки. Правда, ликовать от этого зрелища стрелку отнюдь не хотелось, напротив, глядя на Ричарда, он благодарил неведомых инженеров, что сейчас на лице робота полностью отсутствовала мимика, в противном случае мучения и стоны друга его бы окончательно добили. Кое — как поборов эмоции, он отступил на безопасное расстояние и обнаружил терминал — самый обыкновенный, с экраном и кнопками, неумело прикрытый куском ткани.
Это была не просто возможность, а самый настоящий подарок судьбы. Разведчик сорвал полотно, бегло изучил пользовательский интерфейс и сосредоточил внимание на разъеме странной формы. На секунду он отвлекся: посмотрел, не послала ли дама новую марионетку приструнить расшалившегося гостя. Но никто не пытался ему помешать, и даже Советник перестал пытаться доползти до своей жертвы и теперь неподвижно лежал, безучастно наблюдая за происходящим. Калеба это вполне устраивало, но времени было не так уж и много, и он нажал пару кнопок наугад, надеясь разобраться с управлением по ходу дела. Ничего не вышло: компьютер отказывался принимать какие — либо команды, то и дело выдавая «ошибку доступа».
— Калеб? — голос незнакомки прозвучал совсем рядом, но ее самой видно не было. — Так значит, ты явился сюда, чтобы меня убить? И твоя поломка отнюдь не случайна? Тебя специально покалечили, чтобы я не могла узнать твои планы. И что же дальше? Отключишь купол и впустишь армию врагов? Ну, попытайся…
Разведчик предпринял еще одну попытку и ввел новую команду, но результат оказался тем же, после чего он отвлекся, озираясь и выискивая безумную даму. Она несомненно что — то задумала и готовит новое нападение, возможно ждет, когда подоспеют солдаты или еще кто. В таком случае у него оставалась максимум пара минут, а потом придется уносить ноги независимо от результата. Калеб развернулся к терминалу и еще раз взглянул на разъем, форма которого показалась ему знакомой. Но где ему приходилось его видеть? На корабле все порты были стандартной конфигурации, да и на Земле ничего похожего точно не наблюдалось. И все же с такой конструкцией ему точно приходилось сталкиваться. Он провел пальцами по краю разъема, и тактильная память тут же подсказала ответ. Вот только это ему совсем не понравилось, поскольку создавало еще больше вопросов. Разведчик вытащил из — под кителя рубиновый кулон, чья форма просто идеально подходила под «замок», и не раздумывая сорвал его с себя и воткнул в разъем.
Долгое мгновение ничего не происходило. Затем экран озарился приятным зеленым светом, и появилось сообщение: «Установить узконаправленное соединение?». Не веря в свою удачу, Калеб ответил утвердительно, и компьютер нарисовал значок подключения. Оставалось лишь немного подождать и … «А что — и?» — задался разведчик вопросом. Установится связь с кораблем? С Землей? Или с кем — то еще? А может, ничего и не произойдет. И даже если ему удастся дозвониться до капитана, что дальше — то? Купол все равно активен, и максимум, на что ему придется рассчитывать, так это на подкрепление, но доживет ли он до него? Ему пришлось отступить на шаг, чтобы его не застали врасплох, и приготовиться отбиваться. Чего бы это ни стоило, но ему необходимо дождаться ответа.
— Я давала тебе шанс, — снова начала незнакомка, так и не удосужившись показаться. — Но ты отверг мои дары, отверг мою доброту, отверг руку помощи, что я протянула… и не оставил мне выбора.
По ту сторону колонны послышалась возня, но Калеб не сдвинулся с места. Он планомерно осматривал помещение, готовый в любой момент выстрелить в появившихся врагов, украдкой бросая взгляд на экран и обзывая столь медлительную машину всеми нехорошими словами, что сейчас только мог вспомнить. А затем пол под его ногами дрогнул, и помещение утонуло в скрежете и гуле. Колонна начала удлиняться, и ее верхняя часть, порвав шатер, раскрылась лепестками спутниковой тарелки. Разведчик лишь на миг отвлекся на созерцание этого захватывающего и несказанно приятного процесса, а когда опустил голову, с ужасом обнаружил в десяти метрах от себя Ричарда.
