Как и следовало ожидать, слов Ивану не хватило, он лишь молча ткнул стволом ружья куда-то
вперёд. Гельмут присмотрелся…
И тут же сам рванул с плеча АКСУ. Рано, рано он расслабился, успокоенный идущей, как по
маслу, операцией.
Впереди был виден затаившийся в засаде мутант. Очень странное существо! Таких тварей
закалённому в боях немцу видеть ещё не приходилось! Совершенно чёрного цвета приземистая
фигура стояла среди развалин, вытянув уродливую лапу. Было ли оно опасно или нет – не имело
значения, ведь предстояло идти мимо. А тут уж, как говорится, предосторожность лишней не
бывает.
- Вот что, - проговорил Гельмут, придвинувшись к напарнику, который по-русски хоть и не
говорил, но понимал всё, почти вплотную, - ты оставайся тут, я вперёд. Понял?
- Verstehen, ja! – закивал в ответ Иван так старательно, что каска свалилась в головы, но он тут
же напялил её обратно поверх противогаза.
- Ну, хотя бы за тыл я спокоен! – вздохнул Гельмут, и, пригнувшись, перебежал улицу. Там он
вжался в стену полуразвалившегося здания и окинул местность профессиональным, цепким
взглядом.
Так, позиция Ивана хорошая, со стороны не видно. В руках у парня был странный карабин, с
которым тот таскался лишь потому, что его кто-то убедил, что это – знаменитый «Маузер-98»
(что оказалось ложью). Впрочем, стрелял Ваня-Вилли и из этой штуки отлично. Короткими
перебежками, с автоматом наизготовку, Гельмут преодолел сильно обветшавшую галерею, где
висели портреты некогда известных актёров и режиссёров. Сейчас они уже сильно постарели…
Портреты, само собой. Что же стало с самими актёрами – кто знает?
Вот впереди показалось открытое пространство, там и стоял загадочный мутант. По-прежнему
неподвижный. Ближе лучше было не подползать, уложить отсюда.
Гельмут поднял автомат, прицелился… Но в последний момент он убрал палец со спуска.
- Donnerwetter! - выругался Гельмут. Потом выглянул из укрытия и дал знак товарищу
приблизиться. Тот выскочил из развалин и помчался через улицу, гулко топая сапогами, на ходу
поправляя приплюснутую каску. Но когда поравнялся с напарником и увидел, наконец, чего так
испугался, то разразился отчаянной руганью.
- Scheiße!!! – донеслось из-за противогаза.
- Не ори, не ори, - цыкнул на него, впрочем, не строго, Гельмут.
Он насмешливо поклонился статуэтке, навечно замершей в позе «моргалы выколю!», и немцы, настоящий и мнимый, прошагали мимо.
* * *
Вот оно перед ними, посольство Германии. Громадное здание из мрачного, тёмно-коричневого
камня. Строение напоминало систему мощных дотов: приземистые корпуса, мощные стены без
всяких украшений, маленькие окна. Ничего лишнего, строгость и монументальность. Правда, сейчас здание скорее напоминало Кенигсберг в 1945-ом, но всё равно производило сильное
впечатление.
- Германия… – думал Гельмут, глядя на эти обломки былого грозного величия. – Как там мой
славный Дрезден? Снова ли, как в сорок пятом, разрушен до основания, или всё же цел?
Но сейчас было не до ностальгии. Нужно было переходить к главной части миссии.
Проникнуть в здание труда не составило. Двери были выломаны, окна выбиты, и сложно было
себе представить, чтобы там кто-то жил. Впрочем, им нужно было не само здание.
Быстро прогрохотали по пустым залам и коридорам солдатские сапоги – и товарищи спустились
вниз, в подвал.
* * *
Откуда взял сталкер ту бумажку – так толком и не смог объяснить. Просто: «Увидел – валяется, подобрал».
Очередная группа смельчаков вернулась с поверхности, куда они совершали свои отчаянные
рейды через открытый «Нахимовский проспект». И у одного из них Гельмут заметил вдруг
бумагу, при виде которой у него чуть волосы не встали дыбом.