В доспехи яркие одет,
В сознании благих примет,
Летит Гаван на зов судьбы,
Туда, в кипение борьбы!..
...К поляне стягивались рати...
Артур, в сопровожденье знати,
За поединком наблюдал.
Сын Гамурета наседал,
А Грамофланц сопротивлялся,
Но ясно было: похвалялся
Он перед рыцарями зря,
Еще недавно говоря,
Что лишь с двумя, с тремя, не менее,
Достоин он вести сражение,
А тут дерется он с одним
И справиться не в силах с ним.
(Один тот шестерых заменит!
Король его еще оценит...)
Где спесь, бахвальство, страсть? - Исчезли!..
...С коней своих герои слезли,
Чтобы, вступивши в пеший бой,
Закончить спор между собой.
Их лица зноем полыхали,
Мечами руки их махали,
Менялись, в воздухе звеня,
Во время взмаха лезвия...
Одно, однако, было ясно:
Сраженье продолжать напрасно,
К нему утрачен интерес,
Поскольку явен перевес...
Оружие решило спор!..
Но вот летят во весь опор
На поле битвы с двух сторон
Пять достославнейших персон
С непокрытыми главами.
Торжественными словами
Они сейчас объявят тут,
Что порешил высокий суд...
И вот Судейского Совета
Решенье: "Отпрыск Гамурета
Победу в битве одержал!"
Нет, Грамофланц не возражал.
Он Парцифалю сдался...
Так, стало быть, ни с чем остался
Сын Лота, наш Гаван, наш друг!..
И рыцарь произносит вдруг:
"Король! Вчера, как все видали,
Вы на ночь мне передышку дали
И, отличаясь истинным благородством,