Старый друг, пошатываясь, приближался, одним своим видом обезоруживая Калеба, заставляя того вновь впасть в неравную борьбу с эмоциями. Ричарда по — прежнему оплетали чернильные «лозы» нанороботов, сковывающие движения и тянувшиеся за ним словно провода. Волосы и глаза приобрели привычный цвет, и даже одежда на нем была той самой, что он надел перед отлетом. И только пустой взгляд выдавал в нем машину, которой управлял кто — то другой. Разведчик сделал шаг назад, чувствуя, как ноги наливаются свинцом, а руки предательски немеют. Ему стоит лишь один раз выстрелить, чтобы пресечь попытку нападения, но враг решил использовать главную его слабость, и весьма удачно. Опять.
— Кал… Калеб? Это ты? — за спиной разведчика возникло синее свечение, и раздался голос Асая, казавшийся совершенно чужим и неуместным в этом странном месте. — Тебе удалось найти генератор? Купол по — прежнему активен…
— А вот и незабвенный Асай, подославший волка в овечьей шкуре. — Незнакомка наконец решила показаться и, неторопливо выйдя из своего укрытия, подошла поближе к голограмме. — Решил лично посмотреть, как меня будут убивать?
— А вы кто? — наставник изумленно повернулся к даме, окинув ту пристальным взглядом из — под очков.
— Ну надо же! Тебе ли не знать. Ты утаил информацию от своих игрушек, но сейчас, когда твой план полностью провалился, можешь не секретничать.
Калеб отошел в сторону, предоставляя возможность голубкам поворковать вдоволь. И они определенно стоили друг друга. Сейчас был самый подходящий момент, чтобы свалить из этого дурдома, пока про него позабыли. Но в то же время другого случая одним выстрелом уничтожить королеву и покончить со всем этим цирком уже точно не представится. Он прицелился и, уже практически нажав на спуск, задумался, а не сделает ли только хуже? Как поведут себя марионетки, не бросятся ли громить все вокруг, лишенные контроля и приказов? Сложный и одновременно очевидный выбор — обезглавленная кобра представлялась ему куда меньшим злом. Но в решающий момент изображение Асая пропало, сменившись худенькой фигурой Сьюзен — человека, которого здесь уж точно ни при каких обстоятельствах быть не могло.
— Сестра!? — изумилась безумная дама, мигом растеряв весь свой пыл и ярость.
— Элизабет, — холодно кивнула девушка, слегка поджав губы. — Вижу, ты все еще здравствуешь.
— Ты правильно видишь, — огрызнулась королева и отвесила театральный поклон. — Бомбардировка не смогла мне навредить, впрочем как и сломить.
— Да, ты, кажется, нашла себе новое призвание, — Сьюзен повернулась и посмотрела на Ричарда, затем на Калеба. — Издеваешься над моими мальчиками.
— Ой, а разве это были не подарки? Я думала, ты послала мне новые игрушки, в знак нашей прежней дружбы.
— Это отнюдь не так, — парировала она. — Верни то, что принадлежит мне, отключи купол и поговорим спокойно.
— Вернуть?! Вот уж нет, подарки не возвращают! И позволь узнать, сестра… где все это время была ты? Почему не пришла на помощь? Я ждала долгих восемьдесят лет! Пыталась связаться с тобой, другими, но никто не отвечал. Десятилетия в полной тишине!
— Я была занята. Но вижу, ты вполне самостоятельно адаптировалась к новым реалиям.
— Восемьдесят? — Калеб беспардонно встрял в беседу двух существ, о которых теперь не знал ровным счетом ничего. — Сьюзен… ты ли это?
— Калеб, — она наконец обратила на него внимание и посмотрела печально и снисходительно, как уже делала неоднократно. — Да, это я. Приятно видеть, что хотя бы одна твоя версия справилась с задачей. Хотя это и неожиданно — я больше ставила на Ричарда. Вы были созданы для работы в паре и, видимо, это и стало моей ошибкой: не учла, что вы слишком непохожи. Впрочем, и эмоциональность сыграла свою роль. Когда прибудете на корабль, я вас изучу хорошенько и исправлю дефекты поведения.
— Да что ты такое несешь?! Хочешь сказать, что мы… что я не человек? — закричал разведчик, не желая верить и даже слушать столь странные и пугающие слова.
— Никогда им не был. Вы с Ричардом были созданы с нуля на основе различных материалов, архивных видеозаписей столетней давности, наложенных на алгоритмы симуляции личности. Все остальное додумал ваш собственный разум, нарисовав прекрасную картину дружбы и приключений.
— Я тебе не верю! Я живой! У меня бьется сердце, я дышу, чувствую голод и, черт побери, думаю! Я не машина!
— Когда ты в последний раз ел или пил? — все так же равнодушно продолжила она.
— Ха! — победоносно воскликнул Калеб, готовясь привести неоспоримые аргументы своей настоящести. — В темнице… — он осекся, припоминая, что тогда уронил на пол тарелку с кашей. В таком случае, последнее, что ему попадалось на зуб — это сухпаек на корабле. С того момента прошло три дня, и даже сейчас горло его не пересохло, а мышцы не ноют от бессилия. — На корабле…
— Именно.
— Да не может такого быть! Не может… — Он потерял равновесие и, схватившись за какой — то ящик, осел на пол.
— Твоя реакция подтверждает мои выводы — эмоции лишь вредят и мешают работе.
— Тогда пусть Асай их удалит! — выпалил Калеб, в глубине души понимая, что сейчас отдал бы все на свете, лишь бы ничего не чувствовать.
— Асай? — приподняла бровь Сьюзен. — А, ты думаешь, он как — то замешан.
— А он не прав? — вмешалась Элизабет, которую тоже, видимо, интересовал этот вопрос.
— Забавно, — ухмыльнулась девушка и, вздохнув, продолжила: — Асай такая же машина, как и вы с Ричардом, и знает он не больше вашего. Но в отличие от тебя, Калеб, наставник не проснулся бодрым и свежим, а без устали подготавливал не один десяток подопечных, чтобы отправить их на поверхность. Поначалу, только обнаружив этот купол, я действительно полагала, что здесь находится бункер с уцелевшими людьми, и направила два челнока со специалистами, чтобы те подтвердили мои надежды. Но, как всем здесь известно, связь с ними пропала. Тогда мне пришлось задействовать более радикальные силы и пустить в ход разведку. Ты, мой дорогой друг, третья партия, что проинструктировал и десантировал Асай, и после каждого запуска мне приходилось обнулять его память, чтобы когда ты проснулся, он вел себя естественно, будто только приступил к работе.
— Ты со всеми обращаешься как с тостером, или этой чести удостоились только мы? Ребята, что отправились на Тау — Ригу тоже … — Калеб запнулся, упорно не желая применять конкретное слово к еще час назад вполне живым людям, — машины?
— Да, — без лишних сожалений подтвердила она, а затем отвела взгляд в сторону. — Никто не отправлялся на Тау — Ригу, колония уничтожена, как и все остальные. Боевые друзья, о которых ты говоришь, существовали лишь в твоей голове. Во всех капсулах хранятся лишь ваши с Ричардом версии, четыре из которых спустились сюда до вас.
— В моей жизни есть хоть что — нибудь настоящее? Хоть одна крупица правды? — Калеб начал осознавать, что и так знает ответ на свой вопрос. Даже их с Ричардом дружба и богатое на события прошлое — всего лишь симуляция, имитация человеческой жизни, не более. Выходило, что по — настоящему друга он никогда не знал и впервые увидел лишь выбравшись из капсулы гибернации. — В тебе нет ни капли сострадания… С людьми, настоящими людьми ты тоже так поступаешь?
— Их больше нет.
— Кого нет? — обессилено поинтересовался разведчик, уже, кажется, исчерпав все возможности не только удивляться, но и вообще что — либо чувствовать.
— Да, сестра, будь добра, разъясни, что ты имеешь ввиду.
— Уверены, что хотите это знать? — Она выдержала небольшую паузу, подождав, когда каждый из слушателей кивнет. — Во Вселенной больше не осталось ни одного живого человека. Мы проиграли в войну, о которой даже не знали. Восемьдесят лет назад на все колонии разом обрушился метеоритный дождь, уничтожив все, что было построено, и превратив зеленые миры в пустыню, как здесь. Мне удалось отразить первую волну и защитить Землю. Правительство даже успело выяснить, откуда пришла угроза и как следует ответить, а потом на солнце случился гамма — всплеск. Волна излучения за пару минут выжгла все живое, не затронув ни технику, ни постройки. Вот так, в один день, все и закончилось. Я потеряла смысл своего существования.
— Да кто же тогда ты такая?! — отчаянно завопил Калеб, пытаясь соотнести то, что он сам помнил о Сьюзен, и то, что сейчас услышал. Была ли в той лжи, что в него закачали, хоть малая доля правды?
— Мозговым центром вашей группы всегда был Ричард, но все же, Калеб, я была лучшего мнения о тебе, давно мог бы догадаться, — кажется, она даже улыбнулась, словно бы ее простейший фокус так и не смогли разгадать. — Я — ИИ, созданная, чтобы помогать людям. Отвечала за Землю, тогда как моя сестренка, Элизабет, заботилась о жителях этой колонии.
— Не совсем, — вмешалась королева, делая виноватый вид. — Мои функции перенаправили незадолго до того, как с неба посыпались камни. Меня перенесли сюда и велели заведовать этим парком, доставлять людям радость.
— Парком? — опередил Сьюзен Калеб. День открытий продолжался, и, кажется, настал черед и этим тайнам всплыть наружу. Но едва ли его что — то могло удивить после того, как весь известный мир превратившись в ничто.
— Да ладно вам, вы что, ничего не заметили? — изумилась дама. — Перед вами парк развлечений, который построила я! — Она театрально развела руками, предлагая полюбоваться своими стараниями. — Здесь гости могли окунуться в стародавнюю эпоху своего прошлого, поучаствовать в сражениях, прокатиться на лошади, да и вообще, делать все, что их душе угодно. Мне даже поставили купол, чтобы сюда не проходили радиосигналы. Я придумала огромное количество сценариев, населила города машинами, неотличимыми от людей, и уже собиралась принимать первых посетителей… А потом настал апокалипсис. Власти попытались забрать щит и поставить его над столицей, отправили несколько групп роботов, но не успели. Меньше чем за день все за пределами мое парка исчезло. — Повисла тишина, но ненадолго. Элизабет провела перед своим лицом ладонью, словно меняя маску, и продолжила уже более веселым тоном: — Но я не сдалась, устранила все повреждения, запустила сценарии и принялась ждать гостей. А потом с неба посыпались подарки. Я была так рада, когда Система установила связь с присланными тобой роботами, и незамедлительно переписала их личность, раздав недостающие роли. А вот с последним Калебом возникли проблемы… Именно поэтому мне пришлось проявить осторожность, ведь я приняла тебя за человека. Как же я рада, что ошиблась! — Она игриво хихикнула и подмигнула разведчику.
— Ты замкнулась на себе, сестра, — холодно прокомментировала Сьюзен.
— А ты нет? Твоя же задача заботиться о людях, и о ком же ты теперь заботишься?
— Я адаптировалась, — надменно ответила девушка. — Меня действительно создали именно для этого, и когда человечество исчезло… — она поджала губы и покосилась на Калеба, кажется, с легким разочарованием. — Я создала его заново.
— Похвально! — Элизабет зааплодировала, наигранно и неправдиво.
— И теперь, когда мы во всем разобрались, сестра, отключи купол и верни моих людей.
— Кого? — дама прищурилась, стараясь изобразить, что понятия не имеет, о чем идет речь. — Ты о подарках? Если да, то они мои. Я не собираюсь их отдавать…
Дальше не имело смысла наблюдать за диалогом двух вершительниц судеб, Калебу и так все было понятно. Он — пешка, которого либо оставят здесь и превратят в куклу на ниточках с прописанными репликами, либо заберут на корабль, где сотрут память, заставив, как Асая, выполнять одни и те же действия раз за разом, пока тело не превратится в груду металлолома. Ни одна из перспектив не казалась разведчику заманчивой, и, пока дамы пререкались, он решил воспользоваться шансом и попытаться сбежать.
— Если тебе так нужны новые актеры, то я тебе их пришлю, сколько захочешь, но своих я заберу…
Разведчик медленно поднялся и, то и дело поглядывая на врагов, пригнувшись, подбежал к все еще неподвижно стоявшему Ричарду. Калеб бегло осмотрел друга, убедившись, что плесень окончательно его покинула и теперь занималась ногами Советника, что лежал в паре метров от них. Теперь, когда по милости безумной королевы товарищу вернули былой облик, оставался сущий пустяк — пробудить рассудок Рича.
— Ричард, очнись, — прошептал Калеб, тряся товарища за плечо и надеясь, что тот наконец стал самим собой. — Рич, нам надо убираться. Ты меня слышишь?
Реакции не последовало. Перед ним стояла безвольная кукла, разум которой если и функционировал, то уж никак не мог пробиться наружу. А потом случилось чудо — глаза Ричарда ожили, загорелись осознанностью, он повернул голову к другу и холодно улыбнулся: «Калеб, ты что, решил украсть у меня игрушку и сбежать?»
Калеб мигом отшатнулся, словно его полоснули раскаленной кочергой. Он обернулся и поймал на себе пристальный взгляд обеих особ. Ему по глупости показалось, что он сможет обхитрить существ, что на голову выше его в развитии, и целым и невредимым улизнуть, да еще и прихватить с собой Ричарда. В мыслях эта идея казалось вполне реализуемой, на деле же она с треском провалилась, и теперь разведчик чувствовал себя полным идиотом. Вполне человеческие чувства после человеческой ошибки.
— Сестра, — взгляд Сьюзен неотрывно следил за разведчиком и, кажется, готов был испускать молнии, но благо голограммы на такое неспособны, — будь добра, почини моего смышленого солдата, мне не терпится с ним поболтать более пристрастно.
Калеб пробежал беглым взглядом по помещению, выискивая хоть что — то, что помогло бы ему избежать ужасной перспективы общения с плесенью, и сделал шаг назад, желая лишь одного — убежать. Убежать как зверь, которого хотят пристрелить и зажарить на вертеле. Им овладело настоящее и неудержимое желание жить, во что бы то ни стало продолжить существовать без каких — либо изменений и принудительной лоботомии. За это стоило сражаться, и если уж выбора ему не оставляли, то лучше уж умереть, нежели позволить залезть себе в голову. Он поднял шокер, нацелил его на Сьюзен, но та лишь скептически улыбнулась, тогда прицел сместился на королеву, но и она лишь пожала плечами, намекая, что это ничего не изменит. В отчаянии разведчик уже готов был вышибить себе мозги, но внезапно осознал, какой же он на самом деле кретин, и, запрыгнув на ящик, переключил оружие на оглушение. Ни секунды не колеблясь, разведчик выпустил сверкающую молнию прямиком в ползущие к нему лозы плесени.
Черные нити вспыхнули, превратившись в «провода», передавшие поток энергии дальше, в самое сердце механизма, скрывавшегося глубоко под землей. Калеб действовал наверняка: вжав курок в корпус, он высаживал заряд шокера, остервенело наблюдая, как электрические разряды распространялись во все стороны, поглощая всех подряд, поджигая редкие пучки соломы и пригвождая к полу Ричарда, а следом и королеву. Но этого ему было мало — палец остался на спусковом крючке даже когда поток молний иссяк, оставив лишь дымку, стелющуюся по полу, да занявшийся пожар по другую сторону колонны.
— Закончил? — невозмутимо осведомилась Сьюзен, все так же сияя в полумраке купола.
— Черт, — с досадой выпалил разведчик и спрыгнул с ящика. Он не учел, что белокурая пассия находилась на корабле и лишь транслировала сигнал на приемник, а потому навредить ей у него никак не получится. Впрочем, как и она не сможет ничего, кроме как разглагольствовать. В таком случае можно просто вынуть кристалл и прекратить затянувшийся спектакль.
— Ну поздравляю, ты временно перегрузил систему, но это лишь отсрочка. Отключи купол, и я тебя заберу.
— И что потом? — отмахнулся Калеб и подошел к телу Ричарда. Друг выглядел бледным как смерть, словно проведя целую вечность в капсуле гибернации. — Сотрешь нам память, как Асаю? — Он опустился на колени и пальцами прикрыл глаза соратника, чтобы тот перестал походить на покойника. Еще полчаса назад Калеб вопил бы от отчаяния над товарищем, проклиная все на свете и судьбу в первую очередь, что так поступила с ними. Но теперь он знал, что смерть им недоступна, и достаточно лишь воткнуть кабель, чтобы мертвец воскрес. — Спасибо, но я предпочту остаться здесь и побороться за свою жизнь.
— Не глупи! Я вас починю, залатаю и введу снова в строй. Без Ричарда ты не справишься, не сможешь нормально жить, будешь все время о нем думать.
— Тогда спаси его! Почини прямо здесь! — Калеб вскочил и посмотрел на бездушную голограмму со злостью и надеждой. — Верни мне его!
— Конечно верну, на корабле, — процедила она. — А теперь прекращай этот спектакль и возвращайся ко мне.
— Черта с два! — Разведчик повертел в руках шокер, размышляя, может ли еще хоть что — то сделать. Он в очередной раз переключил режим, припоминая, сколько дротиков осталось в магазине. Впрочем, ему хватит и одного. — Лучше я сойду с ума в одиночестве, чем стану твоим рабом. — Калеб нацелил оружие на терминал связи, лишь на миг задумавшись, что обратного пути уже не будет. — Прощай, Сьюзен.
— Ты этого не сделаешь, — равнодушно парировала она. — Опусти свою игрушку и делай, что я приказала, ты не можешь противиться моей воле.
— А я адаптировался! — огрызнулся он и постучал пальцем по виску. — Я же сломанный, забыла?!
— Калеб, не смей! — сквозь зубы процедила она.
— А то что? — на его лице мелькнула улыбка, безумная и беспечная, глаза вспыхнули искорками азарта от предстоящей победы.
— Стой! — прорычала Сьюзен. — Твоя взяла.
— Да? — Калеб вздернул брови, сомневаясь в искренности ее слов и в то же время робко надеясь на иной исход. — Что, заманишь ложными обещаниями?
— За человека меня принимаешь? — брезгливо ответила она, — Я дам вам с Ричардом свободу, но только вам двоим. Такой финал тебя устроит?
— Да, — он опустил шокер и перевел дыхание. Подсознательно он ей верил, знал, что Сьюзен не склонна врать, даже та девушка, что ему помнилась и была лишь плодом компьютерной симуляции, не опускалась до вранья и говорила все что думает прямо в глаза. Ричарда эта черта всегда бесила, и тот махал рукой, фыркал и уходил спустить пар в пабе за углом. Калеб улыбнулся от теплого и столь далекого воспоминания, и отбросил оружие в сторону. — И память сохранишь.
— Сохраню. А теперь, будь так любезен, найди вход в бункер и отключи поле, я уже выслала за вами шаттлы.
Калеб листал свежую газету, без особого энтузиазма рассматривая фотографии и читая заголовки. Ему было не интересно и, откровенно говоря, скучно, но чем еще себя занять он совершенно не знал. На стене висел телевизор, но тот ему быстро наскучил: мирная жизнь внезапно оказалась необычайно размеренной и однообразной.
Яркий солнечный свет не давал даже задремать, а легкий аромат свежих цветов нисколько не успокаивал и даже раздражал. Вот и оставалось пялиться в прессу — пожалуй, в последнее издание, что еще печатали, отдавая дань прошлому и традициям. Он вновь невольно покосился на мусорный бак, где наряду со вчерашней газетой лежал кулон, от которого избавился в приступе ненависти и нехороших воспоминаний. Не помогло. Мысли о Сьюзен периодически возвращались, отдаваясь болью в висках и подкатывающей тошнотой. В такие моменты он закрывал глаза и прислушивался к тишине, которая должна была приносить покой. И вот Калеб снова опустил веки, стараясь избавиться от мыслей и вслушиваясь в монотонный писк приборов.
— Би?
Калеб едва ли не подскочил, тут же повернувшись к Ричарду, что наконец пришел в себя. Друг чуть приподнялся с больничной койки и сонно смотрел на него, видимо пытаясь понять, как тут очутился. На голове пациента красовалась белоснежная повязка, из руки торчал катетер, а на пальце болтался пульсоксиметр. Тем не менее выглядел товарищ вполне здоровым и полным сил, пусть и провалялся неподвижно почти три дня.
— Эй, с возвращением, приятель, — Калеб старался говорить не слишком громко и совершенно искренне улыбался, буквально излучая счастье во всех диапазонах. — Как ты себя чувствуешь?
— Вроде нормально, — чуть задумавшись ответил Ричард и откинул одеяло. — Что случилось? Как я сюда попал?
— Неужели ничего не помнишь? — осторожно начал Калеб, все еще не до конца уверенный, как прошло лечение и насколько оно оказалось успешным. — У тебя не сработал тормозной механизм во время посадки.
— Да, кажется, что — то подобное я помню…
— Ты в прямом смысле камнем летел вниз! Вот что значит излишняя масса, поменьше в тренажерку ходи, — подколол его друг, изображая полнейшую беспечность и стараясь побыстрее отвлечь от опасных мыслей. — Кстати, врачи сказали, что кроме ушибленной головы, других повреждений у тебя нету. Но мы — то знаем, что голова у тебя и до этого была…
— Не начинай, — предупредил Ричард и, свесив ноги, потрогал пальцами холодный пол. — Не с утра. Сейчас же утро? И что в итоге? Как прошло задание? Его отменили?
— Да нет же, — Калеб вскинул руки и заодно выкинул газету. — Я все сделал сам! Представляешь, справился без тебя.
Ричард недоверчиво поднял бровь и внимательно посмотрел на друга, проверяя, а не заливает ли тот. Но Калеб в кои — то веки выдержал проверку, ведь, по сути, говорил чистую правду. В итоге Рич отложил свой скепсис до лучших времен и встал на ноги. Чуть пошатываясь, он подошел к окну, всматриваясь в ошеломительный вид.
— Если собрался прыгать, то подожди меня, — Калеб парой шагов оказался рядом, опустив ладонь на его плечо. — Вот поправишься, и я тебе все расскажу за кружкой пива в нашем любимом пабе. — Он проследил взгляд друга и улыбнулся. — Я тоже в восторге от вида, столько зелени… Пожалуй, стоит почаще сюда попадать. Думаю, уже завтра тебя выпишут — я надавлю на врачей, устрою им истерику, закачу скандал…
— Спасибо тебе, — Ричард не отрываясь смотрел на их родной город, раскинувшийся внизу в долине.
— Да пустяки, — протянул разведчик. — Сейчас ты поешь, а я сгоняю к тебе и привезу одежду. — Калеб покосился на дверь в коридор, где ему в очередной раз померещился белокурый силуэт. Улыбка медленно исчезла с его лица, сменившись едва различимой тревогой — чувством, что теперь не покидало его, омрачая встречу с другом и новую жизнь. Он боялся всего: каждой тени, резкого звука, случайного порыва ветра, — постоянно озираясь в поисках до боли знакомой фигуры, что в одно мгновение могла отобрать все, что у него имелось. И все же он ни о чем не жалел: даже если завтра идиллия закончится, он будет бесконечно рад и тому малому времени, что ему подарили.
Больше книг на сайте - Knigoed.net